Она отбила мужа у своей рабыни и сделала раба царем Мидасом.
- Все ты придумала, Мелисса, - я слезла с диванчика и примерила кружевные трусики.
Что-то порочное в кружевном нижнем белье.
Оно частично скрывает, частично оставляет открытым. - Меня в конторе Королей и Капусты посчитали настолько незначительной клиенткой, что не устроили встречу с управляющей.
Разносчица сама пыталась урегулировать конфликт. - Я вспомнила о кофе, и настроение мое снова стало падать, как стрелка барометра перед бурей.
- Урегулировать конфликт, урегулировать конфликт, трегулировать кофетылик, - Мелисса дурачилась. - Кто придумал эти два слова, да еще и рядом?
- Она и придумала, - я злорадно засмеялась. - Разносчица возомнила, что умеет решать споры.
- Ну, и как? Утрировала... урертра... треангулировала... спор?
- Она вылила на меня кружку горячего кофе лувак, - я застегнула замочек на бюстье.
- На тебя? Горячий кофе? Лувак? - Мелисса завизжала от восторга. - Она оказала тебе огромную честь.
На меня никто еще не выливал кофе лувак.
Лишь, когда мне было семь годиков, мой троюродный пятилетний брат Гонзо опрокинул на меня кувшин с сидром.
- Тогда ты можешь отправиться в гости к Лорен, - я рассмеялась. - Она выльет на тебя гросс кружку этого драгоценного кофе.
- Думаю, что нужно заслужить, чтобы на тебя потратили дорогой кофе с мышиными какашками.
- Я не заслужила, - упоминание, что меня по существу обрызгали мышиным пометом - хоть и переработанным, обработанным, но все равно - мышиными какашками, меня опять огорчило: - Мелисса, потом поговорим, Альберто звонит. - Я заметила ожидание вызова от Альберто.
- Альберто, конечно, важнее, чем старая подружка, - Мелисса сделала вид, что обиделась.
- Ты не старая, - я ловко пошутила, уцепилась за базис шутки.
У каждой шутки должна быть основа.
Опытные шутники не придумывают шутки сами, они ждут, когда их собеседник, или объект насмешек ошибется, и тогда над ним насмехаются: так проще и эффектнее, чем самому ломать голову над придумыванием нового.
- Я к тебе заеду через час, - Мелисса проворковала.
- Через час? Так быстро? Я не успею!
- Я за тебя успею, Эсмеральде, - Мелисса подпустила в голос деловых ноток. - Делу - час, развлечениям - остальное время.
Мы не имеем право отказывать себе в удовольствиях.
А посмотреть на воскресшую Ванессу - редкое удовольствие!
- Я постараюсь успеть, - я вздохнула.
- Я постараюсь вместе с тобой, - Мелисса оставила за собой последнее слово и отключила вызов.
- Альберто, - я приняла вызов от Альберто и немного разволновалась.
После недоброго расставания я почему-то чувствовала себя виноватой.
- Привет, чем занимаешься? - голос Альберто на подъёме.
В этом весь мой Альберто.
Он каждый раз начинает с чистого листа, будто мы и не переругивались.
По телефону он общается свободнее, чем вживую.
- Так, лежу на диванчике, смотрю в окошко, - я быстренько натянула домашнюю маечку и шортики.
- Ты одна? - голос Альберто превратился в мед с сахаром.
- Нет, я не одна, я вместе со своими раздумьями, - я изобразила загадочную личность.
- Девушкам мысли вредят, - Альберто раскатисто засмеялся: сочно, по-мужски.
- Мелисса сказала, что я не девушка, а женщина, - я тоже смеялась. - Мы рождаемся женщинами и остаемся женщинами всю жизнь.
Девушками мы только - в голове.
- Мелисса внедряет в твою неокрепшую головку опасные мысли, - голос Альберто веселый, но тема мне не понравилась.
Альберто недолюбливает Мелисса.
Я долго думала: его неприязни к Мелиссе, потому что она моя подружка и отнимает у меня время, которое я обязана, по мнению Альберто, посвятить ему, или она ему не нравится по другим причинам.
Может же одна личность не нравиться другой...
- Ты чем занимаешься? - я свернула с темы моих подружек.
Знала, что Альберто никогда не ответит однозначно, чем он занят.
Будет отшучиваться.
Все у него секреты от меня, или просто напускает туман секретности.
Но и это качество мне нравилось в Альберто.
Мне в нем нравилось абсолютно все.
Только одно было по душе совсем, а другое - просто совсем или просто - очень.
- Чем я могу заниматься? - бархат в голосе Альберто сменился шелком. - Я только и думаю о тебе: все время.
- И что же ты думаешь обо мне во время, которое называется сейчас? - у меня запылали щеки.
- Включи картинку, Альберто потребовал.
- Зачем? - я кокетничала. - Вдруг, я не одна?
- Включи, а то разорву, - Альберто притворно зарычал.
- Повинуюсь грубой мужской силе, - я включила видео.
- Прекрасный обзор, - через пару минут Альберто успокоился, что я одна и отдыхаю на диванчике.
- Почему ты свою картинку не включаешь? - я надула губки.
Теперь Альберто видит меня, мою мимику, поэтому можно надувать губки.
- Я боюсь испугать тебя, поэтому не показываю.
- Чем же ты меня испугаешь?
- Я принимаю ванну.
Мои мускулы, как змеи, как стальные канаты извиваются под бронзовой идеальной кожей, - в голосе прорезалась сталь. - Я опасаюсь, что если ты увидишь все и сразу, то потеряешь сознание от восторга.
- Уже теряю, - я захихикала. - Поэтому не искушай меня, не включай видео.
- Тебя невозможно искусить, - голос Альберто дрогнул.
- Разве ты не ценишь это мое замечательнее качество?
Девушка, которая верна только одному своему парню, в наше время - огромная редкость и клад.
- Разве ты верна мне до конца?
- До конца - не знаю, - я кокетничала. - Но ты же знаешь, что ты у меня один
- Ты верна своему воспитанию, Эсмеральде, своим правилам, морали, а не мне.
- Это одно и то же.
- Может быть, я не слишком силен в морали и воспитании, - Альберто засмеялся.
Его смех обволакивал меня мягким теплым одеялом. - Но я знаю, что твоей морали хватит нам на двоих.
- Это комплимент или упрек?
- Ты безупречна, Эсмеральде, тебя упрекнуть не за что, - послышался звон разбитого стекла.
- Что у тебя разбилось? - я полюбопытствовала. - Бокал из рук выпал?
- Кошка смахнула со стола стакан с апельсиновым соком, - в голосе Альберто послышалось раздражение.
- Ты не говорил, что у тебя есть кошка, - я обрадовалась. - Обожаю кошечек: они милые, забавные, их хочется потискать.
- Я тоже иногда хочу потискать милую и забавную кошечку, но она мне не дается, - Альберто отшутился.
- Приласкай кошку, которая разбила стакан.
- Эту кошку нужно за хвост дернуть, а не приласкать, - еще что-то упало, но на этот раз не разбилось.
- У тебя в ванной сплошные кошки и падения, - я развеселилась. - И плещешься ты, как стадо больших тюленей.
- И не говори, Эсмеральде, я сам в шоке. - Альберто зевнул.
- Ты зеваешь, тебе со мной скучно?
- Я не выспался ночью.
- Почему же ты не выспался, долго работал?
- За компом засиделся, выбирал, куда нам пойти, - Альберто подпустил в голос нотки усталости.
- Куда нам пойти вместе? - я заворковала.
- Конечно вместе, а не по отдельности, - голос стал самодовольный.
Но тут же послышался снова стук, затем плеск, а потом приглушенный шепот: - Убирайся, убирайся, кому я сказал, а то утоплю.
- С кем ты разговариваешь? - я захихикала. - С самим собой?
- Кошка в ванну упала, - после продолжительных шорохов и возни Альберто ответил более спокойно. - Поцарапала меня, испугала.
- Ты испугался кошки? - я встала на четвереньки, выгнула спину и замурлыкала.
По-моему, я очень похоже изображала кошку. - Я кошка.
- Тебя я боюсь больше, чем кошки, - Альберто развеселился. - Тебе точно не хватает хвоста, Эсмеральде.
Позволь, я приеду и вставлю тебе аккуратненький хвостик.
- Хам, - я притворно рассердилась и вернулась в плоскостное лежачее положение. - Куда же ты мы пойдем вдвоем?
- В Сохо, в мужской клуб 'Три толстяка', - Альберто меня озадачил. - Ты удивлена, или расстроена? - Альберто поймал мое удивленное выражение лица.
Я же камеру не выключала.
- Я счастлива, с тобой, хоть к толстяку, хоть к трем толстякам.
Но это же мужской клуб...
- Там выступает Филип Бонжур, частный концерт для избранных.
Клуб мужской, но мужчины могут приходить со своими подругами любого пола.
- Филип Бонжур в частном клубе, это значимо, - я облизнула губки. - Мне нравятся его 'Вечер на Рейне', 'Персидская шаль', 'Повар и певица'...
- У тебя будет возможность заказать Филипу любую из твоих любимых песен, или сразу все, - Альберто щедро обещал.