— Но Грета с девочкой могут заблудиться в подземельях! — вскричала Амели. — И им нужна вода и еда.
Жюли вытерла слёзы.
— Я надеюсь только на то, что они сейчас не одни. Вместе с ними пропал один лакей — очень добрый молодой человек, за которого Грета собиралась замуж. Он служил в этом замке еще при каринийцах и знает его гораздо лучше, чем моя сестра. А что касается воды и еды… Под дворцом протекает небольшая река, а в подземельях — несколько кладовых со снедью. Но мы всё равно должны найти их как можно скорее. Там наверняка холодно. Ах, ваше высочество, только будьте осторожны! За нами наверняка следят люди его королевского высочества.
Жюли впервые упомянула герцога Ламанского, и Амели сразу решила уточнить:
— А какой он — герцог? И понравился ли вам его сын?
Не то, чтобы потенциальный жених сильно ее интересовал, но нужно же знать, с кем имеешь дело.
— Герцог производит очень приятное впечатление. Он добр к слугам. А вот принца я еще не видела.
— Люди его королевского высочества тоже ищут принцессу Вероник?
Жюли энергично закивала.
— Да, день и ночь. К сожалению, его королевское высочество подозревает, что Грета украла принцессу и книгу в своих корыстных целях. Боюсь, если их найдут слуги герцога Ламанского, мою сестру бросят в тюрьму. Но я-то знаю, что она не причинит вреда ее высочеству!
Она была такой расстроенной, что Амели постаралась скрыть свою тревогу.
— Уверена, когда его королевское высочество узнает правду, он поймет, что Грета не могла поступить по-другому. Вот только как мы сможем приступить к поискам, если за нами следят?
— Не знаю, ваше высочество, — расплакалась Жюли. — Но у невесты принца больше свободы, чем у простой служанки.
Амели была уверена, что это не так — невесты короля слишком приметны, чтобы тайно пройти в подвал или выйти во двор. Но она не стала огорчать горничную еще больше.
— К тому же, ваше высочество, — Жюли подняла к ней залитое слезами лицо и выдала железный аргумент, — вы — ведьма.
15. Соперницы
С другими невестами принца Амели встретилась за завтраком. Слуга довел ее до роскошной столовой, в центре которой стоял массивный длинный стол, и с поклоном удалился.
Остальные претендентки на руку и сердце будущего короля уже находились там. За стол еще никто не сел. Пожилая дама в строгом темном платье, увидев Амели, громко возвестила:
— Ее высочество герцогиня Лангедокская.
Она реверансом поприветствовала собравшихся в столовой дам. Они ответили ей тем же.
— Баронесса Дюамель к услугам вашего высочества, — дама в темном платье застыла в поклоне. — По распоряжению его королевского высочества герцога Ламанского я являюсь распорядительницей отбора. Рада приветствовать вас во дворце. Надеюсь, путешествие было не слишком утомительным?
Вопрос был продиктован элементарными правилами приличия и ответа не требовал.
Амели двинулась вслед за баронессой к своим соперницам.
— Ее королевское высочество принцесса Констанс из Лабрадении.
Из трех ее соперниц эта была самой красивой — высокая стройная шатенка с огромными голубыми глазами. У нее были полные губы, и улыбка на них смотрелась вполне естественно. Вот только в глазах принцессы был лёд.
А баронесса уже шла дальше.
— Ее сиятельство графиня Моник де Карильен из Каринии.
Жгучая брюнетка пронзила Амели враждебным взглядом. Росту она была небольшого и при тонкой талии обладала весьма приятными округлостями в нужных местах.
— Ее милость виконтесса Элинор де Леруа.
Племянница герцога де Тюренн была мила, но совершенно терялась на фоне остальных. Худенькая, со светлыми, но тусклыми волосами, она вряд ли была фавориткой этого отбора. А вот улыбка у нее была удивительно красивой.
— Рада познакомиться с вами, ваше высочество, — Элинор единственная нашла для Амели несколько теплых слов.
Амели искренне улыбнулась в ответ. Хоть кто-то действительно рад ее появлению здесь.
Они все впятером сидели за одним концом стола — наверно, для того, чтобы было удобнее общаться. Хотя общаться как раз никто и не хотел. Баронесса поначалу пыталась завязать беседу, но после каждой своей фразы натыкалась на молчание с их стороны.
Они отведали гусиного паштета, яиц под оригинальным соусом и фруктового суфле. Всё было восхитительно вкусным, и только нежелание привлекать к себе внимание удержало Амели от просьбы о добавке. Ей показалось, что все девушки ели с большим аппетитом, и потому когда графиня, не доев суфле, раздраженно отодвинула от себя тарелку, она посмотрела на девушку с удивлением.
— Нас кормят какой-то гадостью! — воскликнула Моник и поморщилась.
— О, ваше сиятельство! — растерялась баронесса Дюамель. — Если желаете, я велю поварам приготовить другой десерт.
Графиня покраснела от негодования.
— Вы что же, хотите, чтобы я ждала, пока какой-то поваришка приготовит новый десерт?
Баронесса нахмурилась. Вряд ли ей нравилось поведение девушки, но кто она была такая, чтобы одергивать невесту принца?
Амели решила, что это — удобный случай, чтобы заявить свои права на лидерство и заручиться поддержкой распорядительницы отбора.
— А, по-моему, десерт восхитителен! — она изобразила на своем лице должную степень восторга.
Элинор охотно поддержала:
— О да, совершенно с вами согласна!
Графиня не решилась на открытый конфликт с герцогиней Лангедокской, но решила отыграться на скромной виконтессе де Леруа.
— Конечно, — фыркнула она, — вряд ли ваша милость привыкла к королевской пище. Может быть, вы вообще первый раз едите суфле? Насколько я знаю, даже у себя в Анагории вы не были приближены ко двору. Не сочтите за дерзость, но я совершенно не понимаю, как вы решились участвовать в отборе? Вряд ли вы подходите на роль королевы.
И она смерила виконтессу презрительным взглядом. Та сразу поникла, сжалась.
— Ее милость происходит из древнего и весьма влиятельного анагорийского рода, — отчеканила Амели. — И она получила от его высочества герцога Ламанского точно такое же приглашение, как и вы. Надеюсь, вы не сомневаетесь в мудрости герцога? Если его королевское высочество счел виконтессу достойной своего сына, то как можете вы оспаривать его решение?
Если графиня и смутилась, то только на секунду.
— Я всего лишь хотела сказать, что Анагория заслуживает лучшей королевы.
Слёзы Элинор уже капали на белоснежную скатерть. Но девушка была столь кроткой, что не решилась ни словом возразить обидчице.
— Вы правы, ваше сиятельство, — кивнула Амели. — Анагория заслуживает настоящей королевы, и ею должна стать та, чье происхождение не вызывает сомнений.
Принцесса Констанс хмыкнула, баронесса охнула, а графиня сжала хрустальный бокал, который держала в руке, с такой силой, что тот разлетелся на осколки.
Незаконнорожденная дочь короля слишком хорошо знала об этом своем изъяне.
Амели могла бы добавить, что в этом они с Моник на удивление похожи — с той лишь разницей, что она сама родилась отнюдь не в королевском дворце. Но открывать свои тайны графине она была не намерена.
Вернувшись в свои апартаменты после завтрака, она сообщила Жюли, что, кажется, за этот час сумела обзавестись не только другом, но и врагом. Впрочем, этого следовало ожидать. На войне как на войне.
16. Аудиенция у герцога Ламанского
Обед прошел почти мирно — за всё время трапезы девушки не сказали друг другу и нескольких слов. Но взгляды, которыми они обменивались, трудно было назвать дружелюбными.
— Спасибо вам, ваше высочество, за поддержку!
Из обеденной залы они вышли вместе с Элинор — благо их апартаменты находились недалеко друг от друга.
— Не представляете, как мне тяжело с ними общаться, — в голосе виконтессы была печаль. — И разве они поверят, если я скажу, что участие в отборе меня вовсе не радует? Что я согласилась на это лишь потому, что об этом попросил дядюшка, который меня воспитал. Я плохо помню своих родителей — они умерли, когда я была ребенком. А его светлость сделал для меня так много, что я не могу ему отказать.
— Я понимаю вас, Элинор, — Амели легонько пожала дрожащую руку девушки.
— Я знаю, что я не ровня вам всем. Во мне не течет королевская кровь. И воспитывали меня не для того, чтобы я носила корону. Я не знаю многого из того, что вы впитали с молоком матери. Но раз уж я оказалась здесь, то всего лишь пытаюсь играть по правилам.
Амели едва сдержала улыбку. Слушать о том, что племянница герцога не считает себя ровней ей, простой деревенской девчонке, было забавно.
— Вы не должны позволять графине отчитывать себя, — посоветовала она. — Вы такая же участница отбора, как и она сама. Если ей не нравится соперничество с нами, она может отказаться от участия.
— Что вы, ваше высочество! — виконтесса невесело улыбнулась. — Не сомневаюсь, она выиграет этот отбор. Только вот не знаю, стоит ли принца с этим поздравлять.
Ужин Амели должна была разделить с его королевским высочеством герцогом Ламанским — он уже удостоил аудиенции других девушек и теперь хотел пообщаться с герцогиней Лангедокской.
Он принял ее в небольшой уютной гостиной, где на круглом столе стояли легкие закуски. Баронесса Дюамель представила ее и сразу удалилась.
Амели опустилась в предложенное кресло и стала украдкой изучать хозяина. Герцог был уже не молод, а его пугающая бледность свидетельствовала о серьезном недуге. Не удивительно, что он не хотел становиться королем.
Его королевское высочество тоже ее изучал — но в открытую. И, кажется, результатом наблюдения остался доволен.
— Быть может, это прозвучит неприлично, ваше высочество, но позвольте спросить — сколько вам лет?
Она не ожидала такого вопроса и смутилась. Но не посчитала нужным врать.
— Двадцать три, монсеньор, — и тоже задала вопрос: — Вы считаете, что я недостаточно молода для принца?
Он сначала рассмеялся, потом закашлялся.
— Что вы, дитя мое! Надеюсь, вы позволите старику так себя называть? Напротив, я считаю, что в столь сложной политической ситуации женой короля Анагории не должна быть юная девочка. К тому же, остальные невесты примерно вашего же возраста. Только принцессе Лабраденской нет двадцати.
Когда они отведали холодного мяса, принесли жульен из морепродуктов. Амели стало интересно, есть ли в этом мире моря?
Потом подали ароматный кофе, приготовленный столь необычно, что ей захотелось спросить рецепт.
— Скажите, ваше высочество, как к вам относится ваша горничная? Кажется, ее зовут Жюли? — хозяин снова огорошил ее вопросом. — Возможно, мое любопытство покажется вам странным, но уверяю вас, ответ очень важен для меня. Доверяет ли она вам настолько, чтобы поделиться сокровенным?
На сей раз Амели сказала неправду:
— Не знаю. Не уверена.
— Я думаю, вы уже знаете, что дочь Роланда Седьмого принцесса Вероник пропала. Есть все основания считать, что она была похищена сестрой вашей горничной. Быть может, вы знаете эту девицу?
Амели видела Грету лишь однажды, но посчитала нужным заявить:
— Вы ошибаетесь, ваше высочество! Наверняка, Грета всего лишь пытается защитить принцессу!
Герцог бросил на нее внимательный взгляд.
— Надеюсь, что вы правы. Я сейчас — ближайший родственник этой девочки, и именно я должен заботиться об ее безопасности. Мне кажется ужасным, что принцесса скитается невесть где вместе со служанкой. Я допускаю, что эта девушка, Грета, приняла неправильное решение, поддавшись панике. А сейчас она уже сожалеет об этом и сама хочет вернуть Вероник во дворец. Я согласен забыть об ее ошибке, если она вернет девочку невредимой.
— Вы хотите, чтобы я передала ваши слова Жюли?
Он кивнул.
— Но не только! Я хочу, чтобы вы приняли участие в поисках принцессы. Есть вероятность, что она еще во дворце. Быть может, они скрываются в одной из потайных комнат и боятся выйти оттуда. Они не решатся показаться чужим людям, но возможно, с радостью выйдут к тому, кого они знают.
Похоже, он несколько переоценивал степень ее знакомства с сестрой Жюли, но она не стала разубеждать его в этом.
— Я с радостью постараюсь вам помочь, — она чуть наклонила голову. — Но для этого у меня должна быть возможность посещать любые помещения дворца безо всякой стражи и шпионов. И еще, простите, ваше высочество, но мне нужно ваше слово, что вы не будете преследовать Грету, когда Вероник окажется у вас.
— Если она не причинила девочке вреда, то я не буду выдвигать никаких обвинений.
О «Подлинной истории Анагории» он не сказал ни слова. То ли не знал об ее существовании, то ли не понимал ее важности, то ли очень умело делал вид, что эта сторона вопроса его совершенно не интересует.
— Я велю страже пропускать вас в любые закоулки дворца, кроме крыла, которое занимаем мы с принцем. Надеюсь, вы не думаете, что мы сами прячем принцессу?
Ну, что же, до тех пор, пока их цели совпадают, он будет оказывать ей содействие. Возможность свободно перемещаться по дворцу — уже немалое достижение.
— Когда начнется сам отбор? — полюбопытствовала она, протягивая герцогу руку уже на пороге гостиной.
— Завтра, ваше высочество! — с поклоном ответил он. — Но вам не стоит беспокоиться — в первом туре будет простая проверка наличия магии у невесты. Уверен, все претендентки легко справятся с этим заданием.
Они улыбнулись друг другу и разошлись.
А вечером в своих апартаментах Амели устроила совет с Жюли и Фернаном. Она не видела необходимости скрывать что-либо от Маршана — разгуливать по безлюдным закоулкам дворцам в одиночестве ей совсем не хотелось, а довериться больше она никому не могла.
— Значит, его королевское высочество разрешил вам спуститься в подвалы? — обрадовалась Жюли. Но тут же посмотрела на Амели с беспокойством. — Но если вы найдете Грету, вы же не выдадите ее, не поговорив прежде с герцогом де Тюренном? Мне хотелось бы доверять его королевскому высочеству, но…
То, что она не решилась договорить, сказал Фернан:
— Но именно он может оказаться тем человеком, который виновен в гибели родителей принцессы?
Жюли в ужасе замотала головой:
— Нет, я вовсе так не думаю! Но в этом могли быть замешаны те, кто хотел посадить его на трон Анагории. И если это так, то принцесса окажется в опасности.
17. Первый экзамен
На следующее утро после завтрака Амели опять возвращалась в свои апартаменты вместе с Элинор.
— Ах, ваше высочество, я так боюсь сегодняшнего испытания. Уверена, я провалю экзамен. Мои магические умения настолько слабы, что его королевское высочество сразу поймет это. Я понимаю, что рано или поздно это всё равно произойдет, но мне не хотелось бы покидать отбор с позором. Может быть, мне стоит самой заявить, что я не хочу быть невестой принца, и вернуться к дяде?
Она вся дрожала от волнения, и Амели постаралась ее подбодрить.
— Что за глупости, ваша милость? Вы хотите бросить меня здесь одну? Его светлость сказал, что мы должны помогать друг другу. Какой магией вы владеете, Элинор?
— Магией воды, ваше высочество! У меня иногда срабатывает заклинание заморозки, — девушка чуть покраснела и призналась: — но срабатывает оно не всегда. Сама не понимаю, как у такого сильного мага как мой дядя может быть такая неумелая племянница? В детстве, когда я только-только училась использовать магию, он иногда помогал мне — вплетал свою магию в мой поток, и тогда мне казалось, что я — настоящая ведьма.
— Да, его светлость что-то такое говорил, — вспомнила Амели.
Ей было стыдно, что она так и не открыла книги, которые подобрал для нее старый маг. А ведь он даже положил в них закладки!
Всё время до обеда она провела за учебниками — выучила наизусть заклинание, позволяющее объединять потоки магии двух разных ведьм. Правда, попрактиковаться в этом умении она не успела — пришла фрейлина, посланная баронессой Дюамель, чтобы отвести ее в зал для приёмов.
Там, в расставленных в несколько рядов креслах, уже сидели маги трёх королевств, среди которых Амели с радостью заметила де Тюренна. Чуть в стороне, на небольшом возвышении размещалось кресло, подготовленное для герцога Ламанского.