— Да, видишь какой ты умный. Спасибо за совет… тебе, — Виктор постарался быть дружелюбнее. — Может, ещё что расскажешь… такое? Например, я не знаю… Как выбраться, к чертовой матери, обратно домой!?
— Это надо постичь. У тебя один путь.
— Послушай ты, мудрец мамкин! Давай говори в открытую! Затащил меня в свою школу. Так еще и занудствуешь!
— Никто не тащил. Так было надо.
Коврин понял, что мелкий над ним издевается. Может пацан специально его спас, чтоб подольше мучить. Когда герой гибнет после второй серии — это никому не интересно. А замутить адскую «Санта-Барбару» с живым человеком, куда приятнее.
Но опытный бизнесмен — не тупая блондинка. Он видит людей насквозь. Особенно маленьких, лживых школьников, которые строят из себя гениальных философов.
— Да что за понты, малец!? Я честно хотел тебе помочь, окей!? Я полез в это говно. Я сочувствовал. Понимаешь ты хоть! И теперь мне плохо. Хорошему парню, понимаешь блин, плохо? Ты знаешь какие-то фишки. Только не гони, что не так. Просто скажи, как мне поскорее порвать тут всех и свалить к своей семье. К своим детям… Они ещё не родились, но я должен так сказать, чтоб было драматично… Короче давай!! Делись информацией!
Мальчик внимательно слушал. Он даже кивал головой в знак согласия. Но отвечать ничего не стал. Просто смотрел в пол, теребя карманы серых брюк. Он снова сделался несчастным ребенком. От былого всезнайки ничего не осталось.
— Типа решил потупить? Что вы хотите от несчастного мальчика? Хорошо. Видит бог, я старался. Сейчас ты получишь ремня. И думаю, все тайное станет явным! Такой у меня метод дедукции, ясно!?
Коврин перешёл на крик. Потом бросился к пацану, желая разобраться с ним раз и навсегда. Но мальчик вновь оказался быстрее. Напуганным зверьком он кинулся прочь. Озлобленный Виктор летел следом. И когда, казалось, негодяй почти пойман, впереди появилась тьма.
Серый школьник нырнул в нее, словно в родную стихию. Коврин последовал его примеру. Но мужчину выбросило назад, без малейшего колебания.
— Эй, так нечестно! Я тоже хочу шастать, где вздумается и доставать всяких дядек! Это все, потому что я взрослый! Дискриминация по возрастному признаку, вот! — Завопил незадачливый ученик.
— Пойти на крыльце посидеть… Может в башку что взбредёт… — Добавил он уже более спокойно.
Плюнув на пол, мужчина направился к холлу. Настроение было ужасным. Хотелось навечно остаться около здания, забив на все недоделанные уровни. И скитаться тут, словно призрак средневекового замка.
Глава 8. На солнечной поляне
Все вокруг мелькало, как картины в калейдоскопе. Один кабинет, второй, трещина в стене. Какая-то небольшая ниша. Интересно, почему во многих стенах есть ниши? Может, тут раньше был электрощиток? Какая теперь разница…
Виктор изредка бил кулаком по штукатурке в знак раздражения. Это не особо помогало. И когда он почти выбрался из коридора, раздались тяжёлые шаги.
Парень замер, затаив дыхание. Здесь явно бродил человек. И он явно много весил. Ходил уверенным шагом. Можно было выскочить с радостным криком и поздороваться с незнакомцем. Только это не городской парк во время майских праздников. Такое дружелюбие чревато последствиями.
Коврин отошёл немного назад. Шаги становились отчётливее. Слышался скрип сапог или ещё чего-то. В тишине лязгнул затвор какого-то оружия.
— О, черт! Я-то думал, что я единственный «ученик». Хотя, у математика было много записей. Значит, есть и другие. Только почему я их не наблюдаю, коридор-то один!?
Думать было некогда. Стараясь справиться с паникой, Виктор осматривал стену. Рядом с непонятной нишей, таилась крохотная дверь. Не думая ни о чем, парень шмыгнул туда.
Внутри оказалось сыро, немного пыльно, и ещё темно. Похоже, это мини подсобка для хранения инвентаря.
Закрывшись в ней, Коврин оставил небольшую щель, чтобы наблюдать за обстановкой. В кромешной темноте таилось нечто страшное. Хотелось выскочить поскорее. Но встреча с незнакомцем могла сулить больше неприятностей. Оставалось просто терпеть, отсчитывая секунды.
Благо, долго томиться не пришлось. Шаги стали громче, потом послышалось дыхание. И в коридоре показался высокий человек, в кожаном костюме с металлическими элементами.
Он напоминал рокера из восьмидесятых, такого бунтаря металлиста. Удобные сапоги для бега и ведения боя, не то, что ботинки Виктора. Плотные штаны со специальными ножнами, где находилась пара кинжалов. Плечи украшали небольшие, серебристые шипы.
На груди были декоративные застёжки из металла. Руки в черных перчатках держали автоматические оружие неизвестной модели.
На лице бойца была металлическая маска из тонких прутьев с кожаной завесой у рта. Нельзя было точно понять, это солдат спецназа или ниндзя, или вообще, рыцарь местного ордена.
— Хорошо экипирован… Он будто ограбил оружейный магазин будущего. Интересно только, на чьей стороне этот вояка? — Задумался Коврин.
Правда, интриги не вышло. Здоровенный бугай замер возле подсобки, злобно втянув воздух. После чего, выстрелил в дверь, за которой прятался Виктор.
Мужчина зажал себе рот, чтобы не кричать. К счастью, пуля прошла чуть левее, лишь немного порвав свитер. Внутри все перевернулось. Будто сама смерть тронула за плечо.
Проклятый урод смотрел точно на дверь. Одно движение, и безоружный человек предстанет перед его мощным автоматом, или что это вообще такое.
Нет, здесь Виктор бессилен. Вряд ли в подсобке найдется то, что поможет отбить атаку. Коврин зажмурился, ожидая расправы. А темный солдат резко вздрогнул. Потом быстро направился вперёд, словно куда-то опаздывая.
Виктор подождал какое-то время, плотно прижимаясь к стене. Лишь когда стало совсем безопасно, заявил с натянутой улыбкой:
— И где эта гопота со своими бутылками… Как ни странно, но я испытываю чёртову ностальгию.
Тут Коврина кто-то тронул за руку.
— Ай, тварь! — Заорал парень, машинально развернув локтем.
Но не попал. Потом медленно обернулся. В глубине небольшой комнаты стояло существо в лохмотьях, с горбом и скрюченными руками. Лица не было видно.
Чудовище напоминало высокую старуху, скорее даже бабу-ягу или некого лешего. Только в сказках такие персонажи выглядят тупыми и добрыми.
Это же создание имело вид мертвеца, восставшего из могилы. Ничего забавного даже близко не наблюдалось.
— Ты что тут делаешь!? — Воскликнул Виктор не в силах пошевелиться от страха.
— Мышей ем, — проскрипело существо. — Мыши нормальные. На втором этаже хуже. На втором тебя сами сожрут.
— Что ты за тварь!?
— Уборщица. Про меня забыли. Про уборщиц всегда забывают.
— Я тоже так считаю, но сейчас не время для политических споров, — отчеканил Виктор, выходя из ступора.
Вдруг он понял, что его крепко связали.
Из тела «уборщицы» вылезли какие-то длинные тряпки. Они были серыми и потрёпанными. Но, несмотря на это, имели отличную прочность.
Ноги Виктора запутались в тряпье. Он не мог нормально шевелиться. И хотя противник не отличался особой силой, ничего хорошего это не сулило.
Коврин попытался разорвать одну из тряпок. Но тут же его руку схватила грязная ткань.
— Да что тебе от меня нужно!? Я не специально.… Сиди в своей подсобке, дура! Я тебя не трону! — Воскликнул парень.
— К нам всегда относятся нехорошо. Но мне надо что-то есть…
— А мне надо — вырваться из чертовой школы! — Свободной рукой Виктор потянул тряпку. Она была на редкость прочной.
— Тебя есть… — заявила тварь.
Только сейчас Виктор понял, что подсобка была не такой уж и маленькой. Позади находилась крохотная комната с небольшим окном. Оно было закрашено серой краской. Потому света почти не давало.
Но глаза, привыкшие к мраку, цеплялись за такую крупинку. И Коврин смог рассмотреть монстра. Похоже, что это был родственник проклятого охранника.
Только тут вообще не наблюдалось ног или рук. Просто куски материала, лохмотья. Седые волосы, вместо лица сплошная темнота. В этой темноте, скорее всего, таились зубы или что похуже.
— Вот тебе и заведение для детишек. Каждая зараза хочет прикончить, — подумал Виктор, кое-как выпутав одну ногу.
— Не сопротивляйся. Тебя все равно убьют. Лучше быть здесь, в покое, — противным голосом шипело существо.
— Покой? Ты уж определись. Обещало меня сожрать, а теперь покой… Ах, черт, что это за ткань такая…
— Не люблю, когда кричат. Тебе пора в транс.
На невидимом лице демона проступили синие огни. Похоже, это «прием удава». Что-то типа гипноза для парализации добычи.
И только сейчас, чувствуя себя настоящей жертвой, Виктор как следует, испугался. Он вскрикнул что-то несуразное, закрыв глаза, и выставил вперед руки.
Через секунду его выкинуло в коридор. Это произошло весьма стремительно. Примерно так, как после битвы с математиком.
— Блин, да что вы меня бросаете, как гребанный мяч… Господи, я жив? Прожорливая старуха еще не захавала? Хоть это радует… Сука, чуть ногу не сломал.
— Право на одно перемещение потрачено, — произнес кто-то в голове человека.
— Отлично блин, а я-то собирался сгонять в Париж…
Виктор сел на пол, как маленький ребенок посреди комнаты с игрушками. Он потер лоб, пытаясь что-то сообразить.
Но гениальных мыслей не находилось. Похоже, система была далеко не самой тупой. Она прекрасно понимала, как именно давить на психику.
А значит, стать «местным призраком» не получится. Иначе разные: серые мальчики, черные автоматчики и тому подобные уборщицы с ватными сторожами могут легко оторвать башку.
Надо идти дальше. Причем, соблюдать осторожность и продумывать план действий на шаг вперед.
Удастся ли это сделать, чувствуя, как все вокруг хочет тебя растерзать? А разве есть иной выход? Значит, да. В безвыходных ситуациях удается многое.
Посидев минут пять без движения, Виктор встал, проклиная свою судьбу. Он понял, что готов принять следующее испытание. Но его мысли будто кто-то читал.
— Пройдите в «Класс номер три» для прохождения, — сказало школьное радио.
— Пройдите для прохождения? Уродская тавтология! А еще в школе работаете, ди-джеи отбитые. Ну и где эта ваша тройка? Включайте «гирлянду»!
Как по команде, на одной из дверей загорелась табличка. Ещё часть коридора очистилась от мрака. Он был очень длинным. Ветхая школа оказалась лишь ширмой. Внутри таилось то, что не мог обработать человеческий разум.
Но Виктор об этом не думал. Он наоборот постарался очистить свой мозг, чтобы лишние соображения не отвлекали от того, что ждёт дальше. А дальше не было ничего хорошего.
Стиснув зубы, Коврин открыл проклятую дверь. И тут же провалился в свет… Нет, не на тот свет, хотя очень похоже. Скорее солнечный, жёлтый свет, который был всюду.
Такое чувство, что солнце увеличили или подтянули к нему Землю на тросе. Так сильно вокруг горело.
Несколько дней до "школы", и все время в заточении, парень не видел солнца. Пасмурная, муторная хмарь полировала глаза. А теперь, словно прорвало плотину. Такой взрыв ударил по мозгам, в миг отключив зрение.
— О, черт, с каждым разом всё хуже. На прошлых уровнях хотели изнасиловать, расчленить. Теперь тупо ослепили. И как я буду биться с тварями? На ощупь!? Это подло даже для самого сатаны! — Думал Виктор, потирая глаза.
В какой-то момент, он увидел очертания собственной руки на фоне «жёлтого зеркала». Значит, зрение не совсем исчезло.
Слышались голоса. Много голосов. Довольно юные, девичьи и мальчишеские. Похоже, что подростки веселились. Может это школьный праздник? И Коврин должен пройти пару шуточных конкурсов?
Страшно представить, что там за конкурсы. Лучше уж по старинке, кровавые психи с больной башкой.
— Эй, эй, я не вижу. Что тут у вас? — Заявил Виктор. — Дайте мне хоть трость, что ли! Какое задание?
Парень вытянул вперёд руки, как немощный старик, стараясь хоть немного оценить обстановку.
Веселье вокруг имело не здоровый характер. Похоже, присутствующие смеялись не просто так. Неужели над ним? Под ногами чувствовалась трава. Запах освежителя воздуха бил в ноздри.
Стоп, это не освежитель, а растения. Лето! Или конец весны. Да, временами года здесь жонглируют, как апельсинами в цирке.
— Так, так… Ребята, дайте хоть знак, — процедил Коврин.
Зрение начинало возвращаться. Силуэты людей сновали повсюду. Монстров или роботов не наблюдалось. Это уже хорошо.
Пока Коврин собирался с мыслями, что-то сильно ударило его в бок. Парень охнул, отступив назад. Чья-то костлявая нога выскочила из толпы. Виктор споткнулся, упав на мягкую землю.
— Тинэйджеры! Я вам сейчас приколюсь! Сказал же, ни хрена не вижу! Уродские гады! — Шипел Коврин.
Желтизна вокруг рассеялась. Остались лишь небольшие блики. Наконец-то можно было хорошо осмотреться.
Первое что понял бизнесмен, он находится около школы. Около той самой школы, которая его захватила. Только вместо хмурого ноября сейчас господствует май. Все вокруг нежно зелёное. На яблонях трепещут листья, небольшая трава покрывает площадку, на клумбе колышутся разные цветы.
Кочегарка, как ни странно, цела. Да и время… Это явно другое время. Ведь собравшаяся толпа одета в грубые джинсы, широкие штаны, короткие юбки. Пафосные, гламурные нулевые! Время «мятежной юности».
Кстати о толпе, здесь не было взрослых. Одни школьники с пятого по одиннадцатый класс, примерно.
Много девочек, но и парней немало. У некоторых в руках светились кнопочные телефоны. Но сейчас не до них.
Орава школоты пришла смотреть представление. Только какое? Виктор не спеша поднялся, и быстро все понял.
Перед ним стоял парень в кроссовках и потрёпанных «спортивках». Он был по пояс раздет, демонстрируя мощный торс. Сам смуглый, глаза черные. Про таких принято говорить «нерусский». Но какой национальности, сказать невозможно.
Главное, что он был крайне большим. Здоровенный бугай с широкими плечами, мощной, волосатой грудью и крепкими руками. На вид молодой, не более восемнадцати лет.
Гигантский мега переросток с детскими чертами лица, но в два раза больше Коврина. Виктор часто видел похожих на улице. И ещё удивлялся, как вообще этих громил можно считать детьми.
При этом местная система увеличила гада, словно накачав анаболиками. Получилась настоящая машина смерти. По-детски жестокое мышление и по-взрослому сильное тело. Вот самая взрывоопасная смесь на планете.
Проклятый бугай хитро улыбался. Кто-то выкрикивал ему одобрения. Но местной звезде было плевать. Он глуповато смотрел на Коврина. И сложно не догадаться, почему именно.
Но Виктор все же спросил:
— Хороший прием… Не знал, что я такой популярный. А какого хрена мне с тобой делать? Только не говори, танцевать? Я изучал танго, но нормально вести не умею…
— Драться будем! — Оборвал Коврина здоровяк.
Он говорил на чистом русском. Хотя по идее, должен иметь акцент. Или это лишь глупые стереотипы…
— Раздеться хоть дай. В свитере жарко. И по каким правилам? Бокс? Или, судя по твоему виду, гей-порно?
Шутку никто не оценил.
— Ща тебе будет порно, чмо, — рявкнул небольшой парень в веснушках. Виктор замахнулся на него кулаком. Тот со страхом спрятался за рослую девицу.
— Что, прикалываешься? Я тебе зубы выбью, э! — Нахмурив густые брови, сказал «боевик».
— Так, кажется, я начинаю привыкать! Значит, слушай, джигит! Взял свои бицепсы в охапку и свалил на хер вместе с этой толпой собачат! Иначе найдешь свою башку в уличном толчке!!! — Заорал Виктор. Похоже, проклятые испытания его доконали.
— Ты что кричишь, ты же лох. Стремаешься, как в прошлый раз. Помнишь возле школы? Ты даже не смог ни разу ударить. Тебя училки откачивали… Самый слабый в классе. Дурачок! С тобой ни одна девушка общаться не хотела! — Говорила высокая блондинка с черными очками на лбу.
Она делала это не громко, на фоне общего шума. Но Виктор отчётливо слышал. Пафосная девчонка обращалась лично к нему. Шептала, донося информацию до глубин сознания.
Коврин вдруг понял, что это не дети. Не подростки и не старшеклассники. Это некое подобие призраков, зомби или злых духов. С остервенелыми глазами они наблюдают за мучениями других.