Единственный, кто может ей помочь — это Кирюха. Но она была в командировке.
Стиснув зубы, Милолика снова провела мокрой ладонью по лицу. И пристально глянула в широкое настенное зеркало. Как же она ненавидела это слово!
В дверь ванной громко стукнули.
— Миполика Павловна, Руслан Александрович ждёт Вас в гостиной к девяти, — проворковал нежный голосок.
— Иду, — поморщилась Милолика. Время перемен. В гостиную ее ещё не заставляли спускаться. Неужели альфа решил поиграть в счастливую семейку? Вряд ли, скорее ещё раз показать кто она и где ее место.
Девушка поправила светлый джемперок и постаралась сделать так, чтобы в ее глазах было как можно больше прежнего равнодушия. Крепись Милолика.
Отдохнула и хватит. Теперь у тебя есть, за кого сражаться, и видит Бог, она отрастит Для этого когти и клыки. В комнате ее встретила фигуристая рыжая горничная в тесном платье. Глянула сверху вниз и скривила пухлые губки. По лицу видно, кипит у бедняжки на душе, а высказаться субординация не позволяет.
— Мне что-то передать Руслану… Александровичу? — последнее было произнесено с таким придыханием, что Милолика скептически посмотрела на волчицу.
Интересно, он всю прислугу в доме перетрахал, или только эту мял?
— Свободна, — бросила, стараясь подражать интонации Влада.
Скорчившись злую рожицу, девушка выпорхнула из комнаты. А Милолика поздно вспомнила, что не имеет ни малейшего представления, где в этих хороминах гостиная. Но ее маленькая заминка решилась просто. Первый же попавшийся оборотень, охранник судя по всему, на удивление вежливо сообщил, что она на первом этаже в соседней с холлом комнате. И даже предложил провести.
Гостиная оказалась небольшой. И светлой, как все комнаты коттеджа. Окна давали неплохой обзор на пейзажи Озерок. Судя по обилию спокойных, теплых тонов Руслан любил выжать из помещения максимальную видимость простора и легкости.
За небольшим, овальным столом уже сидела сладкая парочка. Кристина выглядела показно-растрепанной. Небрежно собранные волосы, кокетливое платьице-халат (она хоть белье под него надела?) и припухшие, наверняка натруженные губки. Альфа любил минет. И ещё как. Волчица демонстративно зевнула и выгнулась тоненькую бровь.
Ждет пожелания с добрым утром? Пусть ждёт дальше. Утро у Милолики было совсем не доброе. И ночь тоже. Множество мысли совершенно отбили охоту спать, и задремала она лишь на рассвете.
Руслан сидел рядом с новоиспечённой альфа-самкой. Деловой и собранный.
Светлая рубашечка с подкатанными рукавами, пиджак на спинке стула. Большой босс завтракал перед работой. Для нее тоже стояла миска. С овсянкой.
— Садись и поешь, как следует, — коротко посмотрев на нее. велел он и опять уставился в мобильник. Милолика глянула блюдо и не могла сдержать гримасы отвращения. Кристина царственно улыбнулась. Лисьи глаза, как рентген. следили за ее реакцией.
Ну что ж… Милолика мужественно схватилась за ложку, и эмалированная вставка на ручке больно впилась в ладонь. Вот её первое испытание! Каша. Интересно, как далеко туалет?
— Доброе утро, — проворчали за спиной. Владислав был не в духе.
Милолика автоматически поздоровались, не переставая шевелить ложкой в скользком студне. Может быть, если задержать дыхание и не смотреть… А папа ещё и добавки себе просил.
Мужчина за спиной шумно вздохнул. И ушел. Лучше бы миску овсянки с собой забрал. А заодно эту парочку, которая сейчас раздерет ее взглядами на части. С первой ложкой Милолика справилась, примерно так же, как со своей самой первой рюмкой водки. На выпускном попробовала. В гардеробе. Чуть не задохнулась на радость пьяненьким одноклассникам, но с честью проглотила паленую дрянь.
Только здесь закусить нечем. Она выдохнула, между первой и второй…
Сильные пальцы ухватились за белый краешек тарелки и утащили ее из-под носа.
Вместо нее возникла голубенькая пиала с хлопьями и цукатами, залитыми молоком.
— На кухне перепутали. — так же хмуро известил Влад. И устроился рядом. От вчерашнего образа «золотого мальчика» ничего не осталась. Привычная кожанка, джинсы. На голове бардак. Весь хмурый и выглядит как с хорошего бодуна. Только запаха нет.
— Ты уже завтракал. — сдавленно прорычал Руслан. Милолика торопливо сунула пару ложек в рот. А она ещё нет. И голодной ей остаться никак нельзя. А Серов выглядит так, будто сейчас схватит пиалу и швырнет ее в стену.
— Решил ещё подкрепиться.
— Приятного аппетита, — голос Кристины прозвучал до того неуместно и фальшиво, что даже альфу передернуло. На высоких скулах заходили желваки. Прямо Дом-2 какой-то. И смешно, и плакать хочется.
Съев все до последней хлопушки, она схватилась за высокий стакан с соком.
Завтрак можно было считать оконченным. Размашистым жестом Влад отодвинул тарелку в сторону.
— Милолика, нам нужно…
— Я сам отвезу ее к врачу.
Руслан поднялся и сгреб пиджак со спинки стула. Утренний чай так и остался недопитым.
— Ты на работу собирался, — Влад тоже вскочил на ноги.
Нет, однозначно реалити шоу. И мордобой, вроде, намечается. Милолика покосилась на выход. Смотреть, как два мальчика с обложки Men’sHelth ломают друг другу кости — это, пожалуйста, без нее.
— Вали к потеряшки, — ощерился альфа, — У нас новенький.
Воздух вокруг кипел. Жаркий и густой от взаимной неприязни. Угрожающий рык двух сильных самцов царапал по ушам. Если отвлечься от того, что сейчас гостиной придет конец. то перед ней скалился друг на друга оживший контраст. Деловой, успешный бизнесмен и бандитского вида кент, с ямочками на щеках.
— Можно мне пока переодеться?
Две пары жёлтых глаз уставилась на нее.
— Иди, — хором.
Благодарить Влада за хлопья Милолика не рискнула. Ради его же блага. Уже когда она нырнула под арку прохода, Кристина опять вздумала открыть рот. Решила пронести на своем точеном плечике миротворческий флаг Зря. Несколькими негромкими, но очень содержательными фразами волчицу отправили в… бутики.
За десять минут обернулась. Только байку схватила, свою любимую. с большими карманами. Мазнула по нему взглядом и уставилась обратно под ноги. На бледном личике ни один мускул не дрогнул, а у него от рычания ком в горле.
Ее непробиваемое равнодушие — хуже истерик и размазанных по щекам слез. К ним он хотя бы готовился. Но никак не к стопроцентному игнору. Глупо выходило. С одной стороны радоваться должен, а зацепило так, что грыз себя с утра и до вечера. Ненормально это — вести себя, как живой мертвец.
— Я готова, — сообщила Милолика пространству за его затылком. Думал, перед Стаей хоть немного встряхнется, сбросит с себя оцепенение. Но — нет. Голова вверх. взгляд мимо всех и каждого, и как будто одолжение своим присутствием делает.
Кристина, с ее голливудским оскалом по всем статьям уступала, хоть и старалась внимание на себя перетянуть. А Милолика стояла, как на подиуме, и ни один завистливый взгляд ее выпачкать не мог Макияж сдержанный, драгоценностей минимум, а платье темно-синей волной струится по изящной девичей фигуре.
Удачный фасон, все прелести — как на ладони. Он потом этой стилистке, что такой разврат выбрала, несколькими фразами мозги на место вправил. Волчица белее своего костюма сделалась.
Влад тоже успел отметиться. Чуть шею ему не свернул, когда увидел на дне серых глаз немое восхищение. Руки чесались сорвать маленькую ладошку с широкого локтевого сгиба и на свой переложить, но рядом ёлочной игрушкой блестела Крис.
— Поехали, — кивнул головой вперёд.
Девушка прошла мимо. И умопомрачительный запах шлейфом. Член в штанах моментально ожил. Вчера еле успел сдержаться, когда почуял, что беременна. Чуть у стены не взял, но как пощечиной отрезвило ее нежелание иметь от него ребенка.
И просто нежелание вообще.
Это сбивало с толку неимоверно! Привязка вроде бы работала, но настолько слабо. что брать ее практически силой Руслан просто не мог. А теперь девочка еще и беременна… И запах от нее такой, что он чувствовал себя в прямом смысле животным, повернутым на собственной самке.
Стиснув зубы, Руслан вышел следом. Стояк пришлось прикрыть пиджаком. Ночью Крис очень старалась продемонстрировать все свои умения, а он с какой-то ненормальной, звериной обреченностью выбивал из волчицы вопли и стоны. Но легче от этого не становилось. А утром еще и братишка со своими хлопьями влез, и Руслан окончательно почувствовал себя полным идиотом, хотя вызвать Милолику на завтрак было необходимостью, а не прихотью.
После публичного объявления перед Стаей своей альфа-самки и пары, он действием должен был продемонстрировать, какой статус определяет Милолике в своем доме. Еще один обычай, не стертый временем и кровью.
Его отец полгода держал Екатерину, мать Влада, в обычных любовницах, не смотря на их парность. Но Руслан не собирался повторять папашины «подвиги» И если вчерашний вечер пошел не по плану, то совместный завтрак должен был исправить ситуацию.
По волчьим законам за стол с вожаком мог присесть не каждый желающий. Только близкие друзья или семья. Если бы он позволил остаться ей в комнате, то прислуга, а потом и Стая расценила бы это как практически официальное разрешение на пренебрежительное отношение. Но сажая рядом с собой и чистокровную оборотницу и квартерона, он фактически признавал их равными и уже имел все основания потребовать относиться к ним одинаково. Может, надо было объяснить?
Сейчас, например? Но горло опять перехватило спазмом. Тяжесть строго ошейника удавки мешала нормально вздохнуть. Пришлось мелкими глотками, понемногу. Так, как он научился в том проклятом подвале.
У стоянки немного полегчало. Что сделано, то сделано. И Руспан направился к черному мерседесу. Майбах блестел под лучами скупого осеннего солнца. Как новенький, и не скажешь, что отбегал уже прилично. Влад любил своих лошадок, а Руслан не страдал манией раз в полгода менять тачки.
Сам на себя разозлился, но не проверить реакцию Милолики не мог А ещё не кстати захотелось своего красавца показать, двухколесного. Проверить, понравится ли? Как же он любил моторы (прим. автора — мотоциклы, сленг), наверное, только Влад знал.
К машине девчонка осталась равнодушна. Едва замок щёлкнул, скользнула на переднее сиденье, пристегнулась и замерла. Так и доехали до центра в гробовом молчании. На него даже головы не повернула. А он всю дорогу мучительно пытался заставить мысли и желания течь по вырытому для них руслу. Нихрена не получалось. Головой думал одно, а под сердцем ядовитой, сладкой отравой росло другое. Как появилось после ночи в зимнем домике, так и пустило корни. И ничего с ним сделать было нельзя, как нельзя руками остановить нарастающую снежную лавину.
Белова ждала их в женском кабинете, обставленном по последнему слову медицинского техники. Раньше она в деревянном бараке оборотней выхаживала.
Инструменты практически огнем стерилизовала. А теперь могла заниматься своими исследованиями в новейшей лаборатории. Волчица, сколько Руслан себя помнил, мечтала создать вакцину, способствующую обороту у полукровок. Выстроила целую теорию о происхождении оборотней, намешала туда и ДНК, и особенность работы организма, и прочее… Руслан не верил в эту возможность, но возиться с микроскопом Беловой не запрещал. Тем более ее изыскания были вполне безобидны.
Увидев его, волчица торопливо вскочила на ноги, и нервно поправила идеальный пучок темных, с легко проседью, волос.
— Руслан Александрович, рада приветствовать, — поздоровалась с ним, но взгляд был приклеен к Милолике. Ноздри тонкого носика дрогнули, и Белова опустила глаза. Почуяла.
— Возьми необходимые анализы, Ольга. И что там нужно ещё.
— УЗИ, — и опять на Милолику беглый взгляд, — Исключить внематочную.
— Делай все, что нужно.
Сам уселся на кушетку и стал наблюдать. На утреннее собрание плюнул окончательно. Что бы там ни было, а Влада он хрен больше с девочкой оставит.
Рыцарь, блядь… с хлопьями.
Закончив с вопросами и взяв кровь, Белова попросила их проследовать в кабинет УЗИ. Заметив, что он тоже собирается заходить, притормозила.
— Подождёте в коридоре? — полувопросительно.
— Зачем?
— На ранних сроках УЗИ проводиться преимущественно вагинальным способом.
— Не подожду.
И что он хотел увидеть? Белова больше растерялась, чем Милолика.
Как ни в чем не бывало, она подошла к кушетке и стянула джинсы вместе с трусиками. А у него последние силы ушли на подавление собственных желаний. Так бы и сжал эти красивые круглые ягодицы. Дёрнул на себя проталкиваясь до упора между нежных складочек… И чтобы она там вся мокрая насквозь. Как раньше.
Милолика легла и расставила ноги, давая доступ к себе. А Руслан почувствовал, как пальцы сжимаются на мягких подлокотниках черного кресла до боли в суставах.
И клетка, в которую он загнал все свои фантазии, вот-вот распахнется настежь.
Восемь ночей без ее нежного мурлыканья и ласки, которую способна подарить лишь она. И ломает его хуже, чем наркомана в добровольной завязке. Но не конченный же он ублюдок, рвать ее почти на сухую…
Экран аппарата ожил.
— Так, посмотрим. Хм… — нахмуренные брови врача это не то, что он хотел бы увидеть! Подскочив с кресла, Руслан в два шага очутился возле монитора, и вгляделся в непонятную, серую кашу с пятном посередине.
— Плодное яйцо в матке. Развитие соответствует срокам. — торопливо забормотала волчица, — вот посмотрите.
Ткнула в экран. Прямо в это… пятно. Это оно — ребенок?!
— Понятно.
Выдавил из себя ерунду. А сам от монитора отлипнуть не мог Ребенок… Волк внутри радостно заскулил. Заскребся от желания обнюхать и облизать будущего детёныша. Руслан тронул пятно пальцем. Холодное стекло. А у него почему-то внутри тепло стало. И щекотно немного.
Что-то отдаленно похожее он испытывал лишь однажды. Когда первый раз Влада увидел. Смешного, почти беззубого младенца в зеленой переноске. И вся ненависть, которую несколько недель до этого разжигала в трехлетнем Руслане мать, пропала, как пропадает колючая снежинка в огне. Ну разве можно было всерьез желать зла… ему? Слабому, беспомощному комочку. который так забавно слюнявил свой кулачок. И никакой он не плохой был, а очень улыбчивый и с ямочками на щеках.
Руслан опять тронул маленькое пятнышко. Его ребенок… Пусть он не будет сильным оборотнем, но Озерки станет считать своим домом. Да, черт возьми, у них хватает полукровок. Даже без возможности оборота. И нормально живут, принимают их, как должное… И сын, почему-то Руслан был уверен что это именно мальчик, будет тут как свой не только из-за родственной связи с вожаком.
— Ещё нужны УЗИ?
— Три обязательных. На двенадцатой, двадцать первой и тридцать второй неделях.
— Я буду присутствовать.
Как во сне Руслан развернулся и вышел. Подождет в коридоре. Хоть немного разложит по полочкам странные и такие новые чувства.
Милолика даже не взглянула на хлопнувшую дверь. Внутри бурлил такой водоворот, что голова кругом. Под веками вспыхивали и гасли разноцветные звёзды. Она закрыла глаза. Одна крохотная секунда взглянуть на малыша и зажмуриться покрепче. Чтобы альфа не увидел, как сильно она любит своего нерождённого ребенка и как презирает его отца.
— Милолика Павловна, — тронула за плечо докторша. Та самая, которая давала ей упаковку «противозачаточных», — выпейте.
Пришлось приподнять веки. Что это в ее руке, таблетки? Не рассмотреть толком — перед глазами туман.
— Успокоительные. Лёгкие — беременным можно.
— Оставьте себе, — прохрипела, глотая солёную горечь непролитых слез, — Ваши пилюли все равно не действуют.
Руки в первых старческих морщинках крепко сжали стаканчик с лекарством. Но волчица промолчал. А Милолика стала одеваться. На сегодня с нее хватит. Сердце трещало по швам и последние душевные силы таяли настолько быстро, что она всерьез опасалась залить слезами кожаный салон мерса. А потом долго колотить в непробиваемые мужские плечи и грудь, хлестать по щекам и проклинать за то, что превратил ее жизнь в ничто, и все равно сумел дать самое дорогое.