Я сажусь в постели и обнимаю руками колени. Мои мысли снова витают в облаках, потому что я думаю о той ошибке, которую почти сделала.
— Не знаю. Я планировала исчезнуть к этому времени.
— Как насчет того, чтобы повеселиться? — говорит Кэм. — Неделя моды. Знаю, что Кили и Джастин отправятся на шоу Лючия ди Лоренцо, ты должна пойти с ними.
Я быстро качаю головой.
— Нет, все нормально. Я придумаю что-нибудь.
— Почему? Тебе не нравится? — спрашивает Кэм, выглядя озадаченным.
Я промолчала. Правда в том, что я им не нравлюсь. И я не могу винить их. Они думают, что я сумасшедшая ледяная принцесса и сука.
— Они не пойдут со мной, — настаиваю я.
Кэм смотрит на меня, а затем хватает свой мобильный.
— Привет, Кили? — говорит он. Я смущаюсь и трясу головой, но он игнорирует меня. — У тебя есть дополнительный билет на показ мод сегодня? Изабелль хотела бы пойти.
Я поворачиваюсь и зарываю голову в подушки. Как унизительно!
— О да, конечно. Я скажу ей.
Кэм заканчивает разговор и вешает трубку с улыбкой.
— Она сказала, что с удовольствием встретится с тобой.
— Она просто вежлива. — Я вздыхаю.
Кэм подходит ближе и садится на край кровати.
— Слушай, я знаю, что вы не особо ладите, но на самом деле она замечательная.
— Ты имеешь в виду, что она не против того, что мы с Брентом урвали у нее наследство? — Я съеживаюсь, когда вспоминаю, как я соглашалась с его планами.
В отличие от нас с Брентом, Кили — настоящая дочь Эшкрофта. Она никогда не знала, что он даже существовал до тех пор, пока не умер, оставив ее единственной наследницей компании и его состояния. Мне было больно, что мой отец выбрал ее вместо меня, но я понимала, почему он не хотел оставлять что-то для Брента.
Теперь, когда Кили заняла место качестве главы компании, я избегала ее любыми способами. Мне стыдно за то, как я поступала, когда мы впервые встретились, и не думаю, что смогу отменить первое ужасное впечатление, которое произвела.
Кэм одаривает мне успокаивающей улыбкой.
— Послушай, Кили о тебе хорошего мнения. Она более чем готова дать тебе второй шанс, и я думаю, что ты должна воспользоваться им.
Я кусаю губу.
— Позволь мне перефразировать, — говорит Кэм. — Я приказываю тебе пообщаться с ней. Я обещаю, что это будет весело.
Каким-то образом Кэм, командовавший мной, снимает напряжение. Я киваю.
— Хорошо, — соглашаюсь я. — Но если это не сработает, это все твоя вина.
Он смеется.
— Я смогу жить с этим. А теперь хорошо проведи время. И если ты захочешь что-то купить, не стесняйся. — Он вытаскивает свой кошелек и вручает мне черную AmEx (прим. переводчика — Банковская карта American Express).
— Мне это не нужно, — возразила я. — Я могу сама заплатить.
Кэм замолчал и посмотрел на меня.
— Я сказал, что позабочусь о тебе, Изабелль. — Его голос твердый. — Я хочу. Подумай об этом в качестве подарка для меня...
— Для тебя? — начинаю я, но он сужает глаза, прежде чем я могу сказать что-нибудь еще.
— Для меня. Поскольку я буду ожидать, что ты покажешь мне все, что захочешь. Приватно.
Я больше не спорю.
— Спасибо, — смущенно бормочу я, беря карточку.
Кэм смеется.
— Хорошая девочка.
* * *
Я мучаюсь в течение часа над тем, что нужно надеть, прежде чем, наконец, выбираю облегающие джинсы, случайную футболку от какого-то дизайнера и обалденную короткую кожаную куртку с блестящими пряжками и молниями. Я собрала свои волосы в небрежный пучок и накрасила губы красной помадой, чтобы соответствовать внешнему виду «любительницы моды».
Странно нервничать о простой встрече за обедом, но разговор с Кили для меня ощущается так, будто я нахожусь на острие ножа. Я знаю, что она подруга Кэма, но не знаю, сколько она знает о наших отношениях.
Мои нервы были на пределе, когда водитель Кэма привез меня на шоу. Я подошла к VIP. Супертощая девушка с короткими платиновыми волосами просматривает список и находит мое имя.
— О, ты Изабелль Эшкрофт, — говорит она, глядя на меня. На секунду я чувствую вспышку знакомой тревоги. Я выбрала неправильный наряд? Нанесла неправильный оттенок губной помады? Но девушка просто дает мне одобрительный кивок.
— Отличная куртка.
Я с облегчением выдыхаю. Конечно, я вписываюсь. Я провела свою жизнь притворяясь привлекательной девушкой, но теперь странно вращаться в этих кругах снова.
Думаю, что эта часть моей жизни закончилась, когда я решила покинуть город.
Теперь я напрягаюсь и пробираюсь через толпу. Журналисты и фотографы гудят вокруг дорожки, настроившись на шоу. Я рассматриваю людей и вижу, как Кили машет мне из первого ряда.
Я отхожу назад и пересекаю помещение, чтобы поприветствовать ее.
— Привет, — говорю я неловко, но Кили одаривает меня восторженным объятием.
— Я так рада, что ты здесь! — говорит она. Она надела случайный дизайнерский костюм и завила свои светло-коричневые волосы. Она поворачивается, чтобы познакомить меня с девушкой, сидящей рядом с ней. — Ты помнишь Джастину, да? Она достала для нас эти удивительные места.
— Приятный бонус от работы личным адвокатом Лючии, — соглашается Джастина. Ее улыбка прохладнее. — Эй.
— Привет. — Я кусаю губу, неловко. Джастина — влиятельный адвокат и довольно пугающая. Особенно когда вы на другой стороне иска. — Спасибо, что пригласили меня. Это было очень мило с твоей стороны.
Джастина выглядит удивленной.
— Конечно, не проблема. — Ее сотовый телефон звонит. Она проверяет сообщение и вздыхает: — Драма, драма, драма. Я скоро вернусь.
Она спешит за кулисы, а мы с Кили занимаем свои места. Я осматриваю толпу вокруг.
Кили наклоняется.
— Посмотри на парня напротив нас. Знаешь его?
Я смотрю через блестящее белое пространство пустой узкой сцены. Горячий парень в бейсболке, спортивных штанах и кожаной куртке растянулся в кресле со скучающим выражением на лице.
— Этот парень в кепке?
— Да, — говорит Кили, наклоняясь. — Это Рейф Далтон, актер.
— Ты шутишь! — восклицаю я, взволнованная. — Я думала, что он в тюрьме за вождение в нетрезвом виде. TMZ (прим. переводчика — Таблоидный новостной сайт) писал об этом.
— Правда? — Кили продолжает: — Он должен был, но Джастина сказала, что он и прокурор с «близкими личными отношениями», провела какую-то сделку, чтобы отмазать его. — Кили добавляет воздушные кавычки для того, чтобы придать значения ее словам.
Я хихикаю.
— Держу пари, что она его освободила!
Рейф смотрит на нас, и Кили хватает мою руку.
— Тише!
— Не волнуйся, он нас не слышит, — успокаиваю я ее, все еще хихикая, но я быстро смотрю в другую сторону, на всякий случай.
Кили улыбается и снова сжимает мою руку.
— Я рада, что у нас есть шанс поговорить, подальше от всех, — добавляет она, искренне.
— И под «всех» ты имеешь в виду Брента.
Она строит гримасу.
— Да. Я слышала, вы, ребята, разбежались. Надеюсь, с тобой все в порядке. Я знаю, что ты закрылась, — добавляет она.
Мое сердце сжимается. Я ищу в ее лице любой признак того, что она знает, насколько близки мы действительно были, но Кили тепло смотрит на меня.
Я снова расслаблюсь.
— Он мудак, — говорю прямо. — И я никогда не хочу его снова видеть.
— Прости, — говорит она. — Это, должно быть, сложно. Я знаю, что он твоя семья.
Я киваю. Был.
— Мне лучше без него.
— Черт возьми, ты права. — Кили снова улыбается. — И вообще, я тоже семья. Значит ты не одна.
Мне повезло, что свет погас, чтобы скрыть внезапный прилив эмоций, которые я почувствовала.
Доброта Кили ошеломляет, особенно учитывая нашу историю.
Возможно, Кэм прав. Может быть, это мой второй шанс с ней, чтобы стать реальной семьей. Или, по крайней мере, хорошими друзьями.
Джастина возвращается на место, как только начинается музыка.
— Все хорошо? — спрашивает она.
Мы киваем.
— Прекрасно!
Прожекторы светят на дорожку, и скоро я теряюсь в зрелище великолепных моделей на невероятно высоких каблуках, идущих в одежде с перьями, блестками и шифоне. Камеры сверкают, и зрители приветствуют каждый новый наряд восторженными аплодисментами.
Тем не менее я не могу потерять себя в шоу. Слишком много на уме: Брент, Кэм, даже Кили рядом со мной. Так много всего произошло, сложно все это пропустить через себя, и мои мысли все еще далеко, когда свет снова включается, а Джастина зевает.
— Нет ничего лучше, чем смотреть на моделей, чтобы заставить меня захотеть хорошей еды. Кто хочет пообедать?
— Я! — заявляет Кили. Она поворачивается ко мне с поднятыми бровями. — Ты как, Изабелль?
— Конечно! Я имею в виду, звучит хорошо. — Я проверяю, не простая ли это вежливость с их стороны, но Джастина уже хватается за пальто.
Когда мы направляемся к выходу, Джастина машет людям, мимо которых мы проходим.
— Она ушла из высокой моды, — говорит Кили подмигивая.
— Не надо! — протестует Джастина. — Просто потому, что моя работа связана с потрясающей скидкой для сотрудников, не значит, что я не одеваюсь в H&M.
— Эти туфли — H&M? — Я смотрю на удивительные неоново-желтые туфли-лодочки Джастины.
Она усмехается.
— Ну, может быть, я давно не ходила на шоппинг...
Я смеюсь.
— Эй, я не сужу. Ты должна увидеть размер моего обувного шкафа. Или скорее, сейчас Кэма.
— Может быть, у нас есть что-то общее, — улыбается Джастин. — Кто бы мог подумать.
* * *
Кили и Джастина все время до ресторана говорили о работе, женихах и сплетнях. Но не жестоко, как в компаниях, с которыми я обычно общаюсь, и это прекрасно, что мне не надо никого обсуждать, чтобы попасть к ним.
Эти женщины по-своему уверенны в себе. Им не нужно быть сучками, чтобы сохранить свое место на социальной лестнице. Это освежающее отличие от моей обычной компании. К тому времени, когда мы сидим в милом греческом бистро, я фактически расслабляюсь и наслаждаюсь каждой минутой.
— Клянусь, я собираюсь сбежать, — вздыхает Кили, проверяя телефон. — Мой организатор свадьбы сводит меня с ума. Я не знала, что есть так много оттенков розового для цветов.
— Ты выбрала розовый? — Слова вылетели прежде, чем я поняла, что мой тон пренебрежительный. — Извини, — я краснею, — просто, ты не похожа на человека, которому идет розовый. И Вон? — Я замолкаю, пытаясь представить себе самого сурового человека, которого я когда-либо видела, и то как они идут по проходу, усыпанному лепестками розового.
— Спасибо! — восклицает Джастина. — Я пыталась ей сказать, что организатор не должен решать все за нее. Она должна сделать что-то четкое и современное, абсолютно минималистическое.
— Нет, — Кили поправляет ее с усмешкой, — это ты и Эш. Я не знаю, чего хочу от своей свадьбы. Я начинаю просматривать книги по дизайну, и все это так угнетающе.
— Ну, может быть, выбрать тему, которая имеет личный смысл для вас обоих, — говорю я. — Как вы познакомились?
Кили и Джастина обменялись забавным взглядом.
— Что, я что-то не то сказала? — смущенно спрашиваю. Я делаю глоток воды.
Кили усмехается.
— Нет, это просто... Я встретила Вона, когда его наняли, чтобы соблазнить меня.
Я подавилась.
— Серьезно? — Я кашляю. — Хорошо, тогда это не самая лучшая идея.
Кили смеется.
— Это нетрадиционно, знаю. Но как насчет тебя и Кэма? Как вы стали так близки?
Я чувствую, что мои щеки краснеют.
— М-м... мы столкнулись друг с другом в клубе, не так давно.
Кили хмурится.
— Я не думала, что Кэм ходит по клубам.
— Не такой клуб, — говорит Джастина. Она подмигивает мне. Глаза Кили расширились.
— О. Хорошо!
Я смущена, но девушки не выглядят раздраженными.
— Мы с Эшем были в «Подземелье» пару раз, — небрежно говорит Джастина. — Было весело.
Я должна была догадаться. Джастина выглядит довольно дикой и желающей попробовать все.
— Значит, ты встречаешься с ним? — Кили надавливает на меня.
— Полагаю, что так. Он вроде бы настаивал, чтобы я переехала к нему, — признаюсь я.
— Ему нравится получать то, что он хочет, — соглашается Кили. — Очень хорошо для тебя. Он один из лучших парней, которых я знаю.
— Да. — Я киваю. — Лучше, чем кто-либо.
Ему, наверное, сейчас икается, потому что мой телефон тут же загорается с текстом.
Надеюсь, тебе весело. У меня есть планы для нас сегодня вечером...
Я не могу скрыть свою улыбку.
— Позволь мне догадаться — это он, — говорит Кили.
Я счастливо пожимаю плечами и отвечаю Кэму:
Ты был прав, я отлично провожу время.
Он отвечает немедленно.
Я буду дома в 7. Надень то, что на кровати, и жди меня там.
Просто чтение сексуального текста Кэма заставляет мое тело напрячься в ожидании.
— Ты покраснела! — Кили дразнит меня. Я краснею сильнее и убираю телефон.
— Не волнуйся, Вон — король грязного текста, — сообщает мне Джастина.
— Кили всегда оправдывает себя за грязные разговоры в ванной.
— Нет!
— Ну, тогда ты многое упускаешь, — самодовольно говорит Джастина. — У Эша все в порядке со словами.
Когда они добродушно дразнят друг друга, мой телефон снова гудит. Мое сердце скачет, ожидая большего от Кэма. Но когда я смотрю на свой телефон, там текст от Брента.
Ты получишь то, что заслуживаешь, сука.
Я удаляю сообщение и смотрю, как Кили и Джастин смотрят на меня, ожидая веселья.
— Итак, что он сказал? Или тебе нужно посетить женскую комнату? — Кили подмигивает.
Я не могу придумать, что ответить.
— Он сказал... Кэм сказал, что оплачивает нам обед. — Я блефую, сверкая его AmEx с улыбкой, которая, я надеюсь, не выглядит такой же фальшивой, как кажется.
Кили и Джастина говорят спасибо, а я заталкиваю текст Брента подальше из своей головы, но мой аппетит пропал, и я не могу прогнать тревогу в течение всего обеда.
Не то чтобы я не доверяю Кэму свою защиту, но я просто не знаю, захочет ли он меня, когда узнает, что я сделала.
Глава 8
Кэм
Невозможно сосредоточиться на работе с постоянно всплывающими воспоминаниями об Изабелль.
Работа — утомительное отвлечение от мыслей о ее гибком теле, открывающемся для меня. Ее губ, скользящих вокруг моего члена. Ее теплой, скользкой влажности, поглощающей меня целиком.
К тому времени, когда закончился день, моя член стоит как никогда раньше. Я захожу в квартиру и иду прямо в спальню, по дороге ослабляя галстук.
Как я и писал в сообщении, она лежит на кровати, ожидая меня.
Одетая в простой черный шелковый пеньюар и с подходящей шелковой повязкой на глазах. Готова угодить мне, жаждущая моего прикосновения.
— Кэм? — Ее голос дрожит от похоти.
Я смотрю, как она напрягается, чтобы услышать хоть звук от меня, ее грудь опадает быстрее, когда ее дыхание ускоряется в предвкушении. Солнце село, сделав комнату тусклой, за исключением слабого свечения от ламп.
Я здесь главный. Как и должно быть.
Я приближаюсь, упиваясь ее видом. Я планировал связать ее, но теперь жаль позволить этим умелым рукам пропасть даром.
Не тогда, когда они могут сделать так много всего вместо этого.
— Ты следовала моим указаниям, — бормочу я, стоя в нескольких дюймах.
Изабелль толкается, и я вижу, как ее соски встают.
— Да, — шепчет она, ее глаза скрыты под повязкой. — Я ждала тебя.
Сила проходит через меня. Боже, она так жаждет. С самого начала я знал, что она была бы прекрасной сабой, и теперь она здесь, полностью доверяя мне свое удовольствие или все, что я сочту нужным.
Это доверие должно быть вознаграждено.
Я знаю, чего хочу от нее сегодня вечером. Часть меня сомневается, готова ли она. Я начну медленно.