О плохом думать не хотелось, но это было неизбежно в сложившейся ситуации.
— Ваше Величество, не могли бы вы сопроводить меня в мои покои, чтобы я могла сменить свой наряд?
— Опасаешься Дамиана? — вопросила она шутливо.
— Нет. Я его откровенно боюсь.
***
Если придворные служители и удивлялись тому, что Ее Величество сопровождала меня в крыло императора, то виду не подавали. С почтением они открывали и закрывали перед нами двери. Нас сопровождали Ароли, Берта и Жевона.
Девушки весело щебетали, развлекая Оливию, как если бы часом ранее не были свидетельницами истерики и скандала. Я нисколько не верила в то, что они являются ее подругами.
С подругами так не разговаривают, да и держались девушки так, будто защищали нас с трех сторон. Казалось, они в любую секунду готовы отразить удар, нападение, и в этих жестах, в этой напускной расслабленности я угадывала руку мастера Еоко.
Мужчина перебрался в Реверонг из Шагдараха несколько лет назад, когда возраст его без утайки можно было назвать почтенным. Мастеру хотелось найти для себя покой на старости лет, но нельзя найти то, что чуждо от природы. Так преподаватель военного искусства и попал Академию Целителей, обучая своих подопечных исключительно искусству защиты. И только я хотела поинтересоваться у девушек, не ошибаюсь ли я в своих предположениях, как дверь, ведущая в спальню императора, открылась.
Я не присела. Я упала в реверансе. Страх воткнулся в спину ледяными иглами, пронзил ноги, что резко ослабли. Воспоминания о раздирающей боли все еще были свежи.
— Ваше Величество, — кокетливо протянула Оливия, вмиг скрываясь за расшитым золотыми нитями веером. — Вы уже готовы?
— А вы шли справиться о моей готовности? — снисходительно мельком взглянул Дамиан на супругу, тогда как взор его остановился на мне.
Пришлось спешно прятать взгляд. Не могла распрямиться без дозволения, как и фрейлины Ее Величества. Да только им стоять вот так было делом привычным, пока все мое тело сотрясала мелкая дрожь.
— Я надеялась встретить вас здесь, — колокольчиком пропела императрица. В ней вновь угадывалась та самая девчонка, что была представлена мне в кабинете и не могла не вызывать симпатию. — Но на самом деле мне было любопытно взглянуть на покои леди Неож. Однако я сделаю это в другой раз, с вашего разрешения. Аделина, милая, не заставляй нас ждать слишком долго.
Гулко выдохнув, я мигом поднялась и юркнула в выделенные мне комнаты. Гела понимала все без слов. Она молча помогла мне переодеть платье, подхватила шпильками выбившиеся пряди, наскоро подобрала удобные туфли из мягкой ткани. На что-то кардинальное не отважилась, но черное одеяние меня полностью устраивало. Правда, выходить из своих комнат я не торопилась.
— Конверт, листок и перо, — скомандовала я девушке, что безропотно выполнила мой приказ. На расшаркивания времени не было, хоть запоздалое чувство вины и ужалило сердце. — Спасибо.
Старалась писать читабельно, но от волнения буквы то и дело сбегали в пляс. Надеялась, что в случае чего Ее Величество сможет разобрать мое послание.
Я опасалась. Действительно опасалась спускаться вниз в бальный зал, потому что у меня имелись все шансы не пережить эту ночь. Не могла прочитать мысли лорда Арокос, как, к сожалению, и Дамиана, а потому готовилась к любому исходу, записывая всю известную мне информацию о трагических событиях в Реверонге.
— Если я не появлюсь дольше трех суток, отдай этот конверт императрице. За его сохранность отвечаешь головой, — сухо произнесла я, передавая Геле послание. — Только если меня не будет дольше трех суток.
Обе броши украсили мое платье, как если бы всегда занимали именно эти места. Вторую прикалывала с особым остервенением, а потому неизбежно уколола палец. Так и выходила в коридор — задумавшись, забывшись, облизывая выступившую капельку крови. Так и предстала перед темными очами императора.
— Вкусно? — поинтересовался он будто на полном серьезе. Глаза его сузились. Мужчина даже не моргал, отслеживая каждое мое движение.
— Не рекомендую, — нашла я в себе силы ответить, огрызаясь. — Вы когда-нибудь слышали о неизлечимых смертельных недугах?
Император явно был мной недоволен. Я читала обещания муки в каждом его шаге, в каждом взгляде, когда мы спускались вниз по широким лестницам. Императорская чета входила в зал первая, я — на шаг позади императора. Придерживать подол платья Оливии Дамиан мне категорически запретил, а потому мое место позади императрицы заняли три ее фрейлины с секретом. Отчего-то была уверена: они запросто могут всадить пару-тройку клинков в спину монарха.
Бальный зал был украшен и полностью готов к празднеству. Длинная процессия из придворных, казалось, даже не собиралась заканчиваться. Мне было неуютно, неудобно под сотнями взглядов, что хранили в себе абсолютно разные эмоции по отношению ко мне. Словно собачонка, я была прикована к императору Великой Империи, вынужденная сидеть в мягком кресле с низкой спинкой по правую сторону от Дамиана. С левой же стороны, совершенно спокойная, возвышалась на своем троне Ее Величество.
Возвеличивая меня в глазах своих подданных, мужчина неизбежно унижал императрицу. И я восхищалась ее стойкостью. Восхищалась улыбкой, беззаботным смехом и нежностью во взгляде. Потому что я так играть не умела. Я ненавидела Дамиана за все унижения, что уже вытерпела с его легкой руки и… Даже не пыталась этого скрыть.
— Дамиан, мне кажется, нам стоит хоть ненадолго отпустить нашу милую леди Неож в зал к гостям, — вдруг звонко рассмеялась Оливия, когда церемониймейстер объявил первый танец, который предстояло открывать венценосным особам. — Уверена, лорды передерутся за ее внимание, желая донести до нее за один короткий танец все свои идеи по усовершенствованию империи. Не только же нам развлекаться…
Мне хотелось застонать. Меньше всего на свете я желала спускаться с постамента, на котором, несмотря на пристальное внимание, все же была защищена. Нас окружали гвардейцы Дамиана и фрейлины Оливии, тогда как в зале я оставалась без какой-либо охраны.
А он ждал.
Я видела лорда Арокос среди гостей, но попыталась проигнорировать заинтересованный взгляд. Не раз и не два я ловила на себе его взоры — пристальные, изучающие, любопытные. На дерзость он навряд ли бы осмелился, а потому я и не противилась занимать место на виду у всех.
А теперь была лишена и этого.
Медлила, ожидая, пока император закружит императрицу по залу. Ожидая, пока юнцы и старики найдут себе пару и войдут в круг танцующих. Тянула время, но ступеньки закончились слишком быстро.
Один кавалер. Второй. Третий. Все они стали несостоявшимися только по одной причине. Замечая, как уверенной походкой ко мне томительно медленно движется хищник, мужчины предпочитали ретироваться с поля боя. Неужели настолько хорош?
— Разрешите пригласить вас на танец? — произнес лорд самодовольно.
— Никогда… — шептали мои губы. — Никогда.
Глава 9. Ожидая худшего, мы не способны разглядеть правду
Аделина
Волнующая торжественная мелодия ударила барабанами, слилась с какофонией голосов, прокатилась звуками рояля, вонзилась в сердце протяжным плачем скрипки. Пары закружились, как закружилась и моя голова от пестрых юбок, что распустившимися бутонами взлетали вверх, чередуясь с темными костюмами галантных кавалеров.
Все это было. Но это было где-то на периферии сознания, потому что самое главное сражение велось именно в центре зала. Мы так и продолжали стоять недвижимо, словно замершие статуи в королевском саду Реверонга. Он смотрел на меня зло и нетерпеливо, протягивая мне раскрытую ладонь, а я отвечала ему невозмутимостью, гордостью и непоколебимостью.
Струны завыли, ударили, чтобы замереть и вновь пуститься в пляс. Лорд Арокос сделал решительный шаг, но я отступила назад на два, вопросительно вздернув бровь. Я уже отказала и решение свое менять была не намерена.
Мне не понравилась та улыбка, что окрасила его губы. Ядовитая улыбка, нехорошая, предвкушающая. Спешно оглядевшись по сторонам, я искала поддержки, но Оливия и Дамиан были заняты танцем, а до меня, загнанной в самый центр зала, никому из гвардейцев не было дела. Стыд опалял щеки, едва я встречалась взглядом с придворными. Они с любопытством следили за моим побегом.
Наконец-то решившись, я сделала попытку проскользнуть мимо пар, но лорд Арокос жестко ухватил меня за запястье, чтобы без какого-либо уважения дернуть на себя. Попав в его объятия, я хотела было вновь возмутиться. Ладонь горела от желания ударить, дать пощечину, но его пальцы пленили мои, сжали неоспоримо, что и не выбраться. Вторая рука впилась в талию, обжигая. Никакого почтения, ни сантиметра расстояния между нами. Так нельзя! Это немыслимо!
Ноги сами шли в пляс. Помнили музыку, помнили движения, но я едва ли касалась туфельками пола. Летела над залом, словно игрушка, словно кукла в его руках. Смотрела на мужчину с ненавистью, не скрываясь, не желая играть роль покорной жертвы, а он отвечал мне безумием во взгляде, заостренными от злости скулами, мутными серыми, как туман, глазами…
Я тонула в этом тумане. Сердце дрогнуло воспоминаниями. Стена, что была выстроена, дала трещину, и один из камней с грохотом барабанов полетел вниз. Он ведь не может быть таким жестоким. Он не может быть чудовищем, каким его видят все вокруг. Он не может быть убийцей, кровь на чьих руках я лицезрела в ночи.
— Что вы видели на берегу? — Холодная сталь пела в его голосе, звучала, пронзая мою надежду, что едва ли выбралась из своего темного угла.
Не отвечала.
Вздернув подбородок, я недовольно поджала губы, но не выронила ни слова, упрямо глядя на лорда как на ничтожество. По крайней мере, изо всех сил старалась выразить именно такое отношение к нему. Чтобы не понял, чтобы не увидел и оттенка неуверенности, которой я была насквозь пропитана.
— Отпустите меня, — прошипела я сквозь стиснутые зубы.
— Не раньше, чем вы ответите на мои вопросы, — жестко отчеканил он, до ощутимой боли сжав мои пальцы.
— Мне нечего вам отвечать! — попыталась я вырваться из захвата, но получила лишь новую порцию боли.
Слезы брызнули из глаз, неконтролируемо прокатились по щекам, очерчивая влажные дорожки.
Лорд Арокос остановился. Пары огибали нас, не скрывая возмущения, но Ранисаха это нисколько не волновало. Эмоции схлынули с его лица, а радужка заполнялась клубами Тьмы, гипнотизируя, завораживая своей глубиной. Там скрывалась целая бездна, что готова была поглотить меня в любую секунду.
Его ладонь на моей талии ослабла, но едва ли я была способна отойти. Он склонялся медленно — невыразимо высокий. Широкие плечи перекрывали мне весь обзор. Не знала, что творится там, за его спиной, да и вряд ли слышала что-то, кроме гулкого стука собственного сердца.
Вздох.
Порывистый вздох показался оглушительным. Прикрыв веки, я ощутила, как его горячие губы касаются моей щеки. Он очерчивал соленые дорожки, собирал влагу губами, а я боялась пошевелиться. Придворные? Император? Императрица?
Все они катились к бездне, пока я упивалась нежностью, которую так сильно желала получить. Замирала, когда его губы останавливались в миллиметрах от моих. Не дышала, совсем позабыв о том, что вообще нужно дышать.
Не поверила.
Не поверила, когда чужие губы обожгли поцелуем. Прикоснулись сначала робко, осторожно, чтобы смять и их, и то сопротивление, о котором я позабыла. Слишком долго ждала, слишком сильно хотела, слишком часто мечтала.
— Как вы посмели… — В воцарившейся тишине раздался громогласный голос Дамиана.
— Дыши… — шепнул мне Ранисах, а его губы растянулись в коварной самодовольной улыбке.
Все вокруг замерло. Так сильно хотелось, чтобы все просто исчезло. Этот зал, придворные, императорская семья. Тот вечер на берегу, когда я видела то, что и в кошмарном сне не приснится. И чтобы целый мир растворился, а мы остались. Остались только вдвоем.
Я испуганно смотрела на лорда Арокос, а сердце ударялось о грудную клетку, отбивая свой траурный ритм. Учтиво кивнув мне, он приподнял мою безвольную ладонь и запечатлел на тыльной стороне обжигающий поцелуй. Казалось, целый зал и даже император ждали того, что случится дальше.
Лорд Арокос не отошел в сторону, не открыл всему залу вид раскрасневшейся фаворитки императора. Чинно обернувшись, он закрыл меня своей широкой спиной, чтобы встретиться взглядом с разъяренным императором.
Кто-то настойчиво утягивал меня за руку, но я не желала уходить. Обернувшись, я увидела Берту.
— Пойдем, пойдем, — шипела она, пытаясь увести меня.
— Сразимся? — игриво вопросил Ранисах. — Ваша фаворитка, Ваше Императорское Величество, изумила меня своей красотой и своим отчаянным сопротивлением. Вы, как никто другой, знаете, что страсть нередко затапливает разум, попросту лишая его. Я готов сразиться за те секунды, что леди Неож была вынуждена провести со мной, а вы?
— Щенок! Ты решил дерзостью отплатить за мое великодушие? — выплюнул Дамиан, хватаясь за один из мечей, что сегодня были подарены ему.
Камзол императора полетел в сторону. Мужчина явственно красовался, тогда как лорд Арокос спокойно стоял все там же, лениво обнажая свой меч. Казалось, Ранисах любуется своим оружием. И я хотела находиться здесь. Я хотела остаться, убедиться в том, что он выйдет отсюда живым и невредимым, но Берта утягивала меня все дальше к дверям, которые вели в холл.
— Прошу, — насмешливо поклонился лорд Арокос, предлагая императору первому сделать выпад.
Я застопорилась в дверях. Схватившись за створку, ждала. Чего ждала? Спокойного взгляда? Ободряющей улыбки? Да чего угодно, но Ранисах не оборачивался, а Берта ловко отдирала мои пальцы, коих я и не чувствовала.
— Да пойдем же ты! — зло шипела она, а двери закрылись, захлопнулись перед самым моим носом.
Звон.
Звон металла слился в мелодию смерти, а испуганные возгласы придворных забили последний гвоздь в крышку моего сопротивления. Тьма пощадила свою дочь, разрешая мне остаться в волнах неведения.
***
Резкий запах ударил в нос, и я мигом пришла в себя, ошарашенно вскакивая и оглядываясь по сторонам. Оливия крепко удерживала меня за руки, всем своим видом показывая, насколько она мной недовольна. С трудом осознавала происходящее. Мы находились в гостиной императрицы. Здесь собрались все фрейлины, что поглядывали на меня, не скрывая любопытства. Они окружали диван, с которого я поднялась. Казалось, девушки в любой момент были готовы меня остановить, если бы я захотела сбежать, но… Сбегать я не собиралась.
— Вы мной недовольны? — вопросила я пусто, от нетерпения прикусив губу.
— Дамы, оставьте нас, — прикрыла Оливия веки, стараясь спрятать ярость, которую, увы, я уже заметила.
Теперь всегда внимательно всматривалась в ее лицо, желая научиться отличать ее истинные эмоции от игры. Сейчас могла запросто сказать, что императрица едва ли сдерживается, чтобы не повысить голос. И да, скрывать свои реальные эмоции ей удавалось намного хуже, чем играть.
Девушки вышли в коридор, оставляя после себя лишь шорох юбок. Не решалась присесть под этим внимательным взглядом. Создавалось ощущение, что я совершила что-то непоправимое, но ведь такого не было.
— С одной стороны, меня невероятно раздражает произошедшее. Кое в чем Дамиан совершенно точно прав: лорд Арокос щенок, что недостоин представлять Реверонг… Почему ты не дала ему пощечину? — вдруг резко перешла она от размышлений к вопросам.
— Я растерялась.
Ложь далась легко, как если бы я действительно верила в свои слова. Крепко удерживала в себе эмоции, заживо сгорая от желания узнать, чем все закончилось. Он ведь не умер, нет. Такой, как Ранисах, просто не может погибнуть в нелепой стычке. Лорд Арокос всегда виделся мне как человек неуязвимый, бессмертный, если угодно. Никогда не знала никого сильнее него и была уверена в нем, как ни в ком другом.