– Тебе бы в армию, – пробормотал он, потирая ушибленную ногу.
Только теперь я обратила внимание на сказочный бардак, царящий в коридоре. Протиснуться здесь мог бы не каждый: малейший лишний вес – и застрянешь, как Винни-Пух в норе кролика.
Вся прихожая была уставлена коробками, сумками, каким-то немыслимым хламом. От этого зрелища меня даже оторопь взяла, – не могу сказать, что я так уж помешана на чистоте, но люблю, чтобы все было хотя бы относительно аккуратно. Такой срач в Сашиной квартире был лишь однажды: когда мы делали ремонт и выволакивали все вещи, оставшиеся от его бабушки.
– Ты извини, у меня тут все по-спартански… – Леша бочком протиснулся вглубь коридора, снова задел какую-то коробку, выругался и мстительно пнул ее со всей силы. Из коробки донесся печальный звон битого стекла. – Черт! А я-то искал, где стаканы…
– Ты готовишься к ядерной зиме или нашествию зомби? – я совершила поистине акробатический кульбит: перешагнула через какой-то мешок в узкой юбке, умудрившись не засветить отсутствие трусов.
– Не, въехал только два дня назад. Мы раньше с другом снимали, а он, зараза, жениться удумал… – Марков запнулся и бросил на меня виноватый взгляд. – В смысле, я ничего не имею против брака, но…
– Ладно-ладно, не надо со мной, как с раковым больным. Некоторые люди устраивают свадьбу и бывают счастливы, я поняла. Дай Бог, и мне повезет.
– Я не успел еще толком ничего разобрать. Тут две комнаты, дороговато, конечно, может, сдам одну… Но пока пришлось сгрести туда вещи. Ну, те, что влезли. Ты пока проходи в свободную, – он махнул рукой в сторону двери.
Пройти я была бы, конечно, рада, но для этого мне пришлось бы либо лезть по коробкам, – а навыков матерого альпиниста мне было набраться негде, – либо совершить невозможное и просочиться сквозь Лешу.
– А, ну да… – кивнул он. – Сейчас… – попытался первым пройти к двери, но тут послышалась трель звонка. – Это ужин… Секунду… Извини…
С этими словами он двинулся прямо на меня, как Гарри Поттер на платформу 9 ¾. Я замерла в растерянности, а Леша буквально вдавил меня в коробки, протиснул одну ногу по другую сторону от меня и в этой странной позе застыл, размышляя, что делать дальше. И все бы ничего, но он был прижат ко мне целиком, в том числе – причинным местом. В такой тесноте трудно было не ощутить выпуклость под его ширинкой. Да что уж там! Еще немного – и пора было бы доставать презервативы, потому как со стороны все это смахивало на то, что он пытается потереться об меня членом.
От этой мысли меня окатило жаром, словно я оказалась в расцвете климакса. Дышать стало трудно, и не столько от того, что моя грудь впечаталась в его торс, сколько от того, что я никак не могла перестать чувствовать Лешин пенис. Не думаю, что он был возбужден, но это не помешало мне чуть не сдохнуть от смущения. Я попыталась дернуться в противоположную сторону, но выбраться мне не удалось. Более того, теперь это уже выглядело так, словно я – ополоумевшая от сексуального голода женщина, которая трется о чужое мужское достоинство.
– Лучше бы ты не двигалась, – с усмешкой произнес Леша, и, подняв на него взгляд, я к своему ужасу обнаружила, что его зрачки расширены, а на щеках играет румянец.
Взяв меня за плечи, Марков каким-то чудом высвободил меня из своего плена и благополучно добрался до двери к курьеру. Выдохнув, я торопливо ретировалась в указанную комнату, чтобы до Лешиного возвращения как-то справиться с кипой противоречивых эмоций.
Обстановка и правда была спартанская: в этой комнате вещей было столь же мало, сколь много их было в коридоре. На полу один на другом лежали два матраса, небрежно застеленные синим покрывалом. У стены стояли два стула, около окна – складная сушилка для белья, временно служившая Леше вешалкой для одежды. Маленький компьютерный столик – и плазменный телевизор в полстены. Собственно, все, что нужно для счастья закоренелому холостяку.
Не зная, чем себя занять, я поправила покрывало, чтобы оно лежало ровно, как в отеле, и принялась складывать Лешину одежду. Знаю, меня никто не просил трогать его вещи, но мне отчаянно необходимо было хоть чем-то занять руки.
– Ты совсем больная? – прозвучал за спиной озадаченный голос Маркова.
– Просто так же помнется… – я сложила последнюю футболку, положила ее в стопку и обернулась к хозяину с невинным видом.
Леша стоял в дверях, сжимая пакеты с едой, и смотрел на меня, как на умалишенную.
– Я тебя в гости позвал! Ты вообще о чем-нибудь думаешь, кроме порядка?
– Ну, кто-то же о нем должен думать… – пожала плечами и выдавила улыбку. – У тебя вон, видимо, времени не было…
– Так, отставить! – безжалостно скомандовал Марков. – У нас на сегодня совсем другие дела. Сядь на стул. Еще раз увижу, как ты мне тут что-нибудь поправляешь – отшлепаю. Я серьезно.
Что-то в его тоне и в сдвинутых на переносице бровях подсказывало мне: Леша не шутит. И учитывая, что даже тесный коридор меня чуть было не довел до греха, мне страшно было даже подумать, чем закончится показательная порка. Послушно усевшись на стул, я наблюдала, как Марков выгружает коробочки с китайской едой.
Признаться, я не особый любитель фастфуда. Считаю, что питаться надо правильно, и если ты можешь готовить сам – готовь. Нет – всегда есть готовые блюда, где четко прописан состав. Никаких там E и глутаматов.
– Тебе курицу в кислосладком или свинину?
– Курицу, – я с сомнением взглянула на неизвестный мне логотип. Ведь не отравлюсь же, да?
– Спокуха, я всегда у них беру, – Леша протянул мне коробку и палочки.
– А вилки нет?
– Учимся работать пальцами, – Марков игриво вскинул бровь. – Или ты боишься всего нового?
– Ничего подобного, – упрямо поджала губы и вытащила палочки. – Так какая у нас на сегодня программа?
– Сначала, – он плюхнулся на матрасы, сбив покрывало, так заботливо расправленное мной, и принял позу арабского шейха, готового принять танцовщиц из гарема, – ты мне расскажешь про совещание. Точнее, удалось ли тебе пофантазировать и о чем конкретно. А потом мы будем смотреть кино.
Предложение обсудить мою эротическую фантазию так лихо выбило меня из колеи, что на последнюю фразу я даже не обратила внимания. И, как позже выяснилось, зря.
– Ты с ума сошел?! – я застыла, так и не подхватив ни одного кусочка этими долбанными палками. – Не буду я тебе рассказывать! Это… интимное! Хватит с тебя того, что все получилось. Но это не значит, что я снова потащусь на работу в таком виде.
– Ой, да брось! – отмахнулся Леша, мастерски закинув в рот кусочек мяса. И как только у него это получилось? – На тебе такая юбка… – он старательно подбирал слова. – Она и трусы заменяет, и панталоны, и колготки, и пояс верности. Антисекс просто. Так что, говоришь, получилось? Выкладывай! А то я приду к тебе домой и лично сожгу все труселя.
Краснея, бледнея, сбиваясь и старательно отводя взгляд, я все же рассказала Леше о своей фантазии.
– Чудесно, – довольно изрек он, с наслаждением уплетая китайскую стряпню. – Умница девочка.
Пикантные ароматы щекотали ноздри, от стыда разыгрался аппетит, и я чудом смогла подцепить кусок курицы. Рывком донесла до рта, но пара капель все же оказались на блузке. Да, было вкусно, но черт подери! Моя рабочая белоснежная блузка! За два года ни разу ее не угваздала, стирала только с белым, использовала специальное средство…
– Не паникуем! – Леша резко выпрямился. – Я застираю…
– В чем?! – не на шутку рассердилась я. – В тазике, где моешь ботинки и посуду?
– Послушай, ты слишком загоняешься, как ты выглядишь. Это всего лишь шмотки! Концентрируешься на внешнем, совершенно забив на то, что у тебя внутри. Это не есть хорошо! Отсюда у тебя и проблемы…
– Проблемы у меня от того, что ты даже вилку не дал, – я расстроено оглядела испорченную вещь.
– Нет, потому что ты постоянно гонишься за чужим мнением. Тебе надо, чтобы тебя считали идеальной, значит, в глубине души ты думаешь, что недостаточно хороша.
– Самый умный, да? Этому тебя в сексшопе научили?
– Нет, в институте, – спокойно отозвался Леша. – Вот, держи, – он взял с сушилки одну из своих рубашек и протянул мне. – Переоденься, а блузка будет как новенькая.
– Где можно переодеться? – я поднялась, пристроив коробочку с едой на полу – больше поставить было некуда.
– Прямо здесь, – он расположился поудобнее и всем своим видом дал понять, что не собирается отворачиваться или хотя бы закрывать глаза.
– Но…
– А в чем проблема? – Марков хитро сощурился. – Я дал тебе слово, что сексом сегодня мы заниматься не будем. Ты в безопасности. Лифчик ведь на тебе?
– Само собой!
– Так давай! Я хочу, чтобы ты перестала стесняться своего тела. Здесь только мы.
Я хотела было возразить, но передумала. В конце концов, Леша меньше чем за сутки дал мне столько новых ощущений. Если я буду постоянно препираться, какой смысл тогда было просить его о помощи?
Пальцы не слушались, но я все-таки взялась за пуговицы. Расстегивала одну за другой. Медленно, но верно. Леша не сводил с меня взгляда, а я смотрела ему в глаза, не в силах оторваться. В этом было что-то гипнотическое и завораживающее. Никогда не понимала, почему мужики так носятся со стриптизом, теперь будто бы сама оказалась в сладкой паутине этого действа.
Он улыбался и не шевелился. Может, боялся спугнуть меня, может, не хотел, чтобы я трактовала его движения превратно. Но мне хватало и этого взгляда: тяжелого, жаркого, физически ощутимого. Я получала странное наслаждение от процесса и от мысли, что еще секунда – и он увидит мою грудь. Пусть даже в белом кружеве бюстгальтера.
Расстегнув блузку, я позволила ей медленно опасть с плеч, холодной шелковой волной схлынуть по рукам вниз. Одно движение – и она оказалась у моих ног. Кожа покрылась мурашками, и Леша не мог этого не заметить. Он беззастенчиво ощупал глазами мои груди, смотрел так, словно никакого лифчика нет и в помине, а мне мерещилось, будто он касается меня руками. И от этого соски бесстыже напряглись, уперлись твердыми пиками в кружево, приподнимая его. Мне было неловко, и какая-то часть меня хотела немедленно прикрыться, но я не торопилась. Мне хотелось услышать от него, что я хороша, и я нагнулась за рубашкой, чтобы налитые груди покачнулись, а ложбинка между ними стала глубже.
Улыбка сползла с Лешиного лица, он нервно сглотнул. Да, даже его я сумела выбить из колеи, а уж он-то, вне всякого сомнения, женских тел повидал немало.
– Ну что? – я с торжествующим видом накинула рубашку, позволив Леше еще пару секунд полюбоваться моими прелестями. – Этап три пройден?
– Совершенство… – завороженно прошептал он. – Это просто… Слов нет… – моргнув, уставился на меня осоловевшим взглядом. – А? Третий этап? – на его губах снова заиграла ухмылка. – Нет, моя прилежная ученица, мы только начали.
Глава 11
Когда Леша озвучил свои планы, я думала, он просто шутит. Какое-то время пялилась на него, уронив челюсть и старательно подбирая слова.
– Мы будем… смотреть порно? – я боролась с настойчивым желанием прочистить уши: ведь не мог же он говорить серьезно, да?
Да, он упомянул кино, но я думала, что это будет какое-нибудь учебное видео. Ну, из тех, где медитативная музыка, распускающиеся бутоны на весь экран, а мягкий женский голос ненавязчиво советует поговорить со своей вагиной и разбудить свою сексуальность. Каюсь, когда я пыталась решить проблему сама, – тайком от Саши и от других представителей рода человеческого, – я покупала себе подобный курс, но задрыхла на первом же уроке: мозг отключился, а вагина категорически отказалась вступать в диалог.
Но порно? И как он себе это представляет? Включит на этой своей здоровенной плазме потных мужиков, которые растягивают бедную актрису во все дыры, а она еще умудряется непонятно откуда издавать стоны наслаждения. Лично у меня от такого захлопывается, как турникет в метро, а вместо желания появляется страх. Так и будем сидеть перед теликом: я – дрожать, а Леша – дрочить. Не вечер, а мечта.
– Вот только не надо доставать свое белое пальто! – Марков раздраженно поморщился. – Порно тоже может быть красивым, это не всегда сантехники и негры с конскими шлангами.
– А в чем смысл? Сеанс совместного онанизма? – я недоверчиво вскинула бровь.
– Опять ты путаешь мухи с котлетами, – Леша покачал головой, словно перед ним сидело дитя неразумное. – Разве я что-то сказал про то, что ты будешь себя трогать?
– Нет, но… Это же вроде как само собой…
– А вот и нет, – на Лешиных губах мелькнула таинственная улыбка. – Как раз наоборот. Тебе категорически запрещено касаться гениталий и других эрогенных зон, пока я не дам отмашку. Ну, разве что мыться можно. Но никаких сильных струй душа, имей в виду!
– Постой, – окончательно растерялась я. – Разве смысл всего этого не в том, чтобы я научилась… Ну, испытывать оргазм?
– Нет, – Леша невозмутимо взялся за пульт и принялся что-то выбирать в меню телевизора. – Вот видишь, тебе даже произнести это трудно. Я больше чем уверен: с физиологией у тебя полный порядок. Все тараканы – вот тут, – он постучал пальцем себе по лбу. – Фригидность и аноргазмия – разные вещи. Фригидность – это неумение возбуждаться, и за последние сутки ты доказала и мне, и себе, что ты та еще горячая штучка. Важно теперь это удержать и закрепить, а для этого надо довести твое тело до такой степени, что все психологические барьеры рассыплются, как куличик из песка. Твое тело слишком долго молчало, ты слишком долго подавляла собственные позывы и желания, убеждая себя, что это неприлично. Фригидная женщина ни за что не стала бы мечтать о хлыстиках и доминировании, уж поверь. Скорее, плохая девочка, которая очень хочет, чтобы все считали ее хорошей.
Ошарашив меня своей внезапной мини-лекцией, Леша поудобнее устроился на подушках и, подвинувшись к краю матраса, похлопал рядом с собой.
– Ложись, Юля. Во время просмотра хорошего порно очень важно как следует расслабиться.
– Рядом с тобой? – мой взгляд машинально опустился к его причинному месту. – А ты точно не?..
– Умею я себя контролировать, не переживай, – успокоил он. – Ложись, кому говорят, приказы не обсуждаются. Ох, и повезло же тебе сегодня! Премиальный контент в высоком разрешении – и роскошное мужское тело рядом…
Во рту резко пересохло, язык стал похож на наждачку. Память непонятно зачем подкинула картинку из коридора: вот я стою, прижатая к стене, а Леша протискивается мимо такими движениями, как стриптизер на приватном танце.
– Или ты боишься не устоять? – Леша улыбнулся во все тридцать два зуба, чуть не мурлыкая от удовольствия. И почему ему так нравится меня поддевать?
– Вот еще! – фыркнула я как-то по-детски. – Имей в виду: руки держи при себе!
– Только так – и никак иначе, – он с готовностью кивнул. – Даже если ты будешь умолять, чтобы я до тебя дотронулся.
Я смерила его саркастичным взглядом: мол, самомнение у тебя, конечно, до того раздулось, что как бы не лопнуло. Всем своим видом я пыталась показать, что мне ничего не стоит лечь рядом с ним и дружно смотреть порнуху, учитывая, как я одета. Или неодета, если точнее.
Впрочем, Леша читал меня, как раскрытую книгу.
– Расслабься, Юль, – мягко произнес он, пока вытягивала ноги на матрасе и поправляла себе подушку. – Нормально, что ты нервничаешь и смущаешься.
– Я не…
– Рас-слабь-ся, – шепнул он вкрадчиво, и у меня шея покрылась мурашками. – Позволь себе быть такой, какая ты есть. Это нормально, это никого не отталкивает. Ты – это то, что у тебя внутри, то, что ты чувствуешь. Тебе неловко и немного стыдно? Ты стесняешься? Прекрасно. Чтобы ты знала, женское смущение – сильнейший афродизиак для мужчин.
На сей раз я решила ничего не отвечать, потому что все было понятно без слов: щеки раскраснелись так, будто у меня температура скакнула под сорок, а сердце так гулко трепыхалось в груди, что казалось, даже Леша слышит этот бешеный стук.