— Так сразу? — Она словно испугалась.
— Да, сразу, — Девушка помедлила, и он уточнил: — Передумала, милая?
Кости отвернулся, словно собираясь уйти.
Она схватила сумочку и практически бросилась за ним. Значит, это был вовсе не ягненок.
— Иди вперед.
Кости ухмыльнулся. Он не собирался поворачиваться к ней спиной.
— Нет-нет, — Он махнул рукой. — Вперед пропускают дам.
Кэтрин так часто оглядывалась на него через плечо, что он удивился, как она не споткнулась по дороге на стоянку. Когда они вышли на улицу, она открыла рот, собираясь заговорить, но он перебил ее.
— Ну, бери свою тачку — и поехали.
— Мою тачку? — Она казалась сбитой с толку. — Я… у меня ее нет. А где твоя машина?
— Я на двух колесах, — соврал он. — Прокатить?
— На мотоцикле? — произнесла она с таким очевидным ужасом, что он с трудом подавил смешок. Она наверняка представила, как трудно будет доставить его тело на подобном транспорте? — А-а… лучше возьмем мою машину. Вон она.
Она двинулась к старенькому «Форду», начиная пошатываться после нескольких шагов, словно вспомнив, что ей полагалось притворяться пьяной. Кости понаблюдал за этим спектаклем пару минут.
— Я думал, ты без машины! — крикнул он ей в спину.
Она остановилась, виновато обернувшись. Черт побери, она ужасно импровизировала на ходу. Возможно, он неправильно понял ее. Наверное, ей повезло лишь один раз убить кого-то, до опытной наемной убийцы крошке было далеко.
— Совсем забыла, знаешь ли, — поведала она слишком бодрым голосом. — Наверно, перебрала с выпивкой. Ты сам поведешь?
— Нет, спасибо, — мгновенно отказался он.
Ее лицо исказил гнев, прежде чем она прикрыла его вялой улыбкой.
— Право, лучше бы тебе сесть за руль. У меня в глазах двоится. Как бы не намотать нас на придорожный столб.
И пропустить ее очередную попытку прикончить его? Ну уж нет.
— Если ты просто хочешь отложить до другого раза… — произнес он, уже отворачиваясь.
— Нет! — выпалила она с таким явным отчаянием, что он чуть не рассмеялся. Должно быть, она поняла, что едва не раскрыла себя, потому сразу же пошла на попятный. — То есть… ты такой красивый и… — Она нахмурилась, стараясь придумать очередную лесть, — я правда, правда не хочу откладывать.
В этот раз он не смог подавить смех. Она побледнела, и он бы пожалел ее, если бы не видел, как хладнокровно она расправилась с Девоном. Кости вполне мог оказаться на его месте. Ничто в ней не намекало убийцу, так что он бы никогда не заподозрил опасность. Малышка могла вонзить серебро в его сердце, пока он разыгрывал бы из себя доброго самаритянина, подвозя ее домой.
Он облизнул губы, не отрывая от нее пристального взгляда, пока девушка не вздрогнула. Затем согласился:
— Ладно, тогда поехали, — На ее лице промелькнуло облегчение, пока он не добавил: — Поведешь ты.
После этого Кости забрался на пассажирское сиденье ее пикапа. «Твой ход, детка».
Пару мгновений она переминалась с ноги на ногу. Затем приняла решение и села в грузовик. Кости не сводил с нее глаз всю дорогу. Она наверняка почувствовала его взгляд, но не посмотрела на него в ответ. Вместо этого ее дыхание сбилось, сердцебиение ускорилось, а запах попеременно отражал страх и решимость. Разве она не знала, что вампиры могут чувствовать эмоции? Ей следовало использовать духи. Резкий химический запах мог бы замаскировать ее истинные чувства.
Через десять минут напряженного молчания она спросила резким тоном:
— Как тебя зовут?
«Пытаешься проверить свою цель?»
— Какая разница?
Наконец она взглянула на него. Ее лицо выражало неуверенность, затем почти отчаянная решимость отразилась в играющих желваках.
— Просто хочется знать. Вот я — Кэт, — сказала она, свернув с шоссе на гравийную дорожку.
— Кэт? — Он насмешливо хмыкнул. — На мой взгляд, ты больше похожа на котенка.
Она бросила на него разгневанный взгляд.
— Я — Кэт. Кэт Брюнетт.
— Договорились, Котенок Рыжик, — протянул Кости.
Она так сильно расстроилась, что резко ударила по тормозам.
— У вас проблемы, мистер?
«У меня нет, а вот у тебя — да».
Вот это характер. Кости словно в замешательстве поднял брови.
— Никаких проблем, пушистик. Что, дальше не поедем? Здесь и будем трахаться?
Она снова вспыхнула и отвернулась. Его потенциальная убийца была скромницей. Как бесценно.
— Э-э, нет. Немножко дальше. Там славное местечко.
И она поехала прочь от шоссе, наверное, чтобы никто не наткнулся на них. Скромница она или нет, но девушка все еще делала все возможное, чтобы убить его. Жаль, придется ее разочаровать.
— Будь по твоему, милая, — произнес Кости с усмешкой.
Через несколько минут она остановилась у озера. Кости не двигался. Он лишь с интересом наблюдал за тем, как она ерзала и все время поглядывала на карман на правом бедре. Хотя штаны были ей великоваты, Кости все равно мог ясно различать очертания оружия в них. Она не могла достать его, не выдав себя и не потеряв элемент неожиданности. Кости выбил бы предмет прежде, чем она успела бы поднять его, чтобы пронзить его сердце.
Кэтрин должна была это знать. Как она планировала отвлечь его? Она не могла изображать беспомощную испуганную жертву, если на нее никто не нападал. Разочарование почти кипело в ней по мере того, как продолжали тикать минуты. Кости спрятал улыбку. Она понятия не имела, что теперь делать, не правда ли?
— Не лучше ли там… потрахаться? — сказала она наконец.
Кости даже не пытался скрыть ухмылку.
— Э, нет. Прямо здесь. Обожаю заниматься этим в грузовиках.
Он отчетливо расслышал, как она скрипнула зубами.
— Ну… — начала она, очевидно подыскивая варианты, чтобы оказаться вне поля его зрения и достать оружие. — Здесь места мало! — заявила она и вознамерилась открыть дверь.
— Места хватит, Котенок, — ответил Кости. — Я остаюсь здесь.
— Не называй меня котенком! — отрезала она, ярость обострила ее голос и запах.
Звонкие яйца Люцифера, она была худшей соблазнительницей из всех, кого он встречал за всю свою жизнь! Девон перевернулся бы в гробу, если бы знал, кто его убил. Достаточно еще немного надавить, и все притворство спадет с нее.
— Скидывай одежку, — сказал Кости, лаская ее взглядом. — Посмотрим, чем ты богата.
Теперь ее щеки вспыхнули уже от гнева.
— Не поняла?
— А ты собралась трахаться со мной во всей одежке, Котенок? — издевался он. — Ну ладно, можешь снять только штанишки. Давай. Не могу же я ждать всю ночь!
Она послала ему взгляд полный чистой ненависти, затем ее лицо приняло хитрое выражение.
— Ты первый.
Она думала задеть его скромность? Кости ухмыльнулся.
— А ты, пташка, застенчивая? Вот ни за что бы не подумал, когда ты сама ко мне подошла и практически напросилась… Слушай, а если так? Давай одновременно!
Выражение ее лица стало еще более гневным, но ей оставалось либо отказаться от попытки убить его, либо продолжать притворяться соблазнительницей. Она выбрала второй вариант и начала расстегивать брюки. Когда Кости снял свои штаны и стянул рубашку, ее пальцы задрожали. Он снова едва не пожалел ее. Но потом заметил, как рука девушки скользнула к оружию в кармане. Коснувшись его, она перестала трястись. Кэтрин захотела его смерти настолько сильно, что подобная перспектива ее даже успокоила. «Ты сделала свой ход. Теперь моя очередь, Котенок».
— Смотри-ка, милая, что у меня для тебя есть! — произнес Кости, демонстрируя свой член.
Ее щеки загорелись, и девушка отвела взгляд. Только этого он и ждал. Его кулак взметнулся вперед и ударил ее по голове. Она упала ему на руки, правой рукой все еще сжимая оружие, которым так отчаянно стремилась убить его. Кости взял его в руки. Деревянный кол? Таким вампира не убьешь… подождите-ка. Он был тяжелее обычного. Кости разломал его… и улыбнулся.
— Ну, — сказал он своей бесчувственной спутнице. — А ты полна сюрпризов, Котенок.
Глава 3
Через несколько часов Кэтрин пришла в себя, и ее тут же вырвало. Благодаря находившейся между ними лампе без абажура, она не заметила, как он поморщился. Рвотные позывы действительно были ужасными. Хорошо, что он приковал ее в стоячем положении, а не уложил на спину. Иначе она бы захлебнулась в собственной рвоте.
Кости подождал, пока ее перестанет рвать, прежде чем войти в круг света.
— Я тумал, фифу кифку! — Издевательская пародия на птичку Твити [1] было наименьшим, что она заслужила после попытки убить его. — Фидел! Фидел кифку!
На ее лице вспыхнул гнев. Хорошо. Значит, сотрясение мозга не лишило ее рассудка. Пришло время получить ответы.
— А теперь, милая, поговорим о деле. На кого работаешь?
У нее хватило наглости изобразить удивление. Затем, к его великому разочарованию, она солгала.
— Ни на кого я не работаю.
— Херня, — сказал он и подошел ближе.
Ее сердцебиение участилось, и она в смятении оглядела себя. Он снял с нее оружие и верхнюю одежду, пока она была без сознания, оставив только в лифчике и трусиках. К сожалению, в ее одежде не обнаружилось ничего опасного, кроме еще одного серебряного оружия в форме креста, а на мобильном телефоне были только сообщения и телефонные звонки от ее матери.
Но кто-то же научил ее убивать вампиров. Кто-то послал ее за ним и Девоном. Если это был тот, о ком думал Кости, она защищала того же массового убийцу, которого он преследовал в двух разных странах, и ее молчание будет стоить жизни большому количеству невинных людей.
Он не мог этого допустить, но попробовал проявить вежливость еще один раз.
— На кого работаешь?
— Ни на кого, — снова солгала она.
Значит будем действовать по-плохому. Он отвесил ей пощечину, скрывая свое отвращение за глубоким хмурым взглядом.
Она сердито посмотрела на него и рявкнула:
— Пошел к черту!
Почему она не назвала имя своего босса? Неужели она была влюблена в этого мерзавца? Или она была настолько алчной, что ей было все равно, сколько людей пострадает, лишь бы получить обещанную награду? Если бы она была мужчиной, Кости бы применил свой нож, но он не мог заставить себя пытать женщину, даже ту, которая пыталась убить его. Тем не менее она была убийцей в лучшем случае, а в худшем варианте — заговорщицей картеля, который прикончил уже сотни людей.
Он отвесил ей еще более сильную пощечину.
— Еще раз спрашиваю: на кого работаешь?
Она сплюнула кровь ему на ноги.
— Ни на кого, засранец!
У него вырвался удивленный смешок. Его уже несколько десятилетий не называли таким мерзопакостным именем. Это стоило того, чтобы дать ей еще один шанс поговорить без лишнего насилия. Тем не менее ей не стоило рассчитывать на снисхождение с его стороны. Вот почему вампир позволил ей увидеть свои клыки, прежде чем наклонился к девушке очень близко.
— Я знаю, что ты врешь, — сказал он, касаясь клыками ее шеи. Все ее тело напряглось, а пульс участился втрое. — Я наверняка знаю, что ты врешь, потому что вчера наблюдал за тем типом, — прошептал Кости ей на ухо. — И видел, как он вышел с той самой рыжей девчонкой, которая до того отиралась вокруг меня. Я пошел следом, думал поймать его, пока он занят другим. И видел, как ты воткнула ему в сердце кол — и какой кол!
Он с торжеством сунул ей под нос усовершенствованное оружие. Ее глаза расширились при виде собственного творения.
— Снаружи дерево, внутри серебро, — произнес Кости, постукивая по колу. — Да уж, это «сделано в Америке»! Куда там Девону! И это еще не все. Ты сунула его в багажник, отвезла к своему грузовичку, а там отрубила голову и зарыла отдельно от тела. И отправилась домой, весело насвистывая. Как ты умудрилась это проделать, дьявол тебя побери?
С каждым произнесенным словом выражение ее лица становилось все более ошеломленным, а тон мужчины тем временем ожесточился.
— Ни на кого не работаешь? Тогда почему, стоит мне принюхаться… — Он почти ткнулся носом ей в ключицу и глубоко втянул воздух, — я чувствую не только человечий запах? Пахнет вампиром — слабо, но ошибиться невозможно.
Она вздрогнула от его последних слов. Кости начал действовать решительнее. Ей нужно было понять, что больше нет смысла лгать.
— Значит, у тебя есть босс. Подкармливает тебя своей кровью, да? Ты становишься сильнее и проворнее, но все равно остаешься всего лишь человеком. Мы, бедные вампиры, не замечаем угрозы. Видим только… еду, — Он пальцем прижал дергающуюся жилку у нее на горле. — Ну, последний раз, пока я еще не забыл о хороших манерах, — кто твой босс?
Гнев и ненависть немного подпортили ее запах, но взгляд девушки впился в него с вызывающим отчаянием.
— Нет у меня босса! — сказала она таким тоном, словно общалась с полным идиотом. — Хочешь знать, почему я пахну и человеком, и вампиром? Потому что я такая и есть. Давным-давно моя мать встретилась с типом, который показался ей славным парнем. Он оказался вампиром и изнасиловал ее. Прошло пять месяцев — и появилась я. Раньше времени, но совершенно нормальная, если не считать полного набора мерзких способностей.
Господи. Она бредила. В современной литературе полукровки упоминались часто, но на самом деле единственный, о котором знал Кости, умер более шестисот лет назад.
— Когда мама наконец рассказала мне об отце, — продолжала Кэт, — я дала ей слово, что буду убивать всех вампиров, каких сумею найти, — в отместку за ее обиду. И чтобы ни с кем другим не случилось такой беды, как с ней. Она ведь с того раза боится выходить из дома! Я охотилась за нее, — Ее голос поднялся до крика, — и единственное, о чем жалею сейчас, перед смертью, — что не прихватила с собой побольше таких, как ты!
С этими словами она закрыла глаза и напряглась. Кости поднял брови. Неужели она думала, что он собирался разорвать ей горло? Как будто он мог убить кого-то, кто так грубо выражался… или это было нечто большее? В ее голосе отчетливо звучала правда. Мог ли вампир заставить ее поверить в такую невероятную историю? Простой приказ «убить этих парней» был бы намного проще, но некоторые вампиры были склонны к драматизму.
Через несколько мгновений ее веки приоткрылись.
— Ну! — потребовала она. — Убивай же, ты, жалкий кровосос!
Кости наградил ее насмешливым взглядом.
— Засранец, кровосос… Ты целуешь мамочку губками, которыми выговаривала такие слова?
Она надулась от возмущения.
— Не смей говорить о моей матери, убийца. Не таким, как ты, о ней говорить!
— Разбитый горшок упрекает чайник, что он черен? Ты убивала у меня на глазах, — напомнил ей Кости, а затем не удержался и добавил: — К тому же, если верить твоим словам, ты такая же, как я.
Она тряхнула головой настолько сильно, что ее рыжие волосы взметнулись.
— Вовсе я не такая! Вы все — чудовища, охотитесь на невинных людей и думать не думаете о тех, чью жизнь погубили! А я убивала вампиров, которые на меня нападали, — им просто не повезло, что я оказалась наготове. Может, в моих жилах и течет немного их проклятой крови, но я, во всяком случае, пользуюсь этим, чтобы…
— Ох, да хватит уже, — Какая фанатичная маленькая пташка попалась. — Ты всегда столько трещишь? Неудивительно, что парни норовили сразу вцепиться тебе в глотку. Не могу сказать, что осуждаю их.
У нее отвисла челюсть, и он чуть не рассмеялся, узрев выражение ее лица. Королева не могла бы обидеться сильнее, даже если бы кто-то испортил воздух в ее покоях. Тем не менее небольшое затишье было желанным, поскольку он продолжал взвешивать, была ли она сумасшедшей или же находилась под вампирским внушением. Сейчас он бы сказал, что шансы были пятьдесят на пятьдесят.
— Не хотела бы мешать тебе выражать сочувствие погибшим вампирам, — сказала она язвительным тоном, — но ты что-то не торопишься меня прикончить!
«Точно сумасшедшая», — подумал он, приблизив губы к бьющемуся пульсу на ее горле. Но потом ее запах заставил его передумать. Мало кто из людей знал, что храбрость и трусость пахли одинаково. Единственное различие между смелыми и трусами состояло в том, преодолели они этот страх или нет. Даже с самым опасным существом у своего горла, которого она при том презирала и боялась, Кэт не унижалась и не пыталась предложить чью-то жизнь в обмен на собственную. Она только застыла в смирении, когда его клыки задели ее кожу.