Но битва, по слухам, быстро закончилась. Сбив несколько союзных кораблей, показав свою силу, враг исчез. И когда Артур с тремя спасенными прибыли на Коралию, лететь воевать было уже поздно.
Поэтому Артур сидел тут же, с землянами. И вместе с ними ждал вестей о Карине. Порой, не смущаясь никого, утыкался головой в руки, массировал переносицу... Здесь были те, кто так же переживал за нее — друзья, и трое ребят, что считали себя ее должниками. Для них, девушка, правильно догадавшаяся про бункер, бросившая все и, рискуя жизнью, полетевшая спасать их, стала почти небожителем. Не соверши она этот безумный поступок, и никто бы не пошевелился вовремя, их бы не спасли.
И почти таким же небожителем стал для них Артур. Все трое — особенно девушка Маша — смотрели на него с благодарностью и восторгом. Ведь он в буквальном смысле на себе вытащил каждого из них из-под земли. Они даже попросились с ним на Коралию, хоть сначала было предложено лететь на Таи-Ванно... Все же к людям лучше, чем к непривычным гуманоидам. Да и Артур с Коралии.
На самом деле все нервничали, отвлекались на объяснения спасенным, старались показать им оптимизм... Но время от времени кто-то из землян или Артур посматривали на инфоблок в ожидании вестей о Карине. Впрочем, кто сказал, что Рональд сообщит о ней на Коралию?!.. Может быть, теперь им не видать Карины как своих ушей — теперь, после содержания Рональда под стражей и прочего.
Артур встал и прошелся из угла в угол, уже никак не скрывая волнения.
— Я эту дуру бестолковую сам прибью, — в очередной раз заявил Карасев. Все его фразы по поводу Карининого поступка носили примерно такой характер. Но он тут же смотрел на спасенных, извинялся и подчеркивал, что «выражается образно»...
И тут просигналил инфоблок у Артура.
— Они летят на Коралию, — сказал он и пошел к выходу. — Она жива. С ним.
Встречать отправились все, включая троих спасенных, отданных под заботу соотечественников.
_____________
[1] Протуберанцы — это гигантские фонтаны раскаленного солнечного вещества, которые удерживаются притяжением звезды. Иногда они вылетают за пределы фотосферы Солнца и устремляются во все стороны, в том числе в сторону Земли. Такое явление часто называют магнитной или солнечной бурей.
***
В тот момент, когда кушетка на силовой подушке с Кариной выехала из корабля, а рядом стоял Рон’Альд, Ар’Тур понял, что изменился. Он чувствовал на себе пристальный взгляд отца, опасавшегося, что старший сын кинется на дядю с кулаками. Знал, что Б’Райтон боится именно этого. Но он сдержался. Не то, что бы старая ненависть не шевельнулась в нем. Шевельнулась. Но поворочавшись, улеглась и сменилась просто болью. И даже благодарностью.
Этот Древний спас ее, Карину. Сделал то, что он, Ар’Тур, не смог. Это решало все.
Прикрытая легким белым покрывалом, она лежала без чувств, черные волосы разметались по кушетке и казались от этого особенно черными. А в изможденном лице — покой.
Душу залило странным светом... Ему было больно, что это произошло с ней. Он отдал бы все, чтобы она сейчас потянулась, открыла глаза, села, улыбнулась всем им — Б’Райтону, детям-Древним, землянам и нескольким таи-ваннцам, высыпавшим встречать. Больно от того, что в значительной мере его, Ар’Тура, поступки — если смотреть всю цепочку — привели к этому. Больно от того, что не он ее спас...
Больно от того, что теперь она с ним. Бесповоротно, навсегда.
С новым ударом боли ему вспомнилось, как однажды он думал, что убил ее. Что она умерла и лежит теперь сломанная, голая, бездыханная... Как не мог жить тогда. Нет, лучше так, пусть будет с Рон’Альдом. Только пусть будет жива.
...Больно от того, что он, Ар’Тур, проиграл по всем статьям. Потерял любимую. А тот, кого он считал чудовищем, оказался манипулятором, игроком, но не убийцей. По сути, теперь его было даже не в чем упрекнуть, кроме выходки с похищением землян...
Но одновременно словно солнце играло на каплях воды — она жива.
На мгновение переведя взгляд на дядю, Ар’Тур заметил серый цвет лица, огромные синяки под глазами. Тот выглядел не как Древний, а как осунувшийся очень усталый человек, собирающий силы, чтобы добраться до вожделенного отдыха. Б’Райтон рассказал сыну, как именно Рон’Альд вытащил Карину с того света. И от этого тоже было горько...
Он, Ар’Тур, тоже отдал бы свою кровь без остатка, до последней капли, чтобы она была жива. Но... он бы просто не успел, не догадался поступить именно так. Она умерла бы у него на руках. И тут не помог бы самый быстрый компьютер в мире — мозг Древних. Потому что здесь нужен опыт бесчисленных прожитых лет и пройденных ситуаций, опыт старой войны с геар, когда простые люди получали смертельную дозу бюзонной радиации, а Древние отчаянно пытались их спасти. И, Слава Богу, что рядом с ней оказался он, а не Ар’Тур.
И еще, взглянув в осунувшееся лицо своего «врага», Ар’Тур понял одну вещь, которую не принимал раньше. Он, этот Древний, тоже любит Карину. Так же сильно, как он сам, а может быть, и сильнее. И это столь же бесповоротно, как то, что они с ней теперь вместе, пока ее смерть не разлучит их. Или пока весь этот мир не отправится под хвост геар...
Хотелось кинуться к ней, обнять, прижать к себе, просить прощения, умолять очнуться, унести куда-нибудь, спрятать ото всех... Но он взял себя в руки. Он не в том положении, что ее друзья-земляне, облепившие кушетку и наперебой расспрашивающие Рон’Альда о ее здоровье. А Дух, видимо, не нашел более подходящего времени, чтобы извиниться, и попросил у Рон’Альда прощения за то, что все они поверили в его виновность...
Ар’Тур лишь подошел поближе, чтобы заглянуть в бледное лицо с сомкнутыми веками. Какая же она спокойная, как ей сейчас, должно быть, хорошо, подумалось ему...
— Она выживет? — сдерживая чувства, спросил он у Рон’Альда. Вот уж никогда не думал, что заговорит с ним первый...
— Да, — кивнул дядя. — Придешь к ней, когда я разрешу. Сейчас ей нужен отдых.
И снова Ар’Тур сдержал протест, родившийся от этих слов.
Рон’Альд остановился перед Б’Райтоном. И Ар’Туру вдруг показалось, словно многие сотни лет, разделявшие братьев, пронеслись между ними — стремительно, мелькая картинками, ситуациями. И растаяли.
Б’Райтон шагнул и обнял брата. Бесповоротно — поморщилась неприязнь внутри Ар’Тура. Теперь бесповоротно дядя — член их семьи. И только от него зависит, что случится с Союзом. Без его помощи им не устоять в этой войне.
— Рад тебя видеть, брат, — Рон’Альд похлопал смуглой рукой по спине Б’Райтона.
— Все подготовлено, как ты распорядился, — сказал глава Союза.
— Хорошо, — Рон’Альд встал у кушетки и направил ее к центральной лестнице. Ах да, он собирается жить в своих старых апартаментах. Там, где жил когда-то, будучи наследником Эл’Троуна, подумалось Ар’Туру. — Немедленно установить силовое поле вокруг всех союзных планет. Организовать патрулирующие группы у каждой из них. Таи-Ванно вам поможет. Мы окажем вам военную и техническую помощь, — добавил Рон’Альд и обернулся таи-ваннцам: — Кеурро, благодарю за все.
Таи-ваннцы слегка поклонились своему Тарро.
— С этого момента Таи-Ванно заключает с Союзом Мирных Планет и Коралией соглашение против общего врага. Приступайте к работе, — по-видимому, последнее относилось не только к таи-ваннцам, но и ко всем присутствующим. Б’Райтон кивнул.
— Сейчас мне нужно отдохнуть, — закончил Рон’Альд и добавил с усмешкой: — Я помню дорогу.
У самых ступенек он остановил кушетку, откинул покрывало и бережно поднял Карину на руки. И так, с бесчувственной любимой на руках, поднялся в Белый Замок по центральной лестнице.
Ар’Тур по-прежнему был готов отдать все, чтобы быть на его месте. Но знал, что теперь этого однозначно не будет.
Неожиданно ему на плечо легла чья-то рука. Ар’Тур обернулся и встретился взглядом с зеленовато-карими глазами Маши. Ему показалось, или в ее лице сквозило понимание и сочувствие?
— Она очень красивая... — сказала девушка. — Я даже не ожидала. Думала, такая отчаянная девушка... должна быть... ну... более подкачанная, крупная, что ли... Спортсменка, экстремалка. А она — нет. Надеюсь, с ней все будет хорошо.
Ар’Тур кивнул. Вроде ничего утешающего не сказала, но на душе чуть-чуть посветлело от участия. Заметив, что он не собирается поддерживать беседу, Маша отошла. Краем уха Ар’Тур услышал, как она говорила Духу:
— А этот ваш Тарро такой... интересный мужч... Необыкновенный человек... Сразу всех построил.
***
— Ты меня обманул! — казалось, серебристая молния сама сорвалась с ее рук и ударила в тело дракона. Огромный, он оказался неожиданно ловким — уклонился, одновременно поднявшись в воздух. Заложил широкий круг и опустился на большой уступ где-то наверху.
— Я спас тебе жизнь! — прозвучал в голове его голос.
— Сомневаюсь! — проучить дракона теперь стало делом чести. Слишком сильно она чувствовала себя униженной, и стереть это унижение могла только победа.
Что ж... Асториан расставила ноги пошире — эта магия требовала хорошего сосредоточения — и кинула в него заклятие обездвиживания. Пусть посидит пару суток неподвижной статуей на своем уступе. Ему полезно. Дракон махнул хвостом, и внутренним взором она увидела, что ответная магия отбросила заклинание. Но как!? — изумилась она. Это заклинание совершенно незаметно... Если только.
Ну конечно же! Она посмотрела на свою ауру. Голубая сеть, защищавшая от ментального вмешательства, висела ошметками и все больше таяла. Видимо, это не составляло проблемы для Истинного дракона.
«Он читает мои мысли, — поняла Асториан. — Что бы я ни задумала, дракон поймет это раньше, чем сделаю, и сможет защититься». Что ж... Это сложно, не каждому уалеолела доступно! Но она-то принцесса, наследница сильнейшего магического рода!
Глубоко вздохнув, она устремила взгляд в будущее, заставила себя перейти в особый режим. Теперь она будет видеть все следующие шаги, что совершит дракон в ближайшем будущем...
Картинка в голове блеснула, как отсвет солнца на мече. Сейчас дракон спикирует вниз и накроет ее невидимым куполом, из которого она не сможет выйти... В тот момент, когда он расправил крылья, и заклинание уже летело в нее, она выставила руку и разбила его ответным потоком энергии.
— Неплохо, принцесса! — рассмеялся дракон.
Новая волна гнева поднялась в душе. Асториан достала меч, направила его на дракона и пропустила по нему поток чистой силы... Энергозатратно, но почти всегда получается. Не убьет, но обожжет, будь ты хоть трижды Истинным драконом! А он сейчас прочитает намерение в ее мыслях, увернется вправо — увидела она в будущем и резко перевела меч и вылетающий из него поток правее, чтобы застигнуть дракона там.
Но дракон неожиданно метнулся влево... О Господи! Вот значит, как! Он прочитал в ее мыслях картинку будущего и изменил свое решение. Что ж.. А теперь он спланирует и попробует поймать ее своей драконьей лапой. Невозможно, невероятно, этого нельзя допустить! Что бы ни происходило, она не окажется в лапах дракона, пусть даже Истинного!
А дракон вдруг сделал еще один круг под куполом грота, словно сомневаясь...
Асториан собралась и... ничего не стала делать. Будущее однозначно говорило, что дракон прочитает ее мысли, метнется влево, выпустит огонь, перекрывая ей пути к отступлению, и неожиданно поймает ее. Нужно нечто непредсказуемое!
Она резко сунула меч в ножны за спину, несколько раз прыгнула через голову, чтобы добраться до стены и взлетела вверх — туда, где над небольшой скалистой полочкой зияло отверстие маленькой пещерки. Вошла в него. Здесь он не достанет ее физически, а вот магическую битву продолжать можно и из укрытия...
А теперь дракон дыхнет огнем в сторону, чтобы напугать ее, увидела она. Огромная черная тень пронеслась мимо нее, янтарный глаз сверкнул прямо рядом с входом в пещерку, в нем было... веселье что ли... что-то очень древнее, непонятное. И вместо огня на пещеру обрушился поток воды, мешающий выйти. Мощный водопад заструился прямо над аркой...
И у Асториан внутри вдруг что-то изменилось, одновременно с гневом родился смех!
Потому что, в конечном счете, это становится смешно! Что бы она ни собиралась сделать — он читает в ее мыслях. Что бы ни собирался сделать он — она видит это в будущем. Они ходят по кругу, будучи равными противниками. Ей не победить дракона, как ему не победить ее.
Но все же наказать ящера было нужно. Асториан развела струи руками, стараясь ни о чем не думать, соскользнула вниз и остановилась напротив приземлившегося дракона. «Вот так ты ничего не успеешь», — подумала она... И ударила в него заготовленным еще дома, на всякий случай, копьем льда — невидимым, вытянутым сгустком силы. Слышала, что это хорошо помогает против драконов, и взяла с собой, незаметно пристроив в ауре.
Но копье не долетело до цели. Дракон взметнулся вверх, вспыхнул синий свет, и копье рассыпалось на множество красивых серебристых искр. «Гад!» — подумала Асториан и, уже не думая о стратегии, не глядя в будущее, не размышляя о том, читает ли он ее мысли, послала в него две огненные молнии.
Дракон отбросил их мощным взрывом драконьей магии и вдруг исчез, рассыпался на миллионы черных пылинок. Они закружились вихрем, осели вниз, собираясь в фигуру с четкими контурами.
Асториан моргнула.
Перед ней стоял человек. Высокий, атлетически сложенный. С угольно-черными волосами и смуглой кожей. Со строгими, правильными чертами лица, в которых, однако, почти не было жесткости. Лишь усмешка как будто застыла в изломе бровей и уголках губ. С его лица смотрели янтарные, со зрачком в форме песочных часов, драконьи глаза. Одет он был в темно-синие брюки и такую же рубашку с острым, торчащим вверх воротником.
Асториан растерянно выдохнула и опустила руки.
— Я больше не буду с тобой сражаться, принцесса, — спокойно сказал дракон и скрестил руки на груди. — Если хочешь — атакуй.
Растерянность и обида накрыли целиком. Дракон снова насмехался над ней, видел ее слабые места. Одно дело бить магией в огромного ящера, черного, чешуйчатого, полного опасной силы и могущества... И совсем другое — в того, кто выглядит как человек. Его ведь можно и убить, подумалось ей. Еще никогда она не убивала кого-то невиновного. Лишь один раз, сражаясь с разбойниками, положила их всех. Но это после того, как они пытались изнасиловать трех девушек у нее на глазах.
Впрочем, эта опасная упругая сила и могущество ощущались и в человеке. Вторая ипостась дракона тоже дышала ими. И от этого просто сносило... Воздух становился густым от его присутствия. Каким-то насыщенным и как будто... сладким. Таким, что хотелось дышать им. И находиться рядом с этим сильным и уверенным в себе существом.
«Еще чего не хватало, — подумала Асториан. — Не исключено, что теперь он будет пытаться соблазнить меня... Говорят, драконы весьма любвеобильны и обладают особой мужской харизмой».
— Ты обманул меня, — как можно спокойнее сказала Асториан.
— Я спас тебе жизнь. Еще немного, и тебя достали бы, — совершенно спокойно ответил дракон.
И тут что-то внутри нее сломалось. Слезы неудержимо начали проситься на глаза. От унижения, растерянности и от того, что она проиграла по всем статьям. И что не может больше гневаться на дракона. И от того, что в чем-то он, вероятно, прав...
— За это — спасибо, если это правда, — сдерживая чувства, сказала она. Кажется, в непроницаемом драконьем лице мелькнуло что-то странное, похожее на... сочувствие? Нет, это уже совсем унизительно, подумалось ей. Не хватало только, чтобы дракон «пожалел бедную девочку».
Она расправила плечи.
Этого не будет. Она не убежит в другой мир рыдать, как ребенок. Она примет тяжелый момент без слез. С достоинством выйдет отсюда. Пусть дракон видит, что она не сдалась.
А уже потом, много после сядет где-нибудь у водопада и поплачет. Так, чтобы за струящейся водой самой не слышать своих рыданий.