По ЗАКОНУ столичных джунглей
Все персонажи и события вымышленные, а любые совпадения — просто случайность, за которую автор ответственности не несет.
ЧАСТЬ 1
…Этот город наш с тобою, стали мы его судьбою,
Ты вглядись в его лицо. Что бы ни было в начале,
Утолит он все печали, вот и стало обручальным
Нам Садовое Кольцо…
Москва, 2006 год
Год начался для журналистки Людмилы Малаховой — или попросту Люськи, как любя называли ее близкие, — весьма многообещающе.
Во-первых, любимый человек — кумир молодежи, знаменитый певец Дима Ангел — сделал ей предложение. Все было как в романтических фильмах: Венеция, ресторан, кольцо в бокале с шампанским (Люська едва не подавилась), свечи, музыканты и сам Дима, с торжественным видом вставший перед ней на одно колено… На Люськин взгляд, это было, пожалуй, чересчур уж кинематографично и напыщенно, но Дима выглядел так искренне в своем волнении, так трогательно, что у нее даже мысли не возникло ответить «нет». К тому же летом на свет должен был появиться их малыш. Даже в таком продвинутом модном мегаполисе, как Москва, до сих пор царили многовековые предрассудки: лучше, если у ребенка будет полная семья.
Во-вторых, Люська, наконец-то, уволилась из своей редакции. Работа под началом генерального директора (самодура) и главной редакторши (клуши и сплетницы) порядком изматывала ее в последние месяцы. Ей предложил место в своей пресс-службе продюсер Димы — Юрий Азимов, чье имя уже давно стало живой легендой шоу-бизнеса. Единственное, о чем Люська жалела после увольнения со старого места, так это о том, что теперь она будет реже видеться с фотографом Мишей, ее лучшим и верным другом.
Весной Дима Ангел должен был принять участие в международном песенном конкурсе «Евросонг». В преддверии конкурса и в промоцелях он отправился в большой гастрольный тур по городам России.
Люська на время гастролей переселилась в его квартиру на Новопесчаной. Собственно, Дима давно предлагал ей это сделать, и прежде она частенько оставалась у него с ночевкой, перевозила постепенно свои вещи, но все равно страшилась сделать окончательный шаг. Тем более, официально она продолжала снимать жилье на паях с подругой Жанной. Вернее, назвать их подругами можно было с большой натяжкой. От былой близости, с которой они вместе начинали покорять Москву, не осталось и следа — сейчас девушки с трудом терпели друг друга. Но Люська по привычке чувствовала свою ответственность перед Жанкой и не хотела бросать ее одну.
В Диминой квартире было спокойно и уютно, но все же в отсутствие хозяина Люська чувствовала себя немножечко одиноко. Хорошо, что ежедневно звонил ее верный рыцарь — фотограф Миша — и делился последними новостями.
— …В общем, в редакции глубокий траур, все рыдают кровавыми слезами из-за твоего увольнения, — похохатывая, рассказывал он. — Мария Викторовна решила сделать из меня парламентера и поручила позвонить тебе, чтобы разведать обстановку — мол, не передумала ли ты, не вернешься ли?.. Там половина материалов для газеты в подвешенном состоянии.
Люська тоже хихикнула в трубку, представив эту картину.
— А Артурка что? — полюбопытствовала она, усаживаясь с ногами в кресло и придвигая к себе поближе столик, на котором стояла чашка мятного чая.
— Тоже страдает, хоть особо виду не подает. Понятно, что он страшно уязвлен твоим поведением, но в то же время растерян, он реально ценил тебя как профессионала… Думаю, через пару дней не выдержит и сам позвонит.
— Не отвечу! — произнесла она таким же тоном, как великолепная Надюха в фильме «Любовь и голуби» говорила: «Не пойду!»
Отсмеявшись, Миша все-таки серьезно уточнил:
— Значит, ты ушла окончательно и бесповоротно?
— Конечно, — Люська счастливо улыбнулась. — Как подумаю, что больше не будет в моей жизни Артуркиных воплей, и этих идиотских пафосных мероприятий, которые необходимо было освещать, и лживых статей — сразу так легко на душе становится! К тому же Азимов берет меня в штат «Айдолз Мэйкер».
Миша понимающе присвистнул:
— Как удачно все складывается! И личная жизнь, так сказать, без отрыва от производства — прямо на рабочем месте…
— Да ну тебя, — фыркнула Люська, впрочем, нисколько не обидевшись, потому что уже успела привыкнуть к его постоянным беззлобным подколкам. — Работа тоже очень серьезная, не баклуши бить, а личная жизнь, как и положено, — вне стен офиса…
— С личным тоже все отлично? — полуутвердительно-полувопросительно уточнил Миша.
— Личная жизнь уже вторые сутки на гастролях, — вздохнула Люська, — вернется теперь только в конце марта. Я пока живу у него дома, так сказать — присматриваю, да и на работу отсюда удобнее ходить — спустился на первый этаж, и ты уже в студии!
— Что значит «пока»? — удивился Миша. — Вы же с ним вообще собирались, если память мне не изменяет, официально узаконить ваши отношения… Ты разве еще не обитаешь в Диминой хате на правах законной супруги?
— Пока нет, распишемся после его возвращения. В этот раз не успели, так завертелось все после Венеции, просто банально не было времени в ЗАГС съездить. Со съемной квартиры я еще не съехала, большая часть моих вещей там осталась. Беспокоюсь за Жанку, понимаешь, — неожиданно призналась она.
— С чего вдруг? — удивился Миша. — Вы же с ней, вроде бы, в последнее время не питаете нежных чувств друг к другу.
— Не знаю… — неопределенно отозвалась Люська, но тут же исправилась:
— Хотя нет, знаю! Боюсь, что затоскует, в депрессию впадет… Она же всегда была «звездой» в нашей компании.
Под «компанией» Люська подразумевала помимо себя и Жанки также их общую подругу Алину. Девушки снимали на троих скромную однушку возле Лосиноостровского парка, но некоторое время назад Алина их оставила — переехала в Стамбул, к своему жениху.
— Жанка постоянно играла на публике роль королевы, вокруг которой вращается мир, — продолжала Люська. — Врала про каких-то поклонников, которые якобы в штабеля укладываются возле ее ног… А на самом деле, я же знаю Жанку как облупленную, — нет у нее никого, да и друзей кроме нас с Алиной, по большому счету, тоже нет. Есть еще приятельница Эля, с которой они иногда тусуются вместе в клубах, но та — простушка, «ложит» и «зажгем», не Жанкин уровень… Ну и потом, за квартиру платить все-таки одной тяжеловато будет, мы и так сейчас вдвоем остались, Алина-то уехала…
— Жалко ее стало? — понимающе вздохнул Миша. — Она бы не пожалела. Если бы Ангел не с тобой, а с ней встречался — кинула бы тебя, даже не задумавшись.
— Может быть, — легко согласилась Люська. — Но речь-то ведь не о ней, а обо мне! Я так поступить с подругой… да, с подругой, — уверенно повторила она, — просто не могу. Как представлю, что она чувствует… Я с Димой встречаюсь, у нас все отлично… Даже Алина, которую Жанка вообще ни в грош не ставила, считала синим чулком и серой мышью — и та уехала с любимым человеком за границу! Ведь тошно ей сейчас, наверняка.
— Пожалуй, — проговорил Миша задумчиво. — Золотой ты человечек, Люсь…
Она невольно улыбнулась.
— Помнишь, что ты однажды сказал мне в ответ на такую же фразу? «Я далеко не райская лилия, не обольщайся».
— Удивительно, что ТЫ это помнишь, — слышно было, что Миша тоже улыбается. — Не думал, что тебе важно и ценно то, что я говорю.
— Очень важно и очень ценно, — сказала она. — Не прибедняйся. Ты же знаешь, как я дорожу тобой и нашей дружбой… И не начинай, пожалуйста. То, что я уволилась из редакции, еще не значит, что у меня будет меньше времени на общение с тобой.
— Хорошо, хорошо, ловлю на слове! — подхватил он иным тоном. — Как насчет того, чтобы встретиться с милым другом по старой памяти завтра где-нибудь в центре, испить кофейку? Или кофе тебе сейчас нельзя, — спохватился он, — ну тогда хотя бы какой-нибудь свежевыжатый сок?
— С удовольствием, — легко согласилась Люська, тем более, что завтра было воскресенье. — Надеюсь, Катя не будет ревновать?
Катей звали секретаршу редакции, которая давно была влюблена в Мишу, как кошка, и состояла с ним в странных отношениях. Периодически они занимались сексом, но при этом не называли себя парой. Сама Катя мрачно иронизировала по этому поводу: «Наши отношения напоминают мне бородатый анекдот: вот в школе было все понятно, поцеловались — значит, встречаетесь. А теперь трахаешься, трахаешься, а как это назвать, не знаешь!»
— Если Катя будет ревновать, то это ее проблемы, — отчеканил Миша. — Мы с ней окончательно разошлись. Все, точка. И тоже, пожалуйста, не начинай!
— Ну хорошо, — вздохнула Люська, — твоя жизнь. Делай как знаешь…
Закончив разговор с Мишей, она решила немного прибраться у Димы в квартире. Не то чтобы там было грязно, но ей хотелось чем-нибудь себя занять. Накануне она записала большое интервью с Юрием Азимовым, но оно уже было расшифровано и отправлено в пресс-службу Димы, дальше они должны были сами позаботиться о публикации. Телевизор смотреть было скучно, никакой интересной книжки с собой она тоже не захватила — Димина библиотека, не слишком-то обширная, оставила ее равнодушной, потому что все из представленного там было ею давно прочитано. «Очень кстати завтрашняя встреча с Мишей, — подумала она, — выберусь в центр и зайду в «Библио-Глобус», прикуплю себе литературки…»
Протирая пыль на этажерке, заваленной различным хламом, от компакт-дисков до журналов, она попутно пыталась навести там порядок. Среди вороха глянцевых изданий ей неожиданно попался маленький альбом с фотографиями. Дима давно уже не печатал фото, а хранил все в компьютере или на жестких дисках, поэтому Люська раскрыла альбом с любопытством. Это оказались снимки студенческого периода Димы — как она поняла, еще до встречи с Азимовым. Гнесинка, общага, компании друзей, девушки…
Девушки! Люська обратила внимание на одну особу в компании, которая как-то очень интимно прижималась к Диме на групповом фото. Полистав альбом дальше, она поняла, что не ошиблась в своих предположениях — чаще всего Дима и эта девушка держались вместе, словно демонстрируя всем, что они пара. Да и приобнимал ее Дима очень по-свойски, вовсе не как простой друг. Люська вглядывалась в ее черты с жадным интересом. По-мальчишески тоненькая фигурка, мальчишеская же стрижка — шапка волос цвета соломы… И между тем, назвать Димину подругу неженственной ни у кого бы язык не повернулся. Явной красавицей она не была, но в ней сразу было заметно то, что французы называют шармом. Пожалуй, именно на маленькую стильную француженку она и походила.
В памяти непрошенно всплыл старый разговор с Димой. Она тогда только что узнала, что беременна, и находилась в полном смятении.
— Я вижу, что ты расстроена, — сказал Дима печально, наблюдая за ее реакцией. Люська не выдержала и расплакалась.
— Я не расстроена, я в шоке! Дим, я даже не знаю, как реагировать, если это правда беременность. Я пока не готова взять на себя эту ответственность… Я очень люблю детей, но… это все очень неожиданно для меня.
— Хочешь сделать аборт? — жестко спросил он. Она растерянно покачала головой, одновременно пытаясь вытереть со щек льющиеся слезы:
— Я ничего пока не знаю… А почему ты спрашиваешь?
— Да потому, — резко отозвался он. — Люсь, просто предупреждаю… Если ты пойдешь на аборт, я тебя… я тебя убью, честное слово!
От его ледяного тона и от жесткости произнесенных слов Люська так растерялась, что даже перестала плакать.
— Что ты имеешь в виду? — пролепетала она.
— Что слышала, — бросил он. Затем, опомнившись, кинулся к ней, обнял и крепко прижал к себе.
— Прости… Я не хотел тебя обижать. Люсь, пожалуйста, давай оставим этого ребенка!
Она уставилась на него в изумлении.
— Это для тебя так важно?
— Важно… — он отстранился и взглянул ей в лицо. — Я тебе уже не раз рассказывал, что воспитывался в консервативной семье. У меня мама вообще грузинка, у нее традиционное строгое воспитание. Так вот, что бы там ни говорили, но аборт — это самое настоящее убийство. И еще… — на мгновение он запнулся, словно размышляя, стоит ли посвящать ее в такие подробности, но все-таки продолжил:
— Моя бывшая девушка однажды забеременела и тайком сделала аборт. Я так и не смог ей этого простить. Мы расстались.
Люська потрясенно уставилась на него.
— А когда… когда это случилось?
— Давно… Еще на втором курсе. Я тогда в общаге жил, с Юрием Васильевичем только-только начали работать, — Дима махнул рукой, словно отгоняя неприятные воспоминания.
— Ты сильно ее любил? — спросила Люська. Господи, как же она мало, оказывается, знает о нем, о его прошлых отношениях, о личной жизни… Ведь и он тоже любил кого-то, тоже страдал… Наивно было бы полагать, что она у него первая. Да ведь и у нее до Димы был многолетний непростой роман…
— Любил… — Дима пожал плечами. — Да, тогда казалось, что любил. Сейчас, конечно, все уже в прошлом. Прошу тебя, давай не будем. Мне неприятно об этом вспоминать.
— А если бы она не сделала аборт? — настойчиво продолжала выпытывать Люська, чувствуя, что ее охватывает ревность, вытесняя даже «беременные» переживания. — Вы были бы вместе до сих пор?
— Да чего гадать, если бы да кабы! — Дима покачал головой. — Это все неважно. Сейчас со мной рядом — ты. И скоро нас будет трое… Поверь, ни о чем другом мне даже мечтать не приходится! Обещай мне, что не станешь делать аборт.
— Обещаю, — она улыбнулась ему сквозь непросохшие блестки на ресницах.
— Вот и славненько, — он снова обнял ее. — И не бойся ответственности за ребенка, глупышка. Ответственность за вас обоих я беру на себя, тебе ни о чем не придется беспокоиться…
«Это, наверное, та самая, которая сделала аборт, — с внезапной тоской подумала Люська, рассматривая фотографии. — А если бы она решилась родить… скорее всего, они с Димой и сейчас были бы вместе». Размышлять об этом было неприятно, но запретить себе Люська не могла. Она в который раз поймала себя на мысли, что Димино прошлое, все его сердечные дела находятся для нее под семью замками, и он вовсе не жаждет с ней откровенничать. Не хочет бередить старую рану или просто не доверяет?..
«Однако я не я буду, если хоть что-нибудь об этой девице не раскопаю!» — пообещала себе Люська. Разумеется, информацию она собиралась добывать не у Димы, об этом не могло быть и речи. Но великолепная идея пришла в голову уже спустя несколько секунд — Интернет!.. Там сейчас можно найти абсолютно все. Да и ходить далеко не надо, нужно прямиком отправиться на Димин форум. Уж кто-кто, а его фанатки не отказывают себе в удовольствии перемыть косточки всем его подружкам. Наверняка, кто-нибудь располагает сведениями и об этой его большой любви…
Предположение оказалось верным — среди топиков форума была вожделенная многостраничная тема «Димины девушки: настоящие и мифические». Несмотря на то, что на душе у нее скребли кошки, Люська не смогла не улыбнуться такому заголовку.
Если бы она была мазохисткой, то назвала бы чтение этого топика увлекательнейшим занятием. Каких имен там только не встречалось!.. Кого только не прочили Диме в подруги!.. Она увидела в роли «невест» лично знакомых ей девушек — в частности, модель Юлианну Куравлеву и певицу Ирину Дубову. Была еще пара упоминаний о небольших романчиках с артистками, певичками и топ-моделями; несколько раз поклонницы даже пытались выдать себя за «тайную подругу» известного певца, но остальные форумчанки моментально выводили фантазерок на чистую воду. По поводу самой Люськи мнение девушек на форуме было однозначным: «Не похоже, что у Димы это всерьез и надолго». О ее беременности никто из поклонниц пока не знал, поэтому их отношения с Димой казались многим вещью преходящей. Она заставила себя не грузиться по этому поводу, прекрасно понимая, что они просто ей завидуют. В конце концов, она пришла сюда не затем, чтобы собирать сплетни о самой себе. Ей нужно было другое…