Сначала мы лечили твое тело, но твое сознание продолжало убивать тебя и лишать желания жить. Какой-то невероятный страх и ужас сковывали твой разум, оставляя одно желание — умереть. Чтобы сохранить твою жизнь и выяснить, что же произошло, мы вынуждены были выжечь часть твоих воспоминаний. Только самое страшное, именно то, из-за чего ты хотела умереть.
— Но я не чувствую ничего такого ужасного….
— Именно так. Ты не помнишь. На месте того, что произошло — в твоей памяти сейчас пустота, чистая степь, но со временем на ней начнет проклевываться всходы воспоминаний. К сожалению, мы не можем сказать когда и как это будет происходить. Когда твой разум решит, что тело и дух достаточно сильны, чтобы жить и не желать смерти. — он встал, молча подошел к окну, отдернул тяжелую штору.
— Есть еще одна проблема. Ты крайне невосприимчива к магии. И чем сильнее магическое вливание — тем сильнее ты его поглощаешь. Пришлось применять самые простые и самые легкие заклинания. Мы практически лечили тебя заклинаниями для залечивания царапин. Все остальное поглощалось твоим организмом. Ты амагична. Пока. Ты поглощаешь магию. То есть она как в губку впитывается в твое существо и не позволяет использовать ее «на поверхности» так сказать. Я думаю дело в том, что мы, жители этого мира, наполнены магией от рождения, а тебе придется накапливать, но эту проблему мы со временем решим т-е-х-н-и-ч-е-с-к-и! — он улыбнулся, выговаривая странное для себя слово.
— Так, а нельзя выяснить что-нибудь у этого человека, который меня принес, наверняка за эти полгода он что-то смог узнать?
— Нет, к сожалению, узнать ничего за это время не удалось. Они давно охотятся на того, кто содержал лабораторию, уже несколько лет. За это время было вскрыто несколько подпольных тайников, в которых проводились ужасные опыты над живыми и неживыми существами. Многие из них были нам незнакомы. Из этого были сделаны выводы, что он каким — то образом может вытаскивать жертв из других миров. Кроме этого…я видел результаты его безжалостных опытов. Он пытался скрещивать различные формы жизни… и, понимаешь, никто из них не выжил. Возможно, только ты…Поэтому ты представляешь ценность для загонщиков..
— Стоп! — настала моя очередь остановить жестом собеседника — стоп. Кто такие загонщики?
Мужчина нахмурился, потом махнул рукой, вернулся к стулу, сел и откинулся на спинку
— Так много информации, она сильно переплетается, но тебе, столь чуждой этому миру и прошедшей через такие страдания просто сразу все не ….
— Погодите! — я нахмурилась— я тут сижу перед вами, слушаю весь этот бред и еще никуда вас не послала, я слушаю и пытаюсь понять, и самое странное — верю вам, но слишком много пятен в моем понимании и восприятии. Давайте дальше, понемногу мы все выясним.
— Хорошо, но я буду сам решать, что и когда тебе сообщать, сейчас решим все общие вопросы понимая, а потом будем вдаваться в подробности.
— Тогда позвольте вопрос — тор махнул рукой благословляя меня на расспросы — итак, почему Вы все время называете меня дитя. Мне уже 24 года и я взрослая девушка…
— Милая, — мужчина прервал мой поток чисто женского возмущения — мне больше двух сотен лет и ты, в любом случае для меня “дитя”.
Я неверяще уставилась на него, но он был совершенно серьезен, тогда я продолжила
— Кто такие загонщики? Я могу предположить это кто-то вроде охраны правопорядка?
— Это королевская стража, высшая каста, самые лучшие боевые маги и ищейки.
— Ого, — на секунду я задумалась и даже прониклась крутизной — меня спасли самые крутые — это хорошо… итак, они вели расследование по поимке некоего страшного преступника-мага-ученого, проводящего жуткие опыты и наводящего страх и ужас на добропорядочных граждан Империи?
— Да
— Во время одного такого рейда, была обнаружена лаборатория, в которой нашли меня без сознания и ослабленной…
— Да, дитя, но не ослабленной — он внимательно смотрел в мои глаза, а я не могла их отвести в сторону — не ослабленной, а истерзанной, замученной — мужчина потер лицо ладонями, потом убрав их от лица, мягко улыбнулся
— У меня есть мысли по поводу твоего состояния, но это все потом, сначала мы поставим тебя на ноги.
— Хорошо…, истерзанной, — я громко сглотнула ком в горле, — дальше меня принесли к вам и тут я провела без сознания почти полгода?
— Да
— А почему эти королевские загонщики доставили мою истерзанную тушку к вам? — этот вопрос меня очень волновал.
- Как я уже говорил, кроме того, что я сильнейший маг в нашей Империи, глава загонщиков — мой племянник, это он вытащил тебя оттуда, он сумел поддержать жизнь в тебе и доставил тебя ко мне. Можно сказать именно он дал тебе шанс на новую жизнь. На этом мы сегодня закончим, сейчас тебе принесут поесть и ты должна будешь еще отдохнуть. — тор Кер поднялся и не оглядываясь вышел из комнаты прикрыв дверь.
Я откинулась спиной на подушку. Мысли никак не хотели собираться в кучу. Так много странной, нелогичной и непонятной информации все это надо обдумать. Но я, и правда, очень сильно устала и мне надо отдохнуть.
Через пару минут в комнату вплыла тора с подносом, на котором стояла та же миска бульона, кусок хлеба и отвар в чашке. Рот тут же наполнился слюной и я жадно схватив одной рукой ложку, в второй кусок хлеба начала есть, закатывая глаза от удовольствия и причмокивая. Совсем не воспитанно. Но тора расхохоталась, а я подняв на нее взгляд
— Ну вкусно же! Просто о-о-очень вкусно! Простите, тора, а вы можете мне что-то рассказать об этом мире?
— Нет милая, пока нет, Кер не разрешил. Пока… — я тут же скисла, ведь такими темпами, в день по полчаса я и за год мало что выясню
— Но не переживай, ты только очнулась! Дальше дело пойдет споро, просто нельзя тебе сейчас перенапрягаться!
Я вздохнула и снова откинулась на подушки. Мое тело словно налилось свинцом. Веки отяжелели и неимоверно сильно потянуло в сон. Не иначе что-то добавили в еду, чтобы я спала. Но вдруг я встрепенулась, дрему как рукой сняло — ведь ноги! Я их чувствовала, даже пошевелила пальчиками. Взвизгнув от счастья я бухнулась на подушки и накрыв голову одеялом завизжала снова. Засмеялась и задергала ногами.
Тора захохотала стоя у самой двери. Я откинула край одеяла и увидела ее доброе лицо, озаренное теплой улыбкой,
— Спи деточка, у тебя весь мир впереди.
Глава 5
Так прошло еще полгода в доме тора Кера и торы Маэрты. Долго и упорно я училась ходить. Это было невероятно тяжело. Не смотря на то, что ноги снова были со мной, контроль над ними не давался мне очень долго, не говоря уж о том, что мышцы не знавшие реальной нагрузки почти 17 лет, в отличие от рук, отказывались держать мое и так, в принципе, невесомое тело.
Первый раз встав перед зеркалом, я была шокирована. Сначала меня даже одолевала мысль, что это тело, не мое. Ведь попала я в другой мир… но потом, начала находить старые шрамы, узнавала руки и родинки. За время с похищения меня страшным человеком и того момента как я очнулась, я потеряла минимум половину своего веса. Сейчас кожа обтягивала мой скелет. С ужасом вспоминала изображения узников концлагерей во время второй мировой и выглядела так же ужасно. Лысая, безбровая, еле ползающая, руки и ноги обтянутые кожей. Каждый день мы с тором усаживались в моей комнате и он рассказывал об этом мире, я задавала уточняющие вопросы.
Мое появление в доме совпало с другим ужасным событием — единственная сестра торы Маэрты вместе с семьей погибла в жутком пожаре. Сестра очень рано сбежала из дома и вышла замуж за чужака из северных кланов. Они почти не общались. В этом пожаре выжила только младшая дочь, но она очень сильно пострадала в огне. Ее сразу порталами перенесли в дом торы Маэрты, где к тому времени уже несколько месяцев тайно находилась на лечении я, но девочка погибла не приходя в сознание. Ей было всего 18 лет.
После недолгого обсуждения, и страданий торы, они приняли решение выдать меня за эту девушку, а ее тело выдать загонщикам со словами, что Я погибла. Внешне на тот момент мы были похожи, обе тощие, истерзанные и обгорелые тела. Мне выбрали новое имя рода отца, собственное имя оставили — как последний мостик между мной и моим родным миром. С этого момента я стала Мила Армар тор Кер, восемнадцати лет отроду.
Я училась писать, читать. Каждое мое утро начиналось с тренировок. Первые недели это были прогулки на костылях под присмотром торы по комнате, потом — невероятно — я начала ходить по коридорам и по лестнице — это было самое тяжелое, как мне тогда казалось.
Спустя еще полгода я стала сначала гулять, а потом бегать вокруг огромного дома, принадлежащего тору Керу. Этого было мало, из длинной плети, обнаруженной мной к конюшне была изготовлена скакалка и я как тот самый Рокки Бальбоа, училась прыгать на скакалке. Помнила, что это очень большая нагрузка на весь организм. Волосы тоже начали отрастать. Но абсолютно белые — словно седые. Брови и ресницы моего родного цвета — их ужас произошедшего не тронул.
Тора предлагала попытаться покрасить волосы в желаемый цвет, но я решила оставить как есть, тем более по моему потрясающий чистый белый мне шел. С длинной долго мучилась, так как короткие стрижки тут в принципе были не в чести и говорили не только о низком происхождении, но и низкой морали женщины. Сначала заматывала голову платками, а потом, когда волосы немного отрасли рассказала торе о способе их удлинить искусственно — плести тонкие косы, закрепляя их у основания собственных отросших волос. Тора Маеэрта раздобыла где-то тончайшие нити белого шелка и с помощью магии, направленной на сами нити, наплела на моей голове, казалось, тысячи микро кос. Так как они были невероятно тонкими, а плетение практически не ощущалось, я стала обладательницей шикарной гривы платиново белых волос.
Много времени проводила в библиотеке изучая язык и политическое устройство. Но также и много в лесу — на землях тора Кера. То удовольствие, с которым я носилась по лесам, когда ветер свистит в ушах было просто непередаваемым.
Я познакомилась со всеми обитателями дома, которыми оказались кухарка Рата и ее муж охотник и рыболов, а также управляющий и конюх в одном лице — Сас, их дети девочка Мийа лет 16 и уже взрослый юноша Растард, поступивший в местную академию правопорядка, но часто приезжавший на выходные дни и так называемые увольнительные.
Со временем Мийа и Растард стали для меня настоящими друзьями и, даже, больше. Парня я воспринимала как брата, не испытывая к нему никаких других симпатий, хотя он и был очень красив. Мы делились опытом, он учил меня пользоваться ножами, ездить верхом, ходить по лесу, идти по следу, драться, в конце концов. А Мийа приобщала к прекрасному женскому обществу, учила укладывать волосы, ухаживать за собой, собирать правильные травы в лесу, заваривать их и делать шампуни, тоники, варить душистые мыла, а я ее шить и вышивать.
В первые месяцы я с трепетом и ужасом ждала появления новостей от племянника тора о поимке того страшного человека, но дни шли, за ними недели. Новостей не было. Племянник ни разу не появился в доме дяди, как со временем начала я называть тора, так что я даже не могла отблагодарить своего спасителя. Первое время я даже пыталась уговорить Маэрту и Кера написать письмо тору Хаэру с благодарностями и признанием в обмане, но те были категорически против. Как они объяснили потом — это была плохая идея.
Ведь они обманули не только племянника и весь департамент, но и короля, сообщив что я не выдержала мук и умерла. Думали со временем поговорить с тором Хаэром и объяснить причину своего поступка. Но потом, когда я окрепла и все же пересилила смерть, они решили не открывать тайну никому — тор был уверен, что меня сразу заберут в лаборатории дворца, загонщики начнут проводить допросы, стремясь разгадать тайну моего попадания в этот мир и всего того, что я видела в лаборатории, меня будут изучать.
То есть моя жизнь будет не лучше, чем у того страшного человека. Когда я осознала эту мысль, мурашки табунами прошлись по телу, меня всю передернуло, а потом слезы брызнули из глаз и я кинулась обнимать тора и тору. Моя благодарность и любовь к этим людям, продумавшим все наперед, была безгранична.
Но были и плохие моменты этой жизни. Как и обещал тор — по прошествии некоторого времени ко мне начали возвращаться воспоминания. Они проникали в мое сознания сначала в снах в виде кошмаров. Я редко помнила, что видела, только просыпалась от собственного крика и в слезах. В первую ночь, когда это произошло тора распахнув дверь моей комнаты влетела в открытый проем, а ее руки полыхали синими искрами боевого заклинания.
Оглядев комнату и меня заливающуюся в кровати слезами и нервно стискивающую подушку, она встряхнув руки погасила искры и прошептав «ну вот и началось» кинулась ко мне, обнимая и шепча слова успокоения. Потом жуткие видения из моего заточения могли нахлынуть и свалить меня с ног посреди двора или прямо во время пробежки по лесу. Я перестала ездить верхом и ходить одна далеко от дома. Со временем я научилась предчувствовать их приход и занять самое удобное положение. Конечно, синяки и шишки от падений не были самым страшным — самым были все же видения.
Иногда я оказывалась совсем одна в полной темноте, голая и голодная, раздирающая зубами кожу на запястьях в попытке вскрыть вены. Иногда оказывалась в большой клетке посреди зала, освещенного парящими под потолком свечами. Забившись в самый дальний угол я молча рыдала. Не всегда в моих видениях оказывался похититель, но его появление в них вызывало во мне просто оглушающий и парализующий ужас.
Глава 6
Рядом с клеткой был огромный каменный стол, на котором похититель резал, пытал и мучил разные существа и всегда это делалось при мне. Он заставлял меня присутствовать и вел со мной светскую беседу. Он говорил, словно мы в субботний вечер пьем чай на кухне в приятной компании, а не он покрытый брызгами крови кромсает очередную жертву, а я голая и грязная, забившись в угол обливаюсь слезами, поскуливая от ужаса.
Он велел называть его Мастер. Ко мне он обращался "моя милая девочка". Но за все время моего присутствия я ни разу с ним не заговорила. Он называл нас одинаковыми, избранными. Говорил, что поможет мне стать равной ему. Что спасет.
Он ни разу меня не тронул. До того самого дня. Будто почувствовал, что его лаборатория обнаружена. К тому моменту в комнате с клеткой (где находилась еще одна — поменьше, которая обычно пустовала) у меня появилась соседка. Странное существо практически эфемерной сущности. Почему-то она не могла пройти сквозь прутья. она металась по замкнутому пространству и билась о прутья.
Я на нее даже не смотрела — знала чем закончится ее здесь присутствие. Через пару часов она выбилась из сил и осела в дальнем от меня углу. Когда, наконец, затихла, я из-за полуопущенных ресниц смогла ее рассмотреть. Полупрозрачное тело, словно сотканное из тумана, длинные белые и спутанные волосы.
Я уже перестала удивляться тем необычным существам, что могла тут наблюдать. Практически за примерно 3 недели моего заточения, тут побывали и крылатые женщины, и люди-карлики, странные зеленые "феи", рогатые мужчины и так далее. Но такого вот необычного существа я не видела. Вдруг хлопнула дверь в другом конце зала, сообщая нам о приходе Мастера.
— О-о-о, красавицы мои, вы уже познакомились? — мужчина хохотнул — прекрасно. Ну что, милая моя девочка, посмотри какой прекрасный образец, она нам с тобой очень поможет. Она наш последний шаг и ты — он остановился перед "операционным столом", затем развернулся ко мне — наконец, сможешь стать совершенной, такой же как я, прекрасной.
Я дернулась и на руках отползла подальше, стараясь вжаться в угол. Я никогда не смотрела на тех, кого он мучил на столе, но я всегда старалась рассмотреть его лицо. К сожалению, это было невозможно. Оно словно перетекало из одно в другое, постоянно меняя черты, разрез глаз и форму носа. Мне казалось, что за это время я увидела тысячи людей. Сначала это меня пугало до чертиков, а потом я, похоже, привыкла и перестала обращать внимание.
Но в этот раз, я не стала его слушать, я разглядывала девушку столь сильно поразившую меня. Она продолжала молча лежать на полу клетки, когда Мастер подошел к ней, махнул рукой и часть решетки исчезла. Жуткое чудище по кличке Страж вошло в клетку и схватив ее за ногу потащило наружу.