— Я поклялся защищать тебя. Вот и всё, — ответил он. Его прикосновение не соответствовало словам. Он прижал меня к себе, вцепился в меня руками, затем провел большими пальцами вперед и назад по ткани моей футболки. — Я позабочусь о твоей безопасности и отправлю тебя в колледж.
— Я остаюсь, — ответила я. Я села к нему на колени, устроив свою попу у него на бедрах, когда он откинулся на спинку стула.
— Мы не будем этого делать, — проговорил он. И все же руки от меня он так и не убрал.
Я положила ладони ему на грудь, чувствуя неистовое биение его сердца. Его руки скользнули ниже, скользя вдоль моих бедер, затем круговыми движениями начали гладить мою попу. Когда он сжал её, я поджала пальцы ног и наклонилась ближе.
Я прижалась губами к его губам, отчаянно желая попробовать его на вкус, и сказала:
— Я хочу тебя.
Он застонал и перевел взгляд на мои губы.
— Это невозможно.
— Я ждала тебя, — говорила я, прижимая ладони к его щекам.
Его зрачки расширились, когда он скользнул руками под мою рубашку и спину и спросил:
— Что?
— Я никогда ни с кем не была. Потому что я твоя.
— Черт! — слетело с его губ, прежде чем он прикусил язык.
Я придвинулась ближе, пока не почувствовала его твердую длину под швом джинсов. Меня переполняли эмоции, моя потребность в нем была настолько сильна, что граничила с болезнью. Он оставался неподвижным, безмолвная война бушевала внутри него.
— Я твоя. Совсем вся. Всё, что захочешь.
— Этого не может быть, — проговорил он и начал отталкивать меня.
Я прижалась губами к его губам, сначала нерешительно.
Он не пытался отвечать мне. С низким стоном он схватил меня за волосы и грубо поцеловал в губы, разрушив все мои ожидания. Несмотря на то, что я была сверху, он был главным. Наклонив мою голову, он накрыл мой рот своим, принимая меня так, как он сам хотел. Его язык прижался к моим губам, и я открылась для него. Жидкий огонь потек по моим венам и собрался в моем клиторе, когда он перехватил инициативу.
Его низкий стон пронзил меня, когда его язык ласкал мой.
— Да, — ответила я, цепляясь за его плечи. Я так долго мечтала об этом, представляла это по-разному, но реальность была лучше всего, что я могла себе представить. Нэйт разжигал мое желание своими порочными губами, обещая мне блаженство каждым умелым прикосновением своего языка к моему. Потянувшись руками и обняв меня, он дернул меня вперед, пока его член полностью не прижался ко мне. Я двигала бедрами, оседлав его, несмотря на нашу одежду. Он сжал мою задницу сильнее, и мои соски заныли, когда прижались к его груди и стали о неё тереться с каждым моим движением.
Проведя рукой по моему бедру, он сжал его. Я взвизгнула от внезапного приступа боли. Он отстранился.
— Черт, черт, черт.
Он моргнул, поставил меня на ноги и встал.
Я шагнула к нему, желая ещё больше его прикосновений.
Но он поднял руку и отступил назад.
— Нет.
— Что?
— Это... ты... мы не можем... — он остановился и провел рукой по волосам, пытаясь взять себя в руки.
— Я не ребенок. Мне восемнадцать…
— Верно, — он кивнул, возможно, самому себе. — Восемнадцать. Ты слишком молода. Я твой опекун. Вот так.
Раздражение, густое и едкое, поднялось во мне.
— Я сама могу принимать решения! Ты больше не мой опекун!
Он сжал кулаки, потом выпрямил пальцы.
— Не дерзи мне.
— Я буду дерзить тебе, если захочу. Я взрослая женщина. А ты ведешь себя, как испуганный ребенок.
— Сабрина! — окликнул он. В его тоне было предупреждение, которое я проигнорировала.
— Что? Ты боишься? Боишься меня?
Я шагнула к нему.
Он отступил со словами:
— Я пытаюсь поступить правильно, разве ты не видишь? Впервые в жизни я пытаюсь поставить чьи-то интересы на первое место. Ставлю тебя на первое место.
Эти слова звучали правильно, даже благородно. Но это было неправдой.
— Нет, ты защищаешь себя.
— Что?
— Ты чувствуешь то же, что и я. Ты хочешь этого, но не позволяешь себе. Ты боишься.
Я хотела подойти ближе, но по его безумным глазам поняла, что он убежит.
— Нет, нет, нет, — ответил он, отмахнувшись от моих слов. — Ты и я — это неправильно. Я должен заботиться о тебе. Отправить тебя в колледж. Нет, — он указал на свой стул. — Больше так не делай.
Я попробовала применить другую тактику. Проведя руками по телу, я обхватила груди.
— Большой крутой босс мафии не может справиться с желанием?
Его глаза вспыхнули.
— Сабрина, я тебя предупреждаю.
Я проверяла его контроль. Но я не просто хотела проверить это. Я хотела, чтобы он перестал контролировать себя.
— Предупреждаешь меня? — переспросила я, рассмеялась и схватилась за подол рубашки. — О чем? Что ты будешь делать? Хочешь убежать, потому что боишься?
Я приподняла нижний край своей футболки, собираясь раздеться.
— Не надо.
Он напрягся, но наблюдал за каждым дюймом моей кожи, когда я снимала футболку.
Когда я сбросила её на пол у его ног и расстегнула джинсы, его глаза потемнели.
— Ну всё, хватит.
— Я так не думаю.
Я расстегнула джинсы и стала спускать их вниз по бедрам.
Прежде чем я успела закончить это дело, Нэйт схватил меня и сел в кресло, а затем перевернул меня на коленях. Ударил. Боль обожгла мою задницу. Шлеп, шлеп, шлеп. Я визжала и извивалась, пытаясь освободиться от него, но он крепко держал меня, опуская на колени левой рукой, а правой шлепая. Снова и снова его ладонь опускалась на мой зад, опаляя моею кожу.
— Нэйт!
Я пыталась оттолкнуть его, но безуспешно.
— Дразнить меня, — шлепок. — Дерзить мне, — шлепок. — Показывать мне свои гребаные торчащие сиськи, — шлепок. — Тереться о мой член, — шлеп, шлеп, шлеп.
Чем больше я сопротивлялась, тем больше он шлепал меня. Огонь на моих ягодицах начал просачиваться глубже в меня, переходя от боли к чему-то более теплому, когда он снова ударил меня, а затем пригладил рукой ожог. Я застонала, когда он провел пальцами по моим стрингам.
— Чертовски мокрая, — проговорил он. Его голос был напряжен, когда он гладил меня через трусики. — Черт!
Не выдержав его прикосновений, я стала извиваться, желая большего, и захныкала:
— Пожалуйста.
Мой голос, казалось, вывел его из задумчивости, потому что он замысловато выругался, цветастой речью выразив свои эмоции, затем дернул мои джинсы, чтобы прикрыть мою горящую задницу.
— Черт, прости меня. Дерьмо, — проговорил он, поднимая меня на ноги. — Ты как, нормально?
Нормально? Я, блин, летала. Я хотела большего — больше боли, больше удовольствия, больше его рук на мне. Прежде чем я успела произнести все это вслух, он поднял мою футболку с пола и натянул её на меня через голову.
— Прости, — повторил он. — Этого больше не повторится.
Его глаза были широко раскрыты, как будто он был в ужасе от того, что сделал. Он подвел меня к двери кабинета и проговорил:
— Просто... э-э... увидимся позже.
— Я хочу остаться, — ответила я, упираясь пятками, но он легко одолел меня и вытолкнул за дверь.
— Нет. Прости, — снова повторил он и закрыл глаза, отказываясь встречаться со мной взглядом. — Мне не следовало этого делать. Извини.
— Всё в порядке. Я хочу…
Он закрыл дверь у меня перед носом, и я услышала щелчок замка. Дверная ручка не поддавалась, когда я попробовала открыть.
— Нэйт! Впусти меня.
Я скрестила руки на груди и уставилась на дверь.
Внутри было тихо. Он подарил мне самый жаркий момент в моей жизни, а затем полностью закрылся от меня.
— Нэйт! — воскликнула я и стукнула по двери.
Я услышала тихий смех и, обернувшись, увидела Джорджа, прислонившегося к стене в конце коридора.
— Я же говорил, что он занят.
«Заткнись», — подумала я, так и хотелось послать этого типа, но я просто не стала обращать на него внимание и попробовала открыть ещё раз. Дверь не поддалась. Боль пронзила меня, как молния, и слезы жгли глаза. Я даже не могла понять, какое смущение вызвало у меня присутствие Джорджа.
Он подошел на несколько шагов ближе.
— У тебя футболка наизнанку надета.
Посмотрев вниз, я увидела, что он прав. Черт. Чтобы спасти то, что осталось от моей гордости, я повернулась, чтобы пройти мимо него и вернуться в свою комнату.
Тут я услышала щелчок зажигалки и замерла. Еще через несколько мгновений из-под двери донесся едкий запах сигареты. Улыбка расползлась по моему лицу, когда я поняла, что довела Нэйта до курения.
Глава 7
Нэйт
Я отшлепал её. Отшлёпал. Её.
Внедорожник, гудя мотором, съехал вниз по дороге к причалу, когда я посмотрел в окно. Как я мог так быстро потерять контроль? Только что я решил выставить её из своего кабинета, а в следующую секунду она уже сидела у меня на коленях и терлась о мой член, как идеальная игрушка для секса.
Я с силой зажмурился, чтобы отогнать это видение, но от этого оно только ещё более ясно встало у меня перед глазами. Её голубые глаза, большие шикарные сиськи, ощущение её горячей киски напротив меня, прямо перед членом, и потом, когда я положил её к себе на колени и шлепал её, пока отпечатки моей ладони не проступили красными следами на её загорелой коже.
— Черт! — воскликнул я, хлопнув себя ладонью по бедру.
Питер и Дэвид знали, что лучше не разговаривать и не трогать меня вообще, когда я в таком состоянии. Я должен был сосредоточиться на поставке травки и кровопролитии, которое произойдет менее чем через час. Вместо этого я мог думать только о том, какой мокрой она была — её трусики совсем промокли — когда я отшлепал её. Она просто напрашивалась на это с тех пор, как я увидел её в бассейне.
Я сломался. Когда она сняла свой топ, мой мозг закоротило, я совсем перестал рассчитывать риски и оценивать ситуацию. Единственное, что тогда пришло в голову, — перекинуть её через колено, что я и сделал. И, чёрт возьми, мне это ужасно понравилось. Удовлетворение от того, что её задница покраснела, когда она звала меня по имени и тяжело дышала, — самое лучшее, что было со мной. О, но цена! Цена должна была погубить меня.
Когда мы подъехали к заброшенному причалу, мне снова захотелось курить. Дневная смена давно кончилась, все рабочие ушли, а с владельцем я договорился, что никто не будет мешать мне получать товар.
Серый траулер, пыхтя, поднимался вверх по реке Делавэр, на вид ничем не отличаясь от простого рыболовецкого судна. Однако он нес гораздо более ценный груз, чем просто обычная треска. Самые лучшие сорта отборной травки, только что выращенные на плантациях в Калифорнии и Колорадо, были на борту и представляли собой небольшое состояние на чёрном рынке. Я постоянно молился о том, чтобы правительства штатов Пенсильвания и Джерси не решили бы легализовать это дело. Это уничтожило бы мой бизнес, отняв всю обкуренную клиентуру.
Вокруг причала стояло несколько черных внедорожников, а на крышах домов, расположенных вдоль этого участка реки, засели мои люди с оружием. Операция была проста — развернуть наш 18-колесный автомобиль, загрузить его товаром и убить любого, кто попытается вмешаться.
Траулер подошел к причалу, и в иллюминаторах кабины я заметил знакомого капитана.
— Мы готовы принять товар. Копам заплатили. Пока мы работаем, ребят в форме здесь не будет, — сказал Питер, выглядывая из машины, чтобы оценить обстановку.
— У нас есть дозорные вдоль шоссе. Они дадут нам знать, когда появятся русские, — ответил Дэвид, открывая дверцу, когда машина остановилась, и мы втроем вышли на обветшалый причал. Покрытый выбоинами асфальт перешел в растрескавшийся деревянный настил вдоль воды. Траулер остановился, причалив, и матросы выбросили концы канатов. Мои люди закрепили их на причале и ждали, пока установят сходни.
Мы действовали почти в темноте, только серебристая луна и единственный тусклый уличный фонарь за нашими спинами давали немного света.
Питер поддерживал связь с нашими людьми на шоссе, его рация трещала.
— Ничего подозрительного?
Ему тут же ответили:
— Всё чисто.
Я жестом указал на грузовик, сделав знак парням, чтобы взяли на контроль весь его обратный путь к причалу. Подул холодный ветер, и траулер врезался в серое дерево, огласив окрестности глухими и тяжелыми звуками от столкновения. Моя кожа покрылась мурашками, а Питер переступил с ноги на ногу рядом со мной, от чего доски под ним заскрипели.
— Мне это не нравится, — произнёс я, глядя на воду, потом повернулся и посмотрел на дорогу. Ничего. — Где наши «друзья»?
Мои люди открыли кузов трейлера сзади и выстроились на причале, ожидая, когда команда траулера опустит трап. Для загрузки наркотиков с судна в трейлер решено было обойтись только силами людей. Это должно было отнять больше времени, но использовать технику было не желательно. Если бы начали грузить краном, грохот мог привлечь нежелательное внимание.
— Что-то не так, — проговорил Дэвид и встал передо мной. — Я чувствую это.
— Отменить? — спросил Питер. Он осмотрел ватерлинию, где маленькие волны плескались о бетон и дерево.
— Чёрт, нет, — ответил я и вытащил «Глок» из кобуры под мышкой. — Просто смотри в оба.
— Что они, чёрт возьми, делают там? — задал вопрос Дэвид, когда вышел на пристань.
И тут я увидел это. Капитан не двигался. Не двигался с тех пор, как подошел траулер. Он был мертв.
Русские уже побывали здесь.
Я бросился вперед и схватил Дэвида за плечо, дернув его назад.
— Они там, на…
В ночи раздались выстрелы, и трое моих людей упали на пристань. Русские появились из траулера с автоматами, как муравьи, вылезая и наполняя собой пристать. Остальные мои люди разбежались, когда началась перестрелка.
Дэвид и Питер толкнули меня за стопку деревянных шпал, густой запах смолы был идеальным акцентом к густой, кровавой бойне, происходящей вокруг нас. Крики и выстрелы наполнили ночь, когда я выглянул из-за дерева, чтобы осмотреть поле боя.
По меньшей мере, две дюжины человек захватили траулер, спланированная засада прошла безупречно. Мы даже не догадались. После первого залпа они спрятались за толстым металлическим поручнем и обогнули корабль с другой стороны, только чтобы сделать несколько тщательно продуманных выстрелов. К черту.
— Мне снять ребят с шоссе, чтобы они пришли на помощь? — спросил Питер, вскочил и выстрелил. Один из русских споткнулся и упал через перила, его тело с хрустом упало на гравийный берег.
— Нет, у меня такое чувство, что они скоро нападут и с той стороны. Скажите нашим ребятам, чтобы были начеку с оружием.
— Понял.
Он передал мои инструкции по рации, когда я выскочил из укрытия и выстрелил в придурка через стекло кабины.
Мускулистой рукой Дэвида схватил меня за куртку и потянул за галстук со словами:
— Не рискуй.
— Это война, — сказал я, прицелившись из-за досок, и снова выстрелил, попав какому-то русскому в руку. — Все идут в бой. Даже генерал.
Мои люди заняли оборонительные позиции, но стрельбу не прекращали. Это было похоже на игру в кошки-мышки. То, что казалось хорошо продуманной засадой, превратилось в рыбную ловлю в бочке, и теперь ловили мы. Русским некуда было отступать. Мы успели уложить уже полдюжины, а потом одному из них пришла в голову блестящая идея смыться на корабле. Но дебилы позволили нам пришвартовать их к причалу, ведь это была их уловка, часть хитрого замысла.
Двигатель траулера взревел и рванул прочь от причала. Он держался крепко, но дерево скрипело и стонало, от него полетели щепки, когда рулевой начал набирать скорость, чтобы оторваться.
— Мы не можем позволить им уйти, — сказал я, выглядывая из укрытия. — Их осталось не больше десяти человек.
— Не надо, — Дэвид покачал головой, сдвинув брови. — Даже не думай об этом.
— Ложись, прикрывай меня огнем.
Питер зарядил новую обойму.
— На хрен это, — сказал он, вытаскивая рацию. — Мы потопим корабль. Если у тебя стальные яйца, присоединяйся. Если нет, прикрой нас, — проговорил он, бросил рацию и хлопнул брата по спине. — Давай сделаем это.