— А вот и мой приятель. Теперь, Эвика, мы можем ехать на вашу Житну улицу.
— Добри ден, пан, – повернулась девица к Максу, стрельнула глазом и сделала миникниксен, чуть заливаясь румянцем.
— Красни ден, пани, – вернул Макс приветствие и добавил по наитию, обращаясь уже будто бы к Саше: – Вот кого тебе стоило бы пригласить на танцы в "Белу кужелку".
— Уже пригласил, – сказал Саша мрачновато и показал Максу незаметно от девушки кулак.
— Ну и прекрасно, – озарил Макс свое лицо улыбкой. – Я хоть высплюсь сегодня без помех.
Глава восьмая. Дымовая завеса
Спать он в близком соседстве от Божены не собирался. За ужином вел себя аккуратно, почти не глядя в сторону девушки (она же взглядывала часто), но сумел сунуть ей в руку записку со словами "Обязательно приду. Приоткрой окно". Божена тотчас отлучилась, а вернувшись, кинула на него сияющий взгляд. Теперь следовало организовать "дымовую завесу". Поэтому, когда Ян Коловрат, узнав, что Саша пойдет сегодня на танцы один, пригласил Максима в курительную и соблазнил кальяном, он с готовностью это приглашение принял.
В Москве ему, некурящему, уже приходилось участвовать в этом коллективном удовольствии, ибо попал в стаю бизнесменов – живи по ее законам. Большого вреда, как и кайфа, Макс от кальяна не ощущал (старался не задерживать дым в легких), но имитировать удовольствие наловчился. Вот и сейчас он откинулся вольготно на податливое кресло, повесил на шею персональный мундштук и стал следить за выверенными действиями Яна по раскуриванию кальяна. Наконец граф глубоко затянулся и выпустил один клуб ароматного дыма, другой, потом повторил затяжку, снял свой мундштук и передал трубку гостю. Максим его в точности скопировал и вернул трубку. Дым меж тем остался частично в его легких и стал понемногу дурманить мозг.
После нескольких циклов курения граф заговорил:
— Александр сказал мне сегодня, что Вы, Максим, знаете про план эрцгерцога о создании Австро-Венгерско-Славянской федерации в границах нашей империи. Что Вы можете сказать по этому поводу?
"Ого, – встрепенулся Городецкий. – Ну и тема для кальянной расслабухи! Однако вопрос задан, надо что-то отвечать радушному хозяину"
— Ну, я впервые услышал об этом плане только сегодня, так что значимых мыслей у меня пока немного. Могу только сказать, что Австрия наверняка будет продолжать навязывать свою волю этой федерации и прежде всего через язык. Меж тем многие народы федерации имели когда-то свою государственность, обладают специфической экономикой и хорошо развитым языком и потому в федерации под патронажем немцев на самом деле не нуждаются. И еще: религиозные конфессии этих народов тоже очень различны (католики, протестанты, православные и даже мусульмане), значит их священники будут всегда пропагандировать развал такой федерации.
— Наша Чехия изрядно настрадалась от немцев, особенно в Тридцатилетнюю войну и после нее. Но теперь мы настроены решительно и вместо федерации будем настаивать на конфедерации или полной независимости от имперцев.
— Вы – это кто? – пыхнув дымом, с ленцой спросил Макс. – В Праге образовалась партия националистов?
— Я и мои единомышленники входим пока в Партию католического народа Чехии, образованную в прошлом году. Но ее лидеры ведут соглашательскую политику с монархистской Христианско-социальной партией Австро-Венгрии и потому мы подумываем о создании собственной Национально-католической партии, которая возьмет курс на создание Чешского королевства.
— Разве у вас есть кандидат на престол из исконных чехов?
— Действительно, последним чешским королем был Иржи из Подебрад, правивший в 15 веке. Его потомки по мужской линии выродились в 17 веке. Однако женская линия рода прослежена до середины 19 века, после чего специалисты по генеалогии ее потеряли. Я надеюсь, что более тщательное исследование позволит обнаружить современных потомков династии Подебрадов. А то, что они будут по женской линии, в наше время никого не смутит: пример Британии перед глазами. К тому же во многих странах принимали явных бастардов в качестве королей, а в России и князей и царей….
— А вариант республиканского правления вы не рассматриваете?
— Его лелеют партии левого толка: либералы и социал-демократы, которых в Чехии, к сожалению, немало. Католикам же республиканский строй претит.
— А если из Подебрадов в живых обнаружится опять-таки женщина?
— Мы провозгласим ее королевой под именем Либуша 2-я!
— Красиво, что там говорить. Бог вам в помощь в этом щепетильном поиске. Но пан Коловрат, позвольте мне прекратить курение кальяна. С непривычки стало как-то нехорошо!
— Конечно, конечно, пан Городецкий! Хоть мне и жаль прерывать такой увлекательный разговор….
Вернувшись в Сашины аппартаменты, Макс сунул голову под кран с холодной водой и долго фыркал, выгоняя никотинную дурь. Наконец часть бодрости к нему вернулась, и он стал вязать купленный сегодня на барахолке железный крюк к добытой там же веревке длиной за десять метров. Потом обмотал крюк носовым платком (чтоб не звякал), выглянул на улицу, убедился, что уже достаточно темно и спустился со своего второго этажа по сложенной вдвое веревке на тротуар. Затем развязал концы веревки и перетянул ее через созданную ранее приоконную петельку к своим ногам. После чего прошел в переулок к диагональному крылу дворца и стал разыскивать взглядом окно Божены на третьем этаже.
О, вон полуоткрытая створка окна, слабо освещенная прикроватной лампочкой! Максим достал из кармана заранее приготовленный гравий и стал бросать его по одному в заветное стекло. В цель попало четвертое зернышко. Почти сразу створка распахнулась и в окне появился бюст Божены. Макс без слов стал раскручивать крюк, а потом махнул Божене рукой – отойди, мол! Она исчезла из видимости, и он стал метать уже крюк. В проем окна попал на третий раз. Божена вновь появилась в окне, а Макс сложил ладони в рупор и произнес громким шопотом:
— Закрепи крюк за подоконник! Поняла?
Божена быстро закивала головой, покопошилась у окна и сказала тоже через "рупор":
— Готово!
Максим подергал веревку, повисел на ней для верности и потом, приставив ноги к стене, "зашагал" по ней как заправский альпинист. Ввалившись в девичью спальню, он был вознагражден градом поцелуев и водопадом восхищенных слов, после чего веревка с улицы была поднята, окно закрыто, свет потушен, одежды сброшены, и два охваченных любострастием тела нырнули в ворох перин, одеял и подушек….
В пять утра он по заказу проснулся. Солнце, конечно, еще не встало, но небосвод озарялся все более. Божена безмятежно спала рядом с умильным выражением лица. "Что ж, я этой ночью очень старался, чтобы увидеть сейчас эту трогательную мину", – с улыбкой подумал женолюб, потянулся всласть и тихо выскользнул из-под одеяла. Через пять минут он вышел в пустынный коридор и пошел в сторону Сашиных аппартаментов со всей возможной бесшумностью. По пути ему так никто и не встретился и дверь Сашка тоже, слава аллаху, не запер. "Два законных часа можно еще добрать!" – с удовольствием констатировал Макс и юркнул под свое одеяло.
При прощании Ян Коловрат крепко пожал руку Максиму и сказал, что всегда будет рад приветствовать его в своем доме – "тем более, что им следует о многом еще поговорить". Божена церемонно поклонилась и тоже просила "нас не забывать". Сашка заверил с хохотком, что они с Максимом будут теперь часто появляться в Праге – "ну и по дороге в Вену или Париж будем заскакивать". После чего завел кривой ручкой мотор и сделал широкий мах рукой: пожалуйте, мол, пан пассажир на свое место.
В дороге он стал взахлеб рассказывать о пани Эвике: какой она оказалась милочкой, и такой пылкой, что позволила ему почти все… Наконец его тяга к откровенности была удовлетворена и он вспомнил, что и у Макса явно были какие-то ночные приключения.
— Так ты был-таки у Божены? Я приехал в три ночи, но тебя в постели не увидел!
— Кроме Божены в доме графа Яна полно других девушек. Или ты персонал совсем не замечаешь?
— Фи! Это ниже графского достоинства! – хохотнул Саша. – Хотя иной горничной очень хочется вдуть! Или ты прижал в уголке гувернантку? Но как же Боженка: ведь вчера у тебя точно были с ней фигли-мигли….
— Ты же читал книгу "Три мушкетера"? Помнишь, там д, Артаньян, выходя от миледи, завернул к ее камеристке? И получил от нее куда больше, чем от расфуфыренной дамы…
— Ну ты и хват, пан Городецкий! Кому расскажешь, не поверят!
— В жизни бывает куда больше того, о чем пишут в книгах, Саша….
Глава девятая. На тракте Прага-Вена
Несколько дней Максим продолжал обживаться на заводе, в семействе Клемента и в Малом Болеславе. Он сшил себе на заказ несколько костюмов: светло-серую пиджачную пару с канотье (на лето), визитку цвета маренго, смокинг и фрак (естественно, черные), к которым прикупил лаковые туфли. Некоторые детали Макс навязал портному сам (накладные плечи и прорезные карманы на пиджаке, прямые карманы на брюках и пояс с петлями на них для кожаного ремня, сплошь атласные отвороты смокинга) – в результате он смотрелся эффектнее местных бюргеров и отдельных пижонов. Завел себе и трость, но редко брал с собой – только, если ситуация подсказывала.
Через неделю в адрес АО "Лаурин унд Клемент" стали приходить автомобильные журналы и газеты, и Городецкий погряз в переводах. Тексты, впрочем, сложностью не отличались и потому в течение дня он составлял (бойко стуча на Ундервуде – спасибо, компьютерной клавиатуре) до двух десятков статей на немецком языке, потом сортировал их по темам и представлял на просмотр Вацлаву Лаурину. Некоторые статьи содержали технические подробности об устройстве тех или иных узлов автомобилей, многие сопровождались фотографиями, которые Макс вырезал и прикалывал к статьям. В итоге у него стал накапливаться ряд тематических подшивок, к которым инженеры завода все чаще обращались. Некоторые разработки стали внедряться (так или через приобретение патентов) в новые модели автомобилей – в частности, карданный вал, воздушное вентиляторное охлаждение, бесклапанный (золотниковый) двигатель, передний привод на колеса…. Тут и Макс добавил свои пять копеек, предложив ремни безопасности для гоночных моделей, а потом и электрический стартер на аккумуляторной батарее. Ремни тотчас одобрил Саша, а по поводу стартера Вацлав поколебался, но дал добро конструкторам: попробуйте, может получится что-то стоящее.
Так пролетел май, а в июне Саша стал готовиться к традиционной мотогонке в Ридерберге и позвал Макса с собой:
— Разгуляешься там с недельку, – говорил он, – в Вене побываешь, а по дороге мы и в Прагу заедем. Мне же с тобой веселее будет….
— Я-то с удовольствием, но вдруг Лаурин заупрямится, – засомневался Городецкий.
— Перебьется наш техдиректор, – категорически высказался Коловрат. – Он и так поимел с тебя новшеств и идей до черта. На его месте я бы уже выдал тебе хорошую премию….
— На мотогонках заключаются пари?
— В общем, да. Есть там жучки, называемые бухмахерами, которые принимают ставки, – вяловато сказал Саша.
— Тогда я поставлю крупную сумму на твою победу и таким образом ты добудешь мне эту премию!
— А если я проиграю?
— Добавь к моим деньгам еще столько же и обязательно выиграешь. Гарантирую! Но жучка покажешь мне ты….
— Мне очень лестно, что ты так веришь в мои силы, хотя я действительно уже побеждал на этом треке.
— Теперь у тебя будет сильнейший стимул – деньги!
— Для меня сильнейшим стимулом является пока любовь, – сказал вдруг Саша и покраснел.
— Эврика! – воскликнул Максим. – Заедем в Прагу, ты уговоришь поехать в Ридерберг Эвику и после твоей победы, посвященной ей, она обязательно тебе отдастся. Я же подарю тебе ради такого случая лучший кондом из кишок ягненка, который ты ей в нужный момент покажешь. И не спорь со старшим товарищем, так все и будет!
Эвика, конечно, уперлась: разве можно приличной девушке отправиться за тридевять земель с двумя ядреными молодцами на какие-то мотоциклетные гонки? Напрасно Саша вставал перед ней на колени, зря Макс соблазнял ее возможностью увидеть вблизи "весь цвет венского двора" – девушка трепетала как осиновый лист, жалко улыбалась, но преодолеть стереотип поведения не могла. К тому же как ей объяснить свою суточную отлучку родной матери (отец успел почить в бозе)? Вот если после гонки они заедут в Прагу снова, она с удовольствием отпразднует с ними радость победы или смягчит горечь поражения…. Пришлось Саше такой перспективой и довольствоваться.
К пражским Коловратам Саша в этот раз заезжать не стал: время поджимало. Тем более что за день предстояло проехать более 300 км по грунтовым дорогам, отсыпанным щебенкой, но наверняка в разной мере. Дорога на Брно вела сначала, как ни странно, на юг, по долине Влтавы, пересекая по небольшим мостам устья ручьев и минуя ряд поселков. Наконец у одного (Вране, – буркнул Саша) дорога пошла в сторону от реки, поднимаясь на пологий водораздел, по границе полей и леса. На спуске лесистого водораздела она вышла к деревне (Йелове, со слов Коловрата), а за ней к долине значительной речки (Сазава, приток Влтавы). Поехали, петляя по над ней, пока не увидели на мысе небольшой городок (Тынец) с мостом через речку, на другой стороне которой торчали две сближенные замковые башни (круглая и квадратная), почерневшие от времени. Обогнув этот небольшенький замок, машина вновь стала набирать высоту и через десяток километров въехала в более значимый городок, Бенешов, застроенный двух-трехэтажными домами и соединенный оказывается с Прагой и Чешскими Будеевицами железной дорогой.
На переезде железной дороги пришлось постоять: ожидалось прохождение какого-то эшелона из Праги. Максим посмотрел от нечего делать вправо, на пологий лесистый склон и увидел наверху обширную поляну, в конце которой высился симпатичный белый замок с красной крышей и несколькими круглыми башенками.
— Что там за крепостца? – спросил он у Саши. Тот машинально глянул и сказал с кривой усмешкой:
— Это Конопиште, владение нашего эрцгерцога, Франца Фердинанда. Он страстный охотник и перестрелял в окрестных лесах и лугах десятки тысяч различных зверушек: рогатых, хвостатых и пернатых. Их головы и чучела висят, говорят, в изобилии во всех залах этого трехэтажного замка….
— Вот придурок! – отреагировал Городецкий. – Вместо того, чтобы вникать в тонкости европейской политики в качестве будущего императора, он практически все время шарится по лесам и кустам с ружьем! Поди и на женщин уже не отвлекается! Некогда! Сколько, говоришь, ему лет?
— Сорок три….
— Идиот. Боженька может, в конце концов, обидеться за своих бессловесных созданий и подослать убийцу к нему.
— Семейство Габсбургов покушения и смерти преследуют, – стал вспоминать Коловрат. – На самого императора было покушение полвека назад, его жену Сиси убили недавно в Женеве, брат Максимиллиан, на беду согласившийся стать императором Мексики, был расстрелян восставшими в 1867 г, брат Карл Людвиг умер от тифа, попив святой водицы из реки Иордан, а единственный сын Франца-Иосифа Рудольф совершил в замке Майерлинг самоубийство вместе со своей возлюбленной. При этом старший сын Карла Людвига Отто только что умер, привезя из путешествия в Египет сифилис. Вот и остался единственным претендентом на престол его младший брат Франц Фердинанд – но и с ним вышел уже скандал….
— Какой скандал?
— Он имел неосторожность жениться на чешской графине Хотек, и его брак сочтен морганатическим. Тем не менее император был вынужден специальным указом признать право Франца на престол – без передачи детям.
— Кто же будет иметь право наследовать императору, если племянника тоже ухайдокают?
— Ну, наверно его внучатый племянник Карл, сын развратного Отто….