— Тоня? — Леший мгновенно оказался рядом. Правда, я все равно слышала его голос будто издалека. — Что с тобой?
Ага, встревожился! Я хрипло и как-то каркающе рассмеялась. Получилось очень жутко.
— Забыла… предупредить… — булькнула из последних сил. — Мне… нельзя… волноваться… А тут ты … со… своими… блин… ультиматумами…
Я хотела добавить что-то еще, но тут сознание поплыло, и я отключилась. На смену заступила безумная Тоня.
Неудобно лежать. Во-первых, солнце печет. Во-вторых, поверхность твердая. В-третьих, что-то остренькое в ключицу тыкается. Да еще поблизости какие-то несознательные личности разговоры разговаривают. Разве не видят, что я тут дремать изволю?
Я невольно начала прислушиваться. Беседовали трое.
— И часто? — уточнил кто-то голосом Власа.
— Второй раз при мне. — Узнаю этот прокуренный басок! — Каждый раз по-разному проходит. Главное, не расстраивать…
— Вот-вот, — пропищал третий. Его было слышно лучше всего. — И так день не задался, еще ты со своими угрозами… странно, что она вообще в них верит…
— Не забывайся, — беззлобно одернул Влас. — А почему день не задался?
— Да с хахалем разругалась… — Проша понизил голос и добавил: — Из-за меня.
— Правда? — присвистнул леший. За простодушным показным удивлением в его интонации проскользнуло что-то еще. Готова поклясться, он сейчас нехорошо прищурил глаза. — Теперь я почти уверен, что мы с тобой поладим, мохнатик. Расскажи-ка поподробнее, что там у них за ссора?
— Не вздумай, Проша, — прохрипела я. — Прокляну…
— О, очнулась! — раздался топот. Готова спорить на деньги, что топал Проша. Влас при всех своих немалых размерах всегда передвигался бесшумно. Впрочем, коловертыш тоже наверняка так умел, когда хотел. Иначе как он магазины обчищает?
Я с трудом расклеила глаза и уставилась в небо.
— Ты как? — пропищал Хан. Он сидел у меня на груди. Это его коготки покалывали ключицу. Проша устроился рядом и, сочувственно сопя, взял меня за руку.
— Так себе, — мысленно ответила я котенку. Разговаривать было трудно.
Сверху возникло перевернутое лицо Власа: он сидел на корточках у меня над головой.
— Должен заметить, что ты умеешь уходить от разговора, — насмешливо сообщил леший.
— Сгинь… — прошептала я, радуясь своему отвратительному самочувствию. Не будь я такой вялой и обмякшей, наверняка бы волновалась из-за его близости. А так… сплошной отдых от эмоций. Хотя… кажется, что-то меняется. Откуда эта ясность в голове?
— Проша! — звонко рявкнула я, подскакивая и отбирая у него свою руку. Хан едва не свалился, чудом успев зацепиться коготками за футболку. Пришлось его подхватить. — Ты опять?! Мы же договаривались, что ты больше не забираешь мою боль!
— Я не соглашался, — прохрипел коловертыш, шлепаясь на попу.
— Да ты… да ты… да если ты будешь так относиться к моим просьбам, то я…
— Он все правильно сделал, — лениво сказал леший.
— А тебя вообще не спрашивали! — прошипела я.
— Нарываешься? — мило уточнил Влас. Я глянула на него с опаской. К счастью, он не стал развивать тему.
— Верни мою боль обратно, — велела я поникшему Проше. — Сейчас же!
Влас протянул руку и положил ее на плечо коловертышу. Тот напрягся, а потом с блаженным вздохом обмяк. Неужто леший его подлечил?
— А нечего уже возвращать, — легко сказал Влас, подтверждая мою догадку.
— Спасибо… — Проша посветлел взглядом и тут же виновато посмотрел на меня. Я отвернулась. Сам того не понимая, Проша позволил лешему оказать мне услугу. А я категорически не хотела быть ему должной. Ну кто просил этого коловертыша забирать мою боль? Нет, нам определенно надо будет серьезно поговорить. Если хочет жить со мной, то пусть соблюдает правила. Заодно неплохо бы обсудить, почему не стоит на каждом углу трепаться о моей личной жизни. А то взял и рассказал Власу о ссоре с Денисом. Ну кто так делает, а?
Не желая выяснять отношения при лешем, я встала и огляделась. Ого! Вот так меня занесло! Вокруг простирался… город! Красота! Для тех, кто не боится высоты, конечно. Ведь мы находились на крыше. Причем на крыше моего дома.
— Хан, — мысленно позвала я, подходя к металлическим перильцам. Солнце красиво отражалось в стеклах высоток. Казалось, будто они затянуты расплавленным золотом. — Как я здесь оказалась?
— Я точно не знаю, — чуть виновато отозвался он. — Мы тебя уже на крыше нашли… у лешего спроси. Он рядом был.
— Как нашли? — Ох, как не хочется у Власа что-то спрашивать…
— Ну, я не смог тебя дозваться, и мы с Прошей решили отправиться на поиски. Он сказал, что по стенам отлично лазит, так что без проблем покинет квартиру через окно. А меня посадит на голову или в зоб. Осталось определить направление. Я закрыл глаза, сосредоточился на нашей с тобой связи, и мне вдруг представился толстый красный канат, который, судя по всему, указывал в твою сторону. Только вот ты будто бы металась по городу, так как направление постоянно менялось. Рывками. Следовать за хаотично носящейся по улицам тобой было бы безумием, поэтому я потянулся к этой призрачной веревке и мысленно за нее дернул. Точнее, представил, что дергаю. Кажется, это сработало. Я почувствовал, что ты приближаешься. А потом «веревка» задралась вверх и остановилась. Ну мы с Прошей решили, что ты, очевидно, на крыше. Он посадил меня в зоб и заполз по стене. Тут мы тебя и нашли. Ты сидела вон там, на возвышении, и рычала на Власа. А потом запрокинула голову к небу, да как завоешь!
— А?! — Я так опешила, что заговорила вслух. — Что я делала?! Я… выла?!
— Да. Причем очень жалобно, — подтвердил Влас. Оказывается, он все это время стоял чуть позади меня и тоже смотрел на город. — В твоем голосе была такая тоска… Не скажешь, кого ты оплакивала?
«Дениса», — подумала я. Вслух, конечно, говорить не стала.
— И долго я так… выла?
— Где-то полчаса. Это ведь уже под утро было. Когда начало светать, ты успокоилась. Свернулась калачиком и уснула. Проша тебя вниз с выступа стащил и уложил здесь.
— М-да. Хорошо хоть голая под фонарем не танцевала в этот раз…
— С этого места поподробнее! — невероятно заинтересовался леший. Я тут же закрыла рот рукой, мысленно костеря себя за длинный язык. Хан опять расхихикался. Вся эта история с фонарем представлялась ему страшно забавной.
— А все же, как я попала на крышу? — поспешила перевести тему я, выразительно зыркнув на Прошу, чтобы не вздумал опять распускать язык.
— Дерево помогло, — пожал плечами Влас. — Это было несложно. У вас с торца один тополь до самой крыши верхушкой достает.
— Остальные раньше тоже доставали… только у них верхушки обрезали под провода… — проворчала я, ощутив вдруг резкую досаду оттого, что кто-то посмел обкорнать живые деревья. И стоят теперь под окнами эти странноватые уродцы с паукообразными кронами. Тянутся тонкими веточками к небу, вспоминая о былой красоте. Я поймала пристальный и удивительно понимающий взгляд Власа. Блин, такими темпами я, как и он, вскоре возненавижу город. М-да. К счастью, леший не стал комментировать мое состояние.
— Ладно. А что я делала до того, как залезла на крышу?
— Носилась от меня по всему району, — хмыкнул Влас. — А когда я приближался, улепетывала с завидной скоростью. Петляла, следы запутывала…
— И ты не отстал?
— Вот еще. Во мне дух леса… и всех его обитателей, — он наклонился к моему лицу, и его глаза вдруг сменили форму. Они стали чуть прищуренными и золотисто-желтыми, как у волка. Затем леший сморгнул, и волчьи глаза сменились круглыми, совиными. На человеческом лице они смотрелись, мягко говоря, жутковато. — При желании я и зайца обгоню.
У меня аж дыхание перехватило от неожиданности.
— Ненавижу тебя, — прозвучало почему-то с восхищением. Влас тоже уловил интонацию.
— Благодарю, — склонил он голову так, словно отвечал на комплимент.
Мы некоторое время помолчали.
— Может, уйдешь обратно в свой лес? — жалобно спросила я. Вдруг у меня получится до него достучаться, раз уж у нас такая минутка взаимопонимания?
— Конечно, уйду.
— Когда?! — воскликнула я, не веря своим ушам.
— Очень скоро. И ты со мной. Так что я бы на твоем месте не затягивал с подготовкой, — одним махом разрушил магию момента леший. И как будто этого было недостаточно, он повернулся к Проше и заявил: — Кстати, мохнатик, как насчет сделки? Раз я не могу пока касаться этой вредной девчонки, ты и дальше будешь забирать у нее боль, а я буду тебя лечить. По-моему, отличная схема получается. Можешь быть уверен — я в долгу не останусь.
— А неплохая ведь… — воодушевленно начал было коловертыш, но, увидев мой взгляд, потух и закончил совсем тихо: — Мысль.
— Эй! — возмутилась я. — Я не согласна!
— А я не с тобой договариваюсь, — отрезал противный Влас.
— Ну и фиг с вами обоими, — рявкнула я, отворачиваясь. — Мы с Ханом уходим.
Пару секунд я соображала, как спуститься, а потом вдруг вспомнила, что на мне вывернутая футболка. Интересно, можно ли как-то попасть на изнанку пространства, не совершая снова этот ритуал с переодеванием? Наверняка можно. Попробуем сосредоточиться на цели.
Поначалу мне показалось, что ничего не вышло. Но потом я увидела боковым взглядом какое-то размытое пятно в воздухе и шагнула туда. Мир мгновенно преобразился.
— Ух ты! — сказал сидящий у меня на руках Хан. — Как во сне…
Появившаяся под ногами тропинка в этот раз шла под уклон, словно с крутого холма. Главное, не поскользнуться… Я зашагала вниз, пока котенок восторженно разглядывал трепещущие, как прозрачное радужное желе, толщи стен вокруг. Наконец, впереди возникла дверь. Моя входная дверь в квартиру. В отличие от зыбкого искаженного пространства, дверь выглядела вполне себе реальной. Интересно. Значит ли это, что Влас не сможет просто так, без приглашения, войти в мою квартиру с изнанки? Надеюсь, да.
Я порылась в кармане изорванных джинсов и нащупала ключ. Хорошо хоть, не выронила во время своих безумных метаний по улицам. Замок сработал точно так, как работал всегда. Спустя мгновение я шагнула в свою прихожую. Мир тут же обрел привычные контуры. Перед тем как закрыть дверь, я боязливо обернулась, опасаясь, как бы леший не увязался за мной. Но нет.
Проша явился сразу после нас. Когда я занесла Хана в кухню с намерением согреть ему молока, в форточку начала вползать странная пластичная масса, больше всего похожая на мохнатое тесто. Масса плюхнулась на подоконник, сползла на пол и собралась в понурого Прошу. Жидкий терминатор, блин. Но выглядело, надо признать, эффектно.
— А где?.. — спросила я, имея в виду лешего.
— Остался на крыше, — отозвался коловертыш, а потом, помявшись, уточнил: — Ты меня не прогонишь?
— А тебя это пугает? Мне показалось, Влас в качестве хозяина тебе понравился больше.
— Нет, что ты! — воскликнул Проша. — Не надо мне такого хозяина! Наоборот, я очень с тобой хочу остаться!
— Ну а тогда почему ты перед ним лебезил? — обличающе пискнул Хан. — Секреты выбалтывал!
— Да тут такое дело… боюсь я его до жути, — отводя глаза, признался коловертыш. — Вы же его видели! Разве такому откажешь? Но после вашего ухода я ему больше ничего не рассказывал. Честно-честно! Правда, он ничего и не спрашивал… стоял на краю, думал о чем-то своем. Ну я бочком-бочком и к вам. Ну что, не прогоните?
— Нет, — махнула рукой я. — Только о моей личной жизни не распространяйся и боль без спроса не забирай. Это два незыблемых правила, которые обязательно нужно соблюдать, если хочешь видеть меня своей хозяйкой.
— Договорились, — помедлив, сказал Проша.
— Ну и ладненько. Ты, кстати, за продукты-то расплатился?
— Нет… так вечер-то какой беспокойный выдался, хозяюшка! Не до того мне было…
— Значит, сегодня вечером обязательно это сделай! А сейчас будь добр, согрей Хану молока. А я в душ… и одежду надо сменить, а то эта вся грязная и в дырах.
— Зато два резвящихся леших наверняка этой ночью разогнали всех упырей в округе, — заметил Хан и залился смехом. Я в отместку легонько дернула его за ухо.
Во время водных процедур я не переставала напряженно размышлять. Первое — Влас уходить не планирует. Второе — собирается ли он все же воздействовать на меня через близких? Вроде на крыше он к этому разговору не возвращался, но это совершенно ничего не значит. Если есть козырный туз в рукаве, то как его не использовать-то? Единственное, что может его остановить — это опасение, что у меня снова сорвет крышу. Но я бы на это не поставила.
И, наконец, третье. Даже если я продержу оборону несколько дней, то меньше чем через неделю защита все равно испарится как дым. Да еще меня не оставляет чувство, что я упустила что-то важное. А что — никак не соображу.
Выход один: поторопиться с выполнением Ксюшиного задания. Да! Брошу на это все силы! Остальные дела подождут.
Из плюсов: я могу перемещаться по изнаночному пространству, а значит, мне будет намного легче избегать встречи с ректором. Конечно, с ним тоже надо разобраться до начала учебного года, но… будем решать проблемы поэтапно.
Насухо вытершись, я решительно проследовала в комнату.
Крикнула:
— Меня не тревожить!
И снова села напротив денежного дерева. Попытка номер два. Надеюсь, Влас мне не помешает. Кстати, а если отсюда можно общаться со всеми городскими растениями, зачем вообще идти к дому ведьмы? Я приободрилась. Кажется, есть шанс разобраться с Ксюшиным заданием, не выходя из квартиры! Хоть бы все получилось…
В этот раз денежное дерево не стало упрямиться. Подсоединение к информационному потоку прошло довольно гладко. Наученная горьким опытом, я не стала хвататься за ускользающие обрывки информации, а сразу представила себе конкретный пункт назначения. Нет, не дом ведьмы. Для разминки я решила подумать о Мане. Получилось! Я увидела подругу, она стояла где-то в тенечке и пила из картонного стаканчика кофе.
— Привет, красавица! — сказал ей какой-то парень. А ничего такой! Высокий, эффектный, одет стильно. Прическа модная, часы на руке явно дорогущие. Хорош, что и говорить. Интересно… За все время нашей дружбы к Мане ни разу не подходили знакомиться в общественных местах. Подозреваю, все дело в том, что она выглядела так, словно в любой момент может засветить в глаз. Собственно, она и могла.
От неожиданности Маня подавилась кофе, и он у нее пошел носом. Я невольно хихикнула. Она покраснела и полезла в сумку за салфетками, чтобы устранить последствия конфуза. Парень, что интересно, никуда не уходил, а продолжал стоять и улыбаться. Подозрительный он какой-то… Эх, понаблюдать бы еще, да не могу больше. Да и нехорошо как-то шпионить за подругой. Я отпустила дерево и отвалилась на спинку стула, тяжело дыша. Короткий сеанс связи вытянул из меня все силы.
Передохнув с полчасика и выпив две большие кружки чая с сахаром, я снова отправилась на штурм денежного дерева. Ну все, сейчас попробую подумать о доме Стеллы. Почти уверена, что все получится. Правда, здесь задача посложнее — не только увидеть настоящее, но и заглянуть в прошлое. Пока я слабо представляю себе, как это возможно, но не попытаться глупо. Тем более, у Ксюши не было никаких сомнений в том, что я могу это сделать. А уж она-то в разы опытнее меня и безосновательно ничего утверждать не будет.
Я собралась с мыслями, сосредоточилась на цели и снова обхватила рукой ствол. Несмотря на предыдущий успех, в этот раз что-то с самого начала пошло не так. Перед глазами возникла шевелящаяся стена тьмы. Смотреть на нее было неприятно. Мне показалось, будто в комнате стало холоднее: все волоски на теле поднялись дыбом. Вроде бы во тьме что-то копошилось… не уверена. Одно мне было ясно: моя цель там, за этой стеной. Судя по всему, ведьма как-то защитила свои владения от подслушивания и подглядывания на расстоянии. Вот почему Ксюша сразу сказала, что придется приблизиться к дому. Наверное, она подозревала о чем-то подобном.
Ладно. Пора заканчивать, а то я начинаю задыхаться. Я попыталась оторвать руку — и не смогла. Получилось только с третьей попытки. Ладонь саднило, словно я проехалась ею по гравию. В глазах плясали звездочки. Сил хватило только на то, чтобы сползти (а не брякнуться) со стула и растянуться на ковре.