Девушка, выпуская ярость наружу, взвизгнула и ударила кулачком по дереву полотна, прежде чем решительно развернулась и прошла дальше, вглубь здания, надеясь, что мужчины не ушли далеко. Стремительно продвигаясь вперёд по округлому коридору, она быстро шла, пока не уткнулась в спину одного из членов отряда. Тот — типичный житель Острова и совсем молодой ещё парень, резко обернулся, занося оружие. Инга, словно прося прощение, попыталась улыбнуться, и уголки его губ тоже чуть приподнялись в ответ. Невероятное чувство благодарности и спокойствия прошло через всё тело.
Значит, не так уж островитяне и были равнодушны. Только старались казаться сродни каменным статуям.
— Где мы? — позволила она себе задать вопрос.
— Гробница, — только и прошептал парень грустно и отвернулся, следуя далее за Владыкой Остором.
Инге же и самой расхотелось расспрашивать о подробностях. Она задрожала. И вовсе не от холода. В склепе было достаточно тепло. Просто объяснения вряд ли бы успокоили, а новые переживания не манили новизной.
День второй. Тем же временем
После того, как он из укрытия разглядел, какая орда тварей перебежала на Лиловый Небесный Остров, Сашка постарался перебраться обратно к Храмовым Садам. Длинный открытый Шуршащий мост полностью выдавал местоположение, но рисковать, оставаясь на месте, казалось ему ещё хуже. Переправа удалась. Никто его не заметил. Разве что только парень ободрал ладонь, поскальзываясь на одной из планок. Машинально он сжал руку на канате крепче, чем следовало.
— Зато хоть с вами покончу раз и навсегда, — пробубнил он, стягивая с рук перчатки и швыряя их в пропасть.
Затем он украдкой поспешил вглубь леса, стараясь выдумать хоть какую-то конечную цель. К Храму Сашка не стремился, не желая выдавать собственное присутствие на небесных островах местным. Ничего похожего на убежище — ему так и не встречалось. А просто мчаться вперёд отдавало откровенной глупостью. Поэтому, когда дыхание в очередной раз сбилось от пробежки, парень облокотился спиной о холодный камень и вытер лоб тряпкой.
«Если не знаешь куда идти, так, может, стоит просто остановиться?» — спросил внутренний голос.
— Может и так, — ответил он сам себе вслух.
Это решение явно порадовало уставшие ступни. Вытянутые ноги наполнила тяжесть. Глаза сами собой постарались прикрыться от усталости.
— Не-не! Не дело! — отдал Сашка сам себе приказ, стараясь оставаться бдительным.
Но мысли всё равно отвлеклись на размышления, а те унесли в дремоту.
— Эй, юнец!
Восклик заставил Сашку не только прервать своё бесконечное монотонное шествие вдоль берега искрящегося бирюзой моря, но и словно бы прийти в себя. Он тут же осознал, что должен быть в Храмовых Садах, сидеть возле валуна и стараться выжить.
Что он делал здесь-то?!
«Ты спишь», — подсказал разум спокойным голосом отца.
«Хватит зевать, солдат!» — потребовал он от себя.
— Я не из тех, кто страдает манией спасения заблудших душ, — требовательно напомнил о себе говоривший.
Сашка моргнул и чуть приподнял голову. До этого он видел только ноги преградившего ему дорогу. Они были обуты в высокие чёрные сапоги, не тонувшие в песке. Теперь стало видно и прочее. Белую шелковистую рубашку под старину с измазанными красками различных оттенков манжетами прикрывал плащ, украшенный серебристыми узорами. Хищные пронзительно-яркие голубые глаза незнакомца смотрели с некой издёвкой, хотя в целом лицо выглядело приятно.
"Характер нордический", — сделал для себя вывод по внешности собеседника парень в стиле любимого фильма.
— А кто вы?
— Для кого-то и я бог, — усмехнулся мужчина, обнажая белоснежные зубы. — Имя-то своё помнишь?
— Конечно! Я Александр. Александр Мирный.
— Уже неплохо. Пожалуй, сумеешь вернуться.
— А ты-то кто? — перешёл на более близкое обращение и парень. — Как зовут?
— Можешь называть так, как тебе удобно. У меня и нет имени, и много разных имён, — черноволосый незнакомец заинтересованно и выжидательно уставился на собеседника. Ему явно было любопытно, какое Сашка выдал бы предположение.
— Тогда ты — Художник, — смирился он, обращая внимание, что пятна краски остались и возле пряжки, которой крепился плащ. Было похоже, что мужчина накидывал тот в спешке.
— Устроит… Это ж как тебя угораздило не только оказаться на месте разрыва, но и проскользнуть в щель?
— О чём ты?
Он и правда не понял смысла вопроса. Но так как мысли больше занимало, отчего ему столь холодно во сне, постарался прокрутить тот в голове ещё раз. Суть не стала явственнее. А продрогшие ступни по-прежнему требовали тепла. Они были босыми. Вокруг стояла то ли ранняя весна, то ли начало осени. Да и его одежда почему-то оказалась мокрой насквозь. Так что Сашка невольно переминулся с ноги на ногу и приобнял себя руками, стараясь согреться.
— Ты сейчас на Грани.
— Жизни и смерти? — шутливо уточнил он и уже совсем серьёзно добавил. — Согреться бы не помешало!
— Для тебя да, — ответил Художник то ли на первую, то ли на вторую часть фразы. — Но это место иное. Есть Фантазия. Есть Реальность. А между ними — Грань. Это только первый её слой, но сюда оттуда обычно попадают исключительно по распоряжению Хозяина. На корабле, а не вплавь. Он явно не приглашал тебя.
— То есть мне без приглашения тут не радоваться?
— Тем, кто приглашён в замок мессира, тоже мало счастья! — рассмеялся голубоглазый. — Так как ты здесь очутился?
— Наверное, просто заснул. На небесных островах какая-то чертовщина началась. Я вымотался и отрубился. Наверное.
— Раз ты помнишь не только имя, но и себя полностью, то вернёшься назад.
Художник резко утратил интерес к происходящему. Он омыл руки от краски в воде. Разноцветные разводы разошлись по глади. Они не растворялись. А когда таинственный мужчина поднялся, то те, отсоединяясь от его ладоней, утонули и шустро ускользнули рыбками в глубину.
— Это было красиво, — заметил Сашка. Во сне его психика проявляла редкостную устойчивость и флегматичность к чудесам. Или же после зомби в Храмовых Садах его уже мало что могло удивить. — Было бы любопытно взглянуть и на картину, которую ты рисовал.
— Она в сердцевине Грани. Там ты можешь забыть о себе.
— Что-то я тебя почти не понимаю, — начал он злиться. — Расскажи подробнее!
— Задаром учительством не занимаюсь, — хмыкнул тот и взял его за руку.
Местность тут же изменилась. И на миг Сашка словно бы вновь впал в некое небытие. Застыл в полной растерянности и не понимании.
Кто он? Откуда?
Но это был только миг. Он моргнул. Немного потёр глаза и даже с удивлением посмотрел вокруг. Никакого пляжа и в помине не было. Его окружал редкий молодой лесок, плавно переходящий в поляну возле небольшого озера у подножия горы. Там стоял небольшой бревенчатый дом. Очень простой, но аккуратный и ухоженный. Вход украшала уютная терраса с грубо сколоченной балюстрадой.
— Здесь тепло! — довольно сказал Сашка, подставляя лицо лучам жаркого летнего солнца. Они приятно щипали кожу. — Наконец-то согреюсь после этого пляжа.
— Не так уж там холодно и было, — равнодушно пожал плечами Художник, а затем хитро улыбнулся. — А ты молодец! Я думал, что начнёшь рассеиваться.
— Рассеиваться?
— Мы на Грани. Она тонка, но эта стенка мыльного пузыря единственная преграда. Вымысел не может существовать в Реальности. Настоящее не должно погружаться в Фантазию.
— По-моему, люди часто витают в мечтах! — рассмеялся Сашка. У него отчего-то снова было радужное настроение.
— Я часто ухожу с Фантазии на Грань, чтобы не забывать про своё настоящее тело. Оно сейчас лежит в полной недвижимости. И как только его состояние станет опасно для моей истинной жизни, я покину эти места, — сухо и серьёзно сказал Художник. — Но не все способны на это. Как и жить в мире чужой Фантазии.
— Что за?! — возмутился он, ибо решил дотронуться до дерева. Голова отчего-то закружилась.
Кора выглядела необычно. Как и на растительности небесных островов. Поэтому парень был уверен, что та оказалась бы такой же липковатой. Но он не был готов к тому, чтобы на пальцах остались небольшие грязноватые разводы.
— Ты хотел посмотреть на мою картину, но она ещё не готова, — мягко улыбнулся Художник. — Краска сырая.
— И тут всё так пачкается?
— Да. Чтобы высохнуть ей нужно многое. Так что к дому мы не пойдём.
— Может и хорошо, — только и вымолвил Сашка. Он ощущал себя всё хуже и хуже с каждой секундой. — Что-то мне…
— Твоё тело зовёт тебя. Расслабься и прими его. Это самый короткий, пусть и болезненный, путь отсюда. А второго шанса может и не быть.
Ответить Художнику он уже не смог. Тело скрутило от внезапных резей. И под конец Сашка завопил во весь голос.
День второй. Вечер. Время неизвестно
Арочный коридор под наклоном вёл по спирали куда-то вглубь земли.
Куда он пролегал?
Она не знала. И не хотела знать. Лишь пыталась внимательнее рассмотреть окружающее пространство. Но его было слишком плохо видно. Освещение тоже, что и в маленькой первой комнатке, стало ещё более тусклым. Приходилось напрягать глаза, чтобы чётко разглядеть хоть что-то. В обычной обстановке Инга постаралась бы держаться рукой кладки, но прикасаться к влажной стене, словно сотканной из бурлящей тёмной массы, интуитивно не хотела. Да и мужчины уверенно шли исключительно по центру тоннеля.
Долгое время царила невероятная тишина. Про такую ещё говорили иногда «до звона в ушах». А затем из стен выползли твари. Инга не разглядела, сколько их было. Несчастная просто присела, от ужаса прикрывая лицо руками, чтобы ничего не видеть. Но избавиться от слуха было сложнее.
Шипение, хрип, звук удара меча, стон…
Совсем близко.
Она всё-таки приподняла голову. Один воин пал возле неё, и тварь терзала его горло, словно дикое животное. Кровь растекалась по полу.
Как ни странно, но именно это жуткое зрелище придало ей сил для дальнейших действий. Паника несколько отступила. Она вспомнила про своё единственное оружие — кинжал и решительно ударила им в основание черепа зомби. Существо резко дёрнулось и обмякло. Инга уже более осознанно огляделась. Кажется, её удар стал последним. Битва вокруг уже закончилась. При этом глаза встретились с пристальным взглядом Остора. Он внимательно рассматривал девушку, как будто впервые видел. Его взор задержался и на кинжале, а затем Владыка подошёл к трупу соратника и, хладнокровно отрезав ему голову, откинул ту в сторону.
— Пошли дальше, — приказал он, выразительно посмотрев на Ингу. Видимо, теперь ей официально дозволили идти со всеми.
Отряд молчаливо двинулся в путь. Она же, понимая, что мир уже не смог бы стать для неё прежним, но мысленно всё ещё хватаясь за привычную реальность, застыла на миг. Несколько несвязных мыслей пролетело в голове, и девушка, сдерживая порыв рвоты, вытащила из ножен на поясе трупа меч. Тот был тяжёлым, да и пользоваться таким оружием она совсем не умела. Так что Инга с сожалением положила его на пол и быстро зашагала вперёд.
Коридор, казалось, не имел конца. Он являлся словно бы бесконечным отражением в двух зеркалах. Одни и те же арки. Тот же тусклый свет. Та же необычная кладка — камни словно бы шевелились, если не смотреть на них в упор. Боковое же зрение легко улавливало колебания стен, как если бы те были живым существом. Единственное разнообразие в этом месте заключалось в том, что более резко стали ощущаться повороты. Они и так ощутимо закручивались по спирали вниз, а теперь и вовсе уменьшили радиус.
Ноги девушки гудели от продолжительной ходьбы. Она очень устала и физически, и морально. Возможно, разум немного успокоился бы, если бы хоть кто-нибудь ответил ей на вопрос, для чего они здесь бродили. Пару раз она предпринимала попытки узнать об этом, но натыкалась на ледяные взгляды и гробовое молчание, заставляющее забыть о любых вопросах. Очередное же логичное предположение, заключающееся в том, что группа следовала в некое убежище, не оправдывалось. В бункере не должно было быть каких-либо угроз, а уже дважды, возникая из ниоткуда, на них нападали страшные чудища. Маленький отряд потерял трёх человек. Их оставалось всего семеро, если считать и Ингу. И вскоре численность вновь едва не уменьшилась.
Одна из тварей напала со спины и набросилась на девушку, с максимальной осторожностью идущую позади всех. От испуга и неожиданности она даже не смогла вскрикнуть. Просто воткнула свой кинжал в разлагающееся тело и постаралась отскочить в сторону. На удачу, один из воинов, тот самый, на которого девушка наткнулась в самом начале пути, своевременно пришёл ей на помощь и отрубил голову существу. Колени Инги от переживаний тут же подогнулись. Она упала и начала истерично всхлипывать. Парень с сочувствием протянул ей руку, чтобы помочь встать, но под пристальным взглядом вездесущего Остора тут же резко отдёрнул. Мужчины, как ни в чём ни бывало, очень медленно, словно продвигались через плотный кисель, двинулись дальше.
Она же опёрлась ладонью о холодный каменный пол, чтобы встать. У неё не было ни сил, ни желания куда-то идти. Но все мысли как будто умерли в ней. Однако отрешённость резко прошла, когда со своего места Инга неожиданно различила на стене дверь, прикрытую плотной паутиной. Это было первое ответвление в этом бесконечном коридоре! И, повинуясь непонятному чувству, она открыла створку и осторожно заглянула внутрь.
В небольшой комнате из-за горящих факелов оказалось намного светлее, чем в коридоре, но рассматривать особо было нечего. Никакой мебели или изысков не присутствовало. Только на каменном пьедестале, похожем своей формой на гроб, возлежал закутанный в белый саван человек.
И вот его то, пожалуй, можно было назвать самым необычным из всех людей, что она когда-либо видела!
В огненном свете невероятно бледная кожа выглядела матово белой, как если бы лучи Солнца никогда не касались этого худощавого тела. Овал лица был чрезмерно длинным, но гармонично сочетался с общими вытянутыми пропорциями. Ровный тонкий нос и сосредоточенно сжатые узкие губы могли бы служить эталоном для изображений ликов на иконах. Огромные водянистые зеленовато-бирюзовые глаза неотрывно глядели на потолок. Длинные белоснежные волосы были зачёсаны назад. Причёска обнажала высокий лоб.
Невероятная, какая-то не человеческая красота мертвеца завораживала, но через эту магию созерцания к Инге пробилась мысль, что она уже видела этого мужчину в Храмовых Садах, пусть и со спины.
«Ужас! Чудища! Труп! Твари! Гробница!» — пронеслись отдельные слова в её сознании, вместе с сюжетами недавнего прошлого.
От пересмотра воспоминаний сердце отчаянно и гулко забилось о грудную клетку. Однако ритм стал ещё быстрее, когда лежащий на подиуме человек, которого она посчитала мёртвым, ещё и повернул к ней голову…
Инга округлила глаза и с невероятной, нечеловеческой скоростью вернулась обратно в коридор, не закрывая за собой дверь.
— Там мужчина! Беловолосый!
Крик прозвучал на удивление тихо, но воины, благо не успели далеко отойти, резко остановились и, как по команде, повернулись к ней. Кажется, ей действительно удалось привлечь их внимание. Владыка выдвинулся вперёд и требовательно спросил:
— Где?
— Там.
Ответ вряд ли подходил обладателю учёной степени, но по-другому объясняться Инга была пока не способна. Поэтому, чтобы фраза стала немного яснее, она смущённо указала пальцем на проход. Остор на правах главного первым подошёл ближе, и начал внимательно разглядывать проём, как будто искал что-то или же и вовсе… толком не видел тот, хотя яркий свет из комнаты струился в коридор.