Внезапно Халиэль отстранился. Подошел к мертвому, склонился над ним, коснулся руки, и его на мгновение окутало светящимся маревом. А в следующую секунду Самира вскрикнула, потому что перед ней предстал уже не седовласый мужчина, а мертвец, что сейчас лежал на полу. Его глаза, волосы, его голос.
— Страшно?
— Очень, — призналась она. Да, она знала, что это не мертвец, что это Халиэль, но не могла не вздрогнуть.
— Иди… те, принцесса. И ни о чем не волнуйтесь. Я обо всем позабочусь.
— Спасибо, — в который раз поблагодарила Самира, но обнять этот образ Халиэля не решилась. Слишком он был похож…
Ей предстояло еще многое сделать. Ведь контракт не разорван. Сэм не знала, к кому в Гильдии обратился ее бывший помощник. Да и у Халиэля выяснение займет какое-то время. А Клем угрожала опасность прямо сейчас, в эту самую минуту. И зная о страшном камне, принцесса с ужасом понимала, что убийцей Клем мог оказаться теперь кто угодно, даже ее собственные друзья.
* * *
Незадолго до начала собрания в зале появился Али, а заодно и наши илларские хранители. К каждой делегатке прикрепили своего. У Теи был Жером — ее привычный хранитель-дэйв, у Тары — Халиэль — загадочный и странный полукровка, который недавно стал причиной нешуточной размолвки Касс и Самиры, а к нам с Нариэль приставили опасных и непредсказуемых кайр.
Кайры — странные существа. Они выглядят как обыкновенные полукровки, впрочем, допускаю, что они, в самом деле, были ими когда-то, до трагедии в Кровавых песках. Они не выжили там, как мы, они вернулись из мертвых.
«Живые мертвецы» — как их иногда называют, меняющие цвет на черный глаза, умение заглядывать в души других и вытягивать из глубины самые потаенные и постыдные секреты. Их боятся даже дэйвы, даже Эвен, а это уже показатель. И я бы с радостью поменялась с любой из своих подруг, и согласилась бы даже на Халиэля, который почему-то, единственный из всех, на собрании не объявился, лишь бы не встречаться больше взглядом с черными глазами моего навязанного хранителя-кайра. Хотя сейчас они имели цвет безопасной летней зелени, ровно до того момента, пока не наткнулись на меня. Я вздрогнула от того, как стремительно они почернели, и сама же на себя рассердилась. И пяти минут не прошло, как я осуждала бегство Касс, а теперь сама готова трусливо бежать. И из-за кого? Из-за какого-то гада, возомнившего, что может мне угрожать? Да обломается. Он еще у меня попрыгает, шантажист недоделанный. Вот приду в себя немного, разберусь с «мамами» и займусь им. Я ведь в Школе Магии, как-никак. Вот и посмотрим, так ли кайры к магии устойчивы, как все утверждают.
Тем временем толпа оживленно зашевелилась, громкий гул голосов начал стихать. В зале, не с парадного хода, а откуда-то сбоку появились новые действующие лица: мужчины и женщины в серебристых мантиях, среди которых я с удивлением заметила нашу с Теей подругу-дэйву Эву и мадам де Лардж — учительницу по этикету и илларским церемониальным обычаям, которую Инар приставил формально к Тее с Тарой, а не формально ко мне. Будущая повелительница Илларии ведь не может опозорить честь правящего Дома невежеством. Что говорить, наш повелитель привык все просчитывать на тысячи ходов вперед, и только одна глупая несовершеннолетняя полукровка, я то бишь, постоянно эти многоходовки нарушает.
Рассматривая ряды преподавателей, мое внимание привлекли двое мужчин. Высокий широкоплечий блондин-человек с красивым, я бы даже сказала, слишком сладким лицом и брюнет — полная противоположность первому. Худой, мрачный и угрюмый человек, но оттого загадочный и притягательный. Чем-то неуловимо напоминающий Инара.
— Светловолосый — учитель Колби, а темный — учитель Грант, — пояснил Али, заметив мой заинтересованный взгляд.
— Чему учат? — полюбопытствовал присоединившийся наконец к нашей компании Экхар.
— Грант — иллюзиям, Колби — развитию внутреннего резерва.
— И когда ты успел с ними познакомиться? — спросила я, с восхищением глядя на друга.
— Да этот Грант — та еще сволочь. Это из-за него мы с Альтом в иллюзорной ловушке три дня проторчали. Он ведь знал, что мы там, но палец о палец не ударил, чтобы помочь.
— А мне казалось, вам там понравилось? — хмыкнула я, припомнив, как несколько дней назад с трудом вытаскивала своих пьяных приятелей из этой самой иллюзорной ловушки.
— Скажем так, даже в паршивой ситуации можно найти свои плюсы, — ухмыльнулся мой красноволосый друг-полукровка.
— Кстати, о плюсах, — неожиданно фыркнул Экхар. — Монеро, а где ты свою вторую половину потерял?
— Да, Али, а где Альт? — спросила Тея, и мы все пятью парами любопытных глаз, уставились на него.
— Контакты налаживает, — немного смущенный всеобщим вниманием, ответил Али.
Ну, кто бы сомневался. Если мой друг-однокурсник умудрился в нашей Академии тотализатор со ставками организовать (и это притом, что его отец ректор), то я даже не удивлюсь, если и здесь он провернет что-то подобное. — А ты чего не с ним? — полюбопытствовала уже я.
— Ну, не мог же я вас оставить одних в этом гадюш… э… чудесном месте.
Али не договорил, стушевался перед Тарой и Нариэль, но мы его поняли. Он ведь тоже из нашего клуба «грязнокровок». И если у нас хотя бы имя есть, то с Али все сложнее. Его Дом двенадцать лет назад был стерт. О матери он ничего не знал, а вот отец Монеро был замешан в заговоре против повелителя Дариана.
Уж не знаю, выступал ли он на первых ролях или оказался втянут во всю ту грязь случайно. Так или иначе, а Инар после смерти отца не разбирал кто прав, кто виноват. Он выжигал всех, движимый гневом, полученной силой отца и страхом поддаться чувству истинных.
Однажды он признался, что при первой нашей встрече почти меня возненавидел. Я его понимаю. Внезапно лишиться отца, в двадцать один год стать повелителем, оказаться жертвой интриг собственного народа. Ему нужны были силы, чтобы бороться за власть и никаких мешающих элементов, а тут вдруг я возникла — маленькая восьмилетка, в детских ручках которой оказалось его сердце.
Интересно, если бы он не нашел меня тогда в лесу, чтобы было? Был бы он так же неистов в желании уничтожить своих врагов? Мог бы пощадить отца Али и других? Или же он был бы еще безжалостней и уничтожил и моего деда тоже? Ведь я знаю, только наша встреча спасла тогда Дом Агеэра от повторения судьбы Дома Монеро. Наша встреча и обещание деда самолично уничтожить зачинщика всего этого заговора — его названного сына Саргона Агеэра.
Инару понадобился год и наша новая встреча, чтобы надуманная ненависть исчезла, чтобы он вспомнил, какой подарочек подарила ему судьба. Истинная любовь. Красивые слова, а на деле десять лет боли и страданий. Случайные встречи, неожиданные появления, когда мы с Теей занимались какой-нибудь ерундой, сдержанные разговоры, намек на дружбу, опека старшего брата, и за всем этим фасадом скрывалась любовь, всепоглощающая и неистовая, опасная и несвоевременная. Мне было девять, ему двадцать два. Он молчал долгие десять лет, молчал бы и дольше, возможно всю жизнь, если бы я случайно не увидела в глубине его черных мерцающих глаз неистовый огненный пожар. Именно это и предопределило наши судьбы. Он устал скрывать, а я… я просто любила его всю жизнь. Сначала как друга, как старшего брата моей любимой подруги, а затем и как мужчину. Но повелителя Илларии любить сложно, еще сложнее быть любимой им. Особенно, если весь мир против. И первая из целого мира — его мать повелительница Паэль.
Она царственно не вошла, вплыла в зал под ручку ректора Лазариэля, а по левую руку от него шла еще одна причина моей головной боли — Солнечная королева Мэл.
«Интересно, повелительница знает, что королева — моя мать, или эту маленькую деталь Инар не успел ей еще поведать?» — с горечью подумала я, сдвинувшись за спину Экхара, подальше от их ищущих глаз, обращенных в зал. Иллюзий не было. Я знала, кого они так жадно выискивали во всей этой разноцветной толпе.
По правую руку от ректора разместились местные преподаватели. По левую — мастер Хорст, мастер Крейм, мадам де Лардж и Эва. Перевес был явно не на нашей стороне. Арвитанских преподавателей было не менее дюжины, а наших всего четверо. Впрочем, рано я считать начала. Неожиданно прямо перед нашей группой возник призрачный управляющий замка — лорд Пембертон, напугав при этом подошедшего, наконец, к нам Альта. Привидение прямо перед его носом возникло, да так неожиданно, что друг отшатнулся и наступил на плащ юной студентки в синем плаще. Девчушка испуганно вскрикнула и осела без чувств аккурат в его руки. Мы все слегка прибалдели, зато лорд Пембертон остался невозмутим, наклонился к девушке, пригляделся и строго, да во всеуслышание проговорил:
— Леди, а у вас реснички подрагивают. Не время и не место, милейшая, понравившегося кавалера охмурять.
Девушка мгновенно распахнула глаза, взвизгнула, залилась краской и, как Касс недавно, решила спастись от всеобщего позора бегством. Мне ее было не очень жаль, потому что она была среди тех хихикающих девиц, что внимательно слушали сплетни Виттории Лисон о Касс, а потом смеялась вместе со всеми. Короче, возмездие ее настигло. Пусть даже и таким странным образом.
— Лорды и леди, ректор просит вас всех подняться на помост, — утихомирив взволнованную неожиданным «представлением» толпу, продолжил призрачный управляющий.
Друзья непонимающе переглянулись, а я и вовсе чуть в обморок не грохнулась от пугающей перспективы. Экхар вовремя подхватил, нахмурился, конечно, прошептал что-то нелицеприятное, но на произвол судьбы не бросил, схватил за локоток и потащил следом за остальными к преподавательскому помосту. На лестнице меня начало слегка потряхивать. Ага, как увидела суженные от гнева глаза Паэль и умоляющий взгляд Солнечной королевы, так мне совсем плохо сделалось. Благо, нас разместили все же по левую руку от ректора, и королева с повелительницей оказались вне поля моей видимости. Но я знала, что как только ректор закончит говорить, ускользнуть мне не удастся. И от этого паниковала еще больше. Экхар даже разозлился и прошипел:
— Да что с тобой такое?
«Сама не знаю» — хотелось сказать мне, внутри все клокотало и сжималось, а еще хотелось бежать, плакать и закричать одновременно.
Ректор что-то там вещал, народ шептался и недоумевал, а я все крепче впивалась ногтями в руку женишка. Потом в зале почему-то стало очень тихо, и народ слаженно уставился в нашу сторону, затем послышались шепотки, кто-то не стесняясь указывал на нас пальцем, а я ничего не понимала. В ушах стоял какой-то непонятный звон, а возникшая от напряжения боль в висках не давала сосредоточиться на чем-то конкретном.
Не помню, когда эта пытка закончилась, когда Экхар чуть ли не на себе протащил меня с помоста в дверь, из которой в зале недавно появились преподаватели, но когда она закрылась, отсекая нас от зала и этих ужасных взглядов, с меня словно гора свалилась, которую я тащила на плечах. Я почувствовала себя намного лучше и смогла наконец отцепиться от руки Экхара.
— Надеюсь, вы понимаете, какая честь вам оказана. Не подведите нас, — услышала я вдруг рядом голос мастера Хорста. Только не поняла, к чему он это сказал. Посмотрела с недоумением на друзей и удивленно застыла. Все они были словно мешком пристукнутые. Даже стоящий рядом и рассеяно потиравший пострадавшую от моих ногтей конечность женишок.
— Э… а что за честь нам оказана? — решилась спросить я, когда все преподы, за исключением Эвы, удалились.
— Клем, ты чем слушала? — вытаращилась на меня Тея.
— Не до того мне было, знаешь ли, — сокрушенно прошептала я, припомнив взгляд королевы, который поймала уходя из зала. Да уж, если бы мне предложили выбрать одну из них — зверь-повелительницу или королеву, при условии, что со второй встречаться не придется, я бы не задумываясь выбрала Паэль. От нее хоть известно чего ожидать, а от родительницы…
От злобного шипения Теи меня спасло то, что не я одна не слышала речи ректора, занятая своими невеселыми переживаниями. Видать, Паэль работала на два фронта и сверлила дырки еще и в спине Тариэль.
— Ректор сказал, что мы здесь не для того, чтобы учиться, — вдруг заговорила всегда тихая и безмолвная Нариэль.
— Да? А зачем? — удивленно приподняла брови я.
— Чтобы учить, — с готовностью пояснила она.
— Кого?
— Студентов
— Чему?
— Магии.
— Вот класс, — счастливо потер руки Альт. — Всегда мечтал кого-нибудь поучить.
— Так мы вроде в магии-то… — похлопала еще более удивленными глазами я. — Глупость какая-то. Да люди в сто раз больше нашего о магии знают. Чему мы можем их научить?
— Ты не поняла, — решил развеять мои сомнения Али. — Это девочки и Экхар их магии учить будут, а мы…
— А мы будем учить полукровок быть «Тенями», — закончил мысль Али Альт. — Правда, здорово? Я уже предвкушаю.
— Мы. Учить. Полукровок? — выдохнула я, припомнив ледь Лисон, Касс и других представителей нашего вида, что были в зале. Да большинство из них, что парни, что девчонки, ничего тяжелее ножа в жизни не держали. Да их тронешь, они упадут и уже не поднимутся. Я представила, как учу держать в руках меч мягкую и нежную Касс и невесело рассмеялась. — Бред какой-то.
— Это еще не все, — «обрадовала» меня Тара. — Мы будем обучать не только здешних полукровок. Через неделю сюда прибудет делегация диад. Они получат официальный статус студентов арвитанской Школы Магии. Ректор уже подписал приказ о формировании нового курса для них и других полукровок.
— Дай угадаю, курс этот будет называться «Тень ночи», да?
— Да, — подтвердила мои самые худшие опасения подруга-дэйва. А мне вдруг стало понятно, о какой такой услуге просила хозяйка театра диад Уилла, когда согласилась помочь вытащить Дэйтона из плена на острове Гаттин. Лично я ничего против диад не имела, даже наоборот, я восхищалась ими. Другое дело, что они воины, и воины прекрасные, намного лучше меня и даже наших мальчиков. Чему мы могли их научить? Да они сами, кого хочешь, научат. И будут лучшими учителями.
— Это какой-то бред, — повторила я свои же слова.
— Я знаю, о чем ты подумала, — кивнула Тея. — Это странно — да, но и объяснимо. Дядя Лазариэль не дурак, и он знает, что делает. Мы должны довериться ему.
— Тей, я все могу понять, но где мы, а где диады?
— Я тоже не понимаю, — неожиданно резко выступила Нариэль. — Почему мы должны обучать этих… этих…
Она замолчала так же резко, как и заговорила, стушевавшись под нашими недовольными взглядами, но мы все поняли, что дэйва имела в виду. Диады в нашей стране не просто существа второго сорта, они намного-намного ниже. Многие мужчины называли их провинцию добровольным борделем, а диад подстилками, шлюхами и игрушками для утех. Иногда не без оснований.
— Я имела в виду вовсе не их статус, — с холодком в голосе заговорила я. — Ребят, вы же видели их танцы, видели их в деле. Чему мы можем их научить?
— А вот в этом случае наших знаний о магии будет вполне достаточно, — ответила на мой вопрос Тея. — Помнишь, что говорил мастер Крейм? У каждого полукровки есть свой уникальный магический дар. И кому, как ни нам, помочь диадам его развить?
— Да, но…
— Думаю, они хотели, чтобы мы, обучая других, тоже чему-то научились.
— Чему, например? — заинтересованно спросил Али.
— Ответственности, — охотно пояснила Тея.
— Терпению, — сказала Тариэль.
— Самоконтролю, — продолжил Экхар.
— Думаю, это будет неплохой опыт, — в итоге заключил Али, и мы все более-менее с ним согласились.
— Все, я побежал составлять программу обучения, — с неиссякаемым энтузиазмом проговорил Альт. — Эх, я им такое покажу, такое заверну…
— Я с тобой. У меня тоже пара идей появилась, — поддержал друга Али.
— Э… мальчики, вы только это… не увлекайтесь, — забеспокоилась за будущих подопечных Тея.
— Ага, — легкомысленно ответили парни и поспешили в сторону мужского общежития.
— Ох, сдается мне, у студентов арвитанской Школы Магии наступают нелегкие времена, — глядя им в след, пробормотала Тариэль.
— Да уж, главное чтобы и у нас они не наступили, — многозначительно вздохнула я.
Ох уж, этот ректор. Ну и свинью он нам подложил, здоровую такую, жирную. Впрочем, и плюсы свои тоже обнаружились. Ведь, несмотря на страх и справедливые опасения, мы все прониклись предвкушением и желанием хотя бы не долго, пусть всего месяц поработать с диадами. Я почему-то знала, что их приезд принесет нам еще много сюрпризов. Приятных или нет? Жизнь покажет, а пока… пока мне надо поговорить с Экхаром, раз представилась такая возможность.
И когда девочки решили отправиться к женскому крылу, я придержала женишка у дверей в главный зал Школы Магии. Эх, знала бы я, чем этот разговор закончится — сломя голову бежала бы за ними.