— Проводов, — сказала я. — Да, раньше были такие, а эти придумали позже. Им не нужны провода, они передают звук… с помощью специальных волн…
Вот ведь дела, я уже не помню сколько лет пользуюсь мобильным телефоном, но даже человеку из моего мира и времени с трудом объяснила бы, как он работает, а этой знахарке из мира, который, похоже, соответствует уровню царя Гороха?.. Какая мобильная связь, какие волны?!
Не знаю. Я пас.
— Позволь взглянуть?
Я не без опаски протянула Митрине смартфон, она подержала его в руках, словно к чему-то прислушиваясь.
— Очень интересно. Какая-то магия определенно есть… Странная магия.
Выключенный смартфон вдруг засветился между ее ладоней. Ох ты ж… ничего себе!
Может, она электрическое поле генерирует и чувствует, кто сказал, что в магии его нет?
Или что еще?..
Если бы я хоть что-то понимала в магии!
— Возьми, и будь осторожна, береги эту вещь, пригодится еще, — она вернула мне смартфон.
— Буду беречь, — я сунула смартфон в сумочку-кармашек на поясе, старательно застегнула пряжку.
— А имя мага, повторяю, и так не забудешь. Ну все, ступай. На вот на дорожку, — она сунула мне в руки что-то, завернутое в полотняную салфетку. — Идем, дорогу покажу. На большой тракт старайся не сворачивать, пока до замка не дойдешь. К вечеру доберешься.
— Спасибо вам, — сказала я от души, — я перед вами в таком долгу, а чем отплатить — не знаю, может, смогу когда-нибудь?
Она улыбнулась.
— Не беспокойся об том, девонька. Мне за тебя давно уплачено, и очень щедро.
— Уплачено? Как?! — поразилась я.
Все интересней и интересней…
— Говорю же — щедро! — она засмеялась. — Не именно за тебя — за иномирянку. Иномирянку ждали, надеялись, что придет, и меня, конечно, не минует. Пришел же когда-то… тот. Вот и ждали, что опять придет, только женщина. Все, больше не спрашивай, дальше по ходу разберешься.
— Нет, постойте, давайте разберемся сейчас, — начала я, — кто…
— Нельзя сейчас. Иди, иди… — она буквально дотолкала меня до низенькой двери в дальней части домика, за какой-то кладовкой, а я потеряла возможность сопротивляться, шла покорно, хотя хотелось схватить ее за плечи и продолжить расспросы. — Вон тропка, видишь? Смотри не сворачивай. Иди, и пусть будет, как должно. Ничего не бойся, ты сможешь. Помощь понадобится — заглядывай, если случится. А пока — иди, говорю…
И я пошла. По тропке. Немного погодя повернулась, и домика знахаркиного не увидела.
Ох… Пусть будет, как должно, она говорит? Ничего себе пожелание. Кто его знает, что там "должно"?
Ну хорошо, пусть будет…
В свертке, данном Митриной на дорожку, оказался пирожок с творогом, я его сразу съела. А вскоре набрела на ручеек, чистый такой, ухоженный, и ковшик рядом на сучке висел. С удовольствием напилась. Эх, захватить бы с собой водички — да не во что…
А тропка петляла и временами совсем пропадала. Но я отважно шла вперед — деваться все равно некуда.
Шла и радовалась, что сбежала от мельника. Надо же, гад такой, запродать меня в рабство вместо своей дочки, нашел дурочку! Нет уж, не надо, я сама как-нибудь.
Тропинка привела меня на высокий лесистый холм, и оттуда я увидела наконец замок. Высокие башни, стена… Очень похоже на то, что приходилось видеть в кино и на картинках. Значит, замок — в любом мире замок. И люди, надо думать, тоже везде по крайней мере похожие. Значит, разберемся как-нибудь…
Ведь, если вдуматься, Митрина, напугав меня рассказом о нравах местных жителей, не рассказала при этом ничего такого уж особенного. Кажется, наши прабабки в русских деревнях еще где-нибудь в начале 20 века почти так и жили, и разные здешние мракобесия про нечисть тоже, в сущности, чем-то перекликаются с нашими, родными — мне ведь столько разных баек слышать приходилось. Другое дело, что я, девушка из века 21-го, в таком антураже буду выглядеть бледно, если не сказать больше. Но ведь справляются же другие, и я справлюсь. Кто сказал, что на меня вот так и свалятся скопом все местные неприятности! Так зачем себя заранее накручивать, надо решать задачи по мере их поступления.
Я все смогу и все вытерплю, лишь бы добраться до того мага и вернуться в мой мир. Обязательно. Мне надо домой, и точка.
Тропинка как-то незаметно влилась в широкую дорогу, а до замка, по моим прикидкам, оставалось не так уж далеко. Присев отдохнуть немного у обочины, стала размышлять, как явлюсь в замок, что скажу. И поняла, какая же я растяпа — надо было поспрашивать у Митрины, пусть бы научила. Как вести себя, что говорить — это же важно! Впрочем, Митрина под конец так настойчиво выставила меня за порог, что вряд ли я смогла бы задержаться, чтобы задавать ей вопросы. Почему она так?..
То, что я растяпа, видимо, очевидный факт, потому что, конечно, мне следовало быть хоть немножко осторожней и смотреть по сторонам. Так нет же! Забыла обо всем и обо всех, пыталась представить, что ждет меня в замке этого, как его… именя?
Имень — это по нашему как, местный граф? Или барон, то есть сошка помельче? Митрина сказала, что я, может быть, полечу на рухе — это что еще за летательный аппарат? Эти отсталые средневековые люди на чем-то летают?!
Тут, кстати, драконы есть. Но о том, что на драконах можно летать, знахарка не упоминала.
Да она о многом не упоминала! Прямо хоть возвращайся обратно и расспрашивай!
Тут рядом раздался короткий шорох, и — меня накрыло что-то темное и пыльное. Накрыло, скрутило, повалило, пыль забилась в нос. Я рванулась, пытаясь освободиться, что есть силы ударила кого-то локтем, коленом — поняла уже, что меня удерживают сильные мужские руки. Добилась лишь того, что крепкий кулак ткнулся мне под ребра.
— Тихо ты, дура!
А голос-то, вроде, знакомый. Мельник, точно он!
— Веревку давай! — велел кому-то мельник, — эй, шевелись, дурень, кому говорю!
Видно, желаемое он получил, потому что принялся меня связывать, обмотал так, что и шевельнуться было невозможно — длинная, видно, оказалась веревка.
— Отпусти меня, мельник! — завопила я, — именю на тебя пожалуюсь! И магу! Мало не покажется, понял?
Выкрикнула, даже не подумав, что говорю — само собой сказалось. И про именя вспомнила, не запнулась, и про мага!
— Эй смотри, отец, что говорит, а если и впрямь… — сказал… ну, да, тот парень по имени Эвер, точно он.
— Заткнись, — посоветовал ему мельник, — и без тебя тошно. Давай флакон, ну!
Я уже поняла, что кричать бесполезно, и соображала, что бы ему сказать, как договориться? Что ему там от меня надо? В рабство сдать именю? Вот уж добрый человек! Сказать ему — согласна, дескать, сдавай в рабство, я не стану жаловаться? Аж тошно стало от одной мысли, что я ему такое скажу. А какой у меня выход?..
— Открывай флакон! Вот бестолочь, и в кого только… — рычал мельник.
Вдруг на мою грудину что-то сильно надавило, так, что я резко выдохнула, а вот вдохнула… Вдохнула я что-то сладко-пряное, и, в общем, приятное, но что?..
— Ты меня травишь, паразит? Не смей! — заорала я и забилась в своих путах, и часто задышала, и снова постаралась объяснить, что о нем думаю…
Но эта попытка не удалась. Вместо слов из моего горла вырвался хрип и какой-то звериный вой.
— О, похоже, готово, — удовлетворенно заметил мельник. — Всего делов-то…
И он сдернул с моей головы мешок. Я жадно вздохнула чистый свежий воздух.
— Как ты, девонька? — мельник заботливо склонился надо мной.
Проклятый.
Из моих губ опять вырвался лишь вой.
— Теперь, значит, немая будешь, — сообщил он мне даже как-то доверительно. — Я загодя верным заклятьем запасся, у сильного мага купил, так что ничего не поделаешь. Вот что, девка — ты тут чужая. Те, кто видел, как тебя нашли — уже про то забыли. Люди верные, меня не выдадут. Уж коли пришла мне такая удача — я ее не упущу, нет. Дочку я уже просватал, и хорошо просватал, ни к чему ей к именю идти, а сын мне и подавно дома сгодится, поняла? На знатную ленну ты что-то не тянешь, так что вряд ли с меня за тебя спросят. А вот за безумную вполне сойдешь. Верно ведь? У меня как раз племянница безумная была, не немая, правда, ну кто об этом помнит?
Я затрясла головой — дескать, нет!
— Розгами выдеру, — буднично сообщил он. — Племянницу поучить — я в своем праве. Такие нежные и беленькие быстро вразумляются. Хочешь, что ли? А?..
Что он сказал?!
Я медленно качнула головой — нет.
— А может, и надо — чтоб верней все уяснила. К именю и завтра можно, и на днях — не горит пока, — размышлял он вслух. — А?
Подонок. Негодяй. Неужели такие есть во всех мирах? Кто бы сомневался.
Я молчала.
— Так что, девка, не будем откладывать? Везу тебя к именю, и ты ведешь себя как надо? А то вон прямо сейчас пошлю сына розог нарезать, это недолго, зато верней будет.
— Отец! — недовольно буркнул Эвер где-то сбоку от меня.
Я повернулась, взглянула. Перень стоял в паре шагов, смотрел в сторону и счастливым не выглядел. Но в то, что он, послушный сын, если прикажут, тут же пойдет за розгами, хоть и недовольно ворча при этом — я почему-то поверила сразу. Тем более что проверять не хотелось.
И я нехотя кивнула.
— Ага, согласна? Едем к именю? Ладно, — Мельник довольно потер руки. — Значит, помни — ведешь себя тихо, работаешь старательно, и чтобы все тобой были довольны. Отправят обратно ко мне — я уже сказал, что будет. Пожалеешь, что не в замке.
— Отец… — вновь подал голос мельников сын.
— Заткнись уже, — нехотя бросил мельник, — а то себе пойдешь розги резать, умник.
Эвер отвернулся, а мельник продолжал:
— Зовут тебя Камита. Ты безумная — я уже сказал, жила у богатой вдовы, пока та не померла. Бегала все время и разные фортели выкидывала, но мастерица на все руки — потому тебя и берут. Поскольку ты безумица, то дешевле нормальной девки, идешь к именю не на десять лет, а на все двадцать, он тебя и замуж выдаст, если пожелает, и все, что ему угодно. Но если ты от него сбежишь через год — меня это уже не касается. А вот если на меня жаловаться вздумаешь, уж не знаю, как сумеешь — я-то оправдаюсь, зато тебе не поздоровится, девка. Поняла?
Я кивнула чуть заметно. Ему хватило.
— И ладно, — он поднял меня за плечи. — Иди в телегу садись, вон она, видишь? Шевелись. Ты словно и впрямь не в себе, дуреха квелая, тебе только ворон в небе считать.
Вряд ли можно возненавидеть кого-то сильнее, чем я сейчас — мельника!
Но ничего мне не оставалось, как забраться в телегу, в ту самую, на которой уже прокатилась сегодня к Митрине.
Пусть будет, как должно — ее слова. Вот как, значит, должно. Ну-ну…
* * *
Трястись в телеге пришлось недолго — дорога скоро вывернула из леса, и замок вырос впереди.
— Вот он, замок Кер, — мельник повернулся ко мне. — знаешь хоть, где находишься? Ты, вообще, откуда свалилась-то?
Я ответила выразительным взглядом. Ответа хочешь, идиот? А кто меня немой сделал, вместо того чтобы хоть как-никак поговорить?
— Молчишь, — как-то даже удовлетворенно заметил он. — Ну-ну…
— Отец, а если она из Итсваны? — тихо сказал Эвер. — А может, из нелюдского народа, из лесных ведьм, там, или из горных колдунов? Что, если она магией владеет?
На что мельник недовольно цыкнул:
— Молчи уж, олух. Хоть бы когда что умное сказал!
Ага, подумала я, а что, если я сейчас свой включенный смартфон тебе под нос суну? Чем не магия? Испугаешься?
Правда, тут же пришлось признать, что это не лучшая идея. Он меня, между прочим, немой сделал с помощью магии, которую купил — ни много ни мало. Кто его знает, что он видел и чего испугается, а чего нет? Рисковать не хотелось.
У самого замка дорога была широкой, наезженой, точнее, несколько дорог сходилось вместе. Никакого рва с лягушками, вроде тех, что я в кино видела, ворота тяжелые, распахнуты настежь. На башенке над воротами стоял стражник с длинным копьем и облака рассматривал. Хоть бы сделал вид, что бдит! На стражнике было надето, как мне издали показалось, что-то кожаное с металлическими элементами, и, кажется, еще меч висел на поясе.
Мы проехали в ворота, через довольно обширную площадь, мощеную камнем, и оказались в каком-то маленьком дворике, возле низкой полукруглой двери из толстых досок. Видно, нас заметили или ждали, потому что сразу вышла женщина, худая, в темном платке, обильно расшитом бисером. На мельника она смотрела без радушия.
— Привез? Ну, показывай.
Он толкнул меня в бок:
— Вставай, чучело. Покажись госпоже Ноне.
Я вылезла из телеги, встала перед этой госпожой, выпрямилась. Ох, и взгляд же у нее! Острый, холодный, прямо пробирает. Ведьма прямо!
— Открой рот, — велела они. — Шире!
— Зубы покажи, тебе говорят, — добавил мельник.
Мне захотелось убить мельника. Но вместо этого я все же открыла рот, показала зубы.
— Хорошо, — признала она. — Зубы хорошие, здоровая, видно. А руки?
Руки мои "ведьме" не понравились.
— Ну и ну, — процедила она, — чем она занималась до сих пор? Ты что нам за госпожу сюда привез, мельник? Может, мне ей сразу пару служанок назначить?
— Что ты, что ты, госпожа Нона! — испугался мельник. — Хорошая девка, работящая. Ты ее испытай! Да, тяжелую работу она не делала последнее время, но мастерица зато!
Я исподлобья посмотрела на негодяя. Мастерица, ага. Что ж, это он врет, не я! Его проблемы.
Но тут же подумала — он уедет сейчас. А спросят с меня. Хотя, деваться мне, вроде, было некуда. Чем уезжать с мельником, лучше уж тут остаться, ничего, разберусь потихоньку.
Поговорка есть такая: куда ни кинь, всюду клин. Очень подходит к моей ситуации.
— Ну хорошо, — вздохнула госпожа Нона. — Пойдем, мельник, я дам тебе расписку. Но учти, чуть что не так, я завтра же девку назад пришлю. На расписке пометку сделаю.
— Что ты, добрая госпожа, не случится такого. Уж она постарается, да? — мельник зыркнул на меня исподлобья.
Я отвернулась.
— Ты не бойся, — придвинулся ко мне Эвер, когда ее папаша утопал вслед за "ведьмой", — экономка тут не злая, строгая просто. Я тебя навещать буду.
Вот тут я не выдержала, рассмеялась. Он будет навещать! Вот радость-то!
— Правда, Лина. Не обижайся, — он постарался заглянуть мне в лицо, я отвернулась и засмеялась громче.
— Ишь ты, и правда безумица, — сказал кто-то рядом. — Эй, парень, она хоть понимает, что ей говорят?
— Она понимает, — буркнул Эвер.
Я глубоко дышала, вытирая с глаз непрошеные слезы. Истерика, да. Вот она какая, значит.
Кстати, кое-что дельное мне Эвер сообщил: эта "ведьма" госпожа Нона, значит, экономка. То есть, моя начальница. Вряд ли непосредственная — если она заправляет всем замком, то я для нее слишком мелкая сошка. Может, станем видеться не слишком часто…
Стоп! — сказала я себе. Мне же нельзя по задворкам отсиживаться! Я должна втереться в окружение к хозяйской дочке и вместе с ней уехать в столицу!
Только как это сделать, если я, во-первых, немая, во-вторых, якобы безумная?
Нас с Эвером, оказывается, уже окружили местные обитатели, человек десять, и подходили новые, стояли и разглядывали меня, как диковинную зверушку.
— Я девка-то ничего, — сказал худой мужичок с реденькой бородкой и такими же редкими, словно через один, зубами. — Справная. Я бы пощупал.
— Размечтался. Твоя очередь последняя, не сомневайся, — ехидно заметила женщина в испачканном углем переднике. — Ишь…
Эвер подвинулся ко мне, заслонив плечом.
— Эй, вы! Я спрошу с того, кто мою сестру обидит!
В толпе засмеялись.
— Тоже, спрашивальщик, ты до иного обидчика дотянись…
Парень обиженно засопел.
Что ж, все равно спасибо, Эвер…
— Ладно вам, — сердито бросила одна из женщин, — жалко девку. Разве можно ущербную обижать, Провидение отвернется! Что за глупые…
— Вот молодой лир приедет, так ему и скажи… — посоветовал ей кто-то.
— А красивая, точно говорю.
— А чего так смотрит? Нет, погляди, как смотрит…
Они думают, что я глухая?..
И тут произошло нечто, что отвлекло зрителей от моей скромной персоны: из-за угла вывернула телега, запряженная парой лошадей, лошадьми правил рослый возница, а по бокам ехали два вооруженных мордоворота, одетых примерно так же, как стражник на воротах, но без копий. В телеге стояла клетка. В клетке сидел человек.