В ванную комнату она зашла вовремя: потоп ещё не начался. Зато с её приходом медвежата превратились в котят: она хватала каждого за воротник и, утерев визжащую и мокрую мордаху полотенцем, выталкивала в коридор.
К приходу родителей, которые, как примерная семейная пара, обычно встречались где-нибудь в центре города, а потом ехали домой, ужин был готов.
Когда двойняшки доедали десерт - печёные яблоки с изюмом под творожной запеканкой, в прихожей зазвонил домофон. Обменявшись недоумёнными взглядами с Глорией, отчим встал и вышел из кухни. По негласному правилу, на все нежданные-негаданные звонки по домофону в новом доме вставал именно отчим. Он ввёл это правило, не оглашая его, и неизменно выполнял его. Таня насмешливо подозревала, что таким образом он проявлял себя, как мужчина: в незнакомом месте глава семьи отвечал за безопасность дома!
Из кухни голоса его не слышно, но вскоре он вернулся и пожал плечами:
- Странные люди… Спрашивают, не в нашей ли квартире живёт девушка лет восемнадцати, которая ходит в чёрных джинсах и в серой куртке. Я попросил их не беспокоить нас более.
Глория, чайной ложечкой аристократично поедавшая свою изысканную вечернюю кашку, пренебрежительно фыркнула, а потом чуть не подавилась, вытаращившись на Таню. Перехватив взгляд жены, отчим нахмурился, тоже глядя на падчерицу.
- Таня, - наконец решился он, явно стараясь быть деликатным, - с тобой сегодня ничего… э… такого не произошло?
- Я уроки прогуляла, - повинилась девушка, сама ошарашенная. - Ходила гулять в сквер и в парк. Ну а что? Я же города не знаю! Мне интересно!
Если она надеялась такой наивной глупостью приглушить тревогу родителей, то… Сначала взбунтовались двойняшки, до сих пор мирно лопавшие запеканку:
- Мы тоже хотим в парк!
- Мы тоже там не бывали!
А потом их возмущённый писк перекрыл дверной звонок. В кухне стало тихо-тихо. Минута, другая… За столом никто не пошевелился.
- Я открою? - наконец подала голос Таня.
- Спроси сначала, кто там! - испуганно велела Глория.
- Ты что?! Какое “открою”?! - снова вылетел из-за стола отчим. - Я сам! А вдруг там… А вдруг там?!
В прихожей столпилась вся семья. Причём Таня не сразу заметила, что возбуждённые странным происшествием, к ней на руки залезли предприимчивые двойняшки. Осознав, что они взгромоздились на её руках - на верхних зрительских местах! - Таня чуть не расхохоталась: мать семейства, ёлки-палки!
- Кто там? - строго спросил отчим, прислушиваясь к двери, а потом посмотрел в “глазок” и, обернувшись к жене, шёпотом сообщил: - Там женщина! И очень… как бы это… светская!
Из-за двери отозвались и правда женским голосом. И хоть Таня не расслышала, что именно ответили на вопрос отчима, голос ей показался не уступающим в строгости отчиму. Глория глубоко вздохнула и поторопила:
- Открывай! Нас много!..
Что она имела в виду - Таня не поняла, но тоже с интересом уставилась на дверь.
Отчим торжественно и чуть суетливо распахнул дверь.
Женщина оказалась не одна. Даму в строгом синем костюме (почти мужской пиджак и юбка по колено, а к ним классические туфли - и это холодным сентябрьским вечером! Или она в машине приехала?) сопровождали молодой человек, тоже в костюме, только чёрном, и в лакированных чёрных ботинках, и мужчина, небрежно одетый в мятые джинсы и в толстовку. Завершали его одеяние грязные кроссовки. “Мы против них? - скептически подумала Таня. - Да они нас одной левой!”
- Вы - родители, - с утверждающими интонациями сказала дама; на мгновения её суженные глаза скользнули по зеркалу шкафа-купе. - Добрый вечер! Есть ли возможность поговорить с вами без детей?
Таня посмотрела на ошалевшую Глорию и развернулась было к своей комнате, но в спину будто стукнули кончиками пальцев.
- Без маленьких детей!
Девушка вдруг разозлилась на это уточнение. Мало того что самоуверенная Глория вдруг потеряла дар речи и стоит с открытым по-детски ртом, глазея на нежданных-негаданных гостей, мало того что отчим внезапно забыл, что он мужчина в своём доме, так эта ещё командует ею?! Она обернулась к даме и ледяным тоном отчеканила:
- Пройдите в гостиную, - и показала рукой, куда именно. - И подождите, пока я оставлю детей в детской.
- Ах да, - спохватился отчим. - И правда, пожалуйте в гостиную. Глория…
- О, хотите чаю? - ожила мачеха и тут же осеклась, на что Таня, отворачиваясь, ухмыльнулась: правильно! Кто чаю-то подаст, если она уходит в детскую?
И, только шагая в свою с двойняшками комнату, она додумалась: эти типы вошли, не представились, а уже вовсю командуют! Бессовестные! Невоспитанные! И улыбнулась: а она? Воспитанная? Если постоянно прогуливает? И пожала плечами: зато она в чужие дома не вламывается непрошеной! Пока беспокоило только одно: почему Глория вдруг словно воды в рот набрала? Мачеха обычно умеет поставить на место не только тех, кто ей прислуживает, но и типов рангом выше! А тут какая-то… заторможенная.
- Почему тётька такая злая? - прошептала Оленька, пока Таня ссаживала её со своей руки на пол, на коврик в детском уголке. - Она ругаться пришла?
- Я счас автомат возьму и её расстреляю! - пригрозил Митенька, бросаясь к полкам стеллажа с игрушками.
- А я тогда рассержусь и сама слопаю мюсли, - вслед ему вздохнула Таня.
Митенька подумал-подумал и вернулся без своего оружия.
- Дай мюслю! - велел он и озабоченно спросил: - А ты с ними справишься?
- И даже без твоего автомата, - задорно ответила девушка и добавила к кокосовым мюсли парочку шоколадных. Глория потом ругаться будет, но Таня понадеялась, что малышня к этому времени наестся и ей захочется чаю, который она предусмотрительно и дополнительно заварила, помня, что обещала двойняшкам сладости.
Заняв медвежат вкусностями, она одёрнула на себе водолазку, подправила “хвост”, вылезающий из резинки, и вышла.
Ух ты… Мужчины, сопровождающие даму, встали с обеих сторон от двери в гостиную, словно… телохранители. Тот, что моложе, - ничего так себе, улыбался приветливо, а мужик в толстовке смотрел на всех угрюмо и исподлобья. Родители сидели на маленьком диванчике, словно провинившиеся, в то время как дама в костюме вольготно устроилась в кресле - напротив них, и явно чувствовала себя гораздо комфортней, чем все остальные.
- Чаю принести? - неприятным от сдерживаемой злости голосом спросила Таня, глядя не на Глорию, а на даму.
И что самое поразительное - дама приняла её условия. Спустя секунды они разговаривали так, словно в гостиной, кроме них, никого нет. Причём Таня присела на подлокотник дивана со стороны отчима и положила руку на его плечо. Тот даже не вздрогнул, и девушка забеспокоилась, склонилась к нему заглянуть в лицо. Спокойное, даже нет - совсем без эмоций.
- Что вы сделали с родителями? - суховато спросила она женщину, убедившись, что такое же странно равнодушное лицо и у Глории.
- Я попросила их помолчать. Меня зовут Капитолина Леонидовна, - представилась дама. - Я директор центральной городской академии, кратко - Акким. Если коротко, мы приглашаем тебя перевестись из обычной школы к нам. Думаю, ты не будешь возражать, а напротив - порадуешься. Ведь наша академия берёт на обучение только самых одарённых. Как тебя зовут девочка?
- А с чего вы взяли, что я захочу перевестись к вам? - враждебно огрызнулась Таня. - Или вы думаете, что меня можно силой к вам приволочь?
- Откуда у таких родителей такая дочь? - задумчиво протянула Капитолина Леонидовна и осмотрелась. - В этой комнате недавно был ремонт? Всё выглядит таким новёхоньким. Так как тебя зовут, девочка?
- Для начала объясните, на кой чёрт я вам вообще понадобилась!
- Не сквернословь, девочка, - мягко сказала директор Аккима и улыбчиво заглянула в глаза Тани, после чего почему-то раздражённо сказала: - Девочка, ты никогда не желала заниматься волшебством и магией? Акким расшифровывается так: академия колдовства и магии. У тебя есть определённый талант, который нам подходит.
Таня заставила своё кривящееся от злости лицо успокоиться и расслабиться, чтобы эта “тётька” не могла по нему ничего прочитать. Врёт? Заманивает на какую-нибудь пакость? Мужики-то у неё вон какие. Пока родители сидят, не двигаясь (заколдовала она их, что ли?), они на пару со своей начальницей с Таней могут что угодно сделать. Солью в них, троих, что ли, бросить? На всякий случай? Вдруг испарятся с глаз долой - из сердца вон?
- А с чего вы взяли, что у меня есть талант? - недовольно спросила она, безнадёжно мечтая, что непрошеные гости всё-таки вот-вот уйдут.
- Ты облила водой зеркало с зазеркальной тварью, - значительно сказала дама.
- И что? - усмехнулась Таня. - Если у меня и есть талант, может, мне не хочется в вашу академию? Может, мне этот талант не хочется развивать? И ещё. Как вы меня вообще нашли?
- Мой ученик рассказал о тебе, - неожиданно заговорил мужик в толстовке. - Ты помогла ему сегодня избежать позорной ситуации.
Так вот что это за здание! Вот теперь Таня поверила и в магию, и в колдовство! Как же не поверишь, если на твоих глазах собака превратилась в человека! Но… С одной стороны, поверить - это одно. С другой стороны…
- А мне это надо? Учиться в вашей академии? - серьёзно спросила она. - Вы приехали сюда и думаете, что я так сразу поскачу учиться у вас? Не хочу! У меня другие желания и насчёт учёбы другие цели.
Капитолина Леонидовна вдруг подняла руку и пальцами что-то такое подвигала. После чего снова раздражённо поморщилась и покачала головой:
- Я пыталась узнать, как тебя зовут, - призналась она. - Но что-то меня не пускает в твоё личное пространство. Итак, безымянная моя девочка, я предлагаю тебе следующее: ты приходишь завтра в Акким, я провожу специально для тебя экскурсию по академии, а потом ты думаешь, стоит ли переводиться к нам или продолжать учёбу в обыкновенной средней школе. Что ты думаешь об этом плане?
- Вы так оскорбительно это сказали… - чуть не сквозь зубы ответила Таня. - Обыкновенная средняя школа! А может, мне нравится ходить именно туда, в среднюю?
- Такое впечатление, - вставая с кресла, спокойно сказала директриса Аккима, - что каждое моё слово вызывает у тебя негатив. Возможно, это из-за слишком внезапного предложения. Мы выждем немного, пока информация об Аккиме перестанет вызывать у тебя необъяснимую злость. Поэтому - до свидания, моя милая безымянная девочка. Очень надеюсь на скорую встречу.
Мужчины покинули квартиру следом за своей начальницей.
“Я не твоя, - сердито подумала Таня, добегая до входной двери, чтобы крепко-накрепко закрыть её на оба замка, а ещё и на цепочку, - я своя собственная!” И, вернувшись в гостиную, снова посмотрела на отчима. Безмятежно равнодушные лица и отчима, и Глории, рядком сидящих на диване, будто послушные дети, даже напугали девушку. Она присела перед ними на корточки и попросила:
- Папа! Глория! Очнитесь! Эти - ушли!
Её слова будто сдёрнули с родителей нечто, что не позволяло им двигаться. И! Глория чуть не упала, повалившись в сторону. Очнувшийся прежде жены отчим с трудом поймал её, потому что растерянная Таня не успела бы подхватить мачеху, сама ещё не поднявшись с корточек. Уже испуганная, девушка мысленно крикнула: “Да чтобы я у вас появилась?! Точно же я определила с самого начала, что вы бессовестные!”
Из детской комнаты выскочили двойняшки. Их весёлое и беззаботное щебетание быстро привело Глорию в себя, и мачеха сразу насторожилась, услышав вопрос отчима:
- Танюша, так зачем они приходили? Что-то я всё проспал!
- Предложили перейти в другую школу, - стараясь сохранять спокойствие, ответила она, испуганная происходящим и особенно вопросом отца. - Типа, у меня какие-то там способности есть. Но эта школа слишком далеко от нашего дома, а мне ещё с двойняшками в садик ходить надо. Я отказалась переходить.
- И правильно! - легкомысленно отозвалась Глория и тут же страдальчески схватилась за виски. - Что такое? Почему у меня голова болит?
Отчим повёл её из гостиной, кажется, в спальню, держа под руки и успокаивающе что-то приговаривая, а Таня торопливо увела двойняшек в детскую, куда затем принесла чаю и поставила на кукольный столик Оленьки. Чай был немедленно разлит по чашкам и с удовольствием выпит. Отдуваясь, Митенька спросил:
- У мамы голова болит?
Таня замерла. Эта тётка-директриса сказала, что у неё талант. Талант, подходящий для академии магии и колдовства. А если… Мачеха нашлась на кухне. Она вяло сидела за обеденным столом, а отчим суетился вокруг неё, предлагая чай и какие-то лекарства, от которых Глория всё так же вяло отмахивалась, жалобным тоненьким голоском прося, чтобы от неё все отстали. Это было бы похоже на спектакль, если бы мачеха болезненно не кривилась, а ещё то и дело не прижимала ладони к вискам.
Пока отчим переливал из большого чайника в маленький воду для подогрева, Таня незаметно прошла мимо стула с мачехой, быстро и осторожно проведя рукой: “Голова здоровая!” возле затылка Глории, а потом то, что “поймала” (если поймала), сбросила в сторону. Видела, как это делают экстрасенсы по телику. На большее не решилась. Вдруг не получится? А Глория увидит её жест и неправильно поймёт?
Она отобрала чайник у отчима и, поглядывая на мачеху, сама быстро приготовила ей персональный чай. Хмыкнула. Сначала Глория неуверенно опустила руки. Затем шмыгнула носом, а потом взглянула на Таню.
- Чай?
- Чай! - радостно улыбнулась ей девушка, а отчим втихаря выдохнул.
Закрывшись в детской и сидя на кровати, Таня мучительно размышляла, время от времени растаскивая двойняшек, которые ни минуты не могли посидеть спокойно, то и дело устраивая из-за игрушек межличностные войнушки.
Что делать? Всего лишь жест - и головная боль Глории прошла. И Таня умеет справляться с зазеркальщиками. И, видимо, что-то такое внутреннее есть, потому как эта жуткая директриса пыталась выяснить своими методами, как её, Таню, зовут, но не сумела, хотя по её раздражению стало ясно, что она это умеет делать. И тот парнишка… Как про него тот мужик сказал интересно - ученик. Было бы здорово… Ну, учиться там. Но… Учиться там, где всем управляют такие бесцеремонные люди, которые вмешиваются в чужую жизнь? “А вдруг я сама такой стану?! - ужаснулась Таня. - Не хочу!!”
Вечер далее прошёл как-то скомканно. Таня привычно начала укладывать двойняшек, которые уже зевали от насыщенного событиями дня, когда обнаружила, что отчим закрывает дверь в свою, родительскую спальню.
- Пап? - позвала она его.
Отчим обернулся и шёпотом объяснил:
- Глория переволновалась и уснула. Я немного посижу в гостиной и тоже пойду спать. Как малыши?
- Сейчас умоемся - и баиньки, - пообещала Таня. И осторожно спросила: - Папа, а у тебя голова не болит?
- Нет, что ты! - бодро сказал отчим и тут же добавил: - Какая-то странная скованность была, но уже прошла.
Уходя на кухню с чашками двойняшек, Таня думала: “Можно было бы, конечно, и учиться у них там, чтобы… учиться против них! Но вдруг я стану такой же, как тот “мой ученик”? И все будут издеваться надо мной? - И насупилась. - Пусть только попробуют! Я им такое устрою!” И снова хмыкнула. “Оказывается, я полна сюрпризов! Хотя и никогда не думала, что сумею их все пустить в ход!”
… Когда отчим целиком и полностью стал равноправным членом семьи в их квартире, первым делом он начал учить Таню приёмам самообороны. Много не занимался. Достаточно - считал он, - если девочка сумеет за себя постоять в трудной ситуации. А в предпоследней школе учительница физкультуры оказалась ревностным любителем той же самообороны, и Таня дополучила недостающие знания и приёмы.
“Я, наверное, глупа, - невольно улыбалась она, отмывая чашки от липких следов. - Если на меня пойдёт такая компания, как та, что я сегодня видела, мне вряд ли удастся им противостоять. Да, надо быть реалисткой!”
Потом вспомнила про лисичек - и снова заулыбалась. Помогут разогнать, если что! Она представила, как кричит лисичкам: “Кусь!”, и рыжая парочка бросается на врагов!