- Я не сражаюсь за чужие интересы.
- Ты передумаешь, если выслушаешь меня. – Император неясно махнул рукой, после чего поморщился. – Здесь, на твоей территории, я не могу ничего тебе показать. А покинуть свой оплот ты в любом случае откажешься…
- Пока мне будет достаточно слов, Император. - Аур сделал вид, будто бы от его внимания ускользнули приготовления собеседника, стягивающего к себе силу. - Если же ты меня заинтересуешь, то я подумаю над тем, чтобы доверится тебе.
Император, появись у него такое желание, мог если не убить чернокнижника, то серьезно ранить – точно. Даже сбежав, Ауру пришлось бы очень долго зализывать раны, так как лечить душу было намного сложнее, нежели тело. Для души не существовало протезов, и весь процесс восстановления зависел только и только от самого раненого. Из этого правила было и своё исключение в лице богов, но их Аур благоразумно не учитывал.
- В обычное время я бы не стал вести переговоров с кем-то настолько ненадёжным. – Император, выглядящий точь-в-точь как Николай Второй в зрелом возрасте, поднялся на ноги и, с позволения Аура, сформировал в воздухе некое подобие чистого полотна, на котором появилась карта мира, на которой спустя мгновение появились границы всех стран с небольшими неточностями, сразу бросившимися чернокнижнику в глаза. Но с учётом того, что всё воплощаемое здесь формировалось разумом, несоответствие мелких деталей было простительно. Всё-таки для обретения бессмертия не обязательно было обладать близкой к идеальной памятью… - Но сейчас у меня нет выбора. Посмотри сюда, Аур. Китайская Империя – страна, целиком и полностью подконтрольная нашему общему врагу. Его цели впечатляющи, но они слишком противоестественны и гибельны.
- Это как-то связано с уменьшением среднего магического потенциала рядового китайского одарённого?
- Да. В этом и заключается проблема. - Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы предположить, куда клонит император. - Он хочет вывести привилегированную касту магов, а у всех остальных забрать даже мизерный шанс на обладание даром.
- Если это действительно так, - А та информация, что уже была у Аура, только подтверждала сказанное, - то моё участие в вашей войне можно обсудить. Но не раньше, чем я получу доказательства более веские, чем твои слова.
- Правильнее будет назвать это информацией. Она будет предоставлена тебе по первому требованию. Пока же я предлагаю обсудить иной момент…
- Какой же?
- Бессмертие. И я, и Зерхан обрели его, добравшись до…
По всему внутреннему миру Аура прошла дрожь, вынудившая императора напрячься: тот не знал, чем была вызвана эта эмоциональная нестабильность, но оттого вероятность оказаться в своеобразной ловушке совсем не уменьшалась. Однако всего спустя пару секунд стены комнатушки перестали ходить ходуном, а попадавшие на пол картины как ни в чём не бывало заняли свои места. С чернокнижником же произошли изменения весьма радикальные, так как вместо пятнадцатилетнего подростка в кабинете появился среднего роста мужчина с ежиком коротко остриженных седых волос, цепким, хищным взглядом мертвенно-серых глаз и рублёными чертами лица, больше подходившими варвару, нежели человеку просвещённому. Фигуру же его скрывала просторная мантия, под которой можно было с лёгкостью спрятать и гримуар, и жезл, и ещё бог знает сколько артефактов разных размеров и предназначения.
- Зерхан… - Аур оторвал взгляд от мерцающего факела. - Покажи мне, как он выглядит.
И сильно удивленный император выполнил просьбу, не став задавать лишних вопросов. С полотна пропали страны, но на их месте появилось до боли знакомое Ауру лицо. Человек, которого чернокнижник знал ещё в юности. Маг, на которого он старался походить и у которого перенял множество черт, включая любовь к науке. Зерхан из Вавилона, наставник и учитель, к которому Аур тянулся – и, как он считал до этого момента, которого превзошёл, исполнив долг ученика. Субъективно, для самого Аура, Зерхан погиб не так уж и давно – всего каких-то семьдесят лет назад. Но на самом деле, в первую очередь для самого Зерхана, прошли сотни лет.
- Откуда ты его знаешь?
- Старый знакомый. – Соврал чернокнижник, не моргнув и глазом. В его ситуации крайне глупо было бы признать, что Зерхан – его учитель. – Не только я обрёл бессмертие…
- Истинное бессмертие без использования оставшихся от богов артефактов – только ты, Аур. Когда я впервые встретил Зерхана, он был чем-то вроде лича, но сохранял при этом подобие жизни. – Император поджал губы и замолчал на пару секунд, словно бы раздумывая над тем, стоит ли говорить дальше. – Но несмотря на это его знания и опыт были по-настоящему полезны в наших изысканиях. Я жаждал бессмертия, он – способа вернуть себе живое, вечное тело. Тогда-то мы и нашли артефакт, оставшийся от богов вашего народа, народа Вавилона. Купель, мне даровавшую бессмертие, а Зерхану – вечную жизнь.
Аур зацепился за разность формулировок – и задал соответствующий вопрос.
- Купель исполняет желания?
- Как извращенный джин, которого кто-то ограничил. Я возжелал бессмертия и обрёл его, но с тех пор моя душа перестала развиваться. Да, я уже тогда был очень сильным спиритуалистом. Только из-за этого Зерхан и выбрал меня в качестве напарника. – Пояснил император в ответ на чуть удивленный взгляд. Ведь под душой подразумевался в том числе и магический дар, возможность развития которого для мага была если не на первом месте, то на втором уж точно. Лишиться этого… Аур не мог с уверенностью сказать, согласился бы он на такую плату за бессмертие. На грани смерти, за считанные часы до её прихода – безусловно. Но точно не в молодости. – Зерхан оказался умнее. Мы оба использовали подчиненных нам людей в качестве подопытных кроликов, но я не выдержал первым, обратившись к Купели с просьбой о бессмертии. На тот момент я был близок к смерти. Каждый день, каждый час наполняла боль, пронизывающая каждую клеточку моего тела – следствие того, что я насильно заставлял организм жить. И избавление от вездесущей боли подействовало сродни наркотику, лишив меня способности трезво мыслить… Я оставил Купель Зерхану и вернулся на родину, лишь через несколько дней осознав, какой артефакт вручил напарнику. Когда я вернулся в храм, там не было ни Купели, ни живых людей. Только трупы наших людей, которых Зерхан использовал для экспериментов.
- Что он попросил у Купели?
Аур до дрожи в пальцах хотел узнать, на что оказался способен артефакт, оставленный самими богами. В том, что это не творение рук человеческих, чернокнижник был абсолютно уверен – вечная жизнь это совсем не то, с чем можно заигрывать смертному. Его собственный эксперимент обернулся крайне странными последствиями, выразившимися в «паузе» длиной в две тысячи лет. И это был риск, к которому Аур готовился на протяжении половины своей жизни. Тщательно взвешивал каждое решение, проводил опыты и эксперименты, пошагово приближался к результату, адаптировал забытые ритуальные формулы и, наконец, рисковал душой, когда нырял в Первозданный Хаос и изымал оттуда частицу Абсолютного Порядка. Именно эта частица позволила его душе не отбросить прочь всё нажитое, переродившись вновь без памяти и стремлений, а впасть в своеобразный стазис, накапливая энергию для повторного «пуска». Купель же, если верить императору, одаривала просителей моментально, не требуя ничего взамен. Массив энергии, сравнимый с выхлопом от смерти ста семидесяти тысяч человек, не поместился бы даже в алмазе размером с пятиэтажный дом. Здесь же речь шла о предмете, который можно было преспокойно забрать, предварительно «прогнав» через него… сотню? Тысячу человек? Опять же, император ничего не сказал о том, скольких людей они заставили обратиться к Купели, и с какими просьбами. Вполне возможно, что речь шла об энергии, чей объем был сопоставим с миллиардами единовременных смертей. А на нечто подобное были способны лишь боги.
- Вечной жизни. Купель исполнила эту просьбу, но её силы не абсолютны, и вечность взимает свою плату. По косвенным признакам, Зерхан вынужден приносит в жертву магию окружающих его людей. В Китае ему поклоняются, словно божеству, и с каждым поколением на территории его страны одарённые становятся всё слабее. Исключение – кланы, которые он каким-то образом исключил из выстроенной системы.
- Магический вампиризм. Бессмертие такого рода очень похоже на аналог у детей ночи. Но масштабы несравнимо больше.
- С течением времени Зерхану нужно всё больше и больше жертв, Аур. Близится день, когда ему станет мало Китая – и он примется за соседей. Мощь его страны позволит сражаться со всем миром, а его собственное могущество находится за гранью возможностей смертных. Не так давно я попытался убить его на своём поле, но потерпел сокрушительное поражение. Я предоставлю много доказательств. Очень много. И я очень надеюсь, что их хватит, чтобы склонить и тебя на мою сторону.
- Я не герой, Император. Не стоит считать, что угроза всему земному шару заставит меня сломя голову бросится на её источник, предварительно не разобравшись в проблеме.
- У тебя будет время, Аур.
Аур кивнул – но по совершенно иной причине. У него будет время, но не потому, что так сказал император, а потому, что учитель чернокнижника не привык действовать импульсивно. В отличии от самого Аура, Зерхан куда чаще пропускал мимо рискованные, но потенциально эффективные шансы, предпочитая их размеренной стабильности. И прежде Аур считал, что именно этот метод не позволил легенде среди тёмных магов закончить начатое. Помешал обрести бессмертие…
Но, как оказалось, Зерхан всё-таки ожил. Ведь едва ли во всём мире найдётся человек, который смог бы изобразить не только черты лица мага, но и выражение его глаз. Заинтересованность, смешанная с толикой презрения к окружающему миру – такому несовершенному, и оттого сковывающему лучше всяких цепей. Учёный до мозга костей, циник и человек, которого в новую эпоху назвали бы бездушной машиной. Таким был Зерхан из Вавилона, преждевременно похороненный обществом и даже собственным учеником.
«Но что же ты задумал, учитель? Неужели ступил на порочный круг, начав цепляться за несовершенное бессмертие вместо того, чтобы найти иной путь?».
Аур не знал, что двигало Зерханом. Возможно, не знал так же, чего пытался добиться безымянный император. Ему оставалось только гадать о том, как Кощей связан с печально известным Людвигом, и не является ли воплощение русского чернокнижия предателем. Аур мог спросить у императора напрямую, кому служил Людвиг, но пока в этом не было особого смысла – в информации, которую намеревался предоставить якобы союзник, мог содержаться ответ и на этот вопрос. Следовательно, сейчас ему оставалось только наблюдать и готовиться к тому, что император окажется врагом. Всё-таки наставнику, столь много ему давшему, Аур доверял больше, чем неизвестному магу без потенциала к развитию. Путь чернокнижника подразумевает предательство, и Зерхан едва ли расстроится от того, что его ученик вернётся из небытия с «головой» врага в руках.
Но это только один вариант из множества. На деле же всё может повернуться совсем иначе…
Аур резко поднял голову, вперив прищуренный взгляд серых глаз в магию Императора, обрётшую форму даже не клинка, а бура. Здесь, в нематериальном измерении, заклинания не требовались в принципе, ибо всё решала сила воли и духа; свободные от ограничений, маги могли творить здесь всё, что им вздумается, покуда их желания не подавит кто-то более совершенный.
Как это понимать?
Просто проверка. - Император медленно опустил руку, и попытки провести к душе Аура некий приказ, подкрепленный очень солидной долей магии, прекратились, а собранная магия ушла вовне. - Не сумей ты справиться с этим, то в нашем сотрудничестве не было бы никакого смысла. Зерхан очень силён именно в духовном плане.
Собранную в единый кулак силу Аур отпускал медленно, но не полностью, что Императором было замечено — и одобрено. Понимающий кивок вместе с предложением перейти к конкретным моментам сотрудничества двух могущественных магов о том говорил прямым текстом. И Аур, стремительно всё обдумав, согласился. Всё-таки союзник, даже недостаточно надёжный, ему сейчас был необходим.Во внешнем мире прошло немногим больше двух-трёх секунд при том, что разговор с императором затянулся на долгие часы. Обсуждалось всё, начиная от гарантий для обеих сторон и заканчивая описью того, на что собеседники могут рассчитывать. Так, Аур обязался предоставить подлинную информацию по божественным ритуалам и тому, что нужно знать для их проведения в обмен на наиболее полный, объемом в сотни петабайт, - модели заклинаний в цифровом виде были особенно огромны, - архив заклинаний, действующих теорий, описаний экспериментов и всего того, что могло утолить жажду знаний мага древности. Император поступил весьма благоразумно, не став вот так сразу требовать возложить на чашу весов разработанный чернокнижником метод обретения бессмертия. Он понимал, что Аур сейчас ни при каких условиях не передаст кому бы то ни было секрет, из-за которого всё началось. Но чернокнижник был сведущим человеком и в иных, не менее ценных в глазах тёмных магов областях, будь то непосредственно тёмная или жреческая магия. Даже тот факт, что с последней Аур контактировал исключительно в качестве цели, выступая противником жрецов, полезность этих знаний практически не принижал. Шутка ли – возможность если не восстановить религию истинных богов, то сделать самые сложные и важные шаги в правильном направлении? Императора сильно впечатлила та лёгкость, с которой Аур лишил жизни двоих магистров, а третьего, самого осторожного и матёрого, вынудил начать схватку с козырей. А уж то, что три весьма и весьма неслабых мага до последнего не догадывались о подготовленном сюрпризе…
Император считал, что в противостоянии с Зерханом знание ритуалов забытых богов может не столько предоставить новые возможности, сколько предотвратить множество катастроф. Зерхану как минимум не удастся воспользоваться невежеством своих противников и, тем самым, использовать эти ритуалы с максимальной эффективностью. Едва ли магистры, понимая, чем по сути является кабинет Аура, стали бы туда заходить – с куда как большей вероятностью они бы тут же попытались убить замыслившего недоброе чернокнижника.
Но для победы императору всё ещё многого не хватало. Сделка с Ауром лишь слегка укрепила его позиции, закрыв одну из наиболее явных брешей в обороне, но о том, чтобы делать чернокнижника одной из центральных фигур, пока не могло идти и речи. Это понимал император, это же понимал и Аур, начавший продумывать возможность как одностороннего, так и взаимного предательства ещё перед заключением договора. Ведь что такое сотрудничество двух сторон? Это, в первую очередь, их цели, в чём-то пересёкшиеся, но не ставшие общими. И Ауру, и императорупока было выгодно работать вместе, но как долго это продлится? Если Аур будет вынужден бросить свою текущую оболочку, то у него не останется вообще никаких якорей, заставляющих его продолжать придерживаться договора. Порционный обмен знаниями этому лишь способствовал, гарантируя, что стороны не передадут друг другу лишнего. В то же время император вполне может решить, что услуги чернокнижника ему больше не нужны, а поставить жирную точку в истории жизни восставшего из мёртвых тёмного мага ему помешают разве что собственные опасения. Он уже единожды обжёгся в работе с коллегой, и предавать нового союзника, не убедившись в том, что тот гарантированно не воскреснет, не собирался. Не зная, на чём основывается бессмертие Аура, император не мог правильно его устранить.
Как итог – положение Аура на деле было куда как более свободным, чем считал он сам.
- Он встречается со всеми только таким образом?
- Да. – Кощей оказался немногословен. – Большего я тебе не скажу.
- Едва ли твои слова скажут мне что-то новое. – Чернокнижник закинул ногу на ногу и откинулся на спинку лавки, на ней же расположив обе руки. Погода ранней весной большинству людей не казалась располагающей к расслаблению, но Аур, как уже известно, больше всего ценил такие, мрачные и прохладные деньки. – Ты не спиритуалист, Кощей.
- Продолжай. Мне интересно, как ты это определил.
Кощей, что Аура несколько удивило, не стал спорить, моментально признав правоту собеседника. Или же он собирался чем-то удивить Аура, воспользовавшись его пробелами в образовании.