Сразу же группа выехала по адресу, а мне пришлось вновь сидеть и ждать. Ждать неизвестно чего. И я бы многое отдал, если бы можно было переговорить с бывшей женой еще раз и убедить её не делать глупостей.
Светлана.
Понедельник не зря считается тяжелым днем. Многие не могут отойти от выходных, кому-то прилетают отчеты и множество бумаг, которые нужно оформить. А у меня ученик не дошел до школы. Вот так просто, шел, шел и не пришел.
Когда начался урок, быстро позвонила родителям и спросила, где Ваня. Этот ребенок еще ни разу не болел, и уж тем более, никогда не опаздывал на первый урок. Всегда приходил в числе первых и терпеливо ждал меня утром у вахты. Но не сегодня.
Мама взволнованным голосом сообщила, что утром лично собрала Ваню в школу и выпроводила за дверь. Родители у мальчика работали с восьми, поэтому ребенок ходил в школу самостоятельно, благо жил недалеко.
— Я сейчас пройдусь по школе, поищу его, а вы отпрашивайтесь.
Черт! Ну как же так? Что могло случиться? Руки начали мелко подрагивать, и я кое-как смогла написать задание на доске, стараясь унять дрожь, которая прокатывалась по телу.
— Дети, я сейчас дойду до учительской, а вы самостоятельно выполняйте эти задания, — времени на то, чтобы разбирать каждый номер не было.
Оставила класс и побежала по всем этажам, заглянула в каждый закуток и в каждый туалет, проверила раздевалку, но вещей мальчика не было.
Закусила губу и вновь позвонила родительнице, которая уже бежала домой.
— Бабушка сейчас к нам в квартиру пришла, говорит, что дома никого нет.
Ноги сами собой подогнулись, и я опустилась на лавку в коридоре, нервно растерла ладонями лицо. Где искать ребенка? Где?
Вернулась в класс, потому что там тоже дети, которые требуют моего внимания, но телефон из рук не выкладывала. Все смотрела на экран, ждала звонка. Вдруг Ваня вернется домой?
— Да, — очередной звонок от мамы мальчика выпал на самый конец урока, когда я уже чего только не передумала.
— Нашелся! — прокричала она, — спал! Сказал, что утром было холодно и он не выспался! Решил немного отдохнуть! Вернулся домой, спрятал свои вещи и благополучно уснул на кровати, накрывшись одеялом.
Все, у меня словно глыба камней с души упала, я даже выдохнула с облегчением.
— Спасибо, что позвонили….
Женщина отключилась быстро, но я слышала, как она рыкнула на сына. Кто-то сейчас получит, причем очень и очень сильно.
Я с трудом поднялась на ноги, вымученно улыбнулась классу.
— Ваня нашелся? — тихо спросила Соня.
— Угу, дома спал…
Первым ко мне подбежал Артем, просто обнял. А потом и остальные дети подтянулись. Вот как они понимают, что человеку не просто плохо, а отвратительно плохо? Что он нуждается в поддержке и хотя бы вот таких крепких объятьях.
На завтрак все шли ровным строем, и даже никого ждать не пришлось или наоборот тормозить самых торопыг.
Дети кушали быстро, изредка переговариваясь. А я даже на еду смотреть не могла, так тошно было, ужас просто. Вроде все закончилось, нужно расслабиться и выдохнуть — а не могу.
После третьего урока меня вызвали к директору. Вот так неожиданно. Никогда ранее Серафим Аркадьевич не желал со мной переговорить лично. И я даже догадаться не могла, по какой причине меня вдруг захотели видеть. А причина была неприятной.
Лариса накатала жалобу. Такую большую и развернутую, полную лжи. Что я, негодяйка, увела из семьи дорогого и любимого мужа. Охмурила ради жилья и привязала к себе сына женщины. И она очень просила принять меры — потому что такие учителя работать в школе не должны. Их ставят детей учить, а не семья разрушать.
— Что скажете? — сурово говорит мужчина.
— Скажу что тут выдуманный рассказ обиженной женщины, что сочинение на свободную тему она писать явно умеет. Но вы ведь все для себя решили, — говорю спокойно и добавляю, — можете открыть личное дело ребенка и убедиться, что родители мальчика уже очень долгое время находятся в разводе, моей причастности к этому факту нет. То, что я сошлась с мужчиной — правда. Но это никак не влияет на мои отношения с учениками.
— А если узнают родители? — приподнимается из своего места Серафим Аркадьевич, — это знаете, какой скандал?
— А разве кого-то должна волновать моя личная жизнь?
— Это школа! Здесь за любую ниточку хватаются, чтобы потопить весь корабль!
— Я вас услышала, зайду после урока. У меня дети в классе одни.
На уроке чтения написала заявление по собственному желанию, и даже рука не дрогнула, как часа два назад. Хладнокровно расписалась и поняла, что сделала выбор в пользу вон того взволнованного ребенка, который глаз с меня не сводит, который закусывает губу и грызет карандаш. Вижу, волнуется. Вижу, что переживает за меня.
После всех уроков собрала Артемку, и, спустившись на первый этаж, забежала в кабинет директору.
— Вот, — положила перед ним заявления, — это чтоб ваш корабль со всеми пассажирами не ушел на дно. А я и на лодке выплыву.
— Светлана Николаевна! — ого, у него даже глаза стали огромными, стоило мельком посмотреть на листок, — где я найду учителя в начале учебного года?
— А я почем знаю? — пожимаю плечами и выхожу из кабинета.
Разговоры все будут завтра, на сегодня с меня достаточно. К одному знаменателю мы не придем — однозначно. А трепать себе нервы совершенно не хочется.
— Мам, а можно я немного поиграю с ребятами? — спрашивает Артем, поглядывая в сторону пришкольной площадки.
— Можно, — и мальчик, отцепив мою руку, бежит к детям и резко останавливается.
Из-за дерева на него вылетает парень и хватает за руки.
— Мама! — кричит Артем, и уже рвусь вперед, как кто-то дергает меня за локоть.
— Не так быстро и без лишнего шума.
Лариса…. Что она задумала?
Наблюдаю, как Артема тащат к машине, а меня подталкивают следом.
— Посмотрим, кого выбрал Денис….
Глава 19.
Светлана.
Ситуация кажется абсурдной и глупой. Мать похищает собственного ребенка из школы. И я бы даже удивилась, расскажи мне кто-нибудь об этом, но не сейчас. Парень, который, скорее всего, и является новым сожителем Ларисы, тащит испуганного и притихшего Артема к машине. Малыш смотрит исключительно на меня, глазами, полными слез.
И я могу, например, закричать, позвать на помощь. Вот только правда может оказаться не на моей стороне. Я же никто…. И звать меня никак. А тут мать, родная кровь и плоть, может так все переврать, что до истины не докопаешься. Да даже судя по заявлению — я пустое место, которому нет веры.
Иду следом за Артемкой, понимаю, что если буду рядом с ним, то малыш легче перенесет такое потрясение. Надеюсь на это…
Меня грубо пихают в плечо у машины небольших габаритов. Но я молчу, не высказываюсь, не отвечаю, не провоцирую. Сейчас буду наблюдать и следить, но в обиду ни себя, ни Тёму не дам.
Павлик резко выруливает на дорогу и сосредоточенно следит за другими машинами. Лариса вольготно развалилась на сидение рядом и улыбается так, словно выиграла приз. Я же осторожно снимаю с плеч ребенка портфель и усаживаю к себе на колени. Пусть будет неудобно, зато мы как сиамские близнецы прижались друг к другу и ничто нас не разлучит.
— Телефоны мне сдайте, — поворачивается Лариса и недовольно поджимает губы, — быстро!
Без лишних слов достаю свой телефон из кармана и Артемкин из рюкзака. Женщина кидает их на панель и с хищной улыбкой достает свой аппарат.
— А теперь можно и поговорить.
Она что-то пишет, и ответ приходит быстро.
— О, как, быстро ответил! — толкает локтем водителя и показывает экран, а я мельком замечаю, что Лариса просит денег за мою и Артемкину свободу.
В горле от понимания продажности женщины становится сухо. У меня не находится слов, чтобы описать поступок, который она совершает. Похитила ребенка и продает его своему же мужу. Господи, что делают деньги с людьми. Точнее, их отсутствие.
Что не хватало этой женщине? Неужели Денис был настолько плохим, раз смогла так быстро променять его на…. А на что? Вот на это женоподобное недоразумение, которое чуть старше меня? Да у него на лице написано, что он трус! Вон пот на лбу вступил, пальца побелели из-за сильного сжатия руля. Да и бледный Павел, словно мелом испачкали.
Парень больше походит на девушку: глаза огромные, обрамленные пушистыми ресницами, губы слишком полные, прическа модная, да и одет он словно зеленый подросток. Именно этого желала Лариса? Держать на привязи того, кто будет делать все, что она хочет?
Сама же, кроме того, как рассматриваю парня, слежу за дорогой. Нас увозят из города, на не далеко. На какие-то полузаброшенные дачи, где из целых домой лишь несколько строений. Остальные разрушены или разграблены.
Машина едет вглубь и останавливается у небольшого одноэтажного домика, больше похожего на сарай.
— Выходите и без глупостей! — рявкает на нас Лариса.
В её вменяемости я уже давно сомневаюсь, а вот парень как-то нервно ведет плечами и постоянно оборачивает. Нас ведут к домику, быстрым движением открываю замок на двери.
— Артем, пойдем к маме, — тянет руки женщина, а я сильнее прижимаю хнычущего ребенка к себе. — Да что такое!
Лариса пытается оторвать от меня своего сына, вот только ни я, ни Артем расставаться не желаем.
— Что ты стоишь? — кричит на Павлушу, — уведи её в чулан!
Нас отцепляют друг от друга, палец за пальцем раскрывая ладони.
— Лариса, не трогай Артема! — ору на неё, брыкаюсь, рвусь к ребенку, а она выставляет малыша перед собой, как щит.
— Еще шаг, и я его ударю! Больно ударю! Не шучу! Пошла в кладовку!
И я пошла, вытирая ладонями слезы, постоянно оборачивалась, пока дверь за мной в маленькое и грязное помещение не закрылось. Здесь почти ничего нет, только веревки и одна старая лопнувшая пластиковая лейка. Даже окно, что находятся под потолком — заколочено.
Припадаю щекой к двери и слушаю, как всхлипывает Артем, как Лариса пытается уговорить его поесть, кажется, предлагает конфеты и бутерброд. Но мой мальчик слишком напуган, чтобы брать из её рук еду. В узкую щель видно, как забился в угол и поджал ноги, как трясутся маленькие плечи и у меня все сжимается внутри.
— Что она там притихла? Проверь! — опять рычит Лариса и уже не просит, а настаивает взять у неё конфету.
Когда дверь открывает, то буквально затаскиваю Павла внутрь и валю на пол. Он тяжелый и заваливается на спину мешком, тут то я ударяю его несколько раз лейкой, не важно, куда попадаю, главное, чтобы было больно. А в идеале, пусть отключится. Как в фильмах просто бывает, раз ударил по голове, и жертва лежит без сознания. В жизни все намного сложнее… или я не туда бью? Но адреналин в крови не позволяет остановиться ни на минуту.
— Идиот! — шиплю на парня, который так и лежит, не сопротивляясь, — тебя же первого загребут! Сидеть хочешь из-за неё?
Он слабо прикрывается, порывается встать, но сажусь сверху и прикладываю его несколько раз затылком об пол. Наверное, Лариса нас слышит и думает, что сейчас меня тут в бараний рог скручивают.
Только ничего подобного, я силу свою почувствовала. Если бы только знала, что этот похититель такой вялый, давно бы отпор дала.
— Ты понимаешь, что ей ничего не будет! — давлю на парня, — тебе двойной срок влепят! В колонию отправят, а с такими там не сюсюкаются!
У него широко распахиваются глаза, словно только что сделал для себя открытие мирового масштаба.
— Я не хочу, — блеет, словно овца.
— Тогда помоги! Замолвлю за тебя словечко.
Им очень легко манипулировать. Он делает все, что говорят. Видимо, именно этого Ларисе и надо было. Некое подобие мужчины, который вполне сносно может выполнять свою функцию, при этом не скажет и слова против. Удобно, что еще сказать. Красивая обертка, с которой комфортно ходить, показывая всем.
— Выходишь, отвлекаешь Ларису! А я сына заберу.
— А если она…
— Укроешь ребенка, будешь героем!
Бред, никаким героем он не будет, но только об этом, по всей видимости, догадываюсь только я. Он мне верит, все принимает за ценную монету. Неловко поднимается на ноги и выходит из коморки.
— Что с тобой? — слышу удивление в голове женщины, и выхожу следом, что бы она его своим авторитетом не подавила.
Мне нужно немного времени, чтобы наброситься на женщину. Она в растерянности и не сразу дает отпор. Конечно, силы в ней больше, так же как и дури. Но у меня ведь за спиной ребенок, мне есть за что бороться.
— Выводи на улицу! — ору на Павла, и он неловко открывает дверь и вытаскивает орущего Артема.
— Ах, ты, — визжит Лариса, вот только ничего у неё не выходит. Я не поддаюсь, терплю боль от вырванных волос, не обращаю внимания на кровь, которая сочится из ран от её острых ногтей. Плевать. Мне нужно её остановить, главное в порыве не прибить случайно. Но устаю достаточно быстро, и Лариса это чувствует, валит меня на пол, хватает руками за шею и крепко сжимает.
— Он мой, слышишь! Только мой! И Денис, и Артем! Нагуляюсь и вернусь домой!
Она бешеная, глаза горят, каким-то диким блеском. На губах гуляет злорадная улыбка помешенного человека. Горло сжимается все сильнее и поток кислорода с каждой секундой прерывается.
Я не знаю, чем бы все это закончилось. Но нас очень резко отрывают друг от друга. Мужчины в черных масках выворачивают руки за спину сначала женщине, потом мне и выводят на улицу.
— Ну, — басит над ухом, — и кто из них училка?
— Сейчас старшему позвОним, и он скажет!
— ПозвонИм! — поправляю автоматически, даже не задумываясь.
— А вот и училка! — гогочут мужики и осторожно освобождают из захвата. А мне плохо, просто ужасно болит все, особенно горло горит адским огнем.
— Мальчик! Здесь мальчик был!
— В машине, — осторожно подталкиваю в сторону огромного черного внедорожника.
И как только вижу высунувшуюся мордочку мальчика, бегу к нему.
— Артем! Сынок!
— Мама! — он выпрыгивает очень быстро и бежит навстречу.
Крепко обнимаю его, глажу по голове, целую нескончаемо долго, вытираю слезы на щеках и постоянно говорю одно и то же слово — «сынок».
Денис.
— Нашли! — прокричал на весь кабинет Петрович и схватил меня за плечи, чтобы поднять на ноги, — нашли!
Он тряс меня, как тряпичную куклу, а у меня голова ходуном ходила, пока приходил в себя от одного сказанного слова.
Нашли! Моего сына и Светлану нашли!
Сам вырвался их крепкого захвата, схватил ключи от машины со стола.
— Где они? Куда их повезли?
— В больницу, Светлану Николаевну надо показать специалистам, да и вашего сына.
— Никаких больниц! Везите в клинику на Суворово!
И пока мчался на парковку, уже разговаривал с администратор и кратко объяснил, что случись.
— Будем ждать! — серьезным голосом ответила девушка, а я прыгнул в машину.
Я же вырулил на оживленную дорогу и без зазрения совести стал обгонять всех и каждого, сокращал путь через дворы и какие-то закоулки. А в голове билась только одна мысль: «Что случилось, раз их надо показать врачам?»
Как доехал до клиники, помню плохо. У центрального входа заметил две черные машины и поспешил. Привезли, их уже привезли!
Администратор проводила меня в кабинет на втором этаже.
— Не беспокойтесь, с ними все хорошо! Девушка немного пострадала, но синяки и царапины быстро заживут. А мальчик очень переволновался.
Когда ворвался в кабинет, но первым делом увидел пустой стол, рядом на стул сброшены вещи — кофта Артема, да пиджак Светы.
Из соседней двери доносились голоса.
— Все хорошо, — успокаивал седоволосый мужчина в белом халате Свету, которая крепко прижимала к себе Артёма, — мы сделали укол, чтобы малыш успокоился и мог заснуть. А вам, милочка, нужно еще раны обработать.
Света посмотрела на сына и отрицательно показала головой.