Добираясь на такси в отель, оба мужчины едва перекинулись двумя словами, разбирая накопившиеся СМС и письма на почте. Эмоциональное напряжение дня, наконец, спало, осело в глубинах сознания, откуда, однако вырвалась одна нежелательная мысль о том, что его разыграли. По своей собственной воле? Волосы встали дыбом на его затылке…
Только устроившись в двухкомнатном люксе отеля, они, наконец, заговорили.
— Я не верю им. — Уверенность в голосе Тони возрастала с каждым словом.
— Ты не веришь ФБР?
— Если Клэр и уехала по собственной воле, кто-то вынудил её.
— Почему бы ФБР намекать на обратное?
— А почему они продержали меня весь чёртов день, и только потом взорвали эту бомбу?
Брент пожал плечами. Так много мыслей роилось в его голове.
Сила и уверенность голоса Тони усилились до обычного для него властного тона:
— Я не хочу, чтобы ты рассказывал Кортни о том, что сегодня узнал.
Брент задумался над его словами. Настало ли время сказать ему, что он знал об этом в течение нескольких лет? Он распрямил шею и стал выше ростом, чем когда-либо позволял себе в присутствии своего друга: — Я сказал, я помог тебе из-за Клэр. Она жива и невредима — вот что имеет значение.
— Очевидно, жива. И, очевидно, мы не удостоены знать больше.
— Нет, не удостоены. По крайней мере, мы знаем, что она не сидит в тюрьме по сфабрикованным обвинениям.
Тони резко развернулся и встретился взглядом с Брентом: — Что ты только что сказал?
— Я сказал — мы не знаем, где она. — Брент смотрел Тони прямо в глаз. — Мы знаем, где её нет.
— Осмелюсь предположить, что предложение уволить тебя ещё на повестке дня.
Изучив мини-бар, Брент выбрал виски, отвинтил маленькую пробку и выпил из горла. Помотав головой, он засмеялся: — Конечно, почему бы и нет? Я и так подумываю пораньше выйти на пенсию.
Даже стоя спиной, Брент почувствовал, как потемнели глаза Тони и представил его выражение лица, когда тот повторил: — Не говори Кортни.
Брент повернулся к нему. Его достало, что его вечно запугивают: — Тони, я не могу этого обещать. У меня нет секретов от жены.
— Это не обсуждается. — Тони схватил такую же бутылку. Брент увидел, что его плечи опустились, пока он отвинчивал крышку. Властность пропала из его голоса, когда Брент услышал нечто, чего никогда не слышал. — Мне не всё равно, что думает Кортни…, - он отвёл взгляд, как будто рассматривая за окном огни Бостона, — …и ты.
Брент дрогнул. Все заявления и обвинения, которые он прокручивал в голове, вдруг рассыпались в прах. Выражение братской любви между ними было непривычно, и потому — неловко.
Прокашлявшись, Брент произнес: — Клэр и ты преодолели это. Ты можешь поклясться, что никогда больше не сотворишь с ней то, что описано в её показаниях?
Тони кивнул: — Я клянусь.
— Кортни довольно проницательна. Я не думаю, что она была бы удивлена. — Когда Тони не ответил, он спросил. — Ты сам позвонишь, чтобы вызвать самолёт на утро, или это сделать мне?
— Я уже вызвал. Он будет нас ждать в 10 утра. — Опустошив бутылку, он добавил. — Она может быть проницательна, сколько хочет. Я не хочу, чтобы ты подтверждал что-либо. Конфиденциальность — дьявол, я плачу тебе достаточно, чтобы хоть на это рассчитывать.
Плечи Брента опустились — с братской любовью не складывалось: — Да, Тони, ты мне платишь. Не сомневаюсь, что за последние двенадцать часов — дьявол, двадцать лет — я это заслужил!
Тони бросил пустую бутылку на бар: — Пойду, попытаюсь поспать.
— Подожди! — Брент встретился с потемневшим взглядом лучшего друга — сейчас, или никогда, — Этот ранний выход на пенсию, увольнение — как ты это ни назови — всё ещё на повестке дня, и ты должен знать, я всё ещё думаю об этом. Я знаю слишком много дерьма, чтобы продолжать спасать твою задницу.
— Ты знаешь слишком много дерьма, чтобы даже задумываться об уходе. Нет у тебя такой возможности. — Тони повернулся в сторону одной из спален. Прежде, чем закрыть дверь, он добавил: — Я не принимаю твоё предложение. Спокойной ночи.
Где-то после полуночи послышался стук в дверь. Потребовалось несколько попыток, прежде, чем в номере кто-то зашевелился. Брент провёл почти весь день с федералами; не надо было быть гением, чтобы понять, что двое в чёрных костюмах были из их числа.
— Мы ищем Энтони Роулингса.
Прежде, чем Брент успел ответить, Тони появился у него за спиной: — Я Энтони Роулингс. Что, чёрт возьми, вы делаете здесь в такое время?
Оба офицера предъявили удостоверения: — Мистер Роулингс, мы можем войти?
Последнее, чего желал Тони, это дискуссия с ФБР в коридоре отеля. Они с Брентом сделали шаг назад, чтобы агенты могли войти.
Раздражение Тони сменилось тревогой: — Это касается Клэр? У вас появилась новая информация?
— Появилось больше информации. — Мужчины в чёрном принялись объяснять, что сведения об угрозе жизни Тони были проверены и подтверждены. Информация, которую мисс Николс раскрыла, была только верхушкой айсберга. В Бюро уверены, что для всех будет лучше, если Тони как можно скорее окажется дома, в целости и сохранности, где его собственная служба безопасности займётся его невредимостью.
Они также объяснили, что его действия могут быть под наблюдением преступника, и настояли, что будет лучше, если Брент пока останется в Бостоне. Они подчеркнули, что утром Бренту нужно явиться в офис ФБР и заполнить бумаги, касающиеся перемещения Тони.
Тони призадумался над этими предложениями. Он взглянул на Брента и пожал плечами. Если честно, он хотел домой. Это было логичнее, чем спать в номере отеля: — Дайте мне минуту собрать вещи.
Выходя с агентами, он сказал Бренту: — Мы поговорим обо всём, когда ты вернёшься в Айову. Поезжай домой, как только приземлишься.
Брент согласился, но, когда он наблюдал, как Тони уезжал с двумя безлико одетыми агентами, его охватило странное предчувствие. Он подумал, не позвонить ли Кортни, но было почти два часа ночи. Нет нужды ей терять сон из-за его глупых мыслей. Он опять лёг и, наконец, забылся беспокойным сном.
Где-то через четыре часа он перекатился по кровати к шумно вибрирующему на твёрдой поверхности тумбочки телефону. Не успев ответить, он услышал громкий стук в дверь. Натянув слаксы, он увидел определившийся неизвестный номер, отклонил звонок и сунул мобильный в карман. Плохо ориентируясь от недосыпа, Брент направился в сторону раздававшегося грохота. На этот раз, открыв дверь, он распознал одного из агентов.
— Агент Джексон, вы не могли дождаться утра, когда я появлюсь у вас в офисе?
— Так вы собирались сегодня появиться в офисе ФБР, мистер Симмонс?
— Конечно, я же вам говорил.
— А что насчет мистера Роулингса? Он тоже собирался прийти?
Брент посторонился, и агенты вошли.
— Он собирался, но сейчас…
— Сейчас, — агент Джексон продолжил предложение Брента, — сейчас ваш клиент исчез, растворился посреди ночи?
— Нет. — Брент закрыл дверь. — Ну да, он уехал с вашими агентами. — Агенты ФБР молча обменялись озадаченными взглядами, и Брент добавил, — Люди из вашего офиса, которые пришли сюда ночью. Он ушёл с ними.
— Я уверяю вас, мы не посылали сюда людей ночью.
— Что? — Брент провёл рукой по взъерошенным ото сна волосам, переваривая информацию. Может, Клэр была права насчёт угроз? Мог ли кто-то захватить Тони?
— Мистер Симмонс, — Брент постарался подавить страх и сосредоточиться, — самолёт покинул воздушное пространство Бостона, частный самолёт, нанятый неким Энтони Роулингсом. Этот же самолёт совершил аварийную посадку в Аппалачских горах примерно час назад. Выживших нет.
Брент рухнул на диван.
— Это значит мертвы? — Слова обожгли его губы. Да, временами он ненавидел Тони за сказанное или сделанное, но это не меняло сути — навязчивый засранец был его лучшим другом.
— Нет, сэр, это значит пропали. Самолёт был пуст. Следственная команда ФБР сейчас расследует это. До сих пор не найдено никаких следов борьбы или повреждений и, — агент Джексон подчеркнул, — никаких следов, никого.
— Но… ФБР забрали его. Я видел их удостоверения.
— Вы запомнили имена этих агентов?
Брент затряс головой.
— Нет. Было поздно. Иисусе… Я даже не посмотрел. Я полагал, что всё законно. Я не помню.
— Мистер Симмонс, ФБР не было здесь прошлой ночью.
— Что это может значить?
— Прямо сейчас это значит, что вы едете с нами в бюро. Мы просмотрим записи с камер отеля и побеседуем о ваших ночных посетителях.
Сидя в знакомом кабинете ответственного специального агента по Сан-Франциско, агент Болдуин внимательно слушал своего начальника.
— Энтони Роулингс был в заключении в ФБР. Теперь его там нет.
— Простите… Что значит его там нет?
— Согласно утверждению неназванного политического источника, ответственный агент по Бостону не был в состоянии его там удержать.
Кровь вскипела в жилах Гарри.
— Итак, сэр…, - традиционный титул почему-то оставил дурной привкус во рту — …Вы хотите сказать, что он сделал это опять? Энтони Роулингс подёргал свои политические связи, тряхнул деньгами, и увильнул от задержания ФБР?
— Агент, несмотря на просьбу заместителя директора, ты явно не заинтересован в продвижении своей карьеры на службе в…
— Прошу прощения. Пожалуйста, сэр, продолжайте. Клэр Николс. Где она?
— Последний прямой контакт был из Женевы, Швейцария. Это было неделю назад. Наши местные агенты подтвердили, что она покинула Швейцарию.
— Покинула…? Куда она отправилась?
— Это брифинг, сынок. Я информирую, ты слушаешь. Похоже, агент Болдуин, ты забыл протокол. Если ты уважаешь просьбу заместителя директора, а участие в текущем расследовании это честь для тебя, то твоими ответами должны быть: «Да, сэр». «Слушаюсь, сэр». Если эти обязанности слишком трудны в выполнении, я с удовольствием проинформирую директора, и твои обязанности будут пересмотрены.
Гарри прикусил язык. Работа агента под прикрытием отучила его от многих формальностей протокола бюро. У Гарри было и так немало проблем, касательно его будущего на службе. Добавлять проколы с субординацией в этот список не было нужды. Сев ровнее, он сказал: — Да, сэр. Спасибо, сэр. Я сделаю всё, что угодно, чего пожелает бюро.
— Бюро желает, чтобы ты отправился в путешествие в Италию. Мы получили два сигнала о возможном пребывании мисс Николс: один из Венеции, другой из Рима. У нас есть фото женщины, предположительно миссис Николс. Ты увидишь, она всегда маскируется. — Ответственный специальный агент указал в сторону большого экрана на стене своего офиса, где стали проецироваться фотографии. Одни из них были крупнозернистые, как будто снимались дистанционно, с большого расстояния. Другие — более чёткие и детальные. Гарри изучал женщину на каждой фотографии. Он сам, лично видел Клэр последний раз в июне. Прошло четыре месяца. Женщина на фото была беременна или просто полноватая. Цвет и длина её волос менялись от снимка к снимку, но было что-то в ней — на отдельных кадрах — когда она улыбалась — у Гарри сжало в груди.
— Сэр, я уверен, это действительно мисс Николс.
— Этого мужчину несколько раз видели с ней. Ты его можешь опознать?
Фотографии, опять различного качества, продолжали появляться на экране.
— Здесь трудно разглядеть его лицо. Как будто он знает, что нужно прятаться от камер. — Цвет волос мужчины менялся, часто на нём была шляпа. — Я уверен, это не Энтони Роулингс, сэр, — Гарри внимательно всматривался в изображения. — Он кажется мне знакомым. Это точно, что они вместе? — То, как он выделил последнее слово, не оставляло сомнений, что он имел в виду.
Специальный агент Уильямс прищурил газа.
— Похоже на то. Мисс Николс сказала прокурору Айовы, что она покинула дом мистера Роулингса по собственной воле, и, что она боится за свою безопасность и за безопасность своего будущего ребёнка. Она подчеркнула, что угроза исходит не от мистера Роулингса. Хотя ты в курсе, что их отношения переживали не лучшие моменты.
— Да, сэр. Она сама мне рассказывала.
— Она также проинформировала Эвегрина о своей уверенности, что Роулингсу всё ещё угрожает опасность.
Гарри едва заметно переступил с ноги на ногу.
— Я спрашиваю тебя в последний раз, ты сможешь сохранять беспристрастность в этом деле? Наше задание многоплановое. Агент Николс был одним из нас. И хотя это не для огласки, дело о его смерти всё ещё не закрыто. Судмедэксперт нашёл в его крови следы редкого токсина, который еще называют «воронец». Это токсин растительного происхождения, который оказывает седативный эффект на ткани сердечной мышцы и может вызвать остановку сердца. Этот токсин был определён, как причина смерти лишь несколько раз. И повторяющимся знаменателем тут оказывается Энтони Роулингс, или точнее Роулз. После долгих лет лишь исследования и настойчивость мисс Николс помогли связать эти случаи друг с другом. При дальнейшем расследовании токсин был также найден в крови мистера Роулингса, когда его отравили в 2012 году. Интересно, что тогда, впервые, этот токсин не привел к летальному исходу.
Гарри хотелось сказать: «И это плохо», но он благоразумно промолчал.
Специальный агент Уильямс продолжал: — Если честно, это не определяется обычными токсикологическими тестами и легко могло быть упущено. Не все случаи напрямую ведут лично к Энтони Роулингсу. И хотя в токсикологическом отчёте от 2012 года по случаю с Роулингсом химический анализ указывал на отравление, этот токсин не был определён. Спасибо, что в таких громких случаях, как покушение на мистера Роулингса вещественные доказательства сохраняют. Когда повторно сделали анализ крови, токсин был выявлен. Если бы всё так и оставалось у этих идиотов из Айовы, его бы никогда не нашли. Мы понятия не имеем, сколько ещё случаев было упущено.
— Могу я узнать другие имена и дела, где был выявлен токсин?
— Да, агент. Ты сегодня вылетаешь в Венецию. Папка с кратким описанием составит тебе компанию в этом путешествии. Можешь с ней познакомиться поближе.
— Если я определю место нахождения мисс Николс, должен ли я продолжать в качестве экс-бойфренда?
— Если сложится — да. Она тебе доверяла. Теперь время вернуться к этой роли, восстановить доверие. Как я сказал, это дело многоплановое. Мисс Николс уверена, что существует значительная опасность — достаточно серьёзная, чтобы она покинула страну. И хотя ей это неведомо, она является нашим информатором. Она нужна нам целая и невредимая. Мистер Роулингс влиятельный человек с большими связями. На данный момент многие заинтересованы, чтобы он оставался в безопасности. При существующем финансовом и политическом климате крах «Роулингс Индастриз» может привести к глобальным негативным последствиям в финансовой сфере. И это не совсем то, что видные деятели из правительства Соединённых Штатов хотели бы сейчас видеть в стране. Было решено, что, когда его местонахождение подтвердится, ему будет позволено прятаться дальше. Не могу сказать, что я согласен с тактикой бостонского офиса. Я считаю, что они должны были сопровождать его, но это было их дело. А мы теперь должны за ними подчищать.
— А что, если улики укажут на мистера Роулингса?
— Если так случится, мы его привлечём.
Внешне Гарри оставался невозмутимым. Внутри же он улыбался от уха до уха. «Мы его привлечём». Да, ему нравилось, как это звучало. Он бы хотел быть тем, кто защёлкнет браслеты на его запястьях. И он вовсе не имел в виду тысячедолларовые браслеты, инкрустированные бриллиантами. Жажда возмездия Гарри основывалась не только на том, что Роулингс сделал с Клэр, хоть надо признать, это был доминирующий фактор. Нет, его желание основывалось на его вовлеченности во множество других криминальных действий. Роулингс не только присвоил жизнь Клэр, он возможно, теоретически, причинил вред бесконечному количеству других людей, забирая и разрушая жизни по своей воле. Да, больше всего на свете Гарри хотел увидеть Энтони Роулингса за решёткой. Может быть, лишь может быть, когда преступления Роулингса всплывут на свет божий, Клэр наконец увидит правду. Ох, если она узнает, что присутствие самого Гарри в Пало-Альто не было случайным — что он тоже ей лгал — она расстроится. Но ложь во спасение всё же намного лучше, чем убийства, истязания, изнасилования… живот Гарри скрутило от мысли о том, как долог может быть список грехов Роулингса.