— Воевать будет просто некому, господин майор. — смотря на озадаченного новостью «спрашивальщика», подвожу итог я и опять повторяю уже сделанный вывод. — Нам нужно ядерное оружие.
В разговоре наступает пауза, в которой мой оппонент обдумывает полученную информацию.
— Сангсси, с какой целью читаете статистические отчёты? — спрашивает меня майор, смотря на меня c каким-то подозрением во взгляде.
— Я зарабатываю деньги. — просто отвечаю я. — Поэтому слежу за происходящем в стране, чтобы придумать, куда вложить их с наибольшей отдачей.
— И как вам в этом помогают отчёты по демографии?
— Раз ожидается рост возраста населения, значит, выгодно вкладывать деньги в бизнес, который будет предоставлять услуги людям пожилого возраста. — поясняю я. — Причём, дополнительным аргументом к принятию этого решения является известный факт, что к концу жизни у человека обычно появляются средства, чтобы оплатить эти услуги.
— Делать деньги на стариках. Этическая составляющая подобного решения, вас не беспокоит? — интересуется майор.
— Альтернативой отказа от предоставления услуг на этом рынке является появление большого числа неухоженных одиноких пожилых людей. Которые будут испытывать проблемы в бытовом плане из-за потери подвижности, в виду своего возраста и присущих ему болезней. При отсутствии у них детей, им будет некому помочь, и они окажутся фактически брошенными. Не лучший вариант ожидания смерти для людей, проработавших всю свою жизнь, господин майор.
— Согласен. — сделав короткую паузу, наклоняет голову майор.
— Сангсси, вы где-то учились методам аналитической обработки информации, находящейся в свободном доступе? — задаёт он мне следующий вопрос.
— Да. — не отрицаю я. — В школе «Кирин», на курсах «экономика ведения домашнего хозяйства».
— В школе дают подобные знания? — бесстрастно интересуется майор.
— В школе дают основы аналитики на примере анализа рынка ценных бумаг для выбора объекта инвестирования. После обучения общим алгоритмическим принципам несложно адаптировать их для других областей экономических взаимоотношений, господин майор. — отвечаю я.
— Понимаю. — кивает майор и видимо, узнав всё, что ему хотелось, переходит к другому вопросу.
— Сангсси, — говорит он, — вы, похоже, хорошо изучили устав. Вы помните, что в нём говорится о критике военнослужащим действий командования?
— Так точно! — подтверждаю я. — Критика действий командования запрещена.
— Если вы это знаете, почему давая интервью, нарушили положение устава? — интересуется майор.
— Прощу прощения, но в моём интервью нет критики действий командования. — возражаю я. — В нём нет ни слова об этом.
— Вы подвергли критике действия правительства. — говорит майор. — А военное командование армии подчиняется правительству. Президент является одновременно главнокомандующим вооружённых сил страны. То есть, критикуя действия правительства, вы тем самым подвергли критики действия военного командования. Нарушили устав.
Майор с вопросом смотрит на меня, ожидая ответа.
— Господин майор. — спокойно говорю я. — Если вы внимательно ещё раз просмотрите видео, то обратите внимание на то, что я нигде не критиковала действия правительства. Не критиковала, потому, что их нет, действий. Я критиковала — бездействие правительства. А это уставом — не запрещено.
Майор задумывается, потом разворачивает видео к себе и ещё раз его просматривает.
— Да, — закончив просмотр, признаёт он. — Согласен. На первый взгляд выглядит так, как вы говорите. Но я думаю, что военные юристы должны рассмотреть этот случай и дать заключение, является ли в данной ситуации бездействие — действием, или нет…
А ведь могут и доказать… — думаю я, чувствуя, что уже устал стоять, и у меня пересохло во рту от говорильни. — Юристы, что угодно докажут…
— Хорошо. — подытоживая, произносит майор. — Я, и присутствующие здесь офицеры, выслушали объяснения вашего поступка, сангсси. Ситуация неоднозначная и требует дополнительного обдумывания перед принятием решения. Позже, вам сообщат, будете ли вы признаны виновной в нарушении устава или нет. Но, с этого момента, приказываю вам ни с кем больше не делиться вашими умозаключениями по поводу необходимости создания ядерного оружия в нашей стране. Вам ясно?
Ну слава богу! А уж было подумал, что болтал я тут языком — зря…
— Никак нет, господин майор! — отвечаю я.
Майор смотрит на меня в крайнем удивлении.
— Вы отказываетесь выполнить приказ? — уточняет он, не веря своим ушам.
— Я хочу его обжаловать. — говорю я и смотрю на заместителя командира части. — Так как считаю, что сокрытие этой информации от общественности приведёт к необоснованным жертвам среди мирного населения и поражению в будущей войне.
— Будущей войне? — смотря на меня, переспрашивает зам командира.
— Да. — подтверждаю я. — Мы же все здесь готовимся к войне? Так? А добровольный отказ от самого мощного оружия при многократном превосходстве по численности армий потенциального противника, означает наше автоматическое поражение. Нация имеет право требовать от своего правительства и своей армии, которую содержит на свои налоги, обеспечить ей самую наилучшую защиту. Это требование законно и демократично. Можно даже провести референдум по этому вопросу.
Я смотрю на зама, потом на майора, потом на неизвестного мне офицера в чине капитана, потом снова на заместителя командира.
— Я собираюсь обратить внимание общества на жизненную проблему, которая требует скорейшего решения. — объясняю я. — Я публичный человек и могу это сделать.
Вижу, что замкомандира смотрит на меня с неодобрением.
— Напоминаю вам, сангсси, что согласно устава, отказ военнослужащего от выполнения приказа является уголовным наказанием и вы можете оказаться в тюрьме. — говорит он.
— Я не отказываюсь от выполнения приказа. — быстро отвечаю я. — Я просто хочу получить оценку его правомерности у вышестоящего командования, так как считаю, что он может навредить безопасности страны. Пока я буду его обжаловать, я ни с кем не буду делиться своими выводами по поводу ядерных программ. В этом случае, юридического повода для признания меня виновной не возникает.
Майор медленно кивает.
— Правильное решение, госпожа сангсси. — с лёгким одобрением в голосе говорит он.
(немного позже. В кабинете остались только майор и заместитель командира)
— Очень интересная девушка, — говорит замкомандира, имея в виду ЮнМи. — Делает выводы из открытых источников информации и аргументирует ими очевидные варианты решения проблем.
— Да, выводы она делает правильные, — смотря в сторону двери, недовольно отвечает майор. — Капитан, мне создалось впечатление, покинул нас окрылённым.
— Похоже, да, NIAей сильно заинтересовалась. — кивнув, соглашается с ним заместитель командира. — Устроили целое шоу в приграничной зоне со съёмками. Да ещё в такой момент.
(NIA — National Intelligence Agency (национальное агентство разведки Южной Кореи. Выполняет как разведывательные, так и контрразведывательные функции. прим. автора)
— Интересно, семья Ким, согласится с тем, что их невестка будет агентом? — озвучивает майор интересный вопрос.
— Думаю, мы об этом никогда точно не узнаем. — отвечает замкомандира.
Майор, повернув голову, со значением во взгляде смотрит на него и несколько раз кивает.
— Думаю, что так и будет. — соглашается он с предположением старшего по званию и интересуется. — Может, всё же, не стоило отправлять её мести плац? Первый раз, может, можно было ограничиться предупреждением? Такая семья, да и наш новый генерал явно показывает, что она его протеже…
— Но не могу же я оставить без последствий столь явное нарушение приказа командира части? — отвечает ему замкомандира. — Причём, практически сделанное у всех на глазах? Все в части сейчас только за ней и смотрят. Тут либо служба, либо шоу. Ну, или хотя бы — иллюзия службы. Потом легче с нею будет. Пусть не думает, что здесь курорт. Да может и наш генерал Им ЧхеМу, наконец, вспомнит о своей протеже и даст чёткие указания, что с ней делать.
Майор задумчиво кивает в ответ, но взгляд у него при этом — неодобрительный.
(позже. вечер)
— Эй, хён, твою невесту сегодня отправили в наказанье плац мести!
— Что, серьёзно?!
— Ага. За пользование планшетом.
— Аджжжж… Эти девчонки! Ничего не воспринимают серьёзно!
— Предводитель, ты уже посмотрел клип «Dragonsneverdie»?
— Да, а что?
— Твоя Агдан просто охрененительная!
— Ага…
— Когда её агентство уже устроит концерт «Короны» в нашей части? Ты же обещал?
— Ммм… Ну тут видишь, как обстоятельства складываются. Сложно что-то планировать в такой обстановке…
— Ну да. Может, завтра, будем Пхеньян штурмовать. Ладно, хён, пошли новости смотреть! Может твоя Агдан тоже придёт?
— Пошли!
(тот же вечер. Время вечерних прайм тайм новостей. Практически вся Корея припала к телеэкранам в надежде узнать, чем страна ответит на происки северного врага)
«… Как сегодня стало известно из заявления, сделанного министерством иностранных дел КНДР…» — сообщает красивая ведущая — «… причиной проведения ими испытания ядерной боеголовки, стал призыв на военную службу южнокорейской школьницы — Агдан, участницу известной международной корейской группы «Корона» …»
— Вау! — как один человек произносят все, сидящие перед телевизором в воинской части.
— Вау! — вторя им, восклицает страна.
ЮнМи, с удивлением, молча смотрит на экран.
— Что за глупость?! — изумляется МуРан и поворачивает голову к озадаченно смотрящему на экран старшему сыну.
— Фига себе! — восклицает БоРам.
— Мама, что они такое говорят? — с возмущением поворачивается к матери СунОк.
— Да, и эта сучка ходит под моей рукой. — довольно сообщает ЮСон, крепко принявший на грудь по случаю окончания рабочего дня и смотрящий телевизор в пьяном одиночестве.
— Она и в армии уже что-то отчебучила. — с довольной интонацией в голосе констатирует ИнЧжон.
«… Хоть подобное обоснование столь агрессивного действия выглядит странным для разумных людей, но, похоже, наш северный сосед в общении с нашей страной продолжает руководствоваться исключительно своей, странной логикой, смысл которой понятен только ему одному. Что с появлением у него ядерного оружия делает это общение ещё более напряжённым и непредсказуемым…»
— Проклятые коммуняки! — восклицает ЮСон и сделав пальцами «козу» энергично тычет ей несколько раз в сторону экрана.
«… Так же, как стало известно некоторым средствам массовой информации…» — делится дальше новостями ведущая. — «… что Агдан, чуть ли не в первый же день своей воинской службы сделала заявление для сми, в котором подвергла критике действия своего правительства …»
— Ух ты! — восхищённо восклицает БоРам.
— Я ей язык отрежу в следующий раз! — кровожадно обещает СунОк испуганно вскрикнувшей маме.
— Опять я за ней не уследила. — огорчённо опускает плечи ЁнЭ.
— Охренеть, какая дура! — восклицает ЮСон и орёт. — Таких нужно трахать и гнать из агентства! Трахать и гнать!
ЧжуВон молча смотрит на обернувшихся к нему с вопросом в глазах сослуживцев.
ЮнМи скептически сдвигает вбок челюсть и как ни в чём не бывало, продолжает смотреть новости, не обращая внимания на обращённые на неё взгляды.
— Так она себя сама похоронит, я не успею ничего сделать! — возмущается ЮЧжин.
«… по-видимому, руководство военной части довело до сведенья новичка недопустимость подобного поведения и приняло меры для их не повторения в дальнейшем. Сегодня Агдан была замечена с метлою в руках, занимающейся очистной мусора…»
Картинка на экране сменяется, показывая ЮнМи. Сьёмка ведётся откуда-то издали, скорее, из-за территории воинской части, чем-то «длиннообъективным». Хоть изображение слегка подрагивает, но, тем не менее на экране хорошо различима ЮнМи в камуфляжной форме, в ярко-синих хозяйственных перчатках по локоть и большой метлой в руках, которой она деловито, в одиночестве подметает плац. Изображение на мгновение вздрагивает сильнее, чуть меняя положение и даёт большее увеличение, акцентируя внимание на ногах провинившейся. Чётко видно, что ЮнМи подметает плац в туфлях на высоком каблуке.
«… хотя, как видим, командование части, не смотря на серьёзное нарушение правил воинской службы, предоставляет Агдан какие-то льготы, позволяя ей находится на службе в неподобающем для военнослужащего виде…» — комментирует последние несколько секунд видео телеведущая. — «… остаётся надеяться, что подобное снисхождение для проходящих воинскую службу будет объяснено теми, кто принимал об этом решение…»
— Подметать плац на шпильках? — скептически произносит ДонВук, не смотря на мать. — Это что-то новое в нашей армии…
— Вау! — подпрыгивая на месте и выкидывая вверх руки с оттопыренными указательными пальцами, выкрикивает БоРам. — Хочу к ЮнМи! Там весело и мужиков полно!
— Она армейцев под себя гнёт. — удивлённо произносит ЮСон и наливая себе из бутылки ещё одну порцию, констатирует. — Офигительная сучка! Мне нужна такая!
— Как бы она ногу не подвернула. — беспокоится ЁнЭ.
— Похоже, её скоро выгонят из армии. — констатирует КюРи.
ИнЧжон с шумом втягивает в себя воздух, закатывая глаза. Видимо представляя возвращение ЮнМи в общежитие.
— Кто этим занимается? — задаётся вопросом МуРан. — На главном канале, в прайм тайм, пустить такие новости о моей возможной невестке… Просто так такое не делается…
— Она там что, развлекается, что ли? — искренне не понимает СунОк.
— Родители у ЧжуВона, разве они не понимают, что она опозорит и его, и их семью? — искренне недоумевает ЮЧжин.
— Чем они там заняты? Разве они не должны думать о своём выживании? — удивляется президент Северной Кореи Пак ЧенЫн, с недоумением разглядывая показываемые крупным планом туфли ЮнМи.
Конец девятого трека
Трек десятый
Время действия: девятнадцатое августа, утро
Место действия: Северная Корея, Пхеньян, рабочий кабинет лидера нации Пак ЧенЫна. Лидер нации только что закончил знакомиться с подготовленными по его запросу документами и видеоматериалами, и теперь обдумывает полученную информацию, смотря с задумчивым видом в лежащую перед ним папку.
— Это у неё точно не линзы? — поднимает он глаза на терпеливо ждущего его слов адъютанта.
— Аналитическая записка составлена по открытым информационным источникам Южной Кореи, товарищ председатель. — сообщает тот. — По ним, это медицинский установленный факт.
Пак ЧенЫн с задумчивым видом начинает барабанить пальцами правой руки по столу.
— Но у кореянок не бывает синих глаз. — обдумав ответ адъютанта возражает он и прихлопывает ладонью стол.
— Прошу прощения, глубокоуважаемый лидер, но в истории были кореянки с синими глазами. Об этом есть упоминание в записке.
— Королева Мён СонХва… — кивая и всё так же задумчиво, произносит лидер нации, подтверждая, что он об этом прочёл.
— И насколько это реально, что эта девочка королевского рода? — спрашивает он.
— Для того, чтобы точно установить степень родства, потребуется время, товарищ председатель. — отвечает адъютант. — Нужно будет получить образцы генетического материала в объёме достаточном для проведения сравнения. Так же будет необходим источник, не подвергаемый сомнению, с которым будет производиться сравнение. На всё это потребуется время.
Лидер нации понимающе кивает.
— А для чего это нужно? — задаёт он вопрос и сам же на него отвечает. — Неясно. Соберите пока мне на неё полное досье. Всё, что есть в открытых источниках. Меня заинтересовали её глаза и уровень её таланта. Смешивать классику и к-поп, это… Здесь нужно иметь неординарную способность. А у нас не найдётся такого таланта?