Сзади послышались шаги, сердце остановилось, пропустило удар.
Я медленно обернулся, на кухню вошла дочь Насти, виденная ранее в магазине.
— Хочешь бутерброд? — не нашёл ничего лучше я.
— Спасибо, вы так благородны, угостить меня в моём же доме, моим бутербродом. — девушка иронично выгнула бровь, в этот момент она так напомнила свою мать.
— Ты, наверное, Ася, так вот, ради справедливости, ингредиенты покупал я, твоя тут только кружка. — я залпом выпил налитое вино и поставил посудину на стол. — Теперь твой только дом, который я уже покидаю.
— А как же предложить даме выпить?
— А даме уже можно?
— Даме давно можно.
Ася подошла ко мне вплотную, а затем протиснулась между мною и столом, хорошенько так шоркнув меня своей кормой, прямо в точку. Мерзавка хитро улыбнулась, в этот момент её мордочка напоминала мне маленькую хитрую лисицу.
Она унаследовала пропорции матери, эдакая копия лежащей наверху удивительной женщины. Я был бы не я, если не налил девушке вина. После первой кружке мы стали разговаривать, она рассказывала о любви матери к Фицджеральду, я рассказывал о своём романе. Она сказала, что прочла, ей не понравилось. Вот тут мы начали спорить.
Я потерял счёт времени, бутылка вина кончилась, девчонку с непривычки развезло. Смотря на неё, я не мог не отметить, как она юна и непорочна. Главным в этой ситуации было то, что она была миниатюрной копией женщины, с которой я переспал чуть ранее, от этого низ живота наполнялся истомой. Подогретый алкоголем я чуть было не сверзился в пропасть разврата.
Ася сняла пальто, под ним находилась короткая кофточка, едва доходящая до солнечного сплетения, из-под неё был виден ровный ряд кружевного бюстгальтера. Щёки девушки раскраснелись, глаза горели огнём молодости, она постоянно трогала волосы, заходилась в смехе от моих историй наклоняясь ко мне, будто хотела опереться или поклонится в пояс. Каждый раз я неосознанно ждал, что она положит мне на плечо руку, но она снова возвращалась в исходную позу, опираясь на стол.
Интуитивно я понимал, что девушка просто накаляет ситуацию. Она призывно смеялась над каждой фразой, незаметно расстояние между нами сократилось настолько, что я почувствовал её дыхание. Не скажу, что это был восхитительный фруктовый аромат, мы ели сыр и пили вино, от неё пахло спиртом, но вперемешку с парфюмом и косметикой — это сочетание действовало на меня лучше любого афродизиака.
Она напоминала спелый сочный плод, мне оставалось только сорвать его.
Я не решился, делая шаг назад, я попытался уйти, отшучиваясь тем, что время уже не детское, но тут произошло самое страшное. Плод сам упал мне в руки.
Ася оторвала свою упругую попку от стола и попыталась меня проводить, но как оно часто бывает, вино ударило в голову, девушка качнулась и полетела прямо на меня. В какой момент спасение принцессы переросло в кино для взрослых? Я не понимал.
Мгновение, я ловлю её гибкий стан, а в следующий миг она ищет своими губами мои. Поцелуй был мокрым и непонятным, наверное, Ася просто перепила, создавалось ощущение, что целуется она не часто.
Раздевая девушку, я корил себя и жалел о том, что не ушёл минутой раньше, возможно, этого бы и не было, но остановить себя было уже невозможно. Мы сплелись прямо на кухонном столе, я стянул с неё всю одежду, она предстала предо мною в абсолютно нагая, распластавшись на столешнице она постанывала от моих прикосновений. Череда поцелуев с внутренней стороны бедра вызвала целый шквал вздохов, она прикусила губу и скрестила ноги, я погрузился в плен прекрасных девичьих бёдер, все звуки отсекло, будто я закрыл балкон в городской квартире.
Девушка была ухожена, передо мною было гладко выбритое лоно, манящее к себе, истекающее самой жизнью, заставляющее припасть губами. Целуя её там, я переместился выше, к ровному животику, к аккуратным грудям…
***
Когда я покидал дом, Ася проводила меня до двери, на улице была глубокая ночь, девушка стояла у двери замотавшись в один плед. Сорвав последний поцелуя, я поехал домой, меня не покидала улыбка. Наверное, это самый крутой день за последний месяц.
Дом встретил включенным светом, всегда забываю выключать его, телефон тут же отправился на зарядку, через секунду подмигнул яблоком и включился. За время похода на кухню за стаканом воды сообщения так и сыпались, пришлось поставить на беззвучный режим. В голову шумело выпитое вино, кровать показалось очень привлекательной, уходя в забвение я вспоминал сегодняшний день, всё-таки он был чертовски хорош.
***
Снился ужасно дерьмовый сон. В нём я снова был в своём самом ужасном возрасте. Во сне передо мною была Диана, она говорила какие-то странные вещи, что уходит к Олегу, что больше не хочет со мной оставаться.
В ответ я что-то бормотал, просил остаться, не покидать меня, как наяву всплыл момент, когда я тряс перед ней рукописями, аккуратно сшитыми бечёвкой, говорил, что скоро смогу заработать.
Она кричала, «Что же ты делаешь со своей жизнью Марк? Марк. Марк… Марк!!».
Неожиданно просыпаюсь, перед глазами лицо дочери, она пытается меня расшевелить.
— Я в порядке, — оглядываюсь по сторонам, в глаза бьёт оконный свет, придя вчера ночь совершенно забыл закрыть жалюзи. — В порядке.
— А по тебе не скажешь?
Даша выглядит свежо, рядом лежит бежевое пальто, видимо она его сняла пока будила, цвет одежды возвращает вчерашние воспоминания, выдавливая назревший гнойник. Меня рвёт, еле успеваю добежать до туалета.
— До тебя не смогли дозвонится, мне позвонила твоя лит-агент, просит срочно приехать. — Даша стоит в дверях ванны, смотрит с жалостью.
Мне тоже жаль… что у неё такой отец.
Запиваю водой россыпь таблеток, разжёвываю по ходу, чтобы убрать изо рта привкус желчи. Помогает слабо, но уже лучше. Закрываю аптечку и кладу назад на полку над раковиной. Из кухни раздаётся звон посуды, вопросительно смотрю на дочь.
— Я с подругой, она делает кофе, говорит умеет пользоваться воронкой.
Беру полотенце и шутливо прогоняю им Дашу. Список дел прост, надо привести себя в порядок. Контрастный душ выбивает остатки похмелья, зубная паста избавляет от кошачьего дерьма во рту. Вытаскиваю из сушилки вещи, немного мятые, но чистые. Неизменные джинсы и футболка, нашлись даже носки, с кухни доносится аромат свежезаваренного кофе, двигаюсь в ту сторону.
Осматривая себя, даже не заметил, как вошёл на кухню, поднимаю глаза, передо мною стоит Ася. Моя кружка в её руках совершает короткий самоубийственный полёт, Даша непонимающе переводит взгляд с меня на подругу и назад.
— Какая я неловкая, — сетует Ася, задумчиво и немного испуганно поглядывая на меня. — Даша, это твой папа?
— Да, Марк Константинович Вольский, он у меня писатель. — Ася не хочет афишировать нашу связь, Даша что-то весело щебечет, делая мне яичницу, а я смотрю на её подругу.
— А вы, стало быть, подруги? — осторожно спрашиваю.
— Да. — просто отвечает Даша.
— Одноклассницы. — припечатывает Ася, испуг прошёл, в её голосе проскальзывает веселье.
Из моих рук на пол летит вилка, меня начинает трясти. Чёрт! Ей всего шестнадцать, как же я мог. Трезво оценивая ситуацию, быстро успокаиваюсь, приходу к выводу, что не мог так сильно перебрать, даже на трезвый взгляд Асе не дашь шестнадцать… лет двадцать минимум.
Со вкусом подобранная одежда, джинсы и излюбленный топ, подчёркивающие то, чем любая девушка может гордится, а многие только мечтать. Лицо оформившееся, только губы и подбородок слегка полноватые и треугольные, как у подростков, что придаёт ей сногсшибательный шарм. Такая вот невинность в дорогой и яркой упаковке. По вещам видно, любит внимание, старается его получить.
Даша рассказывает о школе, порхает у плиты, запахи еды наполняют кухню. Ася снимает воронку, ставит напротив меня кружку и медленно наливает кофе, смотря мне прямо в глаза. Отвожу взгляд, чертовка доливает кофе и касается моей руки бедром, от чего по мне пробегают разряды электричества. Удаляется виляющей сексуальной походкой.
Даша ничего не замечает, накладывает мне еды, Ася стоит снова позади неё, прямо как вчера опираясь о стол, на секунду закусывает нижнюю губу, сжимает левую грудь, затем весело подмигивает мне.
Даша снова ничего не замечает, когда она поворачивается чтобы убрать посуду, Ася представляет собой невинного ангелочка.
Кажется, я возбуждён.
Отставляю в сторону тарелку, достаю из буфета термо-кружку, переливаю кофе в неё, закидываю кусочек бекона из тарелки в рот, мясо магазинное, резиновое, запиваю горячим кофе. Накидываю пиджак, туфли, ключи от дома, машины. Беру с тумбочки телефон, снимаю с зарядки, вижу, что не воткнул вилку в розетку, наверное, вчера не обратил внимания, телефон включился на последних ресурсах, а потом заглох. Взял зарядку, воткну в машине.
Даша непонимающе хлопает глазами, мы быстро вызывает лифт и едем вниз.
— Прости котик, — извинюсь и прижимаю дочь к себе, вдыхаю аромат её волос, успокаиваюсь. — Позавтракаем не дома.
— Куда мы сейчас?
— Поедем в издательский дом, переговорим с Екатериной, она тебе звонила, покажу тебе, как работает книжный бизнес, — усмехаюсь, вижу интерес в её глазах. — Ты же не думаешь, что я только пью и хожу на встречи с читателями.
— Как интересно, — влезает Ася. — Можно с вами?
— А тебя не потеряют дома? — попытался я свернуть попытки школьницы увязаться за нами. — Могу вызвать тебе такси.
— Будет лучше, если я буду со взрослым человеком, потом просто закинете меня домой. — Ася сверкнула глазами, сделав небольшой, заметный только мне акцент на слове «взрослый». — Тем более мне безумно интересно, чем вы занимаетесь! Не каждый день удаётся встретится с писателем, вчера мы не могли так близко пообщаться, вы были заняты немного другим.
— Рассказывал о книге. — тут же пояснил я, наверное, больше для самого себя.
— Именно, вы очень интересно это делали, — в лифте вдруг стало очень тесно, если Даша что-то узнает, она прекратит со мной общаться. — Мне понравилось, хочу повторить.
— А вот я не хочу! — наверное слишком эмоционально сказал я. — Не люблю этим больше заниматься.
Слава богу лифт приехал. Мы вышли на подземную парковку, где стояла машина. Подружки тут же скользнули на заднее сиденье, и мы отправились в издательство.
По дороге я зарядил телефон и отписался Екатерине, моему агенту, сказал, что буду через час. Мы заехали в Мак-Кафе, закупились углеводами, я наконец-то спокойно позавтракал. Эмоции внутри улеглись, всё встало на свои места. «Ничего страшного то по сути и не произошло, ну подумаешь ей шестнадцать, ну одноклассница моей дочери, ну с кем не бывает!»
Я представил, что какой-нибудь тридцатипятилетний придурок вдруг будет приставать к моей дочери. Непроизвольно вырвался рык, слава богу девчонки не обратили внимания. Они были целиком заняты своими телефонами и едой, удобно расположившись сзади.
Издательство располагалось в крупной бизнес центре, занимая не много не мало, а целый этаж. Девчонкам на входе выдали гостевые бейджи, мы вошли в лифт и поднялись на пятьдесят четвёртый, чтобы упереться в аккуратный рессепшен.
Уточнять ничего не требовалось, я хоть и не частый гость этого места, но дорогу до кабинета своего литературного агента знал хорошо. В рабочих опен-спейсах царил погром, множество планов, графиков, заметок, люди торопились и срывались на бег, везде стоял гул стационарных телефонов. Простому обывателю покажется, что тут произошло что-то из ряда вон выходящее… но нет. Ничего страшного.
Просто задача этих людей приготовить к печати очередной бестселлер, на двадцати языках, курируя все процесс внутри страны. Издательство, с которым я сотрудничал было самым расторопным и трудолюбивым, я не редко сравнивал его сотрудников с пчёлками, они постоянно летали в разном направлении, а в помещении стоял гул.
2
На заре своей карьеры, я присылал свой роман в десятки издательств, постоянно правя его и пересылая. Результат был один, везде следовал отказ.
Будучи студентом третьего курса на тот момент, я свято полагал, что устроюсь в жизни, зарабатывая любимым делом. Как оказалось — это не так. В те времена мы встречались с матерью Даши, жаркой красоткой, уроженкой Марокко, её имя было сложно произносимым, поэтому в России она стала Дианой.
Богиня охоты, моя первая и последняя любовь.
Не понять, что привлекло первую красотку универа, может моя сутулость, дизайнерская оправа очков, вечная улыбка и снисходительное выражение лица. Да, именно таким я был, со стороны, сейчас можно было заметить много из того, что я не замечал раньше.
Мои родители были рядовой парой, он управляющий небольшой сетью винных магазинов, она бухгалтер в той же сети. Мой брат шёл по стопам отца, учился на курсе бизнес администрирования, постоянно хвалясь своими успехами, я — книжный червь, перерабатывающий на досуге горы макулатуры.
Долгое время не мог найти свой путь, запрыгнул в уходящий вагон вслед за братом, так же стал изучать бизнес и его устройство. Познакомился с интересным пареньком по имени Олег, ставшим потом моим лучшим другом.
Семья Олега владела тремя шиномонтажками, генерировала отличный доход, мать сидела дома, поддерживая быт, а папа занимался бизнесом. Отец Олега построил дело интуитивно, прокачав личную предприимчивость в пору, когда рушился союз, и страна расползалась, как лоскутное одеяло. Его мечтой было дать сыну образование, чтобы он не допускал таких ошибок в бизнесе, какие делал сам Пётр Николаевич.
Олег был золотым ребёнком, в нашем универе по крайней мере, среди нищего сословия бюджетников и среднего — коммерции. Отец выкупил БМВ последнего поколения, под восстановление, машина была шикарна, ключи от неё достались Олегу в его восемнадцатилетие, в то время как я, передвигался на трамвае.
Друг мог позволить себе всё, чего не мог я. Не сказать, что мы жили бедно, совокупной зарплаты отца и матери хватало на закрытие всех потребностей с головой. Но вот когда рядом такой пример… будешь ли ты думать только о базовых потребностях?
Брат быстро сошёлся с Олегом, преследуя меркантильный интерес, они часто зависали вместе, кутили и тратили заработанное отцом Олега. Я смотрел на это снисходительно, тонкие побеги зависти пока не оплели меня, моё будущее было беззаботным и радостным, я стану писателем. У меня была способность облекать слова в предложения, предложения во фразы, мой текст был продолжением человеческой души. Имея самую красивую девушку в университете и горящий огонь мечты в сердце, не стоит расстраиваться и фокусироваться на такой мелочи, как деньги.
Всё закончилось, не успев толком начаться.
В последующие годы, я перенёс кучу скандалов с семьёй, от которых я бежал в предоставленное универом общежитие, там всё началось, но с отсрочкой, Диана стала раздражительной и нервной, мы много спорили, а затем мирились долгими зимними ночами, сплетаясь телами. Родители хотели втянуть в работу, Диана хотела, чтобы я занялся учёбой. Я отбивался на двух фронтах, разрываясь между огнями.
Итогом трёх напряжённых лет, стал мой первый роман «Форма искупления», он рассказывал о погрязшем во тьме человеке, который искал способ искупить содеянное. Гордый своим детищем, я совал рукопись под нос недоверчиво хмыкающему отцу, Диане, брату. Посылая экземпляр в самое крупное Российское издательство, я был уверен, успех близок.
Ответ от издателя пришёл быстро.
Раскрывая тугой конверт, ярко жёлтого цвета, я замер, словно жук в банке, долго гипнотизируя бумагу, как не трудно догадаться, там был отказ.
Наверняка, не случись в тот момент чуда, я мог навсегда бросить свою мечту, захламив своими эмоциями лестницу ведущую в небеса. К тексту прилагалась коротка рецензия, стандартный ответ, что я сделал не так и что надо исправить, и возможно когда-нибудь, меня примут к печати. Всё это было настолько не настоящим и казалось происходило не со мной, что я стёк по стенке отделения Почты, прямо там, где стоял.