— Других-то сыновей твоих я видел, а Лантера ни разу. Что ж твой приемник на людях не показывается? Аль больной он у тебя какой?
— Что ты! — возмутился Гайер — Какой больной, помилуй Небо! Здоров он, просто тихий уж больно. Лантер, иди сюда! Покажись гостю.
В комнату несмело вошел худощавый молодой человек, не слишком загорелый, из-под мелких золотистых кудрей, скрывающих лоб, на Орса воззрились кристально чистые серые глаза. И такой взгляд был у этих глаз, что мельник сразу все понял: сын Гайера сох по его дочери так же, как она в свою очередь по Дэйо Хоки. Орс думал не слишком долго, в душе его зародилась надежда на то, что, возможно, Арэя, видя, как кто-то сильно любит ее, полюбит в ответ и будет счастлива.
— А знаешь, Гайер, — повернувшись к коневоду, сказал он, — мы с тобой дружили в детстве, и ни разу за всю жизнь не возникло у нас ни разладов, ни споров. Отчего бы и не породниться?
— Вы согласны? — Лантер сразу просветлел лицом.
— Только, смотри мне, — погрозился Орс, — Арэю мою в обиду никому не давай!
— Небом клянусь! — пылко воскликнул молодой человек — И сам никогда не обижу.
— Полегче, полегче! — осадил его будущий тесть — Ты, парень, клятвами не кидайся. И так верю пока на слово. Отдам я тебе Арэю, но ты уж постарайся сделать ее счастливой.
Возвращался от Гайера Орс с тяжелым сердцем, ведь ему еще предстояло сообщить жене и дочери о своем решении. Главное, уследить за дочерью, а то не смотри, что тихая была, всякое может отколоть. Но в глубине души мельник чувствовал угрызения совести. Может, ему стоило дождаться Дэйо и поговорить с ним? Конечно, внешне он интерес к Арэе не проявлял, но кто знает, что у него внутри. Парень одинокий, скрытный. Может, надо было дождаться его?
***
Сэни взглянула на убывающую Бэйру, наполовину затянутую облаками, закрыла ставни и забралась в постель. Сайк подкинул дров в камин и растянулся во весь рост на пушистой шкуре, наверное, волка. Нравилось ему, что ли, на полу валяться? Дэйо с ним не было, он, как и собирался, ушел на дежурство с местными стражами. Сэни не смогла бы объяснить, зачем ему это надо было. Их, как гостей, работать не принуждали. Сон не шел, стоило девушке только закрыть глаза, как мысли появлялись одна чуднее другой. То придумывались всякие твари, окружающие патрулирующий отряд, то всякие девицы, шатающиеся по ночам в непосредственной близости от этого самого отряда. Да что с ней не так? Наконец, ее мучения оборвал Сайк, спросив:
— Сэни, ты спишь?
— Нет. — тихо откликнулась она — Мысли всякие дурные в голову лезут. А ты почему не спишь?
— По той же причине. — откликнулся страж — Ты же не сильно обиделась тогда?
— На что? — удивилась сновидица.
— Признаться, я еще никогда не слышал, чтобы Дэйо кому-то так нагрубил. И сам не знаю, что с ним такое. Думаю, он не нарочно, не обижайся на него, ладно?
— Я и не обиделась. И, Сайк, он ведь прав был. На правду не обижаются. Это я обидела его своим поведением. Я тоже не хотела его обижать, правда. Я понимаю, что он страж, но… — девушка осеклась и замолчала.
— Волнуешься?
— А ты разве нет? — неожиданно резко огрызнулась она — Я и за тебя волнуюсь тоже. Думаю, это нормально. Ведь я уже успела к вам привязаться.
— Плохая это затея — привязываться к стражам. Сэни, не привязывайся к Дэйо слишком сильно, хорошо? Он не терпит чрезмерной опеки, гордый.
— Но ты же его опекаешь.
— Я — это другое. Я его напарник. Принимать помощь от напарника не зазорно. Ты же девушка и ни разу не страж, понимаешь?
— Я все поняла. — как-то глухо откликнулась Сэни — Не говори больше ничего, прошу тебя.
— Я тебя огорчил? Прости, но так было нужно. Не думай обо мне плохо, это для твоего же блага.
— Ты прав, Сайк. Я понимаю, что ты прав.
Мечник прислушался, но тишина стояла подозрительная. Приподнявшись на локте, он посмотрел на сновидицу, но та с головой укрылась одеялом. И это-то при жарком пламени в камине.
— Сэни? — позвал он.
Из-под одеяла донеслось придушенное:
— Что?
— Что ты там делаешь? Тебе не жарко?
— Нет, я пытаюсь спать.
Сайк подвинулся к ее постели и осторожно отогнул уголок одеяла. Сэни тут же вцепилась в него так, словно от этого зависела ее жизнь. Но, прежде, чем она снова зарылась в одеяло с головой, он успел разглядеть, что у нее мокрые щеки.
— О, Небо! Сэни, ты же так задохнешься!
— Не задохнусь.
— Отдай его сюда! — Сайк рывком отобрал ее единственную защиту.
— Отдай! — Сэни закрыла лицо руками — Мне это нужно, Сайк.
— Не нужно. Хочешь плакать — плачь так. Не стыдись.
— Мне стыдно. Не смотри на меня. — из-под крепко прижатых к лицу ладоней донесся всхлип.
— Этого я и боялся. — еле слышно пробормотал страж и, подвинув девушку, вытянулся рядом.
Сэни почувствовала, как ее голову переложили на крепкое мужское плечо и слегка приобняли за плечи.
— Когда выплачешься, попробуй поспать, хорошо?
— А ты?
— А что я? Я тут, рядом. И с Дэйо ничего не случится, поверь мне. Я этого парня хорошо знаю. Вот увидишь, он вернется утром невредимым и таким же, как и всегда. С ним ничего не случится. Спи, Сэни.
Глава 5
Глава 5
«Дети зачастую не оправдывают надежд своих родителей, а если и оправдывают, то, как правило, это никудышные, не имеющие собственного мнения потомки. Что вырастает из правильных и послушных детей? Внутренне озлобленные, искалеченные морально люди с целым букетом комплексов. Одно больное поколение всегда стремиться искалечить следующее. Ибо родителям, как правило, наплевать на интересы и истинные способности отпрысков. Люди стремятся вырастить из своих детей свою же копию и упрекают их после за те же ошибки, что совершили когда-то сами. Человеческое общество несовершенно настолько, что впору казнить ненормальных родителей, растящих ненормальных детей»
Из дневника Йонса Канги.
***
Пальцы ровным каллиграфическим почерком буква за буквой неспешно выводили слова и предложения. Абзац за абзацом, глава за главой. Гусиное перо мерно поскрипывало по пергаменту. Конечно, где-то и когда-то была хорошая бумага, но где ее взять в горах? Сколько он уже не выходил из своего подвала, Элерн не смог бы сказать. Богатый запас продуктов, перьев, чистых свитков и свечей позволил бы ему прожить так не один бэкай. Выходить на свет молодому человеку совсем не хотелось, ведь в горах совсем все иначе, чем где бы то ни было в лесу или на равнине. Да и не сможет он уйти, даже если очень захочет. Холодный, уже осенний ветер пригнал серые низкие тучи, и день стал значительно короче, чем прежде. Выйди он сейчас на поверхность, и его тут же оглушат твари, бродящие вокруг его лачуги. Элерн ужасно устал от их постоянного присутствия. Ему казалось, что если он еще хоть раз услышит голос своей сестры, то сойдет с ума. На этой мысли рука дрогнула, оставив кляксу на поверхности стола. Хорошо, хоть не на пергаменте. Парень вздохнул и, отложив перо, потер усталым жестом лоб. Чернильница, нечаянно задетая его локтем, с грохотом полетела на пол. Темные пятна живописно разлетелись по ковру. Элерн мгновенно затих, стараясь даже дышать как можно незаметнее. Он совершенно не горел желанием кого-нибудь слышать сейчас. Не помогло. Из нижней комнаты, в которую вела винтовая лестница, донеслись сначала шорохи, потом постукивание. Парень обреченно и устало закусил губу.
— Элерн! — неприятный шипящий шепот и царапанье возвестили, что он был услышан — Элерн, я знаю, что это ты. Ты можешь молчать сколько угодно, но я знаю, что ты тут.
— Да, я тут! — взорвался он, внутренняя усталость давала о себе знать, выплескиваясь в каком-то неестественном, безумном раздражении — И это я! Что дальше?
— О, сегодня ты, похоже, побеседуешь со мной?
— Да, побеседую! — парень подошел к лестнице и посмотрел вниз, в непроглядный мрак, откуда доносился голос — Расскажу тебе о том, какая ты скотина!
— Я хуже, мальчик. Намного хуже. Но даже я не так плох, как ты себе вообразил.
— Да ну?
— Не веришь? — доверительно прошептал голос — Тогда убедись в этом сам. Для этого тебе нужно сделать такую малость — просто чаще приходить и говорить со мной.
— Да мне с тобой не о чем говорить! — фыркнул Элерн — Я не желаю слушать о своем, как говорят твои выродки, предназначении! Я не хочу говорить ни с тобой, ни с ними!
— Но это правда. — возразил его собеседник — Это твоя судьба, ты вскоре поймешь это сам.
— Никогда! Слышишь? Я никогда не открою эту безднову дверь! Сиди там вечность! Я не такой, каким ты меня себе вообразил.
— Такой. Упрямься, сколько хочешь, но я тебя знаю.
— Да пошел ты! Меня тошнит от твоего голоса! Мерзкая тварь!
Железная дверь едва не смялась от мощного удара, но выстояла. Стеллаж, закрывающий ее, дрогнул и пошатнулся, Элерн понял это по звукам, доносящимся из непроглядной темноты.
— Ты — глупый мальчишка!!! — не шепот — рев. Нечеловеческий, скрипучий и страшный рев вперемешку с рыком — Ты веришь тому, что сказал тебе отец, но сам узнать не хочешь!!! Ты узколобое дитя! Даже Йонс куда лучше, чем ты!
— Нет! — Элерн нервно и надрывно рассмеялся, до слез в глазах — Йонс — позор нашего рода! Он навлек проклятье на весь свой род! Я стыжусь его! Стыжусь и ненавижу! И тебя я ненавижу еще сильнее, чем его!
***
На площади, в самом сердце города, собралась толпа, веселая, галдящая. Там явно кто-то что-то рассказывал, и толпа время от времени взрывалась хохотом. Сайк не смог побороть любопытства и, протиснувшись сквозь народ, подошел ближе.
Там, в центре этого народного собрания, стояла раскрасневшаяся девушка с каким-то полоумным блеском в глазах. Сайк ее уже видел ранее, то была старшая сестра Хиоры. И кто-то сердобольный предложил ей табурет, на который девушка, не раздумывая, встала, чтобы окружающим было лучше ее видно.
— Вы не понимаете! — возопила ораторша — Стражи скрывают от нас правду!
— Да-да! — засмеялся кто-то из толпы — Они все заодно с тварями! Мы это уже слышали!
— Вам смешно?! Если мы немедленно не выгоним пришлых стражей, то все погибнем!!!
— Погибаю! — захрипел кто-то из народа, его поддержали дружным хохотом.
— Я правду говорю! — взвизгнула Зиона — Пришлые стражи заморочили вам головы! Они заодно с тварями!
— Да-да! И малышка Хиора тоже! Ты уже говорила! А Рэнст у них начальник! А мы тут все крикуны да удавы!
— А я — крот! — заржал какой-то детина.
— Ты — лось! — возразил ему тоненький подросток.
Снова дружный смех.
— Зря вы тут смеетесь! Люди, я правду говорю! — Зиона уже едва ли не плакала.
— Так, смешно же! — простонала какая-то женщина со слезами в глазах — Ступай уже домой, не позорься!
Сайк не выдержал, прошествовал в центр площади и, спустив девушку с табуретки, попытался увести.
— Убивают! — завизжала Зиона не своим голосом под дружный взрыв хохота — Это не человек! Это тварь!!!
— Дура! — зашипел мечник.
— Куда ты ее поволок, Сайк?! — весело крикнул детина, который лось — Нам тут скучно будет!
— Она пережила нападение шептуна, это просто нервное. — громогласно объявил Сайк — Не стыдно издеваться над человеком, который не в себе?
Толпа, ворча, начала расходиться.
— Пусти меня! — брыкалась девчонка — А ну, пусти!
— Если не хочешь прослыть местной дурочкой, лучше прекрати выдумывать бредни. — посоветовал ей страж.
— Не прикидывайся добрым! — закричала она, вырываясь из его рук — Я знаю, какие вы на самом деле! И я докажу всем, что права! Я права!
— Удачи. — Сайк пожал плечами и ушел, оставив ее одну.
Зиона проводила его злым взглядом, она была уверена, что пришлые стражи — не люди. И она это докажет. Но как? Облить их медовухой? Они говорят, что мед убивает тварей, а она была уверена, что все это спектакль. В расстроенных чувствах она побрела по улочкам селения, раздумывая, как же на самом деле можно убить тварь.
***
Вопреки всем опасениям Орса, дочь приняла известие о своем скором замужестве с каменным лицом. Не плакала, не кричала, не сделала ни одной попытки уйти из дома. Арэя вообще не проронила ни слова. А вскоре, бледная, но с ярким румянцем на щеках, вышла из комнаты и попросила еды. У Орса аж от сердца отлегло. Все же не зря он сосватал ее против воли. Ничего, скоро оживет.
Лейра же отнеслась к неожиданному послушанию дочери настороженно. Да, Арэя начала снова есть, работать, даже улыбаться, но все ее жесты были какими-то неестественными. Первые дня три мать глаз с Арэи не спускала, но вскоре оставила ее в покое. В петлю не лезет — и ладно.
— Знаешь, Лейра, что-то тошно мне. — сказал однажды жене Орс — Она вроде бы и ведет себя как обычно, а что-то не так.
— Она жениха-то своего видела хоть раз, а? Может, пригласишь его? Пусть повидаются. Глядишь, он ей понравится?
Орс подумал и ответил:
— А ежели не понравится? Что она учудит тогда?
— Да пусть уж учудит хоть что-нибудь! — взорвалась жена — А то ж ходит, как мертвая! Будто из гроба встала и ходит! Глаза стеклянные, что у фарфоровой куклы!
Но вопреки всем ожиданиям родителей, Арэя встретила жениха спокойно. С улыбкой приняла все подарки, что он принес, отужинала вместе с ними, и вообще вела себя, как и подобает скромной невесте.
Сияющий счастьем Лантер прямо-таки глаз не сводил с невесты. А Орс, глядя на все это безобразие, злился все сильнее и даже не понимал, на что именно злится. Дочь внезапно стала образцом скромности и послушания, только вот ни капли не походила на себя.
— Ты уж извини нас, дорогой гость, но работу никто не отменял. — улыбаясь, сказала Лейра и, встав из-за стола, дернула за собой и мужа — Пойдем, проверим жернова.
Орс хотел было заявить, что с жерновами, в отличие от Арэи, совершенно точно все хорошо, но жена сильно ущипнула его за руку. Пришлось промолчать и выйти.
Лантер оробел, оставшись наедине с невестой, да и та молчала, нисколько не желая сгладить неловкость.
— Арэя, — наконец, произнес юноша, сильно смущаясь, — я знаю, что ты не питаешь ко мне симпатии. Но я сделаю все, чтобы это исправить.
Сказав это, он решил-таки посмотреть на нее, поскольку не дождался никакой реакции. За столом напротив него сидела не яркая живая девушка, затронувшая его сердце, а кукла со стеклянными глазами.
— Ты меня ненавидишь, да?
— Нет. — неестественная, будто нарисованная, улыбка и бездушный голос.
— Отчего же ты тогда такая?
— Какая?
— Каменная. — уточнил Лантер.
Арэя внимательно посмотрела на молодого человека и вдруг, перестав улыбаться, спросила:
— Лантер, ты меня любишь?
— Конечно, люблю! — пылко заверил он — Стал бы я иначе свататься?
— А за что ты меня любишь?
Признаться, он не ожидал от нее таких каверзных вопросов. И то, что она спросила, было для него слишком личным. Но девушка ждала ответа, и, собравшись с силами, он ответил:
— Я впервые увидел тебя на реке с другими девушками. И ты была такая живая, веселая… настоящая. Не думай, я не подглядывал, просто увидел мельком. После я видел тебя на рынке, еще позже ты гуляла с подругами. Арэя, ты мне очень понравилась.
— Но ты сказал, что любишь меня. На самом деле я тебе просто понравилась.
— Не просто! — запротестовал Лантер — Я действительно тебя люблю!
— Ты просто видел меня несколько раз, и я тебе приглянулась. Но это не то же самое, что любить. — возразила Арэя — Ты же ничего обо мне не знаешь. Как можешь тогда говорить, что любишь?
— Но я люблю. — смутился парень.
— Это все ненастоящее. Это поверхностное чувство. Откажись от меня, пока не поздно. Когда ты узнаешь меня лучше, это чувство может исчезнуть. Не губи свою жизнь. Дождись ту, что полюбишь по-настоящему.
— Нет, это неправда! Я не откажусь от тебя и не разлюблю! Просто позволь мне лучше узнать тебя, и сама убедись, что это чувство — настоящее.