Я не видел смысла каким-либо образом сглаживать углы и пытаться спровадить неизвестного мне наглеца помягче.
— Извините за доставленные неудобства, — администратор нам с Алиной натурально поклонился, а затем обратился к незваному гостю, — позвольте, я сопровожу вас обратно к вашему столику?
Мужчина еще с полминуты гневно сверкал глазами, а потом резко встал, неприятно скрипнув ножками стула, и утопал в другой конец зала. Алина проводила его недоуменным взглядом.
— И что это сейчас было?
— Издержи монополизации рынка. Меня постоянно подобные кадры осаждают.
— Ты поэтому с ним так жестко разговаривал?
— Разве жестко?
— Ну-у-у… — брюнетка на секунду задумалась, подбирая слова, — по нему явно было заметно, что он ожидал другого к себе отношения.
— Это у нуворишей всегда так. Ухватили удачу за хвост, и думают, что им теперь все кланяться будут, да хотелки их удовлетворять.
— А почему нувориша? Вроде солидный дядечка…
— Ты что, не заметила? — Я сперва удивился эдакой девичей ненаблюдательности, а потом мысленно стукнул себя по лбу, ну конечно же! Алина ведь далека от всей этой светской тусовки. Она могла и не придать значения тем деталям, которые для меня были явней, чем знаки отличия на форме для кадрового военного.
— Э-э-э-м-м… вообще-то, не заметила. Чего бы там ни было… — брюнетка обезоруживающе улыбнулась, как будто хотела показать: «Да, я дурочка, но я исправлюсь». И я в очередной раз не удержался и тоже расплылся в широкой улыбке.
— Все очень просто. Во-первых, он напялил блестящий шелковый галстук, которыйсовсем не подходит к ни материалу, ни к тону его костюма. Вероятнее всего, он подбирал его только по одному параметру — цене, схватив как сорока то, чтобы подороже. Во-вторых, все на тот же галстук он надел зажим в виде меча. Никакой серьезный человек подобного фиглярства себе не позволит, его попросту засмеют за безвкусицу. В-третьих, его запонки были из желтого золота, в то время как зажим — из черного. Не знаю, кем нужно быть, чтобы в здравом уме подобрать такое противоречивое сочетание, если, опять же, ты не подбираешь себе аксессуары исключительно по их стоимости. В-четвертых, пряжка ремня. Она…
Алина слушала меня, раскрыв рот, и периодически качала головой, пока я перечислял список из почти дюжины пунктов.
— И как ты столько всего заметил за такое короткое время?
— Да как тебе сказать… когда часто имеешь дело со всякими миллионерами, то волей-неволей, а нахватаешься у них премудростей. Поговорка «Встречают по одежке» — это очень даже про них. Вот и мне приходилось долго учиться этим мудростям, чтоб внушать образ делового и серьезного человека, а не пугала и посмешища.
— И ты вот так просто «по одежке» за секунду понял, кто перед тобой?
— Вроде того. Хотя, были и подозрения о том, что это очередная провокация. Но, поскольку я не афишировал свою предстоящий визит сюда, то вряд ли кто-то мог ее подготовить.
— Боже, Сергей, — девушка картинно прижала ладони к лицу, — что у тебя за жизнь?! Провокации, суды, дорожные погони, перестрелки на парковке… я как будто попала в шпионский кинофильм. Чего ты так на меня смотришь? Я что-то опять не так сказала?
Я подозрительно сощурил глаза, глядя на свою спутницу. Ни про суд, ни уж, тем более, про погони (еще один эпизод из моего прошлого, когда папаша Виктории пытался отправить меня на больничную койку) я не упоминал…
— Откуда ты знаешь про все это?
— Известно откуда, — брюнетка невинно захлопала глазками, — из интернета же.
Тьфу ты! Точно ведь… где ж еще можно все это раскопать, если не в информационной помойке? Немного смутившись, я опустил взгляд.
— Извини, что-то я немного подозрительный сегодня вечером…
— Только сегодня?
Сперва собирался ответить серьезно, но по смеющимся глазам девушки понял, что это была просто небольшая колкость, и просто хмыкнул.
Так, за легкой и непринужденной беседой, мы провели в ресторане еще часа полтора. Алина за это время раскрепостилась и чувствовала себя гораздо уверенней среди всего этого кричащего роскошью убранства. Сначала она с любопытством посматривала на других посетителей. Девушке было немного странно осознавать, что собравшиеся здесь люди через пару часов выложат за свой ужин сумму в несколько раз превышающую ее годовой доход. Но очень быстро я внушил ей одну простую мысль, что, несмотря на весь их достаток, здесь собрались всего лишь обычные люди. А если так, то и примечательного в них не больше, чем в ком-либо другом.
Мы выходили из заведения когда на улицу уже опустился мрак, с которым отважно боролись яркие огни большого города. Перешучивась и безобидно подтрунивая друг над другом, словно старые друзья, мы шли к машине, когда дорогу нам преградил какой-то дикий джигит.
— Э, слишь, со мной иди, да?
Мы с Алиной переглянулись и не сговариваясь попробовали обойти непонятного типа.
— Ти что, баран? — Странный субъект снова оказался на нашем пути. — Я те че сказаль? Давай, пока па-харошему!
— Мужчина, — не выдержала брюнетка, — что вам от нас нужно?!Отойдите в сторону!
Южанин смерил девушку просто донельзя брезгливым взглядом, будто с ним заговорила грязная бомжиха.
— Ти овца поганая, рот свой закрой, я не с тобой разгова…
Договорить ему было не суждено, потому что мой кулак звучно впечатался в его небритый подбородок. Словно кастаньеты клацнули зубы, по губам потекла кровь из прокушенного языка, а сам храбрый горец сложился, будто из него разом вынули все кости.
И это без всякого ускорения, просто голая техника и работа тренированного тела. Я даже не почувствовал от упавшего вспышки боли, потому что он выключился почти мгновенно. Уж точно раньше, чем упал. Если б я не мог видеть тот черный туман, что словно пар от жидкого азота стелется по земле, сочась из каждого в момент биологической смерти, то я мог бы и испугаться. Потому что решил бы, что ненароком убил человека.
— Се… рёжа… ты чего наделал? — А вот Алина не обладала моим даром, поэтому не на шутку перетрусила. — Ты что… убил его?!
— Да живой он, — буркнул я, замечая как к нам из припаркованной неподалеку машины несется еще пара таких же небритых, — не паникуй.
— Откуда ты знаешь, что живой?!
— Опыт…
Отодвигая девушку себе за спину, я развернулся к приближающейся парочке, которая бежала на меня, голося словно дикие индейцы.
— Ас хя суна! — Только и успел я разобрать яростный крик первого, после чего встретил его туловище жестким фронт-киком ногой в солнечное сплетение. Бородач разинул рот, силясь наполнить ставшие внезапно непослушными легкие воздухом, и стал падать на асфальт. Медленно падать, потому что боль от моего удара захлестнула мягкими волнами мое восприятие, разгоняя до невероятных для человека скоростей.
Как в сильно замедленной съемке я рассматривал мчащегося следом за своим товарищем третьего сына гор. Как только он понял, что остался со мной один на один, то весь его боевой задор куда-то исчез. Не успевая окончательно погасить инерцию своего безудержного бега и остановиться, он летел прямо в мои объятия. Выставив руки с раскрытыми ладонями, он старался всем своим видом демонстрировать безобидность своих намерений.
Ага, я прям так сразу и поверил, что ваша троица меня тут караулила исключительно из мирных побуждений!
Улучив момент (в «боевом режиме» это было сделать проще, чем ложку донести до рта), я схватил бородача за вытянутую руку. Для меня медленно, а для окружающих со скоростью броска змеи, я перекинул незадачливого нападающего через себя, придавая его красивому полету рывком корпуса дополнительную скорость.
Вынырнув из ускорения, я успел услышать, как чужое лицо шлепнуло по асфальту со звуком уроненной тыквы. Оглядевшись и убедившись, что никто больше не помышляет в нашу сторону гадостей, я быстро провел Алину до своей машины, усадил внутрь и наказал ни при каких обстоятельствах не выходить. А сам двинулся к той машине, откуда выскочила эта бравая троица. Интуиция мне тихонько нашептывала, что там я могу найти и кого-то четвертого.
Распахнув заднюю дверь черного БМВ Х7, я понял, что интуиция не ошибалась и на этот раз. На кожаных сиденьях восседал не кто иной, как тот самый хлопчик из ресторана, что решил меня облагодетельствовать своим предложением работы.
Увидев меня, он чуть телефон из рук не выронил, по которому эмоционально с кем-то общался на незнакомом мне языке. Глядя как кролик на приближающегося удава, он стал медленно отползать к противоположной двери, но я не дал ему шанса улизнуть, плюхнувшись рядом и намотав на свой кулак его шелковый галстук.
— Поясни, что это сейчас было?
— А? — Похоже, гражданин прямо сейчас испытывал стресс и не был способен внятно отвечать на вопросы. А лучшее средство от стресса…
Я сделал быстрый рывок рукой, держащей галстук, и ей же встретил летящее в мою сторону лицо.
— А-а-а-а-а! — Заорав так истерично, будто я по живому его резал, мужик схватился за пострадавший нос. — Ты чё?!
— Это я тебя хотел спросить. Какого хрена на меня рыпается троица твоих холуев в самом центре города?
— А с чего ты взял, что они мои? — Организатор всего этого кордебалета даже нашел в себе силы гаденько ухмыльнуться, однако я не был намерен играть с ним в самый гуманный суд. — Ты что, нас вместе где-то вид…
Снова рванув галстук на себя, я всадил кулак в ухмыляющееся рыло уже гораздо сильнее. Чужая боль закружилась вокруг меня, как стая пушистых кошек. Только протяни руку и погладь…
— Ы-ы-ы-ы-а-а-х-х!!! Успокойся! — Желание шутить быстро пропало у неизвестного господина. — Недоразумение вышло, признаю…
— Серьезное недоразумение, не находишь?
— Послушай, в этой ситуации все равно я пострадал сильнее, как ни крути! Давай замнем и разойдемся без взаимных претензий, а?
Смотрите-ка, да он, оказывается, прирожденный дипломат! Кто бы мог подумать? Но, по сути, мне действительно ему нечего предъявить, кроме разве что особой говорливости его подчиненного, или кем он там ему приходится. Силу, все-таки, я применил первым, так что мне и самому не резон обострять ситуацию. Мне не нужна еще одна затяжная война, хватило повоевать со Стрельцовым из-за его дочери.
— Без претензий, говоришь. — Хмыкнул я. — На первый раз, так и быть, разойдемся. Но если попытаешься еще какую-нибудь подлянку мне организовать, то я тебя найду и переломаю руки, понял?
Неприязненно скорчившись, мужик просто коротко кивнул. А я, посчитав это достижением соглашения, отпустил его и вышел из автомобиля.
Запрыгнув в свою Ауди, я обратился к напряженно сидящей Алине, вцепившейся в пассажирскую ручку до побелевших костяшек.
— Ты как, красавица?
— А? — Она встрепенулась, словно не заметила моего возвращения. — Все уже закончилось?
Девушка сидела как деревянная, даже моргая через раз.
— Закончилось-закончилось, можешь выдохнуть. Давай я тебя домой отвезу.
Услышав про дом, брюнетка действительно немного расслабилась, по крайней мере, ее поза стала чуть более раскованной.
— Это что вообще сейчас было? — Девушка посмотрела на меня большими все еще испуганными глазами.
— Кхе… как мне сказали сейчас, просто недоразумение.
Я говорил спокойно, словно ничего и не произошло. Даже не ёкнуло нигде. Для меня все прошло так обыденно, будто я только и занимаюсь тем, что дерусь на улице в одиночку против троих. Правы мудрецы, которые говорят, что человек ко всему привыкает. Я вот, кажется, уже привык.
Мы ехали в плотном потоке автомобилей, изредка ускоряясь, но затем неизменно вязли во множестве других спешащих. Алина молчала, задумавшись о чем-то своем, и даже вопреки своей привычке не хваталась каждые две минуты за телефон. Ее эмоциональный фон был какой-то взбудораженный, но в тоже время и блеклый. Такое часто происходит с людьми после сильного испуга. Соответственно, и я не стал лезть к ней с разговорами, пусть девочка оклемается, придет в себя. А как только это произойдет, так сама и заговорит.
В принципе, я оказался прав, и вскоре она уже начала диалог.
— Ты какой-то удивительно спокойный…
Брюнетка говорила слегка отстраненно, глядя куда-то в пространство перед собой немигающим взглядом.
— Сам удивляюсь, если честно.
— Да? — Во взгляд Алины постепенно возвращалась осмысленность. — А я поняла из новостей, что ты давно уже к такому привык.
— До сегодняшнего дня я считал, что к такому не привыкнешь. Но, видимо, действительно существует некий предел, после которого перестаешь нервничать.
— Все еще не могу поверить, что ты один так легко справился с ними троими. Как с детьми. Знаешь, я ведь тоже однажды дралась. Еще в школе.
— И как, успешно?
Алина, видимо, почувствовала в моем голосе улыбку, поэтому, смешно нахмурив брови, пихнула меня кулачком в плечо.
— Я тут душу, значит, изливаю, а он ржет сидит!
— Ну, извини. — В примирительном жесте раскрыл я ладони, не отрывая рук от руля. — Просто с трудом тебя могу представить дерущейся. Ты хоть победила тогда?
— Не знаю, — задумчиво ответила девушка, пожимая плечами, — мы тогда катались по земле с моей соперницей, выдирая друг другу волосы минут пять. И никто не хотел сдаваться, просто сил уже не оставалось.
— Ты сказала «соперницей?»
— Ага… мы из-за мальчика подрались. Смешно, правда?
— Да как сказать… за меня никто никогда не дрался, но мне кажется, что смешного тут мало.
— Мне тоже тогда, если честно, не было смешно. Скорее стыдно. А знаешь что потом сделал этот мальчик? Вот не угадаешь…
Так, под несмолкаемый щебет Алины я вел автомобиль к ее дому, но все чаще и чаще поглядывал в зеркало заднего вида. Я старался не подавать виду, но когда раз в четвертый брякнул что-то невпопад, девушка насторожилась.
— Серёж, что-то случилось? Ты стал какой-то отстраненный.
Глубоко вздохнув, я решил ей все-таки рассказать.
— Ну, не то чтобы случилось, но есть у меня основания полагать, что скоро случиться.
Мой выразительный взгляд в зеркало на этот раз не укрылся от брюнетки, и она оглянулась назад.
— Ничего не вижу… ну машины едут…
— В темноте, конечно, не совсем понятно, но, похоже, три из них едут за нами.
— С чего ты взял?
— Я двадцать минут назад специально сделал круг по кварталу, чтобы это проверить. И та троица проследовала за нами. Очень сомневаюсь, что это было случайностью.
— Это ты опять драться будешь? А вдруг что случиться? Сережа, надо звонить в полицию! А вдруг они… ой-ей-ей, а вдруг они убьют тебя? Или меня? Божечки, мне страшно!
— Тихо! — Я слегка повысил голос, чтобы отвлечь девушку от ее причитаний. Как ни странно, страха или паники снова не было. Только какое-то нездоровое предвкушение. Три машины. В них может поместиться пятнадцать человек, но при особом желании и должном усердии даже больше. Справлюсь ли? Голыми руками вряд ли, но в своем бардачке я теперь вожу четырнадцати зарядный Streamer, вместо моего «улучшенного» Taurus-а. Так что шансы есть и вполне реальные. Алину только жалко некуда деть.
Свернув с главной дороги, я углублялся в лабиринты московских улиц, ища какой-нибудь пустырь или глухой переулок, где мне было бы удобно дать бой преследователям. Они, кстати, своих намерений особо не скрывали, перли за мной следом, как лыжники по проторенной лыжне.
Попутно инструктировал Алину.
— Все будет нормально. Сиди в машине, никому двери не открывай. Телефон держи наготове.
— Телефон-то зачем?
— Будешь снимать. Если дойдет до суда, предъявлю эту запись как доказательство. Отработанная схема уже, не переживай.
Беззаботно подмигнув девушке, я немного сумел ее успокоить. Мой уверенный тон немного позволил ей расслабиться. Она даже плакаться стала чуточку пободрее:
— Черт! Сергей, за сегодняшний день я страху натерпелась больше, чем за всю жизнь! Чтоб я еще хоть раз согласилась с тобой куда-то пойти… это ж немыслимо! Драки и погони… во что превратился вечер? А если я поседею от страха? Между прочим, темноволосые больше склонны к седине, чем блондинки…