- Нужен, - согласилась я, не отводя взгляда. - И этот правитель перед тобой.
Витхар приподнял брови, и это окончательно вывело меня из себя.
- Ильерре не нужен наместник, - резко сказала я.
Глаза дракона полыхнули алым, но тут же снова потемнели.
- Хорошо, - он ответил так, словно разговаривал с малым ребенком. - Мы не с того начали, Теарин. Я должен многое тебе объяснить.
- Ты больше ничего мне не должен. Равно как и я тебе, Витхар.
Его лицо, обычно напоминающее изваяние, сейчас исказилось, словно от боли.
- Я понимаю, что ты чувствуешь...
- Правда? - тихо поинтересовалась я. Теперь уже я шагнула к нему, оказавшись совсем вплотную, настолько близко, что могла чувствовать исходящий от его тела жар. - Ты правда понимаешь, что я чувствую сейчас, когда во мне оборвалась жизнь? Жизнь малыша, которому я уже выбирала имя?
Я говорила, чувствуя на языке горечь слез, но глаза по-прежнему оставались сухими.
- Ты правда понимаешь, что я чувствовала, когда его сердце билось во мне искрами, а сейчас не бьется? Правда понимаешь, что я почувствовала, когда ты назвал имя Джеавир на отборе? Небо, Витхар, если ты и правда это понимаешь, тебя здесь быть не должно.
Он сжал губы, но шевельнувшиеся ноздри выдавали его с головой.
- Ты даже не хочешь выслушать меня, Теарин, - произнес он, наконец.
- Не хочу? Да, я не хочу тебя слушать. Возможно, именно потому, что когда я хотела что-то услышать, ты со мной не захотел говорить!
- Янгеррд вынашивал планы по захвату Огненных земель очень давно.
- Он все-таки отступил и теперь не смотрел на меня. - К сожалению, вскрылось это именно на отборе. Я до последнего не хотел в это верить, но после падения Ибри, причиной которому стал северянин...
- Подожди, - перебила я. - Его же не успели допросить.
- Для всех - не успели. После того случая все стало понятно. Я ждал, когда Янгеррд себя выдаст, присматривался к тем, с кем он общался. Мне нужно было вскрыть этот заговор целиком.
«А я-то тут при чем?!» - захотелось крикнуть мне, но вместо этого я спросила:
- Зачем ледяному Огненные земли?
- Янгеррд родился слабым. Первенец его отца погиб, доставшейся ему силы было недостаточно, чтобы справиться с властью. Он начал вливать себе кровь кровь драконов, едва присоединился к верхардцам отца.
Верхардцы - воины севера, как хаальварны на нашем материке, но меня сейчас интересовало другое.
- Мне все равно непонятно, как он собирался держать Огонь, будучи ледяным.
- Он собирался смешивать огни. Вливать кровь наших.
- Он ненормальный! - вырвалось у меня.
- Так и есть. В лучшем случае это его бы убило, в худшем - превратило в безумного монстра, справиться с которым было бы очень и очень сложно.
- Витхар помолчал и добавил: - Когда его отец узнал, что он делает, он строго-настрого запретил ему приближаться к драконам под угрозой таэрран. Янгеррд его убил, а перед смертью пообещал ему, что придет миг, когда весь мир будет его.
Я открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в итоге его закрыла. Сказать мне было нечего.
- С помощью Горрхата он рассчитывал избавиться от меня, а после - избавиться от него и править Огненными землями и Севером единолично.
- Это он сам тебе рассказал?
- Да. Ментальный допрос продолжался всю ночь.
Я глянула на задернутые занавеси. Представить, что прошло уже больше суток, было сложно. Равно как и представить, что еще сутки назад во мне билось маленькое огненное сердечко...
Я отвернулась от окон, возвращаясь в реальность.
- Что с ним теперь будет?
- Его будут судить по законам Даармарха. Он вернется в Аринту вместе с нами...
- Вместе с тобой. Витхар сдвинул брови.
- Ты летишь со мной, Теарин.
- Не лечу. Прошли те дни, когда ты диктовал мне, что я буду делать, - я спокойно встретила его взгляд. - У меня страна, которой нужна правительница, а не сторонний наместник. У тебя - будущая жена, которая спит и видит, как бы заполучить от тебя ребенка.
- Ты это сейчас серьезно?! - прорычал он.
- Более чем. Джеавир давно в тебя влюблена, не веришь мне - спроси у нее, - хмыкнула я.
- Я пришел сюда за тобой! - знакомым пламенем по комнате полоснуло знатно.
- Я тебя об этом не просила! Взгляд Витхара стал драконьим.
- Твоя страна ослаблена, - почти процедил он. - Ее можно взять голыми руками! Ильерре нужна армия, а не женщина, которая...
Дракон осекся.
- Не женщина в таэрран, ты хотел сказать? - спокойно поинтересовалась я.
Странно, но сейчас, когда Горрхат был мертв, осознание того, что таэрран со мной до конца жизни, больше не могло причинить мне боль. Возможно, дело было в том, что вместе с угасшим во мне огоньком, погасло и что-то во мне, а может статься, в чем-то еще. Я не хотела в этом разбираться, не хотела об этом думать сейчас - когда любая неосторожная мысль может столкнуть в пропасть.
- Тебе тоже не нужна женщина в таэрран.
- Мне нужна ты!
- Нет, Витхар. Тебе нужен образ, который ты себе придумал, - я говорила спокойно, чувствуя, что внутри больше ничего не дрожит. - Если бы тебе была нужна я, если бы ты знал меня хотя бы отчасти, ты бы не заставил меня пройти через все то, через что я прошла. Ты подарил мне самое дорогое, что мог подарить, и сейчас, когда его больше нет...
Я замолчала, но потом все-таки добавила:
- Мне не нужен наместник и не нужна твоя армия. Мне нужен мой брат.
- Я не улечу без тебя, Теарин! - Его зрачок вытянулся в вертикаль.
- Что ж, значит останешься в Ильерре гостем, пока не соберешься домой, - ответила я. - Уходи.
Он резко шагнул ко мне, но я выставила вперед руку и повторила тверже:
- Уходи, Витхар. Я не хочу, чтобы мы сожгли друг друга дотла. Дракон остановился.
Я смотрела ему в глаза и понимала, что наше с ним расставание было всего лишь вопросом времени. Даже останься я в Даармархе, это бы вряд ли что-то изменило - с той лишь разницей, что мой малыш был бы жив.
Я отвернулась и отошла к окну, резко отдернула занавеси. Мне хотелось упасть на покрывало, колотить по нему руками, выть, кричать, только чтобы выпустить запертую глубоко внутри боль. Мне хотелось оплакать своего драконенка, который так и не успел увидеть этот мир, не успел потянуться ко мне крохотными ручками, не успел назвать меня мамой. Мне хотелось побыть просто женщиной - отчаявшейся, потерявшей все...
Но я была дочерью правителя Ильерры, которая сейчас нуждалась во
мне.
Поэтому когда за спиной хлопнула дверь, я повернулась, приблизилась
к кровати и коснулась нити колокольчика. Мне нужно было одеться и нужно было выйти к своим людям.
К людям, отчаяние которых ничуть не меньше моего.
К людям, чьи жизни долгое время были зажаты в удушающие тиски власти Горрхата.
- Помоги мне одеться, - приказала я вошедшей женщине: той же, что была при мне, когда я очнулась.
И она не посмела возражать.
Глава 9. Танни
Айоридж, Лархарра
- У меня паническая атака, - уверенно заявила я.
- Это ты как поняла? - поинтересовалась Имери.
- У меня руки дрожат, - для достоверности я замерла на месте: руки и правда дрожали, мобильный в них весело прыгал туда-сюда. - И страх смерти.
- Не своей, насколько я поняла. У тебя истерика, подруга. Истерика у подруги, то есть у меня?
- Не-ет, - сказала я. - Точно нет.
- Точно да. Но я рада, что этот наблов архив, или что оно там, ее спровоцировало.
Я укоризненно посмотрела на Имери, она на меня - философски.
- Ты не понимаешь, - сказала я. - Все, что происходит в этом фильме... точнее, на съемках, потом происходит со мной.
- Ага, - сказала она, и тут на заднем плане нарисовался Гар.
- Привет, Танни.
- Кыш, - беззлобно махнула рукой подруга.
- Ухожу уже, - фыркнул он. - И тебе советую, опоздаешь на работу - потом опять будешь жаловаться на своего наблочальника.
Наблочальник. Какое чудесное определение!
Имери прикрыла камеру, раздался характерный звук поцелуя, потом она вернулась.
- Прости, - сказала она, поднося к губам чашку с кофе. - Это у нас утренний ритуал.
Хорошо, наверное, когда есть такой утренний ритуал, а главное - есть тот, с кем хочется его проводить. Что касается меня, последнее из того, что я прочла у Ильеррской, повергло меня сначала в состояние глубокого аута, а после у меня начали холодеть руки, ноги, и мне дико захотелось плакать.
Потому что в сценарии об этом рассказывалось совершенно по- другому, да и вообще, когда читаешь сценарий, сосредотачиваешься на смысле, а не на чувствах. Которых, к слову, во мне раньше не было. То есть не было именно чувств, которые появились сейчас: я поняла, что боюсь... за этого недодраконенка. Который сейчас пока еще набор цитоплазмы или чего-то вроде, точно не помню - я давно изучала биологию.
- Значит, ты передумала, - заметила Имери, и улыбка у нее стала до ушей.
- Ничего я не передумала.
- Передумала-передумала. Иначе с чего ты сидишь зеленая и говоришь мне всякую чешуйню, которая Танни Ладэ никогда бы в голову не пришла.
- Во-первых, я не зеленая, - возмутилась я. - А во-вторых...
- Во-вторых? - Имери приподняла брови.
- Во-вторых, я слышала, что такое бывает. Когда актеры сильно вживаются в роль, и с ними начинает происходить то же самое, что с их героями.
- М-м-м...
- Можешь верить или нет, но Ильеррская рассталась с Даармархским, и я рассталась с Гроу. Потом выяснилось, что я беременна...
- Ты не иртханесса, - сообщила подруга, - у тебя нет таэрран и тебя не надо спасать. Так что кое в чем вы все-таки отличаетесь. К слову, как назовешь?
- Имери, я тебя убью.
- Так себе имечко.
- Имери!
- Это мне нравится. Если у нас с Гаром будет девочка, я рассмотрю вариант назвать ее Танни.
Я сползла с кровати и подошла к панорамным окнам. В Лархарре уже была вторая половина дня, за чтением архивов с переменным успехом я умудрилась пообедать, и теперь два пустых подноса громоздились на столике друг на дружке. Помимо обеда я пыталась почувствовать в себе хоть что-то, что чувствовала Теарин, но вместо этого чувствовала только драконий аппетит.
- На самом деле я рада, что у меня будет племяшка, - донеслось из динамика. - Ой. Целых два. Ленард будет тебе помогать.
- Я еще ничего не решила.
- Да брось, Танни. Ты уже все решила, - Имери хрустнула тостом. - Иначе бы мы с тобой сейчас не разговаривали.
Наверное, она была права. Наверное.
То есть теоретически я уже понимала, что не смогу отвести себя туда, где из меня вытащат новую жизнь. Не смогу, потому что... потому что не смогу. Потому что даже если у него сердце, которое я не слышу, и даже если его еще нет, оно все равно уже почти сердце, и оно бьется. И я за него в ответе, потому что он ко мне не просился.
А вот как это будет физически...
- Я боюсь, - честно призналась я.
- Это нормально.
- Нет, это не нормально. Он полудраконенок. Или три четверти драконенок. Ему нужно пламя... или мне. Или нам.
- У тебя сестра с мужем как ходячие файерстанции, - хмыкнула Имери.
- Да-да, знаю, у вас сейчас не самый легкий период, и все такое, но Леона тебя не бросит. Уж пару баночек пламени в день ты у нее точно сможешь одолжить... или как это там у иртханов происходит.
Не знаю я, как оно происходит. В утробе матери-иртханессы ребенок питается от внутреннего пламени, во мне ему брать нечего. Похоже, мне действительно нужно поговорить с Леоной.
- В общем, теперь я счастлива и могу с легким сердцем идти на работу.
- А до этого ходила с тяжелым? - поинтересовалась я.
- Ага. Потому что не представляла, как вдолбить в твою голову, что ты хочешь совершить самую большую ошибку в своей жизни. Наберешь меня вечером?
- Когда у тебя будет вечер, у меня уже глубокая ночь.
- Ой. Тогда давай так же завтра утром. Я вздохнула:
- Давай.
- До связи, будущая мама.
Мы попрощались, и я догрызла остатки ногтей. Поняла, что от Геллы мне здорово влетит (если, конечно, мы с ней будем разговаривать после случившегося и если я вообще вернусь на съемки). Пока догрызала, смотрела на смартфон и думала, с чего начать разговор. Интересно, вальцгарды сочли случившееся в зале достойным доклада? Судя по тому, что Леона до сих пор не звонила - нет. Наверняка решили, что такой момент от ее внимания точно не укрылся.
Ну и что мне ей сказать?
Привет, я скоро стану мамой, не одолжишь немного пламени?
Или - у меня тут небольшая проблемка, пока что грамм сто, но месяцев через девять будет три-четыре кило чистого пламени и дикого ора. Кстати, не знаешь, что делать, если сын подпалил подгузники?
Волосы на голове от такой перспективы зашевелились, пальцы опять похолодели.
Я встала, и, глубоко дыша, уже собиралась распахнуть окно, когда в дверь постучали.
Решив, что с меня хватит сидения в номере и что я вполне готова к свершениям, направилась к двери. Джамире я уже все сказала, и, если надо, повторю. Гелла и Бирек тоже не заслуживают отговорок по телефону. По- хорошему, что мне сейчас действительно надо, так это поговорить с Ленардом и объяснить ему, что кое-кто - просто тупорылый набл в затянувшемся приступе самолюбования.
С этой мыслью я так дернула на себя дверь, что она чуть не сорвалась с петель.
- Ну привет, Ладэ, - сказал «кое-кто» в своей обычной манере: не предвещающим ничего хорошего тоном. - Собирай вещички, мы едем в больницу.
- Провериться на вменяемость хочешь? - поинтересовалась я. - Это хорошо, правильно. Давно пора, а то совсем мозги отказывают. Только я с тобой не поеду, бери свою Снежинку и мотай, она тебя на приеме у психиатра будет держать за руку, чтобы ты его не загрыз.
Толкнула дверь, но ее мне, разумеется, закрыть не позволили.
Спружинив от его руки, дверь отскочила назад.
- Хватит паясничать, Танни.
- Ой, - почти искренне изумилась я. - Ты мое имя помнишь? Ну значит не совсем плохой, может даже без справки обойдешься.
- Я хочу быть уверенным, что с моим ребенком все в порядке.
- Это с тем, которого я убила?
- Та-а-анни, - прорычал он. - Я говорил с Роном. И с остальными твоими... мальчиками. Ты не делала аборт.
Да ты что?!
- Знаешь, Гроу, шел бы ты... к Сибрилле, - сказала я. - Твоего в этом ребенке только шустрый драконий головастик, а говорить с тобой у меня нет ни малейшего желания. Поэтому или ты сейчас уберешь с моего порога свои руки-ноги и прочие конечности, или я попрошу ребят, чтобы они тебе в этом помогли. Кстати, ребята, когда он придет в следующий раз, даже стучать ему не позволяйте.
Кажется, его проняло. По крайней мере, он уже посмотрел на меня совершенно иначе.
- Ладно, - изрекло это драконоподобное. - Чего ты хочешь?
- От тебя? - я сделала паузу, насладилась его хмурой физиономией, а потом добавила: - Ничего!
И на этот раз захлопнула дверь раньше, чем он успел просунуть в нее свою клешню. С другой стороны, парочка прищемленных драконьих пальцев, наверное, немного подняла бы мне настроение. Что-то я какая-то кровожадная стала в последнее время. С другой стороны, кровожадность моя распространялась исключительно на Гроу, так что, наверное, это не страшно.
Понять бы еще, с какой радости меня так весело телепает и потряхивает.
- Танни! - донеслось из-за двери рычащее. - Открой! Ага, счаз.
Дверь содрогнулась, потом я услышала какую-то возню и колоритные ругательства, после чего все затихло.
Выждав минут пятнадцать в режиме фервернской ходьбы без палок по номеру, я глубоко вдохнула, глубоко выдохнула. Приблизившись к двери, заглянула в глазок и, только убедившись, что Гроу убрался из коридора (по крайней мере, из поля зрения), решила, что можно уже выходить.