Соседка на миг умолкла, словно ком к горлу подкатил. Доминика взяла ее за руку.
— Работали мы с ним в одной конторе, там и познакомились. Он был электриком, я — уборщицей. Хорошо так работали: кто над чем, а кто над кем. В общем, подружка мне как-то сказала, что мой милый весь женский коллектив обслуживает. Лампочки бабам вкручивает.
— Сволочь, — вырвалось у Доминики.
— Кобель. Ты представляешь, Ника, надо мной же все работники потешались! Говорят, мол, дура Лилька — пыль везде протрет, а на своих рогах забудет.
— Об этом все знали?
— Все, кроме меня. А я не верила, хотя муж у меня красивый был, как картинка. Особенно на праздник, как приоденется… А сам же, блин, и рубашки погладить не мог самостоятельно. Все я за него делала. Я ему такие шмотки доставала! У меня в городе все секонд-хенды были схвачены, а там, знаешь, какие классные вещи за бесценок шли, закачаешься. — Соседка мечтательно улыбнулась. — Как я такое узнала, сразу к нему, — продолжала Лиля. — А он нагло смеется и говорит — тетки конторские тебе просто завидуют. Ника, я же ревнивая — порох. Да случись у тебя такое, не ревновала бы?
Соседка пристально посмотрела на Доминику. Та отвела взгляд.
— Ты его за это убила? — спросила Доминика.
— Я бы не смогла поднять руку на человека, каким бы гадом он ни был. Но мысль об измене засела мне в голову крепко. Так и жила. Не жила, а приглядывалась к нему да принюхивалась, не пахнет ли чужой бабой. Это было ужасно. А однажды я поехала к маме, картошку сажать, да раньше и вернулась. Без звонка. В общем, ты понимаешь?…
— Он был с другой в твоей постели, — догадалась Ника.
— Именно. В моей. Тут у меня в голове все помутилось, я — на него, он — за нож. Я вывернулась, а он на свой же нож и напоролся. Хорошо, та сучка выскользнула и в чем мать родила из окна сиганула. Первый этаж, не покалечилась. Милицию я вызвала сама и «скорую». А потом мне сделалось дурно.
— Что с ребеночком?
— Нет его, Ника, больше нет. Я его на нервной почве скинула. А меня обвинили в убийстве.
Соседка еле сдерживала слезу.
— Только не надо меня жалеть, — сказала она. — У каждого своя история. Только не дай боже тебе такое испытать.
Ритка любовалась делом рук своих — перестановкой.
— Вот теперь совсем другое дело, — сказала она сама себе. Потом села за стол Доминики и посмотрела на селектор.
— Значит, так, эту кнопку нажимаем и говорим сюда… Юлия, принеси мне кофе! И покрепче. Без сахара, двойной, — скомандовала она в селектор.
Юлька вошла с подносом и двумя чашками кофе.
— Многоуважаемая Маргарита Викторовна… — начала Юлька, но не договорила. Она остолбенела, увидев переставленную мебель и Ритку в кресле Доминики. От изумления она чуть поднос не выронила. Юлька осела в кресло, с подносом на руках.
— Тебе вызвать психиатрическую неотложку? — спросила притворно-заботливо Юлька. — В этом офисе, по-моему, у всех крыша съехала набекрень.
— А ты поставь поднос и поправь свою крышу. Какой кофе сделала?
— Черный. Как любите… с солью, — улыбнулась секретарша.
— Что?
— Ты же сама просила без сахара.
Юлька поставила поднос на стол. Ритка была довольна:
— Смотрю, Юлька, будет из тебя толк. Наглая. Может, я тебя и оставлю на рабочем месте. Садись и докладывай, что там, на фирме, слышно.
— Кончай дурить, поиграла и хватит. Давай все быстро на места рассуем, пока Амалия нас обеих не выперла без выходного пособия.
— Как бы я теперь ее сама не выперла.
Юлька с интересом на нее смотрела. Кажется, девушка совсем рехнулась.
У Ритки звякнул мобильник — пришла СМСка. Она взяла трубку и открыла ее.
— Все, Юлька, сделала дело — работай смело, — скомандовала Ритка. — Иди, я позову, как понадобишься.
Юлька в полном недоумении вышла, даже не съехидничав в ответ. Через пару минут появилась озабоченная Ритка с телефоном в руках.
— Юля, мне нужно срочно уйти. — Она уже не ерничала.
— Отпускаю. Что Амалии сказать, ты где?
— В Караганде, — рявкнула та. — Да, кстати, если она куда вздумает уйти, пусть подготовит мне посекундный отчет.
Как говорится: «Орднунг юбер аллес, майн либе!» — провозгласила Ритка и вышла из офиса.
Юлька с жалостью посмотрела ей вслед и взяла трубку:
— Тань, это снова я. Тут такое происходит! Ритка наша тоже чокнулась. Просто боюсь сидеть в приемной. Еще покусает. Сейчас приду к тебе.
Глеб заканчивал разговор по телефону.
— Порядок, — сказал он Артему, повесив трубку. — Он согласен. Но требует, чтоб об этом никто не знал. Только он и мы. Да оно и понятно, рискует не только рабочим местом, но и своей собственной шкурой.
— Может, мы ему по интернету деньги перешлем? — предложил Артем.
— Замечательная идея! И куда?
— Ты прав, на деревню дедушке. К тому же, так он нас кинет.
— Артем, сейчас не время искать гарантии, нужно действовать. Деньги есть?
— Да.
— Тогда сегодня вечером.
Глеб сделал шаг к выходу. Артем его окликнул и крепко, по-мужски обнял друга, ничего не говоря. Глеб вышел.
Из кабинета Амалии вышли Юрий Владимирович и Сергей.
— Юрий Владимирович, я к Диане, вас подвезти домой? — предложил Сергей.
— Сергей, ты надо мной издеваешься? — Юрий Владимирович не переставал удивляться наглости зятя.
— Отнюдь. Уважаю, как бывшего родственника, и люблю, как родственника будущего.
— Не смейся над святым, Сережа.
— Это что вы называете святым? Семью? — Сергей гаденько захихикал. — Отстали вы от жизни, дорогой Лев Толстой, с вашими старомодными нотациями. Старшую дочь нужно было правильно воспитывать. А теперь поздно. Вот Дианка — молодец. И Доминику вашу она еще переплюнет. Я к этой девочке не сразу пригляделся, а теперь понимаю: все, что ни делается, все к лучшему. Еще и молодая кровь. Так вас подвезти?
— Ты туда не поедешь! — Юрий Владимирович резко рубанул в воздухе ребром ладони.
— И кто мне это запретит?
— Ты очень изменился, Сергей, — произнес Юрий Владимирович. — Этот тон, эти насмешки. Раньше ты такого себе не позволял. Что произошло? Я перед тобой в чем-то виноват?
Сергей молчал.
— Прости, если я тебя когда-нибудь обидел, — примирительно сказал Юрий Владимирович. — Я вам с Никой желал только счастья. Пожалуйста, я просто прошу тебя не ездить сегодня ко мне домой.
— Если вы объясните почему.
— Хорошо, я объясню. К Диане приехала мама.
— Оп-па, да вы донжуан, маэстро! — воскликнул Сергей. — А меня обвиняете во всех смертных грехах. Я жду от вас душераздирающей истории о брошенных детях и покинутых женщинах. Только со всеми подробностями, плиз, я страсть люблю мыльные оперы.
Он округлил глаза и по-женски театрально воздел к небу руки.
— Я прошу, Сережа.
— И вы еще не объяснили, что вас так нежно связывает с нашей железной леди? Мне, например, она не позволяет называть себя Малей.
Анна Вадимовна подошла к Диане и обняла ее.
— Доченька, все у тебя будет хорошо, вот увидишь. Ты у меня самая лучшая, богиня Диана.
Диана от слов матери чуть не расплакалась:
— Мама, я тебя так люблю. Я же не плохая? — хлюпала она носом.
— Конечно, нет. — Анна Вадимовна поцеловала дочку. — А ты знаешь, что Лёльку и Катюшку удочерили? Уже и из детского дома увезли. Мы с Павловной все глаза выплакали, прощаясь с ним.
Диана улыбнулась, услышав новость.
— Что же ты о главном и не рассказываешь? Кто же это?
— Не поверишь. Оказывается, мир тесен. Их удочерили работники твоей сестры. Супружеская пара, которая работает у нее в загородном доме.
— Танюша с Михаилом? — изумилась Диана.
— Их фамилия Коркины.
— Конечно, классно, что у девчонок теперь будет семья. Но я сама хотела их забрать. Думала, выйду замуж за Артема и сразу удочерю.
— Главное, что они теперь пристроены. А у тебя свои детишки появятся. И зять у меня хороший будет. — Анна Вадимовна размечталась. — Ой, засиделась я, который час? Мне уже пора, еще на маршрутку успеть надо. — Она вскочила. — Побегу я, а ты хорошенько обдумай свою ситуацию с Артемом и сделай правильные выводы. Вперед смотреть нужно, а не назад.
— А как же папа? Он просил тебя задержать, — засмеялась Диана, радуясь, что родители встретились.
— Как-нибудь другой раз.
Диана покачала головой:
— Мама-мама, ты неисправима. Хоть туфельку оставь, чтоб он знал, как тебя найти. — И тут же решила: — Подожди, я тебя саму все равно никуда не отпущу. Сейчас поедем с ветерком.
Диана набрала номер телефона.
— Сережка, у меня к тебе просьба, — сказала она в трубку. Анна Вадимовна недоуменно посмотрела на дочь.
— Темыч, шоу тайм, фокс, что означает «нам пора, ребята», — сказал с порога Артему Глеб.
— Смотри, Глеб, они распродают «СуперНику», — встревоженно проговорил Артем, который сидел в это время за компьютером. — Практически с молотка.
— Кто?
— Наверное, руководство. Не знаю. Но нужно спешить. Ника выйдет, она с ними разберется.
Глеб внимательно посмотрел на монитор, на котором были изображены диаграммы биржевых торгов.
— Боюсь, дружище, чтобы не было поздно, — взволнованно произнес он.
Сергей свернул к дому Юрия Владимировича и вышел из машины. Его уже ждали Анна Вадимовна и Диана. Сергей поцеловал Диану в щеку и приветливо улыбнулся Анне Вадимовне.
— Спасибо, что смог приехать, — поблагодарила его Диана.
— Без проблем.
— Мама, это Сережа. Мой… мой… свояк. А это моя мама, Анна Вадимовна.
— Дианочка много о вас рассказывала. — Сергей был само обаяние. — Но, как оказалось, не все. Она не сказала, что у нее такая молодая и красивая мама.
— Сереженька, я тебя прошу: отвези маму домой, в Радужный, — прервала его комплименты Диана.
— Как скажешь, принцесса. Только ты поедешь с нами. Не забыла, у нас еще дело вечером есть?
— Договорились, — согласилась Диана.
— Диана, можно тебя на минутку? — Анна Вадимовна отвела дочь в сторону. — Как это называется? Какие у тебя с ним могут быть отношения? — набросилась она на Диану. — Он — муж твоей сестры, не забывай.
— Что? Какой муж? Был муж, да весь и сплыл.
Диане уже надоели эти нравоучения.
— Я тебя спрашиваю, какие у тебя отношения с этим мужчиной?
— Родственные, — холодно ответила дочь. — Ты же сама слышала, он мой свояк, причем любимый, — она сделала ударение на слове «любимый». — Самый любимый свояк.
Их разговор прервал Сергей:
— Девушки, карета подана. Прошу-с.
Анна Вадимовна и Диана сели в машину. Через минуту во дворе появился запыхавшийся Юрий Владимирович и скрылся в подъезде.
Девочки играли с Михаилом в одной из комнат своего нового дома. В соседней комнате Танюша, ожидая ответ в телефонной трубке, слышала смех и топот девочек и настороженно поглядывала на дверь.
В тот момент, когда зазвонил мобильный, Сергей вез в Радужный Анну Вадимовну и Диану. Он приглушил игравшую музыку и включил связь.
— Как это все понимать? — голос Танюши был напряженным. — Ты забыл номер моего телефона? Или постоянно находишься вне зоны досягаемости?
— Что вы имеете в виду? — замявшись, спросил Сергей.
— Ты не один?
— А как вы думаете? У вас есть много конкурентов. Спрос на наши акции сейчас возрос. Извините, не смог вам позвонить раньше, был занят. Честно говоря, и сейчас у меня нет времени.
— По-моему, ты затеял со мной опасную игру. Не звонишь, не приезжаешь… Я тебе не советую так поступать. — В голосе женщины зазвучали угрожающие нотки.
— Вы угрожаете? Ух! А первое правило автомобилиста гласит — не газуй, если не знаешь впереди дороги. Конец связи.
— Кто это? — полюбопытствовала Диана. — Это не папа нас разыскивает? Все-таки нужно было его дождаться.
— Нет, это меня догнали дела, — неохотно ответил Сергей. — От них голова кругом и ни минуты покоя. Я иногда думаю, что мобильный телефон — не достижение, а проклятье человечества. Ох уж этот бизнес!
— Диана, как тебе не стыдно, задавать такие вопросы взрослому человеку… к тому же намного старше тебя? — укоризненно проговорила Анна Вадимовна.
И вопрос, и замечание были сказаны ею не без умысла.
— Не такой уж я и старый, — возразил Сергей, не ожидавший такого выпада от мамы Дианы.
— Я не спросила, как ваша жена? — гнула дальше свою линию Анна Вадимовна.
— Ей намного лучше, спасибо, — сухо ответил Сергей.
В машине Сергея Анна Вадимовна продолжала разговор, беспокоясь и о Доминике, и об отношениях Дианы с Сергеем.
— Ваша жена оказалась в такой сложной ситуации. Бедненькая… Мне Диана кое-что рассказала. Я думаю, вы сейчас заняты ее спасением?
— Доминика сильная, у нее бойцовский характер, — возразил Сергей. — Она сама спасет кого угодно из чего угодно.
— Но сейчас ей, как никогда, нужна ваша поддержка. Мне известно, что она в больнице после аварии. Я сама медик и хорошо знаю, что в таких сложных случаях даже медицина не может так помочь, как внимание и любовь родных.
Говоря все это, Анна Вадимовна искоса поглядывала на дочь.
— Не волнуйтесь, я ее поддерживаю, у нее все есть, — заверил Сергей. — И даже больше. Мы все — одна большая дружная семья, и мы, как три мушкетера, — один за всех, и все — за одного.
— Вот, вы бы сейчас поехали к ней, а мы вас отвлекаем своими мелкими проблемами. Знаете, я прекрасно добралась бы и на маршрутке.
— Мам, ну что ты заладила? — перебила Диана. — Сергею совсем не сложно тебя подбросить. Правда?
Сергей утвердительно кивнул головой.
— Ладно, тогда ты останешься ночевать у меня, а отцу позвоним и все расскажем, он поймет. Завтра утром и отправишься обратно, — сказала Анна Вадимовна.
— Ма… — попробовала возразить Диана.
— Диана, у меня складывается такое впечатление, что твоя мама просто боится оставлять нас наедине, — предположил Сергей, обращаясь к Диане, но на самом деле адресуя свои слова ее матери.
— Если честно, то — да, — твердо сказала Анна Вадимовна. — Я думаю, что отца Дианы тоже беспокоят такие близкие родственные связи. Тем более что Диане сейчас нужно все силы сосредоточить на поступлении в институт.
В городском байкерском клубе у Артема и Глеба состоялась встреча с человеком, который обещал им помочь с психушкой.
— Вы одни? — обеспокоенно спросил человек.
— Да, можете не волноваться по этому поводу, — успокоил его Артем. — Здесь все чисто.
— Это самое спокойное место, — добавил Глеб. — Тут никто нас не увидит и не подслушает.
— Не в ваших интересах, чтоб меня разоблачили, — сказал человек. — Деньги принесли?
Артем протянул ему пакет. Человек проверил.
— Можно вам задать вопрос? — спросил незнакомец. — Это, конечно, не мое дело, но вы-то хоть до конца понимаете, какими могут быть последствия?
— Что вы имеете в виду? — уточнил Артем.
— Я свое дело сделаю, будьте спокойны. Экспертиза признает ее вменяемой и дееспособной. Она выйдет от нас и предстанет перед судом. Ведь дело против нее не закрыто. А обвиняют ее в попытке преднамеренного убийства.
Артем и Глеб переглянулись.
Михаил и Танюша лежали в постели. Михаилу хотелось поговорить с женой, а Татьяна думала о своем.
— Пора спать. Завтра наши девчонки рано проснутся, — сказал Михаил.
Танюша молчала.
— Ты заметила, как они быстро сегодня уснули? — продолжал он. — Набегались. Я начал им сказку читать перед сном. Прочитал три абзаца, смотрю — обе спят.
Жена по-прежнему молчала.
— Танюша, ты бы вела себя с девочками помягче, а? Они же твои дочки.
— Похоже, что они только твои дочки, — огрызнулась Танюша в ответ. — Слышал, я для них — тетя Таня, а ты — папа.
— Ты сама в этом виновата. Их надо тихо, спокойно учить. Ты же женщина, понимать должна. Даже мальчишек в таком нежном возрасте не очень строят. Что уж говорить о девочках. Накричала, испугала малышку… Она еще многого не понимает.
— Зато Лёля все хорошо понимает. Ты заметил, она всячески пытается нас поссорить.
Михаил привстал на локте и заглянул в лицо жены:
— Ты это серьезно?
— Да, серьезно. Смышленая девчонка, не по годам. Представляю, что нас дальше ждет. Лиха беда — начало.