— Ты можешь помолчать и дать мне сказать, в конце концов? — недовольно прошипела он.
Как же меня достало, что даже в тех ситуациях, когда она не права, она ведет себя так нагло. Я закатила глаза и отвернулась от подруги.
Спускаясь по ступенькам, я внезапно увидела Влада, который стоял у забора, огораживающего школьный двор. Он с выжидательной улыбкой смотрел в мою сторону. Неужели на меня?
Я в легком замешательстве продолжила спускаться по лестнице. Снова посмотрела на Влада: направление его взгляда не изменилось. Я двинулась к нему.
Однако, когда между нами оставалось всего метров тридцать, я увидела нечто, что заставило меня прирасти к асфальту. Все произошло буквально за несколько секунд, но я наблюдала за происходящим словно в замедленной съемке.
Из-за моей спины показалась Кира Милославская. Обогнав меня, она направилась к Владу, и он раскрыл ей объятья. Кира плотно прижалось к нему и впилась в него поцелуем. Она была гораздо ниже него, поэтому встала на носочки. Сначала руки Влада обхватили ее плечи, затем скользнули ниже, и вот его пальцы уже сжимают ее задницу.
Я стояла как вкопанная, не отрывая взгляда от лица Влада. Наверное, со стороны это смотрелось странно, но мне было плевать. Возможно, Влад почувствовал, что я смотрю, и приоткрыл глаза. Наши взгляды встретились.
Он прервал поцелуй и, обняв Киру за плечи, улыбнулся мне. Почему-то его улыбка показалась мне неестественной. Наверное, его смутило то, что я вот так стою посреди школьного двора и бесстыдно пялюсь.
Кира, проследив за его взглядом, повернулась ко мне:
— А, привет, Сашуль! — помахала она мне, по-прежнему прижимаясь к Ревкову.
Здравый смысл подсказывал мне, что нужно поздороваться в ответ или как минимум перестать вот так очумело на них смотреть. Но меня словно парализовало. Ситуацию спасла Ада.
— Привет, Кир, классная сумка. Новая? — с улыбкой сказала она, подхватив меня под руку.
— Да, мне тетя из Италии привезла, — Кира очаровательно улыбнулась и продемонстрировала красную кожаную сумку.
Ада подняла большой палец вверх и, помахав Кире с Владом, потянула меня за собой. Я медленно двинулась с места. Мы прошли мимо "сладкой парочки" и через пару десятков метров я сдавленно произнесла:
— Что это значит?
— Это я и хотела тебе сказать, — хмуро ответила Ада. — Я поэтому задержалась. Карина Перминова рассказывала, что Кира с Ревковым вроде как мутят. Они, оказывается, еще с лета общаются.
Глаза защипало, в горле встал ком.
— Они встречаются? — с горечью спросила я.
— Официально вроде нет, хотя кто их знает.
На меня вдруг навалилась страшная усталость. Казалось, что я больше не выдержу ни одного разочарования. Мысли о Владе помогали справляться мне со всеми ужасными событиями, навалившимися на меня за последний месяц. А теперь спасительный круг, на котором я плыла, сдувался, и счастье вновь ускользало из рук.
— Милая, мне так жаль, — сочувственно произнесла Ада.
— Да уж, — попыталась усмехнуться я. — Влад и Кира. Кто бы мог подумать.
— Мне реально казалось, что ты ему нравишься, — задумчиво сказала Ада. — Я не раз замечала его заинтересованные взгляды в твою сторону, да и ваш танец в клубе… С трудом верится, что все это время у него были шуры-муры с Милославской.
— Он мне ничего не обещал. Ответственность за мои завышенные ожидания только на мне.
— Но он давал повод так думать.
— Значит, нам показалось, — вздохнула я. — Слушай, долго я на них пялилась?
— Прилично. Но, думаю, они были слишком увлечены поцелуями и ничего не заметили.
Я не стала говорить, что Влад все же заметил мой взгляд.
К вечеру история об отношения Ревкова и Милославской была затерта до дыр. Мы с Адой долго решали, как рассказать об этом Булаткину, учитывая то, что его симпатия к Кире за последнее время возросла в разы.
Мы не придумали ничего умнее, чем сказать об этом Антону прямо на следующий день сразу первого урока. Ада очень хотела, чтобы он услышал это от нас, а не наткнулся на лобызающихся Киру и Влада в школе или на улице.
— Не понял, — Булаткин часто моргал, переваривая услышанное. — Ревков встречается с моей Кирой?!
— Ну, строго говоря, твоей она не была, а вот его может и станет, — поправила Ада.
— Этого не может быть! Они вообще знакомы?!
— Мы вчера видели, как они целовались в школьном дворе, — уныло ответила я.
Антон тупо уставился на меня.
— Целовались? Кира?
— Да.
Тут до него как будто что-то дошло, глаза округлились.
— И Влад? Саш, вот черт, мне так жаль! — произнес он, сгребая меня в охапку.
— Надо заметить, зрелище не для слабонервных, — кисло пошутила я, уткнувшись носом в пиджак Булаткина.
Антон напомнил мне о теории зебры в жизни, и она показалась мне очень привлекательной. Исходя из нее, за черной полосой всегда должна следовать светлая. Учитывая то, сколько чернухи произошло в моей жизни в последнее время, счастье было не за горами.
Я с головой ушла в учебу, тренировки и подготовку к новогоднему концерту. В те дни, когда не было репетиций после школы, я быстро делала домашку, затем ехала на тренировку в Экстру и пропадала там до вечера. Приезжала я выжитая как лимон и тут же проваливалась в сон. Мне нравился такой ритм жизни, он давал возможность забыться и не думать о Ревкове каждые пять минут. Я решила, что с меня хватит. Мне не хотелось больше жить в позиции жертвы и жалеть себя.
В голове вертелась фраза, услышанная мной ранее: "Делай, что должно, и будь, что будет". Кажется, только сейчас я стала осознавать ее смысл. Неважно, сколько слез я пролью, сколько энергии потрачу, сколько негатива испытаю, ситуация от этого не поменяется: отец не вернется к маме, а Ревков не порвет с Кирой.
Единственное, что мне оставалось в сложившейся ситуации, это сконцентрироваться на том, на что я могла повлиять. Я решила отпустить прошлое и сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас, на том, что я имею. Ведь у меня была чудесная мама и верные друзья. А это уже очень немало.
Ада действительно согласилась играть Бабу Ягу в новогоднем спектакле, и эта роль давалась ей играючи. Она забавно изменяла свой голос, делая его старческим и скрипучим, и когда входила в образ, заставляла всех хохотать. Даже Максим Муслимов не мог сдержать улыбки, глядя на то, как она верхом на метле распевала песни про Бабу Ягу- костяную ногу.
Как ни странно, но после их страстного поцелуя во время игры в бутылочку, отношения Ады и Максима стали куда менее напряженными. Она не перебивала его, не спорила и не критиковала.
Более того, Ада действительно решила воплотить свой коварный план в жизнь: влюбить Максима в себя, а потом разбить ему сердце. Она стала мило улыбаться ему при встрече, задерживать на нем томные взгляды, а пару раз они даже вместе шли домой из школы.
Правда, к ее сожалению, Максим не влюблялся по щелчку пальцев. Вел себя вежливо, но довольно отстраненно. В глубине души я надеялась, что до разбивания сердец дело не дойдет, и радовалась затишью их конфликта. Теперь на советах старшеклассников и репетициях царила мирная рабочая атмосфера.
На очередной репетиции, пока Светлана Викторовна в который раз ругала Самохина за невыученный текст, Ада, сидевшая недалеко от Максима, начала внимательно и без стеснения его рассматривать. Муслимов усиленно делал вид, что ничего не замечает.
Наконец Ада перешла в наступление:
— Макс, а у тебя есть девушка? — бесцеремонно спросила она.
Максим вскинул брови и удивленно посмотрел на Аду, пытаясь понять, к чему этот вопрос.
— Нет, — наконец ответил он.
— А нравится кто-нибудь? — не отставала подруга.
— Возможно. А тебе-то что? — усмехнулся парень.
Неожиданно Ада встала и с кошачьей грацией подсела к нему поближе.
— А я тебе нравлюсь? — она заглянула к нему в лицо.
— Нравишься, — спокойно ответил Максим, не отрывая от нее глаз.
Не знаю почему, но у этих двоих даже диалог без прикосновений выглядел как-то вызывающе эротично.
— Ты мне тоже нравишься, — почти прошептала Ада и накрыла своей ладонью его руку.
Ада никогда не стеснялась быть напористой. Иногда ей это даже мешало. Мне вспомнился случай, когда в начальной школе на День Святого Валентина кто-то подсунул ей в рюкзак красное плюшевое сердце. Ада была рада подарку, но терзалась тем, что не знает, от кого он. Она с пристрастием пытала всех мальчишек в нашем классе, вынуждая их признаться в содеянном. В итоге Ваня Петров сказал, что это был он. Но тут же добавил, что передумал и больше ее не любит, пояснив, что они вряд ли сойдутся характерами. А потом и вовсе отобрал у подруги игрушку.
— Муслимов! — раздался звонкий голос Светланы Викторовны. — Пирогова говорит, что Ревков ни в какую не соглашается петь на Новый год.
Ада отняла руку, и Максим поднялся.
— Кто-нибудь из присутствующих дружит с Владом? — громко спросил он.
Все молчали.
— Тому, кто уговорит его участвовать в нашей новогодней программе, будет бесконечная благодарность от всего коллектива, — продолжил он.
— Кому нужна благодарность коллектива? — усмехнулась Ада. — Давай так: если мы его уговорим, то ты сводишь меня в ресторан?
Аду совершенно не смущало, что ее слышат абсолютно все, даже Светлана Викторовна. Взгляды присутствующих обратились к Максиму, который, похоже, не меньше остальных был поражен поведением моей подруги, не ведающей стеснения.
— Хорошо. Будет согласие Ревкова, будет и ресторан, — улыбнулся Максим, протягивая Аде руку.
Ада пожала ее и удовлетворенно откинулась на спинку стула.
Довольная таким исходом, Светлана Викторовна продолжила обсуждение новогодних выступлений с Максимом и Алиной Юкиной.
— И как ты собираешься уговорить Влада петь на Новый год? — поинтересовалась я, подсаживаясь к Аде.
— А я и не собираюсь его уговаривать.
— В смысле?
— Его уговоришь ты, — совершенно спокойно заявила она.
— Что? — мои глаза полезли на лоб. — Как ты себе это представляешь?
— Очень просто, Саш. Из всех моих знакомых ты больше всех с ним общаешься. Он тебе не откажет. Посмотри на него своими синими глазками, надуй губки, и дело в шляпе.
— Не думаю, что мои надутые губки на него подействуют. Если ты не забыла, он мутит с Кирой. Может, лучше попросить ее?
— Я ее плохо знаю. А ты, Саш, мне задолжала. Когда ты хотела танцевать на отборочных ради Пешкова, я поддержала тебя, хотя самой мне не очень хотелось. Теперь твоя очередь поддержать меня.
— Но с чего ты взяла, что у меня получится его убедить? — не унималась я.
— Я в тебя верю, — ласково улыбнулась она. — И к тому же убеждена, что несмотря на Киру, ты Ревкову не безразлична.
Да уж. Уверенность моей подруги уходила далеко за пределы ее собственной личности. Я, конечно, не имела ничего против того, чтобы помочь ей, но все же с трудом представляла, как мне уломать Влада петь на школьной дискотеке, когда он столько раз отказывал одноклассникам.
Оказавшись дома, я растянулась на кровати и погрузилась в размышления.
Почему иногда в жизни все идет не по намеченному сценарию? У меня чувства к Владу, у него чувства к Кире. По закону жанра она должна быть ужасной стервой вроде Ширшиковой, самодовольной и фальшивой. Но что, если это было не так? Что, если девчонка, с которой, возможно, встречается парень моей мечты, реально хороший человек? Что, если во всей этой истории третий лишний — это я? Принять такое было трудно. Мне очень хотелось заниматься самообманом и искать подтверждения тому, что Кира ему не пара.
В последующие дни я решила проявить осознанность. Я сделала над собой усилие и перестала заходить в ее профиль в Инстаграм, бесконечно рассматривать фотки и искать изъяны в ее безупречной внешности.
Скажу честно, поначалу это было сложно. Руки так и тянулись автоматически проделать привычные действия. Но немного настойчивости, и я перестала. Перестала терзать себя. Шли дни, и я все меньше думала о своей неудавшейся личной жизни.
Конечно, каждый раз, когда я видела Влада, мое сердце ёкало. Между нами все было по-прежнему. Прежние ровные приятельские отношения с разницей лишь в том, что я перестала надеяться увидеть в них романтический подтекст. К счастью, их с Кирой я видела не так уж часто, а страстных поцелуев и вовсе больше не наблюдала. Пока мне везло.
Ада говорила, что у меня такой облом в личной жизни потому, что я создаю избыточный потенциал, то есть слишком много переживаю и думаю об этом, а Вселенная, стремясь сохранить равновесие, отталкивает меня от желаемого.
После всех этих доводов у меня возникали вопросы: ну что она за садистка такая, эта Вселенная?! Зачем ради какого-то равновесия отбирать у человека то, что он больше всего хочет? К чему вообще такое равновесие?
Я негодовала. Но, очевидно, в словах Ады была какая-то доля правды, потому что эта теория срабатывала уже дважды: с Пешковым, и с Ревковым. Как только я понимала, что очень хочу отношений, все смачно обламывалось, причем совершенно неожиданным образом.
Спустя неделю, ко мне подошел Влад и напомнил про вечеринку в Залесном, которая должна была состояться в субботу.
— Златовласка, ты же придешь? — спросил он.
— Ну, я не знаю, что-то по учебе дел так много, да и репетиции кучу времени отнимают, — попыталась отвертеться я.
Весь вечер находиться в одном доме с Кирой и Владом, наблюдая за их поцелуями, мне не хотелось.
— Да брось, будет классно! Тебе надо расслабиться, а то ты в последнее время какая-то груженая, — мягко проговорил он.
— Влад, я, правда, не знаю, — вздохнула я.
— Ты мне что-то не договариваешь? Почему ты не хочешь идти? — он заглянул ко мне в лицо своими волшебными карими глазами.
— Нет, просто, дело в… Дело в…
— Так в чем дело, Саш?
Я запаниковала. Ни одна мало-мальски подходящая мысль не лезла мне в голову.
— Дело в Антоне, — выпалила я.
— В Булаткине? — Влад изогнул брови.
— Эм… Да, — неуверенно ответила я.
— А что с ним?
— Ему нравится Кира, а после того, как он узнал про ваши отношения, не хочет идти туда, где она. А я обещала, провести субботний вечер с ним, так что сам понимаешь, — обалдевая от собственных слов, сказала я.
— Ты серьезно? — нахмурился Влад.
Я кивнула.
Я ужасный человек. Как я могла вот так на раз-два спалить своего лучшего друга? Ну, кто меня за язык тянул? Можно было сказать, что я уезжаю на выходные или что-то типа того, но, как говорится, "умная мысля приходит опосля".
— Можешь передать Булаткину, что Киры там не будет. Она уезжает с родителями. Так что приходите, оба.
— Хорошо, я поговорю с ним, — пытаясь скрыть ликование от услышанного, сказала я.
Влад подмигнул мне и удалился. Стыдно признаться, но новость о том, что Киры не будет на вечеринке, обрадовала меня.
На следующий день мы с Адой сидели на скамейке на первом этаже и пытались воссоздать диалог по английскому, который подруга бессовестно не выучила. Она никак не могла запомнить свои реплики и все время ныла, что они у нее слишком сложные.
Внезапно Ада посмотрела куда-то за мою спину, вскинула брови, и ее рот растянулся в улыбке. Проследив за ее взглядом, я увидела Дашу Полосову, которая с крайне унылым видом шла по вестибюлю. Почему-то она была босиком.
Выглядело это довольно комично. Но что-то во взгляде Даши остановило меня от улыбки.
— Даш! — окликнула я ее.
Она не отреагировала, хотя была совсем близко.
— Даша! Что случилось? — громче повторила я.
Она подняла на меня глаза. Я вопросительно посмотрела на ее ноги. Сделав несколько шагов навстречу, Даша сдавленно произнесла:
— Украли туфли.
— В смысле украли туфли? — не поняла я. — Кто украл?
— Одноклассницы. Мы ходили на медосмотр и оставляли туфли в коридоре перед медкабинетом. Когда я вышла, туфель уже не было.