— Если она присмотрится, то узнает тебя, — ответил он. — И ты не хочешь рисковать.
— Сейчас у меня нормальная жизнь. Я не могу…
Вот черт. Эмоции снова нахлынули на меня. Я не смогла продолжить мысль, поэтому отвернулась на секунду.
— Я не могу потерять все это. И не могу потерять подругу, если не приду на интервью. — Почему-то я назвала Эрику только своей подругой, а не соседкой по комнате. — Это интервью — большая возможность для нее.
— Я все понимаю, — легкая улыбка коснулась его губ. — У меня было много предложений по поводу интервью, но моя команда выбрала пару из них. И они не понимают, почему я даю интервью в этом колледже. Никто не понимает.
В груди стало тесно.
— Почему ты это сделал? Я имею в виду, выбрал этот колледж для интервью.
Он пожал плечами и посмотрел на город внизу.
— Не знаю. Может быть, потому, что я хотел поступать именно сюда, — сказал он, пиная ногой камни. Он сжал руки в кулаки и спрятал их в карман. — Думаю, я пытался обмануть самого себя, представляя, что у меня может быть нормальное будущее после того, что произошло, — сказал он и посмотрел на меня. Взглядом он проследил путь к моим губам и остановился на них. — Но даже если будет повторное судебное разбирательство, я начинаю понимать, что некоторые вещи лучше всего отпустить.
Я облизнула губы и поняла, что тянусь к нему. Взгляд Киана до сих пор был сосредоточен на моих губах, и как только я провела по ним языком, его глаза потемнели. На улице было темно, но он стоял достаточно близко, чтобы я увидела эту темноту в его глазах. Мои руки начали подниматься сами собой. Мне хотелось прикоснуться к нему, подойти и обнять.
Сообразив, что собираюсь сделать, я опустила руки. Мне с трудом удалось отвести от него взгляд. Все, что я хотела, — смотреть на него, подойти к нему, почувствовать его, прикоснуться к нему.
Но я этого не сделала.
Я постаралась успокоиться. У меня не должно быть этих чувств. Не должно быть. Сумасшествие какое-то. Он и я? Без вариантов…
Он сказал: «Если будет повторное судебное разбирательство…».
Я взглянула на него.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что суда может и не быть?
Киан посмотрел мне в глаза. Уголок его рта приподнялся в улыбке, которая переросла в усмешку.
— Мне сказали, что они могут повторить попытку засадить меня, а может, и нет. Последнее, что я слышал, — окружной прокурор просто блефует. Они хотят втянуть меня во что-то еще.
— Они могут сделать это?
— Кто знает? — В его голосе прозвучало столько боли. — Я только знаю, что моя жизнь разрушена.
И все это моя вина.
Я отстранилась, мне нужно свободное пространство, чтобы все переосмыслить. Сглотнув комок в горле, я спросила:
— Ты думаешь, завтра все может сработать? Я смогу быть там и не беспокоиться.
Я посмотрела на него и была загипнотизирована его взглядом. Киан смотрел на меня, и я чувствовала, словно чья-то рука пробралась в мою грудную клетку и высасывает всю жизнь из меня. Во рту пересохло, я прикусила губу, чтобы не сказать лишнего и не облизнуть губы. Жар поднимался по моему телу. Щеки покраснели, и ком в горле стал больше.
Он винит меня…
Да?
Мне было страшно спросить.
Киан отвернулся первым.
— Я сделаю так, чтобы это сработало. Из-за моей команды твоя жизнь не перевернется с ног на голову. Не беспокойся. Я скажу всем, что хочу пойти один.
— Но они будут там? Я имею в виду за дверью? Они будут рядом с тобой?
— Я сделаю так, чтобы сестра осталась дома. Она — единственная, кто может узнать тебя. Мой адвокат и пресс-агент будут там, но можешь не волноваться на их счет. Они уже согласовали вопросы, поэтому мы не ожидаем никаких сюрпризов. Твоя подруга — главный репортер?
Я улыбнулась. Сьюзен.
— Нет, хм, главный репортер меня ненавидит.
Киан пристально посмотрел на меня.
— Ненавидит?
— Не знаю почему, но ненавидит. Эрика говорит, что это связано с Джейком…
Он не знает Джейка. Нет, знает, но не знает всех обстоятельств. И я не уверена, хочу ли рассказывать ему об этом.
— Джейк, — пробормотал Киан. — Это тот парень, которого я видел с тобой?
— Хм…
— Это он. — Усмехнувшись, он продолжил: — Тебе не стоит бояться того, что я узнаю. И не надо бояться меня. Я просто… Мне любопытно. Наши жизни так переплетены, но ты для меня почти чужая. Как-то неправильно, что я не знаю о тебе обычные вещи, когда знаю… другие.
Он знал о моих потаенных и темных секретах. Он знал, что Эдмунд сделал со мной. Усмешка скользнула по моим губам. Я не смогла сдержать ее.
— Да, ты прав. Ты знаешь то, что никто не должен знать. Ты знаешь то, чего я стыжусь…
Киан рванул ко мне, схватил за плечи и решительно сказал:
— Ты никогда не должна этого стыдиться. Никогда, Джордан.
Эдмунд был здесь. Я чувствовала его присутствие между нами. И посмотрела вниз, но не смогла отойти от Киана, даже если должна была бояться этого. Но я не боялась.
Он продолжил более мягким голосом:
— Он сделал это с тобой. Это случилось с тобой, не из-за тебя, а с тобой. У тебя не было выбора. Ты не несешь ответственность за то, что он сделал с тобой. Твой приемный отец был больным ублюдком. Может, я и не помню, как убил его, но не жалею об этом. Никто не должен жить в таком страхе. Такие парни, как Эдмунд, не меняются. Они лишь учатся тому, как это лучше скрыть.
Киан хотел сказать больше, но отпустил меня и отступил. Внутри него шла борьба. Но не из-за меня, а из-за ситуации.
Услышав эти слова, все мои сомнения в отношении Киана исчезли. Он защитил меня и не будет обвинять. Опасения Снарка были напрасными. Не было таких слов, чтобы я смогла объяснить другому человеку, почему так думала, — я просто знала это.
Мне не нужно бояться Киана.
Слеза потекла из уголка глаза, и я быстро смахнула ее, чтобы он не увидел. Я не хотела, чтобы он знал, как влияет на меня. Мне хотелось, чтобы он видел меня такой же сильной, каким я видела его.
— Спасибо, — прошептала я. И я имела в виду не только интервью.
— Да, — пробормотал он, кивнул и отошел еще на шаг. Он глубоко вздохнул и выдохнул. — Завтра все сработает как надо. Не переживай об этом. Другой репортер — это твоя подруга? Эрика?
— Она собирается быть дерзкой.
Киан усмехнулся.
— С нетерпением жду встречи с ней.
Вот оно, неловкое прощание. Мы поговорили о том, зачем я его позвала. Больше нет причин оставаться тут и дальше. Я знала, он должен идти, но не хотела этого, — я должна его отпустить, но не могла. Хотела, чтобы он остался подольше.
Киан прав. Он знал все мои самые страшные секреты и то, что случилось со мной, — это затронуло что-то внутри меня, но мы все еще незнакомцы.
— Мне пора идти, — сказал он, вздохнув.
— Я знаю, — ответила я и кивнула.
Он не двинулся с места, и я тоже. Мы стояли и смотрели друг на друга еще пару минут, потом он начал пятиться назад.
Я отвернулась и посмотрела на город. Услышав, как дверь на крышу открылась и закрылась, я поняла, что он ушел, но я увижу его завтра.
ГЛАВА 13
Киан
Когда я открыл дверь в номер, там было темно, но тонкий луч света проникал из комнаты сестры. Я вошел и заметил, что двери на балкон открыты, а в углу горел маленький светильник.
Мы делили этот номер с Фелицией. Наш папа не хотел надолго покидать офис, он и так много ездил из-за интервью в прямом эфире и всех этих апелляций для суда. Он остался дома с мамой.
В этом люксе мы жили вдвоем, тогда как мои адвокаты и пресс-агент, Лара, со своей командой остановились в своих номерах. Еще у нас была охрана, но только один находился в номере, остальные в коридоре. Они сменялись каждые пару часов.
Фелиция возвращалась рано и уходила в свою комнату в девять каждый вечер. Я чувствовал запах алкоголя. Уверен, моя сестра алкоголичка, но надеюсь, что это только алкоголь и ничего больше.
Я проходил мимо ее комнаты в свою, когда Фелиция открыла дверь.
— Киан?
Я остановился и прикрыл глаза. Она сама напросилась на эту поездку. Я не хотел, чтобы она приезжала, как и мои адвокаты. И я знаю, Лара думает, что моя сестра — ночной кошмар любого пресс-агента. Но Фелиция потребовала взять ее с собой, а у меня не было времени спорить с ней. Поэтому она здесь и ждет меня.
Я подготовился к еще одной ее лекции.
— Я здесь, — сказал я.
Она вышла в коридор, чтобы видеть меня. Наши комнаты находились рядом, но я не подошел к ней. Я сделал так, чтобы она вышла ко мне. Она остановилась между нашими комнатами, кутаясь в одеяло. Макияж был размазан по ее лицу, и она слегка покачивалась, но смогла обрести равновесие.
Когда она заговорила, до меня донесся запах текилы.
— Где ты был вечером?
— Вышел погулять.
Она сморщила нос. Прогулки были не для нее.
— Ты не должен был этого делать. Или хотя бы взял кого-то из парней с собой. Все беспокоятся о тебе.
Никто не беспокоится обо мне.
— У меня все в порядке, дорогая сестричка.
Она закатила глаза и взяла бокал со столика.
— Ты пытаешься успокоить меня.
— Конечно.
— Прекрати это делать, — предупредила она тихим голосом. В голубых глазах вспыхнул гнев. — Я не беспомощна и не глупа. Ты часто исчезаешь с тех пор, как мы приехали в этот город. Если ты выходишь прогуляться, — она указала на мое лицо, — хотя бы надень бейсболку.
Я поднял капюшон своей толстовки и низко натянул на глаза.
— Смотри, зловещий и грозный. Я знаю, вы боитесь, что девушки бросаются на меня, но когда я так одеваюсь, они убегают прочь.
— Ты так раздражаешь.
— А ты тратишь время впустую, — ответил я и сразу пожалел об этом. У нее были причины волноваться. — У меня все в порядке, Фелиция. Ничего со мной не случится.
Я никуда не собирался уходить. Вот о чем она беспокоилась. Я задержал взгляд на бокале в ее руке. Неизвестно, стала ли она пить больше из-за того, что я сел в тюрьму, или из-за того, что вышел. Но это присутствовало всегда в ее жизни. Она была проблемой, с которой семье придется столкнуться рано или поздно, но не сейчас. Все, что происходит с ней, — не моя проблема, больше нет. Беспокойство, которое было во мне, исчезло. Я провел рукой по лицу и сказал:
— Иди спать, Фелиция. Я заберу тебя днем на обед.
— На обед? — она нахмурилась и плотнее укуталась в одеяло. — Разве ты не собираешься завтра на интервью?
— Нет. Перенесли на другой день. Ты сможешь выспаться и пойти за покупками. Я вернусь в отель к двум, и мы пойдем на обед.
— А где ты будешь до этого времени? — спросила она с облегчением.
— В тренажерном зале, а потом встречусь с Парсоном и Итаном, — добавил я к своей лжи. — Думаю, Лара присоединится к нам.
Фелиция фыркнула.
— Твои адвокаты. Не знаю, почему они послали с нами двоих. Одного было бы достаточно.
— Уверен, тот факт, что Итан больше не выходит из твоей комнаты по утрам, не имеет к этому никакого отношения.
Она застыла, а я приподнял бровь.
— Я сидел два года в тюрьме, и это научило меня прислушиваться к любым шорохам. Я могу определить, чьи шаги слышу за дверью моей спальни в шесть часов утра.
Она раздраженно закатила глаза.
— Мы закончили, ладно? Тебе не нужно читать мне лекцию.
Я молчал. Они только недавно прекратили отношения, и я хотел поговорить об этом с Парсоном. Я не сомневался, что его помощник вернется на фирму в течение двадцати четырех часов, и пытался придумать, как отправить Фелицию с ним. У меня были планы остаться в городе еще на пару дней или даже недель. Только если я смогу это как-то провернуть.
Никто не знал, что Джордан живет здесь. И никто не должен узнать. Сегодня я увидел интерес в ее глазах. Она хочет узнать меня. И это чувство было взаимным. Я хочу больше понять ее.
— Хорошо, — простонала Фелиция. — Я вообще перестану видеться с ним. Это сделает тебя счастливым, брат мой?
Я все еще молчал.
— Без разницы. Отлично. Злись на меня. Мне все равно. Я пошла спать. Я рада, что с тобой все в порядке. Я беспокоилась о тебе, ведь я твоя сестра, и сейчас ты не просто прохожий. Ты чертовски знаменит. Я просто хочу, чтобы ты наконец-таки принял этот факт и перестал исчезать. Я просто обеспокоена, вот и все. Это преступление? Сестра, которая боится, что кто-то может навредить ее брату? Потому что есть люди, которые хотят убить тебя, Киан. Они не любят тебя или не поклоняются тебе, как те женщины, что пишут тебе. В этой куче писем от фанатов были и письма с угрозами. Ты просто не хочешь думать об этом или думаешь, что ты неуязвим, но нет. Ты слаб, и тебе тоже может быть больно.
Она уходила, но я не обратил на это внимание. Такое бывает всякий раз: когда она выпускает пар, то потом начинает плакать. Потом она скажет, что ей тоже больно, что ее жизнь разрушена и что я оставил ее. Ей никто не сочувствовал. Все обращали внимание только на меня, а ее забыли.
И когда она начала спотыкаться, я больше не мог это выносить. Я пошел в свою комнату и закрыл дверь. Но остановился возле нее и стал ждать. Она либо пойдет в свою комнату плакать, либо к шкафу с алкогольными напитками.
Когда сестра захлопнула дверь в свою комнату, и я услышал щелчок замка, я понял, что она уже запаслась алкоголем на ночь. Тогда я снова вышел из номера и направился к своему пресс-агенту. Постучал в дверь и отошел. Лара спала чутко и никогда не пила никаких таблеток для сна. Она открыла дверь через пару минут.
— Киан? — она удивленно посмотрела на меня.
— Я соврал своей сестре. Не хочу, чтобы она завтра шла с нами. Не могла бы ты предупредить всех, чтобы они не заходили в наш номер и не говорили ей про интервью?
— Ох, — нахмурившись, сказала она и потерла висок. — Что ты ей сказал? Мы должны удостовериться, что все будут говорить одно и то же, если она спросит.
— Я буду в зале, потом встречусь со своими адвокатами. А интервью перенесли на другую дату.
— Ты сказал, на какой день перенесли?
— Это не имеет значения. В любом случае, моя сестра завтра вечером улетает. — Даже если она об этом еще не знает. — Спасибо, Лара.
— Без проблем, — сказала она и опустила руку. — Это моя работа. И я скажу Парсону об этом.
— Спасибо, — ответил я, кивнув.
Я пошел обратно в свой номер и в свою комнату. Но не лег в постель. Еще рано. Я встал у окна и посмотрел на город. Завтра я продвинусь на еще один шаг в моем плане.
Я снова увижу Джордан.
ГЛАВА 14
Джо
Когда я проснулась следующим утром, мои нервы были на пределе, но я проигнорировала это и начала собираться. Я проделала хорошую работу, притворяясь нормальной.
Зато Эрика выглядела очень нервной. Она вылетела из комнаты и жестом указала на кофе.
— Мне это нужно. Прямо сейчас.
Она пыталась дотянуться до кружки, но я убрала ее подальше.
— Не думаю. Ты готова взорваться. Успокойся.
Я посмотрела на диван. Ванкера не было. Его не было, когда он так нужен. Когда Эрика выругалась и зарычала, прежде чем схватить энергетический напиток из холодильника, я поняла, что он точно знает, как с ней обращаться. Он всегда знал, когда пошутить и какая должна быть шутка, или когда нужно ее разозлить. Кажется, он был в своем роде заклинателем Эрики.
Выбросив пустую банку, она сказала:
— Мы должны идти. Сейчас, иначе опоздаем. Почему мы всегда опаздываем?
Я схватила сумку и пошла за ней. Она открыла дверь и вышла, придерживая ее для меня. Когда я остановилась, она начала махать мне рукой, показывая, что нужно ускориться. Я нахмурилась, но промолчала. Хорошая соседка знает, когда вступить в битву, а когда лучше отступить, потому что оппонент слишком не в себе. Эрика могла бы сойти за бездомную, если судить по ее растрепанным волосам, кругам под глазами и расширенным зрачкам.