— Да ладно, Алекс, ты так сладко спала.
— Лучше бы я померла во сне, — вновь хмыкнула я.
— Прекращай, — продолжал смеяться Том, — твоя мама уже приготовила на стол, и если я не выйду из комнаты вместе с тобой через минуту, то Адам может разбить ваш сервиз о мою голову.
— Два сервиза, — раздался голос из соседней спальни, — и чтобы никаких посторонних звуков. Ты должна быть одетой и выглядеть не так, как будто покаталась на сеновале.
— А с тобой я вообще не разговариваю, бывший брат, — прикрикнула я.
— Я извинился, — улыбчиво ответил Адам, — ещё минута, и я сам вытащу вас, и молитесь, чтобы я не убил вас на том самом месте, где застал.
— Мы на кровати. Голые и потрёпанные, — хихикнула я.
— Можете взяться за руки и покончить жизнь самоубийством, иначе это перетечёт в убийство и мою личную тюремную камеру.
— Какая утрата, — театрально вздохнула я, — кто тебе будет писать письма и приезжать на свидания?
— Я откинусь, чтобы достать вас на том свете и ещё раз убить.
— Ха-ха, когда у тебя появится девушка, я буду показывать ей твои голые детские фотки на горшке.
— А кто сказал, что она уже не появилась? — усмехнулся Адам, появившись в дверном проёме и закинув руку за голову.
Подскочив на кровати, я приняла сидячую позу и посмотрела на брата, который в ответ подмигнул и скрылся с глаз, зашагав по лестнице.
— Какого чёрта? — повысив тон, я сузила глаза.
Адам проигнорировал мой вопрос, из уст брата я услышала только отдаляющийся смех. Засранец. Он специально это сделал, я бы знала. Я бы точно знала, что у него кто-то появился.
Переключив внимание на Тома, я улыбнулась.
— И давно ты тут?
— Нет.
— Предупреждай меня за час, чтобы я успела собраться.
— Не сходи с ума, Алекс, — засмеялся он, поднимаясь с кровати.
Мама действительно приготовила всего и в два раза больше, чем обычно. Вероятно, она переняла черты многих бабушек, который видят во внуках хилых и худых, даже если они весят под центнер. Два главных мужчины сидели по разным сторонам от меня, есть ещё третий, который разместился напротив рядом с мамой. Я не представляю жизни без них, и даже без Тома. За короткий срок я успела слишком сильно привязаться к нему, и теперь из-за глупости мучаюсь, потому что в последнее время он пропадает на тренировках. Не хватает только Лизи и её семьи.
Адам рассказывал родителям о начале учебного года, о лете, которое провёл на экскурсиях и различных фестивалях, но он упрямо упускал одно — девушку. Я не понимаю, специально ли он так сказал или это правда. Стуча пальцем по столу, я пережёвывала ужин и выслушивалась в рассказ брата, пытаясь уловить хоть капельку намёка, но ничего. Он чёртов партизан, которого не разговоришь и под пытками. Мама только успевала подкладывать ему еды в тарелку, а папа доливать вино. Досталось даже нам, хотя Том выпил чуть-чуть, чего не сказать обо мне, потому что в крови уже бурлило красное вино.
Когда рассказ Адама завершился, а всё его внимание переключилось на меня, я выгнула бровь:
— Что?
— Как дела в школе?
— Отлично, ты сам видел.
— Уже успела кому-то перейти дорогу.
Закатив глаза на утверждение брата, я закинула в рот ломтик сыра и виноград, как истинный гурман.
— И что ты сделала? — улыбнулся Адам.
— В каком плане?
— Ну, та девчонка явно ненавидит тебя.
— Бывает, — пожала плечами, кивнула я, получая вопросительный взгляд Тома, который тоже заинтересовался вопросами брата.
— Она становится слишком упрямой, — вздохнул Адам.
— Есть в кого.
— Только не приплетайте к вам — меня, — рассмеялся папа.
Мама коротко улыбнулась, понимая, что подобную черту мы переняли именно у папы, который любит молчать до самого конца. Брат послал мне красноречивую улыбку, после чего посмотрел на Тома. Это плохо.
— Алекс сказала, что ты играешь в бейсбол.
— Да, — согласно кивнул Том.
— Футбол всегда будет превыше всего. Нет игры лучше, — выдал Адам, тем самым помогая моей брови выгнуться и взглянуть в сторону Тома. Не думаю, что приятно услышать подобное высказывание. Щёки вспыхнули, потому что мне стало жутко дискомфортно и стыдно за изречение брата.
Моего парня, кажется, совершенно ничего не смущало. У него не дрогнул ни один мускул. Может Том, хорошо скрывает чувства, отдаю ему должное, внешне он остаётся равнодушным и не задетым. Но Адам не остановился, отпив вина, он вновь улыбнулся, посмотрев на папу и Тома:
— Как вообще можно любит бейсбол? Там же никакого драйва, схваток и шумихи.
На этот раз папа уже было открыл рот, но Том его опередил.
— Я так не думаю.
— Переубеди меня, — кивнул Адам, из-за чего я пнула его под столом, но брат даже не дёрнулся.
— В футболе больше жестокости, — пожал плечами Том, — одиннадцать парней вполне законно налетают друг на друга в состязании, готовые содрать с каждого противника шкуру. Не думаю, что есть скучный спорт, везде найдётся свой любитель и зритель, будь это бейсбол, футбол, баскетбол, теннис или шахматы. Я выбираю то, что нравится мне.
Уголки губ Адама дрогнули, а его взгляд на секунду нашёл мой, и я успела послать ему тот, что обозначает «тебе крышка».
— Шахматы? — усмехнулся брат.
— Их тоже считают спортивной игрой, просто интеллектуальной. Каждый выбирает то, что ближе ему и его интересам.
— Боксёр надерёт задницу шахматисту.
— А шахматист надерёт мозги боксера, тут два разных подхода: физический и интеллектуальный. Но каждый из них найдёт своего любителя. Поэтому, не будем сравнивать две разные игры.
Упав на спинку стула, Адам растянулся в улыбке и перевёл взгляд с Тома на меня, сделав новый глоток вина, пока родители молчали. Сейчас я не понимала, куда делся мой Адам, который никогда не обидит ни словесно, ни физически и мухи. Что изменилось? Почему он стал таким жестоким? Через пару секунд он откинул голову к потолку и рассмеялся.
— Ну и лица у вас, — хохотал он.
Посмотрев на Тома, я взяла его ладонь и извинилась взглядом за странное поведение брата. Мне и самой непонятно, когда он успел стать таким.
— Прекратите так смотреть на меня, это была проверка, — вздохнул брат, послав всем улыбку, — я не считаю бейсбол скукой, я просто хотел услышать, что мне ответят. Я даже ходил на несколько матчей.
— Ты — придурок, — хмыкнула и поморщилась я.
— Алекс, ты думаешь, что я позволю какому-то слюнтяю, который проглотит язык при первом моём слове, встречаться с тобой? — выгнул бровь Адам, после чего, он перевёл взгляд на Тома, и вновь вернул его ко мне, — я одобряю твой выбор.
— Слава Богу, ведь без твоего одобрения, мы бы тут же расстались, — язвила я.
— Да, вы бы тут же расстались. Я мог лично проводить его, помогая забыть к тебе дорогу и номер телефона. Я не позволю слабаку быть с тобой.
— Какое ты вообще имеешь право делать выбор за меня?
— Полное право, Алекс. Думаешь, нормальный брат отдаст свою младшую сестру какому-то идиоту, который спрячется за юбкой мамы или девушки при первой возможности? Рядом с тобой никогда не будет тот, кто не сможет и слова выдавить для противостояния, даже тогда, оскорбляют его любимое дело. И ты тоже не сможешь быть с таким, Алекс, потому что тебе нужен человек, который будет морально сильней тебя. И Том прав: на каждое занятие найдутся свои любители. Я должен был так сказать, можешь дуться, но я получил желаемое.
— Я не дуюсь. Ты можешь выбирать выражения помягче?
— В данном случае, не мог. Тут только два варианта: либо Том промолчит, позволяя мне унижать его любимое занятие, тем самым дав понять, что видитесь вы последний раз, либо даст отпор. Он выбрал второе, я одобрил твой выбор. Всё просто.
— Дурак, — хмыкнула я.
Смеясь, Адам пододвинулся ближе и оставил поцелуй на моей щеке, после чего протянул ладонь Тому.
— Прошёл проверку, — усмехнулся он, получая ладонь Тома, — но только до того момента, пока я не вижу её слёз. Я быстро могу всё аннулировать.
— Знаю, — кивнул Том.
— Папа просто слишком вежлив, чтобы позволить себе так говорить, поэтому, ответственность на мне, — улыбнулся Адам.
— Засранец, — рассмеялся папа, пока мама улыбнулась, обведя нас взглядом.
— Я сделаю ответную проверку, Адам, только она будет хуже, гораздо хуже, — довольно улыбнулась я, положив голову на плечо Тома.
— Дерзай, — усмехнулся он.
— Знай, что моя фантазия намного извращённей твоей.
— Я и так знаю. И я не думал, что в пятнадцать лет у тебя будет парень, где твои куклы, Алекс? Что за херня?
— Адам! — воскликнула мама, пока папа и Том смеялись.
— А что? — улыбался Адам, — у моей младшей сестры парень, а я в другом штате. Мне вообще это не нравится.
— А мне нравится, — кивнул папа, послав мне улыбку, — у Алекс хороший вкус. Ну, кроме тряпок.
— Папа, — недовольно пробубнила я, пока Том посмеивался рядом, получая вспышку моего недовольства и в свою сторону.
— Шучу, котёнок, мне нравится твоя стряпня в виде одежды.
— Очень смешно, — закатив глаза, я вздохнула и посмотрела на маму, — если бы у вас было два сына, папа был бы в экстазе.
— Да, я придумал это имя. Ты должна была быть моим Алексом. Что-то пошло не так, не понимаю, где я ошибся. Один играет в футбол, другой в бейсбол. Красота.
Получая уничтожающий взгляд от меня и от мамы, папа, рассмеялся ещё больше, получая поддержку в виде смеха от Тома и Адама.
— Ха-ха-ха, я переезжаю к Лизи.
— Шучу, я рад, что у меня есть котёнок, — тепло улыбнулся папа.
— Адам теперь твой котёнок. И Том тоже. Два котёнка, как ты и мечтал. Один футболист, другой бейсболист. Мечты сбываются. Я и мама с этой самой минуты отдельная семья.
— Полностью согласна, — улыбаясь, кивнула мама.
Передразнивая слова мамы, папа продолжал смеяться, но смотреть на нас с любовью. Знаю, он шутит, папа сам говорил, что хотел дочь, потому что сын у него уже есть. Но это не меняет того факта, что мой брат и мой папа решили разукрасить вечер своими шутками и подставами в перемешку с проверками. Не скрываю, Адам изначально расстроил меня своей жестокостью, но сейчас я понимаю, для чего он это делал: мы оба хотим, чтобы рядом были те, кто искренне ценит нас и сможет укрыть от бед как минимум два отпор словами. Когда-нибудь я тоже буду на этом месте, принимая его девушку. И мне бы не хотелось видеть рядом с братом стерву, я лично помогу ей взять ноги в руки и укатить подальше.
Глава 19
— Эван, ты не можешь мне ни помочь, — хмыкнула я, следуя за другом по школьным коридорам.
— В плане чего?
— Я должна быть там и Том не должен знать, что я там.
— Типо сюрприз?
— Да, — закивала я.
— Ладно, — засмеялся друг, — мы должны быть на поле в пять часов, успеешь?
— Конечно, — вновь закивала я, словно игрушечная собачка, которая плавно водит головой при движении машины, — там можно присутствовать?
— Можно, но при полной тишине.
— Он не должен меня видеть, Эван.
— Значит, спрячешься, в чём проблема?
— Ни в чём, — заулыбалась я.
— Тогда забились, — подставил кулак Эван, по которому я легонько ударила своим, — я отправлю тебе адрес. Не опаздывай, иначе тебя либо не пустят, либо заметят. Второе больше вероятно, и тогда твой сюрприз с треском канет в пропасть. И вообще, что за конспирация?
— Я сказала, что у меня курсы, но какие могут быть курсы? Я должна быть рядом с ним.
— Ты точно по самые помидорки, — усмехнулся он, — ладно, не опаздывай.
Я снова энергично закивала, провожая друга глазами и подпрыгивая на месте. Какие могут быть курсы, когда у моего парня такой важный момент в жизни? Я не знаю, какая девушка может сделать другой выбор: разве только та, что совершенно не заинтересована в любимом человеке. Я точно уверена, что ради него смогу бросить любое дело, лишь бы быть рядом. Том говорил, что они просто поиграют, но это не просто игра, это то, что может перевернуть собственную жизнь и направить её в новое русло. Он не показывал волнение или огорчение, когда я говорила про курсы, но поставлю себя на его место. Будь я начинающим дизайнером одежды, хотелось бы мне получить поддержку любимого человека в такой важный день? Однозначно да. Поэтому мой выбор яснее некуда. Я буду там любой ценой, даже если земля сойдёт с орбиты.
Лизи и Райн подхватили меня под руки, вырывая из круговорота мыслей, но слушала я их не долго, потому что вновь вернулась к самобичеванию. Кажется, между этими двумя вновь случилось потепление, судя по оживлённому лепетанию под каждым ухом.
Дома я меняла одежду за одеждой, чтобы выбрать то, в чём буду на игре Тома. Это отбор, но игра, и надеюсь, что вскоре буду смотреть на него с трибун уже под раскаты голосов оживлённой толпы. Я даже не думаю о том, что он не пройдёт, он не может. Я верю в него больше кого-либо, в прочем, как и всегда.
Перебрав всё, я сузила глаза и обвела взглядом несколько образов на вечер, остановив на самом простом. Укорочённые брюки коричневого цвета раскрывали щиколотки, а молочный топ с открытыми руками и закруглённым вырезом плотно огибал талию, к счастью, я могу себе это позволить благодаря пробежкам, иначе Лизи могла закормить меня до фигуры шар. На губы лёг прозрачный блеск, на ресницы — тушь, а волосы получили лёгкие волны. Туфли на плоской подошве, цветом топленого молока тоже ожидали своего выхода, но пока оставались нетронутыми, потому что в моём запасе час.
Эван оставил сообщение с адресом, который я тут же узнала, потому что бывала там, на игре с Томом. Теперь мне ещё проще, потому что я знаю другой угол обзора — лучший угол обзора, но оттуда я не смогу появиться быстро, да и что скрывать, одной туда проникать страшней, быть пойманной на первой игре и получить административное наказание не входит в мои планы. Остается только прятаться за спинами других перешедших, и я питаю надежды на их большинство.
Возле пяти часов, ноги уже перебирались в направлении стадиона, где вдали я видела Эвана, ожидающего меня. И я не забыла про полную конспирацию в виде соломенной шляпы на голове, увидев которую, друг засмеялся.
— А очки не прихватила?
— Надеюсь, этого будет достаточно.
— Ладно, — хохотал друг, — но мы можем нарисовать тебе пару полосок под глазами как в спецназе, чтобы наверняка.
— Думаю, что с ними, меня как раз-таки увидят даже из космоса и ткнут пальцем.
— Уговорила, — кивнул Эван, — пошли, найдём тебе укромное место.
— Где Том?
— Уже переодевается.
— Надеюсь, он ничего не знает, — хмыкнула я.
— Ты бы ещё хлопушку принесла, чтобы по окончанию игры запустить конфетти в воздух.
— С удовольствием возьму на заметку.
Между скопившейся кучкой наблюдателей, занимающих трибуны, Эван нашёл место в самом центре, где я смешалась с толпой и сейчас вряд ли могла найти себя сама. Это то, что нужно. Для меня очень важно оставаться невидимкой до конца игры, поэтому, поблагодарив друга, я пожелала ему удачи и подхватила телефон, где написала сообщение Тому: «Знаю, удача тебе не нужна, потому что на поле не найдётся никого лучше тебя, но я всё равно её пожелаю. Удачи!». При всём желании написать в конце «Я люблю тебя», я оставила подобную затею, потому что непонятно каким образом на неё отреагирует Том, а волнение ему сейчас абсолютно не к надобности.
Люблю ли я его? Да. Я не сомневаюсь, я знаю, что хотела, хочу и буду хотеть только его. Но для подобных слов слишком рано, хотя, что значит рано? Нужно ценить каждое мгновение, и открыто говорить о чувствах, у нас может не быть другой возможности. Посмотрев на экран, где поступил ответ в виде благодарности, я решила отложить данные слова хотя бы на время после игры. Он не должен переживать или думать о чём-то другом, сейчас на первом месте игра.
Когда парочка команд появилась на поле, я нашла глазами Тома и Эвана. Белые брюки с чёрным лампасами по бокам, шли в сочетание с футболкой оттенком красного вина, в дополнение ко всему добавлялась такого же цвета бейсболка и чёрные кроссовки. Губы растянулись в улыбке, и я уже абсолютно не думая, набрала следующее сообщение, которое он прочитает только после игры: «Я люблю тебя, ты уже в команде».