- Я не в силах пережить это известие, - я стала терять сознание постепенно.
- Мадемуазель, успокойте свою впечатлительную подругу, - сэр Гринпис бросил на меня быстрый взгляд и потребовал у Бонни.
Он снова углубился в знание основ компьютера. - Сейчас загляну в квоты Академии, в резерв.
- Есть! - сэр Гринпис победно вскричал. - Осталось два резервных места для планет по имперской квоте.
Будете брать?
Мадемуазели, решайте быстро, а то другие квотные планеты заберут эти два оставшихся места на актерском факультете.
- Сейчас или никогда, - Бонни пощечиной вернула меня в реальный мир. - Мы берем, сэр, нажимайте кнопку.
- Все, нажал и зарезервировал, - сэр Гринпис победно поднял голову от компьютера. - У вас пять минут на заполнения заявлений о приеме в Академию и подтверждение ваших идентификационных номеров, - канцелярист протянул нам бланки заявлений и две ручки. - Через пять минут бронь будет отменена, и ваши места уплывут другим.
- Что писать, мистер? - я нервно вертела в руках шариковую ручку.
- Текст стандартный уже напечатан, - мистер Гринпис заметно волновался за меня и за Бонни. - Что вы обязуетесь соблюдать правила академии, и так далее.
Вы своей рукой должны внести название академии, - сэр Гринпис проследил, как мы старательно написали "В Сиракузскую имперскую Академию актерского мастерства". - В правом верхнем углу - от кого.
Система вас идентифицирует, но так надо по старинке.
Хорошо! А теперь внизу - Прочитано мной, я полностью согласна и несу ответственность по всем пунктам.
- Но мы же не прочитали, - Бонни с недоумением подняла взгляд на мистера Гринписа.
- Системе плевать на то, прочитали вы или не прочитали, - сэр Гринпис надул щеки.
С носа у него сорвалась крупная капля пота. - У вас до окончания брони остались полторы минуты... минута двадцать девять... минута двадцать восемь.
- Куда палец приложить? - я подняла большой палец правой руки.
- Сюда! - мистер Гринпис с готовностью пододвинул мне и Бонни пластины идентификатора.
Мы быстро опустили пальчики на пластинки.
Красный огонек горел, кажется, нескончаемо долго.
Наконец, он сменился зелеными огоньками.
- Всё! Успели! - под мышками у сэра Гринписа образовались разводы от выступившего пота.
Бедненький канцелярист, он так волновался из-за нас. - Ваши данные и договор ушли по системе Космической связи!
Поздравляю вас, мадемуазели! - В голосе сэра Гринписа мелькнула ирония.
Или она мне показалась? - Свободны, девушки.
Завтра к шести часам утра вас в Космопорту будет ждать фрегат "Уран 245".
С вещами явитесь без опозданий.
Иначе, вас ждет имперский суд, который вынесет постановление о конфискации имущества ваших родителей.
А вы все равно отправитесь по распределению.
- Не поняла, - в голосе Бонни зазвенели нотки паники.
- Бонни, успокойся, мистер Гринпис шутит, - а ткнула пальчиком в строчку на договоре: - Сиракузская имперская Академия актерского мастерства.
- Джейн, ты второй лист видела? - Бонни приподняла первый лист, под которым оказался другой.
Лицо моей подружки стало белее названия улицы Мельников.
- Что там? - я уже читала свой второй лист.
На нем никакой Сиракузской имперской Академии актерского мастерства не было.
Она не пропечаталась на второй лист, зато ясно сияло "Прочитано мной, я полностью согласна и несу ответственность по всем пунктам". Я еще не знала, в чем дело, но чувствовала, что что-то нехорошее произошло.
- Мы попали в ловушку, Джейн, - Бонни произнесла излишне спокойно. - Подписались под другим контрактом.
- Ничего страшного, мадемуазели, - сэр Гринпис пришел в отличное состояние духа. - На Эль Диабло тоже живут, - сэр Гринпис открыто смеялся. - Но недолго живут.
Конечно, если вы на вашей новой работе - оператор добычи урановых руд - проявите осторожность и благоразумие, мадемуазели, то проживете еще лет десять.
Работа на урановых рудниках - почетная, но радиоактивная.
Вас должна, кроме радиации, еще подогревать мысль о том, что вы служите Империи.
А, если окажитесь умницами, то через пятнадцать лет будете иметь возможность покинуть Эль Диабло.
- Спасибо, сэр Гринпис, - Бонни улыбалась, а левый уголок губ ее дрожал.
Я знала, что это означает - Бонни в бешенстве.
Ощущение нереальности нарастало с каждой минутой.
Мы за пять минут резко изменили свои жизни - к худшему.
Самое страшное, что я ощущала свою вину за подругу.
Я соблазнила ее Академией актерского мастерства.
Если бы Бонни не решила быть рядом со мной, то спокойно окончила бы какую-нибудь непрестижную финансовую Академию и не загорала бы под ядерными лучами на Планете Эль Диабло.
- Мистер Гринпис, - я держалась из последних сил. - На вашем Эль Диабло...
- Теперь он ваш, Эль Диабло, - Гринпис широко развел руки в стороны.
- На нашем Эль Диабло есть женихи?
А увеселительные заведения: библиотеки, танцплощадки?
Сколько нам будут платить за нашу работу? - Я подумала, что труд на урановых рудниках должен очень и очень хорошо оплачиваться.
Возможно, что мы подкупим капитана какого нибудь космического фрегата и удерем с Эль Диабло.
- Отвечу вам по порядку, мадемуазель, - сэр Гринпис необычайно ловко выхватил из наших рук контракты. - Женихов на Эль Диабло много.
Но они, как бы уже не мужчины.
Проникающая радиация не способствует... ну вы меня понимаете, выпускницы. - Отцовская улыбка. - Танцев и ресторанов на Эль Диабло нет, потому что они не нужны.
Вы и так будете ложиться спать с приступами тошноты и головокружением.
Единственное развлечение, мадемуазели, и мой вам совет: по ночам следите, где возникают новые очаги всплеска урановых руд.
Радиоактивное излучение хорошо видно в темноте, что вам, конечно, известно из уроков физики.
Днем вы сможете обходить опасные места и тем самым обезопасите себя от преждевременной смерти, которая невыгодна Империи.
Империя растила вас, будет обучать работе на грейдере, а вы так подло захотите умереть раньше положенного срока.
И последнее - платить вам не будут, это отражено в контрактах.
Вам не нужны на Эль Диабло деньги, потому что тратить их негде, и не захотите. - Сэр Гринпис откинулся на спинку стула и занялся странным для мужчина делом: ладонями растирал свои грудные мышцы.
- Сэр Гринпис, вы не боитесь встретиться с нами через несколько лет? - Бонни встала со своего места.
- Не боюсь, - канцелярист послал Бонни воздушный поцелуйчик. - Полутрупы меня не испугают.
- Простите меня за любопытство, но зачем вы разыгрывали перед нами концерт?
Могли бы просто подсунуть контракты на подпись.
- О! Мадемуазель! Наверно, у вас по психологии в гимназии двойка!
Все продумано от начала до конца.
Метод Фишера, называется "Вести рыбку, чтобы не сорвалась с крючка".
- Отдай наши контракты, гад, - Бонни сжала кулаки.
- Бесполезно, мадемуазель.
Копии контрактов с вашим согласием и подтверждением идентификационных номеров уже отправлены в имперскую центральную канцелярию и на Эль Диабло.
Вас ждут на урановых рудниках, мадемуазели.
- Сделайте глоток кефира, чтобы промочить пересохшее горло, - Бонни отвлекла внимание Гринписа на кефир.
А затем рыбкой прыгнула на стол и протянула руки к бумажным контрактам.
Мистер Гринпис, видно, специалист по отражению нападений контрактников.
Он увернулся и прижал бесполезные для нас бумаги к груди.
Затем он змей метнулся к двери.
Я подставила ножку, чтобы Гринпис запнулся.
Но хитрый опытный канцелярист разгадал мою хитрость.
Он перепрыгнул через мою ногу и схватился за ручку двери - свобода для него близка.
А для нас свобода удалялась.
Я в отчаянии подняла стул и с размаха опустила на спину сэра Гринписа.
Ручки у меня слабенькие, тонкие, блондинистые робкие ручки.
Стул легкий, сделан из березы Касперского.
Но стул изменил градиент сэра Гринписа.
Канцелярист потерял равновесие, начал падать.
Ухватился за колючий кактус, и тут же убрал руку от длинных игл растения.
Гринпис мотнул головой и...
Около двери для солидности, для придания офису имперской канцелярия делового вида, стояла мраморная статуя Аполлона - древнего бога с давно забытой Планеты.
Мраморный Аполлон выполнен в полный рост человека.
И вот о конец этого роста, о мужской мраморный пенис сэр Гринпис нечаяно ударился левым виском.
Раздался чуть слышный треск.
Подбежала Бонни и тяжелым письменным прибором ударила в лоб падающего сэра Гринписа.
- Что это было? - Бонни поднялась и спросила меня с недоумением. - Мы его убили?
- Не ты, а я, - я приняла вину на себя. - Только на суде, подружка, не говори, что ты его приложила бронзой в лоб.