Не успела.
Губы Аларика вдруг накрыли мои, а сильные руки обняли так, чтобы не смогла отстраниться. И я ответила. Сначала робко, словно не понимая, что происходит. А затем входя во вкус. Промелькнула мысль, чтобы сейчас сделал Рейн, если застал нас на таком занятии? Ревновал или это не произвело бы на него впечатление? И почему я вдруг вспомнила про Норфолка… Но мужчина, находящийся рядом, заставил позабыть меня об этом. Его губы были нежными, а руки то сжимали мои плечи, то осторожно касались спины…
С трудом я отстранилась и упёрлась в грудь руками тому, кого до сих пор видела всего лишь соседом и никем другим. Я пыталась отдышаться, не смея взглянуть в глаза Аларику. Под моими руками грудь мужчины тоже ходила ходуном. Вполне допускаю, что нажим приносил ему боль, но я упрямо пыталась отстраниться. Руки мага медленно разжались, словно он с неохотой опускал меня.
– Извиняться не буду, – предупредил Дайсен, снова целуя меня и отстраняясь.
– А мог бы, – пробормотала я, делая вид, что привожу оборки платья в порядок. На самом деле я пыталась понять себя. И выходило, что не сразу, но мне действительно понравилось. В этот момент за спиной мага раздался ехидный смешок… Дар залаял, обрадованный невидимому сопернику. Я поняла, что для него теперь точно есть развлечение. Как и для всех Дайсенов.
– Лили, что это у тебя? – неожиданно спросил Аларик, с интересом глядя в вырез платья на моей груди.
Куда он смотрит?! Я собиралась было уже дать магу заслуженную пощёчину, заявив, что очень в нём разочарована. И кто знает, сколько колких слов добавила бы вслед. И, может быть, даже из тех, неприличных, что употребляют мои деревенские друзья. Но милорд продолжил, тем самым отметая мои подозрения:
– Я чувствую в украшении особенную силу. Она довольно нетипична для подобных вещей. Скажи, откуда этот амулет у тебя?
– Это когда-то принадлежало маме, – тихо сообщила я. И, видя недоумение в глазах собеседника, добавила. – Моей родной маме. Она умерла почти сразу после моего рождения.
– Прости. Я ничего об этом не знал, – покаянно произнёс маг и коснулся своими пальцами моей руки.
– Да что там. Так вышло, – я попыталась улыбнуться. – Селена не моя родная мать. Но она лучшая из тех, кто мог бы занять место рядом с отцом. Понимаешь?
– Ещё как, – с уверенностью отозвался Аларик и приблизился почти вплотную. Но на сей раз обошлось без поцелуев. Милорд просто обнял меня, ничего не говоря. Так мы простояли около минуты. А потом стало неловко, и я отстранилась. – И, кстати, можно мне посмотреть на твою штучку? – Он снова уставился на хрустальную подвеску, опутанную тонкой цепочкой.
– Пожалуйста, – согласилась я, расстёгивая замочек.
– Мне кажется, твоя вещь вот-вот потеряет свой заряд, а в таком виде она будет лишь красивым украшением. Не удивлюсь, если были сбои. Помочь?
– Будь добр! Если нетрудно, конечно же. – Естественно, я согласилась. И тут же подумала, что отец мог и не знать о практически утраченной силе амулета. Хотя, кажется, обещал его кому-то показать. Сколько он лежал после смерти мамы? Много. И это хорошо, что моё общение с оборотнями было минимальным.
И пока Дайсен внимательно изучал моё украшение, что-то записывал, я стояла у окна и просто наблюдала за происходящим на улице. Ну а Дар улёгся охранять замолчавший шар. За таким занятием нас и застала леди Матильда. Её глаза довольно сверкнули, увидев пристойность расстояния между нами. А после последовало предложение прогуляться по саду. Пришлось согласиться. Без подвески, правда. Её я получила чуточку позднее и сунула в карман, не решаясь надеть перед Дайсенами.
Уже после, когда ехала домой, меня не отпускало ощущение чего-то важного, происходящего между мной и Алариком. В память врезалось то, как он смотрел, прикоснулся, возвращая украшение. И во взгляде молодого мужчины уже не было той насмешливости, которую он демонстрировал при нашей встрече. Маг был серьёзен. И лишь когда я помахала из кареты, позволил себе улыбнуться. Было бы неправдой назвать тот поцелуй односторонним. На самом деле я пусть не сразу, но ответила Дайсену. И мне действительно понравилось.
Только сейчас при воспоминании о случившемся в сердце отдавало какой-то ноющей болью. Странно. А ещё сами собой в голову лезли мысли о Рейне. Я сравнивала наш поцелуй с ним и с Алариком. С оборотнем, как выстрел, поражение прямо в сердце. С магом хорошо и даже очень. Только сегодня сердце не шептало мне, заходясь в бешеном ритме: «Это он! Он! Твой! Твоя половинка! Не отпускай…» Да и было ли это на самом деле? Может быть, в чувственном угаре вымысел я приняла за действительность? Скорее всего, так и произошло. К тому же не зря родители надели мне подвеску, защищающую от оборотней. Вот если бы не было её, то кто знает, что могло случиться. Не факт, что я не растеклась бы лужицей перед Норфолком и не отдалась ему прямо там в парке. Бррр. От подобной перспективы меня передёрнуло. Всё-таки самоуважение у Кларенсов в крови. И честь рода имеет не последнее значение. И как не говорят, что больше всех за эту самую честь радеют оборотни, но то всё бред. Ну уж нет! Мы, люди, тоже её имеем. Я погладила хрустальную капельку, благодаря её за своевременную помощь и поддержку.
А дома меня ждала мама. Странно, что она решилась приехать в поместье. Ведь у маркизы сегодня суаре, которого баронесса ждала целую неделю. Но всё оказалось проще. Отец отбыл в очередное плавание по коммерческим делам. А мама не захотела оставаться дома одна. К тому же поддержать графиню Дайсен она посчитала своим долгом. И, как полагаю, не последнюю роль в этом сыграл мой приезд.
Я оказалась права. На следующее утро баронесса отправилась к соседям вместе со мной. И пока мы ехали, состоялся весьма неожиданный и вместе с тем волнующий разговор.
– Линни, скажи, тебе нравится младший Норфолк?
– Нравится, – призналась я, спустя несколько секунд. И тут же добавила, пытаясь замаскировать свои истинные, ещё непонятные для меня самой чувства, – как и Аларик.
– Это хорошо.
– Что именно, мам?
– Ну… будущий граф весьма практичный молодой человек. То, что надо.
Мы замолчали. Я давно поняла, что оба семейства будут не против, если мы с магом друг к другу «присмотримся» и придём к «правильному выводу». Только чего торопиться? Хотя Аларик действительно неплохой вариант и мне с ним легко. Но если бы моей руки попросил Рейн… Нет. Ему никто не позволит этого сделать. Да и сам милорд ведёт себя очень странно. То приближается, то снова делает равнодушное лицо. Эх! Пожалуй, открою я лучше книжку, чтобы мысли текли совсем в ином направлении.
– Линни, кто это там скачет навстречу нам? Посмотри!
– Где? – я оторвала взгляд от строк и уставилась в окно. – Аларик? Он же ранен!
– Ну что ты, детка, какое ранение, когда время твоего прибытия точно известно, – баронесса многозначительно улыбнулась и подмигнула мне. И обе мы прыснули от смеха, потому что подумали одно и то же. А маг если и расстроился от присутствия баронессы в карете, то не подал и вида.
Я даже не удивилась, когда мы с милордом снова заглянули в его кабинет, а из-под покрытого платком шара раздалось:
– Эх… Я совершенство…А со мной никто не целуется, даже ручкой не погладит…
– Перебьёшься, – Дайсен прервал стенания маски, набросив поверх сферы скатерть со своего стола.
Но всё это не помешало нам снова обниматься, чувствовать друг друга, в то время как мамы делились новостями.
***
Рейн Норфолк
– Мой лорд, я всё сделал по вашему приказу. Девушка не покидала дом.
– Что ещё ты заметил? Может быть, кто-то приезжал к ним?
Норфолк напряжённо думал, что могло случиться с занозой Кларенс. Лилиана вызывала в нём двойственные чувства. С одной стороны, его неимоверно к ней тянуло. Хотелось всего того, чего желает самый обычный мужчина, коим сам оборотень не был. А с другой, стоило прижать её к себе, обнять, почувствовать гладкость кожи и невероятный волнующий запах… Сердце пропустило удар словно в сладком предвкушении… И он уже был готов ступить на тропу открытия для собственного разума и души… как вдруг окатило волной отторжения. Словно она, Лили, стала непросто дурно пахнуть, а мерзко вонять. Такого он раньше за ней точно не замечал. И всё же так и не разгадав загадки Лилианы, он вдруг решил узнать, чем она занимается. Вдруг как тогда в парке девица осталась совершенно одна…И можно будет ещё раз поставить эксперимент с поцелуем.
– Нет. Только баронесса покинула дом и уехала загород в своё поместье. А её муж ещё раньше отправился на пристань.
– Всё ясно. Ступай.
Вот теперь многое начало проясняться. Скорее всего, девушка тоже где-то в поместье. Что же, придётся ждать возвращения. Если к этому времени он не будет слишком занят. В этот момент раздался стук в дверь. Норфолк знаком руки отпустил своего оборотня, который весь день следил за домом Кларенсов. После чего на пороге появился совершенно другой слуга. Склонившись в учтивом поклоне, он произнёс:
– Милорд, вас ждёт отец.
Не медля ни секунды, Норфолк направился к герцогу. Он знал, что предстояло рассмотреть и отобрать несколько девушек, которые могут стать его избранницами. Похоже, Рейн действительно слишком своевольничал, раз отец неожиданно решил остепенить упрямого сына. Напрасная, кстати, трата времени. Ведь сам герцог столь же плодовит, как и грозен. И известный крутым нравом, он не считал нужным с кем-то советоваться. А Рейн уже давно не в том возрасте, когда нужно спрашиваться родителей.
Кабинет герцога отличался особой роскошью, которая должна была произвести на собеседников впечатление. Да, Норфолки не нищенствовали. И их личная казна имела размеры, несопоставимые с доходами любого семейства герцогства.
– Проходи, – произнёс Генри Норфолк и протянул Рейну несколько писем. Другая же стопка осталась лежать в стороне. – Держи. Это те, кого ты в прошлый раз оценил: «А ничего так».
– А остальные?
– Пока оставлю. Мало ли как жизнь повернётся. – Отец встал и, заложа руки за спину, подошёл к окну. – А ты посмотри ещё раз и подумай, кто наиболее выгоден сейчас. Называй фамилии понравившихся невест, а я буду говорить, кто нам угоден. Может, на ком и остановишься.
– Гафар? – приступил Рейн, сразу вспомнив длинноногую девицу, которая по странному стечению обстоятельств была выше его самого чуть ли не на целую голову. Норфолки довольно высоки даже для оборотней, а эта…даром, что змея.
– Хорошее семейство. И в прошлый раз я настоял, чтобы ты оставил эту южанку. Наверное, хорошо каждый раз смотреть ей не в глаза, а в грудь. Правда, если после кормления она отвиснет…Мда… Но я подумал и решил, что мне не хочется иметь внуков в чешуе. Откладывай в сторону.
– Капур? – Молодой лорд никогда не видел женщины-тигра в обороте. Да и не хотел, честное слово. Волки, они как псы, терпеть не могут котов. И эта ненависть у них в крови. Хотя оборотница как девушка красивая, нечего сказать. И потомство должно быть сильным.
– Хм… Сын, судя по твоей роже, ты думаешь о том, о чём и я. Значит, откладывай до следующих раздумий.
– Глостер, – озвучил Рейн и на долю секунду задержал внимание на глянцевой бумаге, на которой было написано письмо. Надо сказать, эта девушка была из соседнего не менее воинственного герцогства. И породниться с ними означало решение многих проблем и укрепление позиций. Хотя сама потенциальная невеста особого восторга не вызвала. Обыкновенная, но крепкая. С хорошими манерами и большими амбициями.
– Думаю, ты и сам всё понял. Отбрасывать не стоит. Дальше…
Спустя час, Рейн вышел от отца, словно из бани. До того достали его «заочные смотрины». Нет, он, конечно же, понимал всю важность подобной работы. И знал, что союзники никому не помешают. Но зачем же родниться вот так, с наскока?
***
Хорошо что не только мы ездили навещать больного, но и сами Дайсены побывали у нас в гостях. Аларик, обложенный подушками в карете, да ещё под неусыпным надзором графини Матильды…он был мужественным, безусловно. Главное в итоге – нас снова, словно невзначай, оставили вдвоём. Хотя маме действительно было, что показать леди Дайсен. Набор гальской керамики был приобретён на последнем аукционе исключительно с целью украшения загородного дома.
По приезде в город случилась небольшая заминка. Но к счастью, всё обошлось. Нас, как всегда, встретил папа. Он обнял меня, поцеловал, посетовал, что не смог к нам присоединиться…Ну а после чего-то такое шепнул на ушко баронессе, отчего та смущённо захлопала глазами. А я сделала вид, что ничего не заметила.
– Линни, я попросил бы тебя сегодня не покидать наш дом.
– Не поняла, пап. А что произошло?
У меня почему-то сразу возникли мысли по поводу военных действий на границе. Диверсанты в городе? Я оказалась неправа.
– Нет, пока всё в порядке. Дело в другом. Я договорился насчёт твоей хрустальной подвески с мастером Трюфом. Признаться, нужно было давно её отдать. Посидишь дома, зато после будешь в безопасности.
– Нужное дело, – мама коснулась меня пухлыми пальчиками. – И нам с отцом будет спокойнее. Эдвард, так, когда ты поедешь?
– Сейчас пообедаем и отправлюсь. Видишь ли, маг, который изготовит эту защиту, очень занят и постоянно в разъездах. Поэтому мне удалось с ним договориться и привезти подвеску в кратчайшие сроки.
Про Аларика я промолчала. Да и сложно сказать, удалось ли ему добиться такого эффекта, который изначально сотворил господин Трюф. Аларик всего лишь будущий выпускник Академии, в то время как этот мастер очень известен. Поэтому не говоря ни слова, сняла украшение и отдала отцу. И вот теперь сидела в библиотеке и читала роман о любви. Сильные чувства, красивые и отважные герои…В общем, я была под впечатлением от прочтения. Именно в это время меня и застала подружка.
– Надо же, Лили, как ты могла бросить меня в такой ответственный момент! – Анжелика не была бы самой собой, если не ворвалась ко мне с излишне импульсивным настроем.
– Доброго дня, подруга. Очень рада тебя видеть, – осадила я Лику и поднялась с кресла к ней навстречу. Девушка озадачено похлопала глазами, словно я плеснула ей в лицо стакан холодной воды. А после пришла в себя и уже более миролюбиво продолжила.
– Прости! Забылась. У меня столько всего произошло!
– Присаживайся! И не нервничай. Рассказывай по порядку. Ну?
– Спенсер сделал мне предложение руки и сердца!
– Чарли? – я, признаться, удивилась. Мне казалось, что подобный тип молодых людей добровольно в брак не вступает. Одно дело покататься с девушкой на лодочке, сбегать на тайное свидание. Другое – жениться на ней.
– А что? Он будущий маркиз. Так что всё вполне разумно, – Анжелика задрала голову и принялась очень ловко стаскивать перчатки с рук.
– Но тебя что-то не устраивает? – я забралась на кресло с ногами, прекрасно помня, что леди так не делают. – Ты ему отказала?
– Не отказала. Пока думаю, – она лукаво сверкнула своими голубыми глазами.
– Думаешь помучить? – восхитилась я. Вот так артистка! – А если твой Чарли передумает?
– Тогда он мне и даром не сдался! – парировала подружка. – Только я ведь не дура. Отношения поддерживаю. И цветы принимаю. А как же! Только вот папенька, – на этом месте Лика вздохнула, – сказал, что лучше бы я выбрала его друга и компаньона по предприятию.
– Господина Мерсье? Но он же старый! И лысый!
– Да, он ровесник моему отцу. И что я с ним буду делать? Богатство является замечательным качеством мужчины. Но знаешь, меня к нему совершенно не тянет. Хотя папа говорит, что Мерсье лысый, потому что слишком умный. Только я вот думаю, у городского прокурора волос на голове целая шапка и на идиота он вовсе не тянет.
Мы замолчали. Анжелика, обдумывая ситуацию. А я, пытаясь поставить себя на её место. Как-то всё выглядело гадко. Старик засматривался на молодую девушку, в перспективе должен был залезть к ней под юбку. Фу! Противно.
– Хотя, признаться, я буду не против, если Рейн Норфолк вдруг попросит у меня выйти за него замуж, – мечтательно протянула Лика и откинулась на спинку дивана.
– Попросит? – тут же с сомнением протянула я. Хотя сердце неприятно кольнуло. Ну да, милорд нравится многим. Только слышать эти слова именно от Лики почему-то оказалось очень неприятно.
– Кларенс, ты невозможна! Даже помечтать не дашь! – сокрушённо вздохнула гостья. – Хотя я и сама понимаю, что всё пустое. Отец давно говорил, что оборотни предпочитают оборотней. И лучше чистокровных. От этого у них дети родятся сильными. И потом, герцогам выгоднее родниться с высшим светом, чем с нами.