Внезапно он схватил меня за руки и крепко-крепко обнял.
— Мак, — поздоровался из-за моей спины мой дедушка — другой дедушка.
Я обернулась и увидела, как они жмут друг другу руки. Потом пришел черед рукопожатий с бабушкой, и все это время Мак не выпускал меня из объятий.
— Много воды утекло, — добавил дедушка.
— Это точно, — отозвался Мак. — Давно хотел поблагодарить вас за все, что вы сделали. — Сжав меня так, что кости затрещали, он чмокнул меня в макушку.
— Не за что, — сказал дедушка. — Нам только в радость.
— Давай познакомим тебя с моими друзьями! — влезла я, не в силах сдержаться от восторга, и начала представлять всех по очереди, отчаянно пытаясь придумать, что сказать о Кении.
Когда я дошла до Джареда, выражение лица Мака резко изменилось. Джаред в долгу не остался. В их глазах заискрилось что-то похожее на узнавание. В конце концов Джаред протянул руку, но Мак отступил на шаг, смерил его с ног до головы подозрительным взглядом, а потом вдруг широко улыбнулся и крепко сжал его ладонь. Будто с благодарностью.
— А мы уже знакомы, — сказал мне Мак.
— Так точно, сэр, — проговорил Джаред с точно такой же улыбкой. — Знакомы.
— Я у тебя в долгу. — Мак развел руки, показывая на все, что его окружает.
— Это подарок, — отмахнулся Джаред.
— В смысле? — обалдела я, сгорая от желания быть посвященной в неведомую тайну.
Как выяснилось, Кэмерон знал больше, чем все мы вместе взятые.
— Так вот чем ты вчера занимался! — сощурился он в адрес Джареда. — Устраивал побег из тюрьмы!
По подвалу пронеслось несколько удивленных вздохов, а лицо Мака подтвердило подозрения Кэмерона. Впрочем, слова тоже:
— Не без того.
Джаред беззаботно пожал одним плечом:
— Я лишь запустил череду событий, которые позволили кое-кому, кто был уже настороже, проскользнуть незамеченным мимо парочки надзирателей.
— То есть вы и правда сбежали из тюрьмы? — уточнила Бруклин.
— Так точно, мэм, — ответил ей Мак. — Правда, не без помощи извне. — Тут он возмущенно воззрился на Джареда. — Но если подумать… неужто не нашлось ничего лучше мусоровоза?!
С беспечным видом Джаред изогнул бровь.
— Тогда ничего лучше на ум не пришло.
— Раз уж ты здесь, — решил вмешаться дедушка, — может быть, расскажешь нам о записной книжке?
Взглянув на книжку, Мак перестал улыбаться.
— Ее нашел Лукас.
То есть мой папа.
— Она твоя? — спросила я. — На ней кровь.
Мы точно застали Мака врасплох. Долго-долго он молчал, а потом заговорил:
— Это кровь твоей бабушки.
И каждый мускул в моем теле задеревенел.
— Когда я нашел ее, книжка была у нее за поясом. — От воспоминаний его глаза наполнились слезами. — Я понятия не имел, чья она. Решил, что твоя бабушка нашла ее и спрятала от своих похитителей. Вот и я спрятал книжку сразу после перестрелки под половицами, пока копы не приехали. Не думал, что выживу. Да и не хотел выжить.
Мак замолчал, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями. В знак поддержки я переплела свои пальцы с его, и он посмотрел на меня с такой любовью, что я опешила. Не уверена, что заслуживаю такой любви. Бабушка умерла, защищая меня. Разве может он о таком забыть и все равно испытывать ко мне любовь?
— Уже в больнице, — продолжил Мак, — прикованный наручниками к койке, я рассказал твоему отцу, где найти эту книжку, но так никогда и не знал наверняка, отыскал ли он ее.
— Ну и что это за книженция? — спросила Брук, пытаясь получше ее рассмотреть.
— К сожалению, я понятия не имею, почему Оливия ее спрятала. Это всего лишь сборник каких-то рисунков. Как по мне, ничего важного. Но ты, — он взял меня за плечи и заглянул в глаза суровым взглядом, — наверняка сумеешь разобраться, что к чему.
Я замотала головой, но он мягко взял меня за подбородок.
— Думаешь, я сбежал из тюрьмы, чтобы посмотреть, как миру придет крышка? — Когда я лишь пожала плечами, Мак продолжил: — Я здесь, чтобы увидеть твой успех, звездочка. Прямо-таки чую, какие сомнения бурлят внутри тебя, но у меня никаких сомнений нет. Ни намека.
Так и подмывало выдать целый список по пунктам, как именно я могу подвести и его, и всех остальных, но время было неподходящее, плюс нас прервали.
— Нам пора, — сказал мужчина, появившийся на верхних ступеньках и заглянувший под потолок подвала. Это был мистер Гибсон — один из старейших членов нашей церкви. — Рад, что ты вернулась, Лорелея.
— Спасибо, мистер Гибсон.
Наступила очередь дедушки попрощаться:
— Больше не царапай ключами мой грузовик.
— Вообще-то, я поцарапал только машину Веры, а к изображению Сатаны на твоем крыле никакого отношения не имею.
Само собой, они шутили, но во мне все равно поднялась волна сожалений. Словно почувствовав это, дедушка обнял меня одной рукой и прижал к себе поближе.
— И думать об этом не смей, звездочка, — тихонько сказал он мне на ухо. — Поступать правильно не всегда легко.
Я кивнула, притворяясь, что согласна.
***
Вскоре после того, как люди начали расходиться, навалилась усталость. На прощание Бетти Джо заключила меня в медвежьи объятия. Очень не хотелось, чтобы Бруклин и Глюк уходили, но они наотрез отказывались остаться. В итоге мы пообещали друг другу, что увидимся завтра в школе, потому что на радостях от моего возвращения бабушка с дедушкой успели снова записать меня в ряды учеников Райли-Хай. Услышав об этом, я очень постаралась изобразить восторг, но, судя по тому, как бабушка с дедушкой засмеялись, по-царски с этим облажалась. Они сказали, что мне необязательно идти на уроки, раз уж миру вот-вот придет конец, но я решила, что хочу пойти. Потому что хотела вернуть себе свою старую жизнь, пусть даже всего на несколько часов.
Обычно в такое время народ оставался у нас ночевать. У Брук в моей комнате даже имелась собственная кровать, а Глюк, как правило, спал на полу в спальном мешке. Перед моим отъездом в Мэн даже Кэмерон стал оставаться на ночь, неся свою вахту с кушетки у окна. Джаред сейчас жил в квартирке позади магазина, и от его близости мне было очень спокойно.
Однако сейчас мне нужно было думать о Кении. Ей вполне можно отдать свободную койку в моей спальне. Кэмерон испарился, не сказав ни слова, а Джаред ушел к себе, чинно поцеловав меня на прощание в щеку.
Имелось у меня подозрение, что бабушка с дедушкой хотят поговорить с Маком без свидетелей, поэтому я поцеловала в щеки обоих дедушек, пока бабушка варила кофе, после чего мужчины ушли в гостиную.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказала бабушка после того, как я поцеловала и ее.
— Ничего не могу обещать. Моя новая соседка по комнате из тех, кто требует продолжения банкета.
Идя вслед за мной по узкой лестнице, Кения выдала нечитабельное выражение лица.
— Я серьезно! — крикнула нам вдогонку бабушка.
— Я тоже! Услышишь пляски и живую музыку — просто не обращай внимания.
После возвращения я так и не успела побывать у себя в комнате. Она оставалась такой же, как раньше, только чище. Поверх кровати, которая была с балдахином во времена моего детства, лежало давно знакомое персиковое покрывало. Без единой складочки. Вторая кровать, купленная родными специально для Бруклин, стояла у дальней стены и была накрыта толстым одеялом. Тоже свежевыстиранным и без единой складочки. На белом столе, который собрал для меня дедушка, когда я училась в средних классах, по-прежнему стоял компьютер. Все на своих местах.
А вот встреча с комнатой оказалась совсем не такой, как раньше. Здесь было теплее и уютнее, чем в бабушкиной кухне.
Странно, наверное, но я уже успела соскучиться по друзьям, так что представьте мой восторг, когда я увидела их на пожарной лестнице! В окне прямо из темноты появилось сначала одно улыбающееся лицо, а сразу за ним другое. Глюк прижал к губам палец, а Бруклин жестом подозвала меня ближе. Я бросилась к ней, поспешно открыла огромное окно, и друзья влезли в комнату. Святой ежик! Как же хорошо иметь собственную пожарную лестницу!
На лестнице показался Джаред.
— Еще для одного место найдется?
Я подозрительно сощурилась:
— Так и думала, что прощание вышло каким-то липовым.
Улыбнувшись, он легко влез в комнату. Но и Джаред оказался не последним. Кэмерон тоже пришел, хотя до сих пор строил из себя недотрогу.
Моя банда снова вместе. Жизнь прекрасна!
— Нам нужен план, — сходу на полном серьезе выдала Бруклин. — Если миру хана через три дня, надо придумать, как не дать этому случиться.
Я вынуждена была согласиться.
— Если можешь пролить на это дело свежий свет, я вся внимание.
— Надо выяснить, что за хрыч этот Дайсон, — включилась в разговор Кения. — Что нам о нем известно?
К сожалению, негусто. Ничем, кроме этого имени, потомки, охотившиеся на меня, не поделились. Правда, они сказали, что именно Дайсон натравил их на меня, и именно он первоначально открыл врата.
После всего, через что Кения заставила меня пройти, странно было знать, что она на моей стороне. Видимо, у меня в голове это до сих пор не укладывалось.
— Могла бы и просветить меня, — начала я, источая ядовитый сарказм в каждом слове, — когда махала передо мной складным ножиком.
— Ты ей складным ножом угрожала?! — обалдела Бруклин.
Кения озарилась веселой улыбкой:
— Можно подумать, тебе самой никогда не приходила в голову такая мысль.
— Верно подмечено.
Я решила подыграть и с офонаревшим видом уставилась на Брук.
— То есть ты думала о том, чтобы попугать меня «бабочкой»? Да что ты за лучшая подруга такая?!
— Не то чтобы «бабочкой», — задумчиво сморщила лоб Бруклин, — но однажды, когда мы ссорились, рядом валялся нож для чистки фруктов, и в голове у меня плясали не самые законные на свете мысли.
— Брук!!!
— Да всего-то пару секунд! — огрызнулась она. — К тому же в этих мыслях и близко не было картинок того, как я тебя зарезаю. Скорее любя потыкиваю.
— А-а…
— Почти без крови.
Я едва сдержала улыбку.
— Тогда ладно.
— Так что насчет того парня, — напомнила всем нам Кения, — который должен опять открыть врата? Что мы о нем знаем?
Я покопалась в рюкзаке, вытащила альбом и протянула ей:
— Кроме этого, вроде как ничего.
Кения внимательно изучила рисунок.
— Значит, нефилимы, которые пришли за тобой, сказали, что его зовут Дайсон?
— Да.
Так мы ни к чему не придем. Кения может хоть весь день пялиться на мои рисунки, но ничего, кроме ее покрасневших глаз, нам не светит. Я забрала у нее альбом, и в ответ она смерила меня гневным взглядом.
Бруклин придвинулась ко мне поближе.
— Ты думаешь о том же, о чем и я?
— Только если ты тоже думаешь, что мы все умрем с дикими криками.
Она похлопала меня по ноге.
— Это же изображение.
Я глянула на рисунок.
— Ну да.
— Да нет же! Это все равно что фотка.
Тут до меня дошло:
— Брук, это рисунок. Я не могу нырнуть в то, что сама нарисовала.
— То есть ты уже пробовала? — с вызовом поинтересовалась она.
— Нет, но только потому, что это просто-напросто нелепо.
— Откуда тебе знать? — Подруга подобрала ноги под себя и подалась ко мне. — Откуда, если не попробуешь?
О да, этот взгляд я знаю давно. Отбрехаться не вариант. Пока я не попробую, Брук с меня не слезет.
— Фиг с тобой, — раздраженно процедила я.
— О чем речь? — спросила Кения.
Все это время Кэмерон сидел у окна, а Джаред — на полу рядом со мной, пролистывая фотки у меня в телефоне. Причем сидел он так близко, что его рука касалась моего колена.
— Она не в курсе? — уточнила у меня Бруклин.
Однако за всех нас с радостью объяснился Глюк:
— Лор умеет нырять в фотки, чтобы увидеть, что происходило в тот момент, когда делали снимок. Это одна из ее суперсил.
Суперсилы… Если бы!
— Ничего себе! — Кения сложила на груди руки. — Что ж, это круто.
— В фотки — да, но не в рисунки, — возразила я.
— Не смей так говорить! — Бруклин тоже скрестила руки на груди. — Ты этого не знаешь. А теперь возьми и попробуй.
Закатив глаза так сильно, что чуть не грохнулась на спину, я опустила голову и сосредоточилась на собственной мазне. Рисунок был непропорциональным. Глаза — слишком широко. Нос — и близко не посередине.
— Сомневаюсь, что хоть что-то из этого выйдет.
— В остальном ты тоже сомневалась. Действуй!
Я осмотрелась по сторонам. Бруклин с Глюком глядели на меня с надеждой. Кения — с любопытством. Джареду явно было весело. Даже Кэмерон как будто наконец заинтересовался происходящим.
— Многовато напряга. Отвернитесь, народ. Не могу я ничего делать, когда вы на меня пялитесь.
Внезапно всем нашлось куда посмотреть. Смех да и только! И мне, между прочим, это никак не помогло. Нет, ничего не получится. Я вся поникла, пока Джаред мне не подмигнул. В темных глазах сияло веселье. И от одного этого акта доброты в мой адрес я почувствовала себя так, будто способна на все. Ну или хотя бы способна попытаться.
Наполнив легкие воздухом до краев, я положила ладонь на альбомный лист и скользнула пальцами по рисунку, сосредоточившись на примитивных линиях и тенях. Спустя еще несколько секунд я полностью расслабилась, чтобы тело могло привычно провалиться сквозь пространство и время, и вдруг, ничего особенного не ожидая, ощутила, как под пальцами что-то рябит.
Машинально я отдернула руку, но все мои гости, слава богу, занимались собственными делами. Брук изучала свой маникюр. Кения чистила ногти ножом. Глюк играл в «Астероиды» на компьютере. Кэмерон теребил свои шнурки, а Джаред снова занялся фотками у меня в телефоне.
Я опять посмотрела на неумелый рисунок. Нет, нырнуть внутрь, как я это делаю с фотографиями, явно не выйдет. В фотки я ныряю уже не одну неделю, заглядываю в прошлое, вижу, что произошло в тот момент, когда делали снимок, плаваю в запечатленных мгновениях, но сейчас все иначе. Фотографии — это копии реальности, а в этот раз передо мной лежал лист бумаги с сущими каракулями.
— Ну что? — нетерпеливо спросила Бруклин.
Я расстроенно бросила альбом на стол.
— Ничего. Как я и говорила.
— Блин. — Она погрызла ноготь. — Значит, план не удался.
— А это был план?
— Вот и я о том же.
Глава 8
В тепле и уюте
Пока мои лучшие друзья спали, я прислушивалась к их дыханию. Все действительно дрыхли, кроме Кэмерона, который сидел у окна и вглядывался во тьму. Поскольку бодрствовали только мы вдвоем, я решила еще раз просмотреть записную книжку, которую бабушка Оливия спрятала от нефилимов. Но, как и раньше, я не увидела ничего необычного. У меня в руках был обыкновенный блокнот с какими-то абстрактными набросками людей и натюрмортов. Некоторые я разбирала, а некоторые казались хаотичным набором линий и штрихов.
— Соней тебя явно не назовешь, — сказала я Кэмерону.
— Наверное, — отозвался он, не глядя в мою сторону.
— Что ж, я тоже не могу уснуть. Пойду, попью. Тебе что-нибудь принести?
— Нет.
Отбросив одеяло, я вылезла из постели. Кэмерон сидел рядом с Бруклин. Выбора у него, в общем-то, не было, поскольку ее кровать стояла у окна, но в лунном свете я заметила, что его рука лежит на подушке, в считанных сантиметрах от головы моей спящей подруги. Большим пальцем Кэмерон рассеянно поглаживал темный локон. Пусть он и сумел обдурить весь город, но точно не меня. К Бруклин у него самые искренние чувства. И скорее всего уже давно. Да и злился он вовсе не на нее, а на меня.
На цыпочках я прошла мимо Глюка, который, как всегда, сопел в спальном мешке, и приблизилась к Кэмерону, чтобы кое-что ему прошептать. Ласк наконец удостоил меня взглядом, полным гнева. Как я и думала.
Я наклонилась к нему, и он тут же отпрянул.
— Не в этот раз, — прошептала я, наклонилась ближе и поцеловала его в щеку.
От следующего взгляда в мою сторону я едва не рассмеялась вслух. В глазах Кэмерона плескала ядерная смесь из непонимания и здоровой доли ужаса.