Сталки. Зима
30 лет назад
— …Метеоры! — воскликнул второй пилот колонизационного корабля "Би-202", глядя на экран бортового компьютера, где мигало красным предупреждение о метеорной опасности и показывалась траектория приближающегося потока космических камней, на которой как раз и находился корабль, готовившийся зайти на предпосадочную орбиту вокруг планеты
— Вижу, — ответил первый пилот (постарше и поопытнее своего напарника). — Какие-то странные метеоры: и скорость у них очень большая, и летят почти точно от спутника планеты — и, главное, прямо на нас… Но не волнуйся: у нас же прочный корпус, должен, по идее, выдержать… Хотя лучше на всякий случай уйти из-под удара, а то мало как всё может обернуться…
Пилоты взяли управление на себя и начали уводить судно из зоны поражения.
— Чёрт, не успеваем! — сказал первый пилот спустя минуту. — Ширина и скорость потока слишком высоки! Выводим реактор на максимум!
— Так уже!..
— Что?! Пробуй ещё увеличить мощность!
— Невозможно! В программе стоит запрет!..
— О космос, — пробормотал первый пилот, продолжая крепко сжимать штурвал и понимая, что в данный момент они больше ничего не смогут сделать. — Значит, придётся просто ждать. Только бы всё обошлось…
Тем временем расстояние между фронтом метеоров и кораблём значительно сократилось. Совсем скоро "Би-202" должны были сотрясти удары, которые с большой вероятностью могли превратить штатную посадку на планету в аварийную.
Вдруг второй пилот сообщил:
— Капитан, тут прямо по курсу небольшая гравитационная аномалия…
— Отходим в сторону.
— Тогда мы попадём в самую струю метеоров!
— Ну что за… Значит, ищем компромисс! — рассердился первый пилот. — Нас всё равно накроет, и мы должны минимизировать угрозу…
В это время поток космических камней настиг-таки безуспешно пытавшийся от него сбежать корабль. Булыжники врезались в борта, сотрясали главную рубку, грозили добраться до реактора, спрятанного в кормовой части корпуса. На мониторе в красках показывалось, как надрываются защитные системы, старающиеся спасти корабль от разрушения.
А одновременно с этим "Би-202" непроизвольно изменял направление своего движения под действием аномалии, к которой приближался.
— Надеюсь… — произнёс первый пилот.
И в этот момент корабль раскололся на две части, которые затем стали распадаться на более мелкие куски. На отсеки.
А гравитационные силы небольшого по меркам космоса сгустка тёмной материи изменили направления, по которым фрагменты судна стали приближаться к планете, в результате чего вектор падения основной массы обломков сместился.
В сторону единственной на весь этот мир деревни местных жителей.
Часть 1. Новый этап: 1. Обломки. Примирение
Лес (16 километров к востоку от деревни Сталочной), 30-й год после Звездопада, 89-й день осени.
Металлоискатель, встроенный в рукав комбинезона, запищал. Зелма остановилась, посмотрела под ноги, сфотографировала камерой шлема очередной найденный металлический обломок, с наручного компьютера открыла голографическую карту местности, увеличила масштаб, нашла нужное место и с голографической же клавиатуры поставила туда номер 171.
Плющ тут же подобрал обломок величиной примерно с ладонь, вынул из кармана пластиковый пакет нужного размера, положил туда железку, когда-то бывшую частью корпуса космического корабля "Би-202", и маркером аккуратно вывел на пакетике "171". Затем передал находку Ласу, тут же положившему её в мешок, и все трое двинулись дальше.
Освоившись в деревне (Зелме Валевской отвели дом, раньше принадлежавший семье Стана, и туда она перетащила все свои вещи со своей прежней базы далеко в лесу), земная разведчица на правах федерального наблюдателя на планете продолжила расследование трагедии, произошедшей почти тридцать лет назад в этом районе планеты. Скачав все интересовавшие её данные с найденного ранее бортового компьютера "Би-202" и не обнаружив в них ничего подозрительного, она решила произвести сбор обломков корабля по окрестным лесам. Она, конечно, огорчилась, узнав, что значительную часть упавших с неба железяк сталки уже нашли и изготовили из них предметы быта, но сказала: хорошо, что вообще что-то сохранилось, а причину катастрофы можно будет понять и по тому, что осталось. И, позвав себе в помощники Ласа и Плюща, где-то в середине осени она начала новый этап расследования.
За сорок с лишним дней они прочесали мелкой гребёнкой все окрестности Сталочной в радиусе пятнадцати врестей и нашли более полутора сотен обломков общей массой в пару центнеров. Этого уже было вполне достаточно, но Зелма решила не останавливаться, пока не будет обыскан весь район поражения, примерные размеры которого она узнала из рассказов охотников-сталкеров: от западной излучины реки Сталки до Трубы — упавшего в лес реактора "Би-202".
На руку искателям играло то, что на планете был довольно мягкий климат и снег выпадал обычно не раньше двадцатого дня зимы по местному календарю и держался дней сорок-пятьдесят, не больше. А вот листья облетали ещё осенью, так что лес, по которому сейчас бродили земная разведчица и двое местных юношей, представлял собой выставку деревьев-монстров с голыми ветками, среди которых мелькало кое-где чьё-то зелёное хвойное одеяние.
Было прохладно (по оценкам Зелмы, градусов десять по Цельсию), поэтому на Ласе и Плюще были накидки из меха мутов поверх обычных зелёных рубах; лишь разведчица в этом не нуждалась: её серебристый комбинезон сохранял тепло куда лучше, чем местные образцы одежды.
Муты, местные хищники, зимой становились ещё более чуткими и агрессивными, поэтому даже Зелма, капитан разведки, привыкшая полагаться на мощь своего бластера, часто обращалась к Ласу с просьбой глянуть вокруг своим "рентгеновским зрением" на предмет наличия этих чудовищ.
А параллельно с основным занятием она рассказывала молодым сталкерам о Федерации, о том, что последняя принесёт на их планету, — и о том, как и когда это произойдёт.
Так и теперь.
— …Тестирование пройдёт в начале зимы, — говорила разведчица, идя по лесу вместе с Ласом и Плющом, в то время как металлоискатель молчал. — Федерация выявит уровень знаний сталков, разработает программу для обучения, и уже к весне мне её пришлют, так что готовьтесь: в будущем году вам придётся здорово поднапрячься. За пару лет вы получите кое-какое образование, а потом выберете: хотите ли вы остаться здесь или улететь с планеты и получить профессию за её пределами. Гражданство Федерации вам будет обеспечено в любом случае. Только помните, о чём я вам говорила: никто посторонний не должен знать, что у жителей деревни есть сверхспособности, иначе…
— Да понятно уже, — перебил Плющ, не любивший, когда что-либо повторяют по многу раз. — Мы со всем справимся. Вы же проверяли нас на этот… как его… интеллект… Будет лишь одна трудность: свыкнуться с вашими длинными и странными именами и всякими непонятными названиями…
— А мне лично вот ваши имена кажутся странными, — ответила Зелма. — Нет, не конкретно ваши с Ласом: у вас-то ещё вполне нормальные… А вот у некоторых так вообще ужас: Чмур, Ыйим… Щлер… Бным… У нас такого в принципе быть не может.
— Но если мы, сталки, — потомки ваших переселенцев, то почему у нас всё так сложилось? — спросил Лас.
— Откуда мне знать? — пожала плечами Зелма. — Я всего лишь капитан специальной разведки, а не специалист-историк: ведь вы жили отдельно от Федерации четыре столетия… Единственное, что могу сказать: когда долгое время не знаешь, что происходит в каком-нибудь месте, возникает такая суперпозиция состояний, что… ну, в общем, в том месте может случиться что угодно.
Какое-то время все молчали, продолжая обшаривать местность. В основном этим занималась Зелма, водившая перед собой встроенным в рукав металлоискателем; парни просто шли рядом: Плющ нёс полные карманы пакетов, которые Зелма дала ему для обломков, а Лас тащил мешок с уже найденными железками.
Вскоре Зелма вновь заговорила:
— Военную базу построят в горах на другом берегу Сталки. Это мне недавно сообщили… Они посчитали, что главная ценность планеты — это вы, так что они должны быть поближе к вам, чтобы в случае чего вас защитить… хотя не могу представить — скажу честно, — чтобы вы были кому-то нужны…
— Да всё мы понимаем, — ответил Плющ. — Одинокая деревня на далёкой планете… Мы четыреста лет были вообще никому не нужны, поэтому то, что вы, Зелма, делаете для нас, — это уже очень много.
— Спасибо, Плющ, — сказала Зелма. — Спасибо.
В этот момент у неё опять пискнул металлоискатель.
Добавив в опись подобранный юношами обломок номер 172, землянка сообщила ещё кое-что:
— Ах да… Зимой к вам прибудут экологи. Падениями "Би-22" и "-202" планете причинён ощутимый ущерб, так что было принято решение послать сюда специальную миссию. Какое-то время у них уйдёт на освоение и разработку стратегии восстановления экологии (к тому же, зимой радиационный фон обычно снижается, да и не поливать же дезактивационной жидкостью снег…), а весной они примутся за дело, и по моим прикидкам, уже летом ваша местность будет чиста, как и до "Звездопада". Затем они отправятся на север, куда упал "двадцать второй"; там им будет гораздо труднее… Плюс ещё будут поставки еды, техники, лекарств, информации… В общем, ваша жизнь изменится к лучшему.
— Хотелось бы надеяться, — пробормотал Лас.
Он в общем-то был согласен с Зелмой, но… было у него какое-то тревожное предчувствие. Однако Лас понимал, что оно сопутствует любым непонятным переменам, и не особо беспокоился по этому поводу.
* * *
Деревня Сталочная, этим же вечером.
— Я не опоздал? — спросил Плющ, приоткрыв дверь дома Лины.
— Почти что и нет, — ответил Лас, сидевший за столом вместе с Ксюней и Линой, девушками лет пятнадцати, пережившими наряду с парнями за последние полгода больше, чем за всю предыдущую жизнь. — Тебя только ждали.
— Ну, Лина, и зачем ты нас позвала? — поинтересовался Плющ, садясь рядом с Ласом и хватая со стола кусок хлеба с мясом. — Не могла, что ли, отметить день рождения в одиночестве?
Когда сталкеры ближе к вечеру вернулись вместе с Зелмой в деревню, Ксюня встретила их и, когда разведчица, помахав всем рукой, направилась к себе, сообщила, что Лина сегодня собирает всех у себя: родители собрались побыть вечером у соседей, так что для дружеских посиделок не было никаких препятствий. О том, что у Лины сегодня день рождения, Лас и Плющ знали, но вспомнили лишь теперь, после напоминания. И, естественно, пошли, — предварительно заскочив по домам и приведя себя в порядок после очередного дня в лесу.
— Не могла, как видишь, — ответила Лина. — Сам-то чего задержался?
— К матери зашёл, — с явной неохотой сказал Плющ. — После нашего возвращения она теперь меня никуда не хочет отпускать — да и отца тоже… Ей не нравится, что я теперь чуть ли не каждый день провожу в лесу, но мы ведь должны помогать Зелме…
— С чего ты так решил?
— Она же помогает нам. — В подтверждение своих слов Плющ указал рукой на горящую над столом электрический светильник из заказанной Зелмой по межзвёздной связи стандартной партии гуманитарной помощи. — И нам следует отплатить ей за это…
Впервые о поставках оборудования разведчица заговорила ещё в первой половине осени, когда поселилась в пустом, тёмном, обогреваемом печкой доме. Вскоре она отправила запрос, и дней пятнадцать назад на планету приземлился автоматический грузовой челнок, полный концентратов, аккумуляторов, люминесцентных ламп, обогревателей и прочих вещей, без которых была невозможна жизнь в цивилизованной Галактике — и которых здесь никто отродясь не видывал.
Сталки сначала восприняли новинки с недоверием (особенно сублимированную еду), но Зелма сумела их убедить, что это им пригодится. С помощью Ласа, Плюща и велка Нурса повесила в каждом доме по светильнику, подсоединённому проводом к выключателю с аккумулятором, поставила везде по обогревателю, сказав, чтобы были поэкономнее, а то заряд батарей не бесконечен, и выдала всем по паре упаковок концентратов, чтобы, так сказать, разнообразить рацион.
Многие посчитали её нововведения за благо, но были и те, кто продолжал по-прежнему недоверчиво поглядывать на все эти новшества. Например, Лина.
— Мы ничего никому не должны, — сказала Лина. — Жили же как-то без всего этого — значит, сможем прожить и впредь.
— Вот именно, что — "как-то", — возразил Плющ, жуя хлеб. — Что у нас за жизнь? Куча работы, охота, еда такая, что хоть в Сталке топись, из развлечений — лишь праздник Конца года да ещё дни рождения каждого из нас… Кстати, на свой ты нас позвала, чтобы поговорить именно об этом?
— Нет. — Лина поднялась на ноги и обвела глазами всех собравшихся. — Я просто хотела вам сказать, что… короче, простите меня за всё, что было раньше. Я не думала, что могу быть такой… такой… В общем, не сердитесь на меня. Я поняла, что тогда была неправа по отношению к тебе, Лас, и к тебе, Ксюня, — (она по очереди посмотрела на тех двоих, кого так ненавидела этим летом). — Простите меня, пожалуйста.
— Ну, прошло уже достаточно много времени… — сказал Лас, косо поглядывая на Плюща, который вовсю ел и, казалось, не обращал теперь внимания на ход разговора. — Мы не сердимся на тебя, Лина. Но ты должна понимать, что тогда вела себя невыносимо; и если ты снова примешься за старое, мы не сможем так просто взять всё и забыть.
— Да я понимаю, — ответила девушка. — Просто тогда… Я не знаю, что на меня нашло. Мне просто казалось несправедливым, что…
— Всё, не будем об этом, — прервал её Лас. — Помни, что произошло, и постарайся больше так не делать.
— Угу, — вздохнула Лина, вновь садясь за стол, но тут же повеселела. — И в самом деле, чего это мы о грустном — у меня же сегодня праздник! Давайте есть и веселиться!
— Наконец-то, — сказал Плющ с набитым ртом, беря со стола кувшин с водой. — Я думал, ты никогда этого не предложишь.
* * *
Прошло какое-то время. Со стола исчезло почти всё: молодые люди последовали примеру Плюща и, наконец, дали себе волю. Беседа стала более непринуждённой, начали рассказываться шутки, зазвучал смех. Маленький праздник шёл так, как и должно.
Взглянув вдруг в окно и увидев, что наступают сумерки, а солнце поливает край сине-фиолетового неба остаточным оранжевым светом, Лина вспомнила о времени:
— Слушайте, уже поздно, скоро родители вернутся… Давайте заканчивать, а то как бы вас по домам не разогнали…
— Давайте, — вздохнул Лас и встал, Ксюня — за ним. — Спасибо за вечер. Надеюсь, как-нибудь ещё доведётся так посидеть…
Гости вышли из-за стола и направились к выходу.
— Я тоже надеюсь, — тихо ответила Лина, тоже встала и сказала, глядя в спину Плющу, почти дошедшего до двери: — Плющ, можешь ненадолго остаться. Мне надо поговорить с тобой… наедине.
— Хорошо, — немного удивлённо откликнулся Плющ и повернулся к Лине; Лас и Ксюня не вернулись, чтобы узнать, зачем их друг остался в доме: по-видимому, сейчас им было не до этого. — Что ты ещё мне хотела сказать? Давай побыстрее: у меня ведь тоже родители есть…
— Плющ… помнишь, что случилось летом? У меня, я имею в виду? — спросила Лина, подходя к юноше на расстояние в пару шагов.
— Квильд, — догадался сталкер. — Это что, до сих пор не даёт тебе покоя?
Девушка вздохнула и ответила:
— Понимаешь… тогда от меня словно… оторвали что-то. Я оказалась без поддержки, без опоры, вот и… начала чудить…
— Ну и что дальше? — перебил её Плющ.
— В общем, мне нужен кто-то, кто смог бы заменить Квильда, кому бы я понравилась такая, какая я есть, кто поддержал бы меня, если вдруг что-то случится… И мне показалось, что таким человеком можешь стать ты.