— Не больно ли много вы на себя берете, дэн Торн? — Свелл не собирался церемониться. — А тебя чтоб сию минуту тут не было, — он вновь обернулся к Альве. — Если немедленно не уйдешь, сумма выкупа возрастет вдвое.
Девушка резко развернулась и вышла, как и следовало ожидать, от души хлопнув дверью. Элвир откровенно восхищался ею, хоть и переживал, что невольно стал причиной ее размолвки с братом.
Свелл смерил гостя мрачным взглядом.
— Не стоило вам лезть не в свое дело.
— Возможно, — он не стал спорить.
— И не вздумайте морочить голову моей сестрице, — теперь Барнис говорил угрожающе. — Она, похоже, и так из-за вас ума лишилась. Скорей бы уж вы вернулись в свою Дайрию.
— Вы можете требовать от меня выкупа за спасение жизнь, дэн Свелл, — холодно ответил Торн. — Но у вас нет права оскорблять меня недостойными предположениями. Морочить голову вашей сестре — последнее, что я стал бы делать. А вы зря путаете порывы благородной души с простым женским пристрастием к мужчине.
— Ну да, конечно! — проворчал Барнис. — А то я не знаю, как она к вам бегала, пока вы в кровати лежали. Альва — славная девчушка, но глупостей у нее в голове хватает. Так что не вздумайте тешить ее пустыми надеждами.
— Я и не собирался.
После этого оба сочли, что разговор закончен. Барнис сам проводил Элвира до его комнаты. Через некоторое время в комнату явилась служанка с бумагой и письменными принадлежностями. Элвир сел писать письмо о выкупе, адресовав его не королю, а Фрэлому Табрэ в надежде, что Свелл не знает имени королевского канцлера. Но мысли витали далеко от содержания письма, снова и снова возвращаясь к Альве. Торну просто необходимо было увидеться с ней и поговорить о случившемся. Он уже почти решился искать комнаты девушки, когда она сама явилась к нему. Теперь она выглядела не разгневанной, а расстроенной, а глаза подозрительно блестели, скорее всего, от недавних слез.
— Дэнья Альва, — Элвир так порывисто вскочил, что чуть было не рухнул, чудом удержавшись за стену.
Альва тут же оказалась рядом и поддержала его.
— Зря вы согласились, — вздохнула она. — Вы ничего нам не должны.
— Поверьте, так будет лучше для всех. Меня совсем не обременит этот выкуп…
— Пятьсот арисов? — недоверчиво переспросила девушка.
— Поверьте, я ценю свою жизнь гораздо дороже, — он улыбнулся. — Я бы с радостью отдал вашему брату эти деньги и даже больше, имей я их при себе. Что меня действительно убивает, так это время, которое придется потратить на ожидание. Пока письмо доставят в Тиарис, пока сюда доедет посланник с деньгами, пока я доберусь до столицы… А ведь я так нужен своему королю! Элвир поймал себя на мысли, что не скрывает от нее своей близости к королю. Сначала удивился этому, а потом понял, что не может оскорблять ее недоверием.
Альва помрачнела.
— Я бы хотела, чтоб вы могли уехать свободно, как гость, а не как пленник, но вот оказывать услуги дайрийскому королю мне совсем не по душе.
— Поймите, Валтор Дайрийский не просто мой король, он — мой друг. И он, скорее всего, думает, что я мертв. Мне невыносимо знать, что ко всем его нынешним заботам добавляется еще и скорбь по мне.
— Значит, вы дружны с королем, — задумчиво пробормотала Альва, обращаясь, скорее, к себе, чем к нему. — Похоже, обращаясь к вам, следует говорить «эн Торн»?
— Я бы предпочел, чтобы вы звали меня Элвиром.
Окажись здесь Барнис, он бы наверняка решил, что дайриец занимается именно тем, что ему запретили — морочит голову его сестрице. Но на самом деле, Элвир никогда бы не оскорбил Альву банальным волокитством.
— Я понимаю вас, эн Элвир, — девушка упрямо обратилась по титулу. — Пусть ваш король и плохой человек…
— Он — лучший из людей! — перебил Торн. — Вы просто его не знаете.
В этот миг ему очень захотелось, чтоб Альва и вправду узнала Валтора и составила собственное мнение о нем, вместо эларских страшилок о короле-завоевателе.
— Если бы только ваш брат мог положиться на слово рыцаря и отпустить меня в Тиарис, я бы выслал своих людей с выкупом большим чем тот, который он требует.
— Я не стану просить его об этом, — Альва говорила, уставившись в стену.
— Я не это имел в виду, — поспешил заверить Элвир. — Ваши отношения с братом и так пострадали из-за меня.
— И пострадают еще больше, — она наконец обернулась и теперь смотрела Торну прямо в глаза. — Потому что я собираюсь помочь вам бежать.
Глава 7
Миновав городские ворота, Лотэсса вздохнула с облегчением. На мгновение мелькнула шальная мысль, что раз уж удалось выбраться из города, то можно попробовать скрыться от Йеланда. Но она тут же отогнала эту заманчивую идею. Дело даже не в том, что она совсем не готова к путешествию. Достаточная сумма денег решила бы многие дорожные вопросы. И даже не в том, что путешествуя одна, она будет находиться в постоянной опасности. Все это не имеет значения, потому что вряд ли ей удастся добраться хотя бы до границы Муаны. Йеланд обязательно пошлет погоню и вернет ее. И хорошо еще, если он пошлет за ней солдат или стражников, но ведь король может решить воспользоваться помощью Дэймора, которому нынче поклоняется. Меньше всего Лотэссе хотелось лично знакомиться с Изгоем.
Нет, не стоит мечтать вот так просто сбежать из Вельтаны. С другой стороны, нынешняя поездка как раз имеет целью найти способ ускользнуть из лап Йеланда, вцепившегося в нее мертвой хваткой.
Вдалеке уже показались утопающие в густой зелени садов разноцветные домики Руджии — богатого и респектабельного пригорода Вельтаны. Теперь Лотэсса понимала, почему колдунья, к которой она направлялась, поселилась именно здесь. Яркая и разноцветная Руджия чем-то напоминала родину Энлил — остров Ай — Халла, где Тэсс побывала прошлой, точнее будущей осенью. Прежде Лотэсса всего дважды бывала у колдуньи. В первый раз ее привез Торн после того, как змеехвостый демон оставил на руках девушки магические отметины. Во второй раз они с Альвой отправились к Энлил за предсказанием, которое, к ужасу Лотэссы сбылось, хоть и казалось бессмыслицей. Тени, служившие колдунье, поведали, что Тэсса еще увидит подругу, а Альва ее — нет. Так и случилось. Девушка с которой они расстались несколько дней спустя, умерла. Погибла в пламени пожара, устроенного обезумевшими людьми. Ей никогда не суждено было снова встретить Лотэссу.
Волею Маритэ время повернулась вспять, теперь Альва вновь жива, точнее никогда не умирала. Тэсс оставалось надеяться, что вторая часть предсказания тоже сбудется, и она встретит Альву, пусть и не ту, с которой рассталась. Но сейчас ей нужна Энлил и ее колдовство. Кроме того, чародейка — единственный человек, с которым можно обсудить все случившееся, не боясь показаться безумной.
У ворот дома Лотэссу встретил молодой мужчина и проводил к Энлил. Та сидела в беседке и занималась каким-то причудливым рукоделием из бусин и золотых нитей.
— Добро пожаловать, энья, — хозяйка поднялась навстречу Тэсс. — Вы можете не называть мне своего имени, если не желаете.
— И все-таки я назову. У меня нет причин его скрывать. Я Лотэсса Линсар.
— Очень приятно, — Энлил поклонилась с улыбкой. — Вы, конечно, же принадлежите к вельтанской знати. Это сразу видно.
Представляясь, Лотэсса не старалась произвести впечатление, но к тому, что имя Линсаров кому-то неизвестно, она тоже не привыкла. Энлил, которую она помнила, волею судьбы была вовлечена в события с участием короля и других знатных людей. Но та женщина, что сейчас стоит перед Лотэссой не знает ни ее, ни короля Валтора. Эта Энлил оказывает колдовские услуги за деньги и общается по большей части с купцами и не самыми родовитыми дворянами. Если же в ее услугах нуждаются аристократы, то они, наверняка, предпочитают скрывать или менять имена. Да и откуда бы шургатской колдунье знать самые знатные роды Элара?
— Да, вы правы. Я — дочь герцога Линсара и невеста принца Нейри Ильда… бывшая невеста.
— О, — Энлил удивилась. — И зачем же ко мне пожаловала столь знатная дама? Глядя на вас, сложно заподозрить, что есть хоть что-то в этой жизни, чего вы не сможете добиться, не прибегая к … моим услугам.
— Это только кажется. Ни знатное имя, ни близость к трону не делают меня всесильной.
— Такой вас делает красота, — легкая, чуть лукавая улыбка коснулась губ колдуньи. — Это ключ, открывающий почти все двери.
— Скорее ключ, которым запирают двери темницы, куда каждый мужчина норовит меня засадить, — с горечью возразила Тэсс.
— Что ж, бывает и так. Значит, вы пришли просить освободить вас от привязанности и восхищения мужчин? Или какого-то одного мужчины?
— А вы это можете?
Вообще-то Тэсса пришла просить совсем о другом, но если Энлил сумеет вырвать из сердца Йеланда безумную любовь к ней, то в побеге из Вельтаны не будет нужды.
— Я могу многое. Правда, меня редко просят о таких вещах. Но ведь вы хотели чего-то другого. Разве не так?
— Так, — призналась Лотэсса. — Я хотела, чтоб вы помогли мне исчезнуть из города так, чтоб Йеланд Ильд никогда меня не нашел.
— Йеланд Ильд? Король? — брови женщины поползли вверх. Ну хоть какие-то имена ей известны.
— Да, он. Йеланд расторг мою помолвку с принцем и хочет жениться на мне.
— Мне казалось, в Эларе есть королева.
— Так и есть. Но его это не волнует. Йеланд хочет развестись с женой и жениться на мне.
— Но разве так плохо стать королевой? — Энлил взглянула на девушку с интересом.
— Нет ничего плохого в том, чтобы стать королевой. Но я лучше умру, чем выйду замуж за Йеланда Ильда.
А ведь еще совсем недавно, она говорила то же самое о Валторе.
— Простите, энья, но я вынуждена вам отказать, — колдунья выглядела смущенной, но говорила решительно. — Я не лезу в дела монархов. Я, как вы можете видеть, живу тихо и занимаюсь, по большей части, хворями, банкротствами и возвращением неверных мужей. Я не стану связываться с сильными мира сего.
— Вы не можете отказать мне, — в отчаянии воскликнула девушка. — Вы — моя последняя надежда.
— Да и как бы я, по-вашему, помогла вам исчезнуть? Магия, которую я практикую, слишком слаба для таких вещей.
— Если вы можете создать свитки, позволяющие переписываться людям, находящимся за много миль друг от друга…
— Кто вам сказал, что я такое могу? — Энлил сощурила глаза, глядя на Тэсс с мрачной настороженностью.
— Я сама видела, — девушка словно прыгнула в воду со скалы, решившись раскрыть перед колдуньей все, что знала.
— Вы лжете, — спокойно сказала Энлил, в упор глядя на девушку.
— Не лгу, и вы это знаете, — Лотэсса выдержала прожигающий насквозь взгляд колдуньи. — А еще у вас есть тени, которые вообще много чего могут, только им нельзя убивать, потому что…
Тэсса запнулась на полуслове, не в силах вдохнуть воздуха. Ей казалось, что кто-то безжалостно сжимает шею руками, при том, что Энлил стояла неподвижно, и их разделяло несколько шагов.
— Откуда ты все это знаешь? — чародейка говорила тихо, четко разделяя каждое слово. — Я дам тебе только один шанс, девочка, и советую использовать его, чтоб сказать правду.
Тэсса почувствовала, что руки перестали давить на шею, и судорожно втянула воздух.
— Если вы не лезете в дела сильных мира всего, то как решились угрожать смертью будущей королеве? — злость на Энлил оказалась сильнее страха перед ее угрозами.
— Ты же вроде как бежишь от короны? — женщина, казалось, совсем забыла о почтительности. — Я по-прежнему не хочу связываться с королями и знатью, но сделаю исключение для того, кто представляет опасность лично для меня.
— Я вам не опасна, Энлил. И до сего момента верила, что вы мне тоже. Мы были друзьями, — с горечью добавила она.
— Что значит «были»? — недоверие по-прежнему исходило от колдуньи.
— Знаете что? Задушить меня вы всегда успеете. Почему бы вам не спуститься и не расспросить обо мне своих теней. Им вы, вроде, всегда доверяли. Поговорите с ними, а после я отвечу на все ваши вопросы.
Тэсса понимала, что рискует, отсылая Энлил к теням. Откуда знать, что поведают хозяйке эти сумрачные твари? Но если они все же откроют правду, пусть и в своей странной иносказательной манере, Лотэссе по крайней мере не придется доказывать, что она не безумна.
Энлил вышла из комнаты, но вскоре вернулась снова в сопровождении того самого мужчины, который встречал Тэсс у ворот.
— Тарин, дорогой, позаботься о нашей гостье, — чародейка обращалась к нему не как к слуге, а скорее, как к родственнику, обремененному какими-то хозяйственными обязанностями.
Лотэсса смутно припомнила слова Альвы о том, что у Энлил был муж, которого убило змеехвостое чудовище.
Вернувшись, колдунья выглядела растерянной и подавленной. Она решила начать с извинений.
— Я прошу простить меня за грубость, не стоило мне так обходиться с вами.
— Значит тени сказали, что я не лгала? — нетерпеливо спросила Тэсс.
— Они много чего сказали, — Энлил говорила медленно и задумчиво, словно сама не очень верила собственным словам. — И про вас тоже. Тени поведали, что мир на грани гибели и что так уже было. Все что происходит сейчас уже случилось в прошлом, но сейчас все иначе. Не требуйте от меня объяснений, я сама понимаю далеко не все.
— Зато я понимаю, — вздохнула Лотэсса. — Я расскажу.
— По словам теней я знаю тебя и помогала тебе в прошлом, которое на самом деле еще не наступило. Тогда на тебе держался мир, — колдунья бросила на девушку недоверчивый взгляд. — Но теперь все иначе. Теперь ты ничего не решаешь и ничего не сможешь изменить.
— Я знаю, — с горечью отозвалась Тэсс. — Значит ли это, что вы не станете мне помогать?
— Для того, чтобы решить помогать тебе или нет, я бы хотела понять, что происходит… или произошло… или произойдет.
И Лотэсса сбивчиво, перескакивая с одного на другое, рассказала Энлил историю захвата Элара, пробуждения Изгоя, встречи с Маритэ, повернувшей назад время Анборейи. Тяжелее всего было рассказать о собственном поражении, когда вместо того, чтоб остановить Йеланда от страшного шага, она сама по глупости вложила ему в руки оружие, решившее судьбу всего мира. Умолчала Тэсса лишь о своем путешествии на Шургат и Тропе безумных ветров, впрочем, сейчас она мало что помнила об этом страшном месте. Кроме того, не стала рассказывать Энлил, что в прошлом ее муж погиб. Зачем расстраивать женщину, если он жив?
Энлил слушала, почти не перебивая. Наверное, у нее уже не осталось сил удивляться. Закончив, Тэсса задала вопрос, который страшил ее больше всего.
— А они… ваши тени не сказали есть ли у Амборейи хоть какая-то надежда? — затаив дыхание, она смотрела на колдунью в ожидании ответа.
— Тени и прежде говорили мне об опасности, но предупреждения их были столь туманны, что я полагала эту опасность более призрачной и далекой.
Тени никогда не лгут, но, увы, не в их правилах изъясняться четко и понятно. Они не сказали, можно ли спасти Анборейю, но ведь я и не спрашивала их об этом. Зато они дали понять, что от тебя это больше не зависит. Не думаю, что тебе стоит огорчаться. Взвалить на себя ответственность за судьбу целого мира — слишком тяжелая ноша.
— Да, — слова давались Тэссе с болью. — И я с ней не справилась.
— Не кори себя, девочка, — очевидно, после всего произошедшего между ними, Энлил решила не возвращаться к официальному обращению. Впрочем, она и прежде звала Тэсс девочкой. — Не твоя вина в том, что король Элара оказался малодушным подлецом. Ты судишь людей по себе. В твоем возрасте и с твоим жизненным опытом трудно ожидать чего-то другого. На самом деле, Маритэ виновата куда больше тебя, не найдя для спасения Анборейи никого более подходящего, чем юная девица. Да что там, она даже не предложила тебе достойного плана. По твоим рассказам эта древняя Странница, богиня — созидательница представляется мне не более разумной, чем ты. Вот и пусть теперь смотрит, как ее любимый мир гибнет, — с неожиданной злостью закончила колдунья.