Нет, сам факт наличия мужчины в постели меня не пугал. Ужас вселяло то, что этим мужчиной был Ян.
От греха подальше отползла в другой угол и поплотнее замоталась в одеяло, вдруг поможет.
Так как Ян не подавал ровным счетом никаких признаков жизни, решила напрягать память в одиночестве. Пожалуй, некоторая информация о вчерашней ночи могла бы немного облегчить нынешнее положение.
Вновь закрыв глаза, попыталась восстановить цепочку событий вечера, но все нити обрывались примерно на предложении дружить.
Зашибись подружили!
Внезапно накатившая паника заставила резко отдернуть одеяло и посмотреть на свою одежду.
Шорты, майка… все на месте.
Факт наличия вещей немного успокоил, однако желание пнуть Яна никуда не делось, скорей, наоборот, усилилось.
Почему каждый раз, когда я оказываюсь рядом с ним, начинает происходить черти что?!
Не сдержавшись, все-таки едва ощутимо стукнула парня ступней по ноге, но это движение не возымело никакого эффекта.
Окончательно отчаявшись найти хоть какое-то объяснение происходящему, сообразив, что провал в памяти заполнить собственными силами вряд ли удастся, аккуратно, стараясь не потревожить беззаботно спящего Яна, поднялась на ноги и отправилась на поиски других выживших.
Уже в дверях обернулась и посмотрела на парня. Его выражение лица было настолько расслабленным и довольным, что я вновь начала беситься.
Просто потому, что он не мог спать в моей кровати с таким умиротворенным видом. Особенно учитывая то, как сейчас хреново мне.
Не мог!
Выйдя в коридор, дошла до прихожей и попыталась примерно прикинуть количество людей, теоретически находившихся в квартире. Помимо наших вещей на вешалке обнаружилась кофта Сережи и неизвестная ветровка. Предположив, что этот предмет гардероба принадлежит Яну, зашагала в сторону кухни, параллельно рассуждая о том, куда подевались остальные.
Придя к выводу, что Гена с Ларой вполне могли уехать домой, толкнула кухонную дверь и замерла на пороге, основательно растерявшись во второй раз за последние десять минут. Если так пойдет и дальше, то стоит выпить валерьяночки, или дело закончится продолжением пьянки.
Дело в том, что за нашим микроскопическим столом премило завтракали Сережа и Луша, что само по себе было уже явлением удивительным, но когда Сотников повернулся и, обворожительно улыбнувшись, поцеловал подругу в щеку, мир окончательно перевернулся.
Пожалуй, я уснула на нашей планете, а проснулась где-то в параллельной вселенной, где мои друзья могут жить в мире и согласии. Ну или же был вариант попроще. Их просто еще не отпустило со вчерашнего, но тогда оставался открытым вопрос, сколько эти двое умудрились выпить и выживут ли они после этого.
— Доброе утро, Стеша! — как ни в чем не бывало, улыбнулась Луша.
— Доброе, — последовал ее примеру Сотников, отсалютовав чашкой.
Я же лишь протерла глаза ладонями и, убедившись в отсутствии галлюцинаций, плавно сползла по стенке прямиком на стул, не отрывая взгляда от друзей.
— Цветочек, с тобой все в порядке? — заботливо поинтересовался Сережа, удобно устраиваясь рядом с моей соседкой.
— А у вас? — выдавила из себя каким-то писклявым голосом.
Вместо ответа раздался смех Луши, и уже через секунду привычный тон Сотникова расставил все по своим местам.
— Люциферья, твою за ногу! Ты вечно все портишь!
— Как ты меня назвал?! — вмиг взвизгнула Луша.
За время, что эти двое собачились, я налила себе воды и вернулась на стул. Дождавшись, пока звон в голове от голосов друзей поутихнет, вновь посмотрела на собравшихся на кухне, уже успевших расползтись по разным углам, насколько это позволяло ограниченное пространство, и задала резонный вопрос.
— Вы идиоты?
— Ты бы видела свое лицо, — подруга вновь хихикнула.
— Ага, дорогого стоило, — поддакнул Сотников, не забыв добавить. — Жаль, телефон достать не успел, пока Клуша все не испортила.
Вновь переждав короткую перепалку с взаимным обменом любезностями, продолжила:
— Ничего умней придумать не смогли?
— Прости, не самое лучшее состояние для оригинальных идей, — ответила подруга, задумчиво крутившая в руках пачку «Нурофена».
— Утро не задалось, — закончил мысль Сотников, который, как я только сейчас заметила, тоже выглядел весьма помятым.
Значит, уработаться вчера умудрилась не я одна.
И вновь в сложившейся ситуации это меня порадовало.
Пока я думала, как бы помягче спросить, какого, собственно, черта в моей постели делает Ян, в голове появилась еще одна неясность, поэтому вместо запланированного вопроса задала другой.
— А где Алена?
И почему меня сразу не озадачил факт ее отсутствия?
— Ее Генка с Ларой увезли, — равнодушно проговорил Сережа.
— А Ян? — как можно более осторожно спросила я.
Сотников открыл рот для ответа, но в этот момент дверь на кухню открылась, и в проходе появился сам объект обсуждения.
К моему негодованию парень выглядел вполне свежим и бодрым, а еще шел прямиком ко мне. И вот это уже пугало.
— Доброе утро, — практически промурчал он и поцеловал в щеку.
Не веря в происходящее, путаясь в собственных мыслях, повернулась в сторону Луши, ища хоть какие-то объяснения происходящему.
Я же не могла провести ночь с Яном?!
Или могла…
Не! Не! Не!
Не могла, это же Ян!
И вообще, у него есть Алена!
Почему я постоянно забываю про Алену?!
Ужас усилился, когда Луша лишь мило улыбнулась, как делала это еще со времен школы, когда я начинала с кем-то встречаться.
Последним лучиком надежды был Сережа, который почему-то отвернулся к окну. Как бы я ни сверлила его взглядом, парень не поворачивался, поэтому, приняв волевое решение, начала поворачиваться к Яну, когда вдруг услышала неразборчивое похрюкивание со стороны Сотникова.
Пока соображала, что к чему, похрюкивание переросло в полноценный хохот троих находившихся на кухне. Всех за исключением меня.
Ладно, я понимаю Лушу. Я, возможно, даже Сережу понимаю. Но Ян!
Окончательно убедившись, что надо мной вновь решили поиздеваться, встала со своего места, окинула присутствующих злым, насколько это получалось в текущем состоянии, взглядом и, с трудом просочившись мимо чертового доктора, старательно не смотря ему в глаза, вышла из кухни, не забыв кинуть по пути:
— Придурки!
Нет, теперь однозначно никаких пятниц в этой компании. Только одиночество, только уют, только спокойствие.
И, естественно, новая работа.
При мельком проскочившей мысли о Никите Станиславовиче настроение сразу стало лучше, словно в темном тоннеле унылости, наконец, появился лучик света. И мысль о том, что стоит начинать новую жизнь с понедельника, уже не казалась мне такой глупой.
Суббота прошла как в тумане. В запланировано размеренном тумане. Я не обратила внимания на то, как ушли Сережа и Ян. К счастью, когда вернулась в комнату, вещей последнего там уже не было, поэтому еще одной встречи удалось избежать.
В воскресенье картина не сильно изменилась, разве что головная боль сжалилась и отступила. Я по-прежнему валялась в кровати, игнорируя все предложения Луши, при этом абсолютно незаслуженно получая в свой адрес оскорбления в занудстве и унылости. Так как особого желания спорить с подругой не было, молча соглашалась и вновь закрывала глаза, представляя, каким прекрасным будет завтрашний день.
Ни о каких магазинах, конечно, речи уже не шло. В какой-то момент я даже начала бояться, что едва выйду из дома, сразу натолкнусь на Яна, потому что, учитывая уровень везения на попадания в дурацкие ситуации за последнюю пару недель, такой вариант был вполне вероятен.
Хотя бы потому, что Ян и неприятности были синонимами.
Уже поздно вечером, в очередной раз отбившись от Луши, не забыв напомнить о моей глубочайшей на нее обиде за вчерашнее, позволила себе встать с кровати и заняться изучением содержимого гардероба.
Наверное, это были одни из самых бесполезных двадцать минут моей жизни, потому что по их истечению все же пришлось прийти к выводу, что ничем похожим на образ Карины я похвастаться не могла. Взглянув на часы, с тоской осознала, что в половину десятого вечера вряд ли смогу добыть хоть что-то стоящее, ведь из работавших в такое время магазинов с хоть какой-то одеждой в шаговой доступности был, пожалуй, лишь сексшоп в соседнем доме.
В бессилии опустившись на кровать, закрыла лицо ладонями, проклиная себя за безалаберность.
Завтрашний день должен был стать чем-то особенным, но о какой особенности можно говорить, когда в офис придется ехать в самых обычных джинсах и рубашке?!
— У кого-то надвигается шмоткоапокалипсис? — раздался со стороны коридора голос Луши, которая решила сегодня добить окончательно.
— Да нет, все стабильно. Если жизнь идет через задницу, значит, мой мир находится в равновесии, — усмехнулась в ответ. — А вообще, я с тобой не разговариваю.
— По какому поводу на этот раз вселенская тоска? — спросила подруга, зайдя в комнату, оценив масштаб разгрома и абсолютно проигнорировав мое последнее предложение.
— Мне нечего надеть завтра, — все же спорить с бульдозером, который привык добиваться своего, было бесполезно, так что не стала тратить лишние силы.
— Боже, ты где эту кофточку выкопала? Или это с квартирой в комплекте шло? — подобрав с пола одну из старых домашних футболок, бесцеремонно поинтересовалась Луша.
— Нормальная вещь, — отвоевав у диктатора в юбке предмет гардероба, проговорила я. — Убираться в самый раз.
— Ну-ну, — подруга продолжила исследование завалов, я же в свою очередь спрятала футболку от греха подальше, пока Луше не пришло в голову начать выкидывать мои вещи, ведь в том, что она была на такое способна, я не сомневалась.
— Ты там клад найти пытаешься? — глядя, как разлетаются в разные стороны брюки и рубашки, поинтересовалась я.
— Боюсь, это бесполезно, — все же выпрямившись, сказала девушка, после чего прикусила губу, как всегда делала в моменты задумчивости. — Ладно, пошли, придумаем что-нибудь.
Спустя полчаса пыток с особой жестокостью я все же выдохнула с облегчением, потому что Луша смогла превратить меня если не в принцессу, то, по крайней мере, во вполне симпатичную девушку. Ну, в которой со временем Никита Станиславович должен разглядеть ту самую принцессу.
Просто обязан!
Я специально легла спать пораньше, старательно облившись всеми возможными тониками и лосьонами, чтобы благоухать, как райский сад. С утра тщательно уложила волосы и даже выехала из дома заранее в предвкушении потрясающего дня.
Едва оказавшись в офисе, еще раз убедилась в чистоте приемной, после чего заняла свое место и начала терпеливо ждать приезда Никиты Станиславовича, не забывая с завидной регулярностью поглядывать в зеркало.
Доронин появился на рабочем месте ровно в десять утра, ни минутой позже.
Я едва сдержалась, чтобы не застонать от восторга, едва кинув на начальника взгляд.
Идеально сидевший костюм, идеально лежавшие волосы, идеально подобранные часы. В общем, несомненно, если бы мне предложили охарактеризовать Никиту одним словом, это слово было бы «идеально».
— Доброе утро, Стеша, — воспользовавшись моей серьезной заторможенностью, начальник поздоровался первым.
— Доброе утро, Никита Станиславович! — отчеканила, изрядно смутившись.
Парень же лишь улыбнулся, заставив покраснеть.
— Давай обойдемся без Станиславовича, я от отчества прямо чувствую, как морщины проступать начинают.
— Но вы…
— Ты, — все так же с улыбкой поправил он, и я окончательно расплылась.
В ответ как-то невразумительно то ли кивнула, то ли покачала головой, снабдив для верности эти действия мычанием.
— Мне понадобится твоя помощь, зайди минут через пятнадцать, — уже в дверях добавил Доронин, после чего скрылся в кабинете.
Первые несколько секунд стояла, не шевелясь, однако потом эмоции взяли верх, и я, не контролируя возбуждение и радость, осознавая, что это происходит на самом деле, с победоносным тихим визгом запрыгала на месте, едва сдерживаясь от того, чтобы не захлопать в ладоши, как вдруг услышала позади веселый голос Никиты Станиславовича:
— И папку по «Медицине будущего» захвати.
Черт! Черт! Черт!
Я замерла настолько резко, что появилось желание простоять в такой позе до конца дней своих, однако выбора не было, поэтому пришлось обернуться.
Натянув на лицо самую дебильную улыбку, на которую была способна, посмотрела в лицо довольному Доронину и, прочистив горло, проговорила:
— Конечно.
Парень, кивнув, вернулся в кабинет, а я же так и осталась стоять, боясь теперь вообще совершать лишние телодвижения, понимая, что начало моей новой великолепной жизни пошло под откос, и если Никиту характеризовало слово «идеал», то я теперь уверенно занимала «позор».
Выждав озвученные пятнадцать минут, начала собираться. Расчесала волосы, нанесла на шею и руки с боем отобранный у Луши ароматный крем, подкрасила губы, взяла со стола нужную папку и отправилась в кабинет к Доронину.
Принять спокойный вид было сложно, особенно учитывая мой великолепный танец, свидетелем которого стал начальник, но я действительно старалась. Войдя в кабинет, лучезарно улыбнулась, надеясь, что челюсть не сведет от усердия, и опустилась в указанное Никитой кресло.
— В двенадцать встреча с представителями «Медицины», — ласково проговорил Доронин, и волнение моментально отступило. — Составишь мне компанию.
Это не было вопросом, скорей, констатация факта, но я все равно решила ответить.
— Конечно, Никита Станиславович.
— Кажется, мы уже прояснили этот вопрос, — начальник растянул губы в улыбке. — Никита. Просто Никита.
Воздержавшись от лишних слов, кивнула.
— Вот и отлично. Кофе будешь? Нужно немного разобраться с тем, чего они от нас хотят.
Вновь кивнув, надеясь, что от таких молчаливых ответов сомнений в моих умственных способностях у Доронина не возникнет, притянула к себе кроваво-закатную папку и попыталась углубиться в изучение бумаг.
Это оказалось не так просто, потому что в голове без остановки крутилась последняя услышанная фраза.
Никита…
Я раз за разом повторяла про себя имя начальника, находя в этом процессе особое удовольствие.
— Так что у нас с этими товарищами? — отвлек от мыслей голос Доронина.
Я была в курсе возможного контракта с «Медициной будущего», поэтому без труда рассказала о смене руководства в достаточно крупной сети клиник и предстоящем ребрендинге. Загадкой в этой истории оставалось лишь то, по какой причине по вопросам этого самого ребрендинга представители «Медицины» решили обратиться именно в «Эвиту», но этот момент я решила опустить, все же не слишком правильно сообщать начальству о том, что считаешь собственную работу отвратительной.
Хотя с появлением Никиты я уже успела пересмотреть свое мнение.
В очередной раз почесав руку, которую, видимо от нервов, стало покалывать, закончила доклад и подняла взгляд на Доронина, который внимательно меня слушал. Едва встретившись глазами, парень вновь улыбнулся, а я же опять понадеялась, что не стала похожа на вареного рака.
— Собирайся, — подвел итог Доронин. — Мне нужно заскочить еще в пару мест, ты же не будешь против?
Естественно, я не буду против. Вопреки желанию завопить во весь голос о том, что готова даже на край света с ним поехать, скромно кивнула и снабдила этот жест коротким:
— Конечно.
Исключительно для того, чтобы Никита не забыл, что я умею разговаривать.
Вернувшись в приемную, изо всех сил почесала запястье, которое зудело уже до невозможности, после чего закатала рукав. Закатала и замерла.
Что еще за чертовщина?!
Если не пытаться найти умные медицинские термины, чтобы описать состояние моей несчастной конечности от ладони до локтя, то выглядела она насыщенно томатной и, пожалуй, даже немного опухшей.
Подумав логически, пришла к выводу, что какая-то зараза все-таки умудрилась меня укусить. Сделала пометку о том, что стоит позвонить в компанию, занимавшуюся истреблением всякой нечисти типа блох и тараканов, чтобы убедиться в чистоте помещений «Эвиты», после чего достала косметику и занялась собой, отчаянно надеясь, что это был обычный комар или кто-то в этом духе. Умирать от неизвестной болезни не хотелось совершенно.