Глава 1
— Не так уж и хороша, — управляющий с недовольной миной прохаживался перед замершей девчонкой. Та казалась неживой — так неподвижно она стояла, опустив взгляд в дорогой ковер и не смея шелохнуться без разрешения. — Хотя бы вышколена неплохо. Разденься.
Этот приказ привел в движение девчонку, и она все так же, глядя только в пол, начала молча снимать немногочисленную одежду. Лишь румянец на бледных щеках выдавал какие-то чувства. Смущение? Злость?
Наследник рода Торр, лорд Тобиас Торр, наблюдал из своего угла и не вмешивался. Управляющий знал о его присутствии, но оно нисколько его не тревожило, невзирая на немалую власть лорда. Они давно работали вместе вот так.
Несмотря на слова Фола, так звали управляющего, Тобиас бы с ним не согласился. Рабыня была хороша, и чтобы понять это, не надо было заниматься рабовладельческим делом пять лет кряду, как Тобиас. Белая кожа была великолепно гладкой — за исключением того места на груди, где извивался узор магического клейма, черты лица тонкими, как у северянок, а недлинные на мериданский манер волосы отливали медью. Небольшой рост и худоба делали ее изящной. Такие рабыни высоко ценятся на приемах. Их часто забирают гости на ночь после пиршества. Уж в чем, а во вкусах и пристрастиях вельмож Тобиас разбирался прекрасно. Недаром его Храм Воспитания, где из неотесанных рабов делали превосходных игрушек для аристократии, процветал и приносил немалый доход дому Торр и казне Криады.
Тобиас украдкой вздохнул и дождался, пока ворчащий Фол не велит девчонке одеться.
— Какие у нее еще достоинства, помимо внешности?
Он не успел изучить свиток, который прилагался к рабыне. Ее прислали из Мериданского Храма Воспитания в дар Наместнику в честь его дня рождения и рекомендовали как лучшую из «воспитанниц». День рождения миновал неделю назад, и задержавшийся в пути дар теперь полагалось принимать Наследнику. У его отца, Тамидара, были дела поважнее.
— Отвечай, — Фол грубо ткнул девчонку своей тростью, о которую он опирался при ходьбе. Тобиас подозревал, что тот постоянно таскался с этой деревяшкой не столько из-за хромоты, сколько из привычки колотить и тыкать ею в не угодивших рабов и слуг.
— Я умею читать и писать, прибирать в любой комнате, — начала перечислять девчонка. Голос был сначала хриплым — очевидно, она долго молчала в дороге, но затем выровнялся и оказался приятным. Отец будет доволен таким подарком, подумал Тобиас. Если не передарит кому-нибудь еще. Он выпустил середину, занятый своими мыслями, и услышал окончание: — …готовить и прислуживать за столом.
Набор навыков не сказать, чтобы был обширный, но все необходимое он содержал. К сожалению, обученных грамоте рабов и слуг в доме более чем достаточно, и эти ценные умения окажутся без надобности.
Фол презрительно фыркнул и сел заполнять пухлую, как он сам, хозяйственную книгу. Необходимо было отметить, что в доме появился новый раб. Тобиасу больше нечего было здесь делать. Свою часть обязанностей — а именно с необходимой любезностью встретить мериданцев и принять их дар, он давно выполнил, и остался поглазеть на рабыню просто из любопытства. Это был товар конкурентов, и хотя для Тобиаса это занятие никогда бы не стало главным в жизни, его интересовало все, связанное с этим делом. Теперь его в комнате ничего не держало, и он поднялся, чтобы уйти.
— Я отведу ее в дом для рабов и найду нашего мастера столовой.
Фол хмыкнул и небрежно махнул рукой — мол, проваливайте. Тобиас усмехнулся. В любом другом Доме его уже давно бы выгнали за полное отсутствие манер, но Наследник раз за разом заступался за него перед отцом. Фол был лучшим в своем деле, к тому же патологически честным и преданным Дому Торр.
— Послезавтра будет прием, и я уверен, тебя непременно отправят прислуживать за столом. Советую вспомнить все свои навыки, — говорил Тобиас по пути в дом для рабов. Дом стоял отдельно от дворца, и их путь пролегал сквозь маленький внутренний дворик. На улице стояла замечательная погода — деревья уже пожелтели, но еще не облетели, полуденное солнце золотило пожухшую траву. Небо было ясно-голубым. — И вот еще что. Я заметил твое смущение в кабинете у Фола и хочу предупредить. В доме Торр приняты высочайшие стандарты гостеприимства, и Наместник не препятствует, если кто-то из гостей хочет одолжить раба на ночь. Тебе следует отнестись к этому… с пониманием.
Тобиас осторожно подбирал слова, следя за реакцией девчонки. Та на секунду нахмурилась и крепко сжала зубы. Что происходило в ее душе, невозможно было прочесть — взгляд так и оставался опущенным. За все время она ни разу не посмотрела на Тобиаса. Превосходно вышколена. Чему ее только не научили — спокойно относиться к тому, что обычно происходит с хорошенькими молодыми рабынями. И это могло породить множество проблем.
Тобиас решил проверить, как идут дела, на следующий день. Он нашел Шеридана, отвечавшего за все приемы (между собой Тобиас и Фол в насмешку называли его пафосным прозвищем «мастер столовой» за излишнюю напыщенность и чувство собственной важности). Тот грубо распинал за что-то кухарку, но тут же принял крайне подобострастный вид, стоило ему заметить Наследника.
— Я пришел удостовериться, что все идет, как надо, перед завтрашним приемом.
Шеридан вдохнул побольше воздуха, чтобы ответить, но его опередил Фол, погонявший очередного слугу своей тростью.
— Наследник, вам что, заняться больше нечем? — пробурчал он. — Скоро возложите на себя все мои обязанности, а мне придется вместо вас торчать на этих дипломатических ужинах.
Тобиас рассмеялся.
— Было бы неплохо, Фол.
Тот проигнорировал его реплику, стремительно для его комплекции вылетел за дверь, умудряясь тащить за собой чем-то провинившегося слугу, и Шеридан предоставил полный отчет о подготовке к завтрашнему мероприятию. Предстояло заключить крупную сделку, отец несколько раз указывал ему, что этот вечер очень важен, и Тобиас должен был проследить, чтобы все прошло идеально. Любая мелочь могла помешать, и он опасался, что этой мелочью может стать новая рабыня.
— Еще я хотел узнать, — Тобиас прервал поток красноречия мастера столовой, — как там новая рабыня, забыл ее имя…
— Сьерра, — учтиво пришел на помощь Шеридан, обычно выходящий из себя, если его кто-то прерывал. Сегодня это произошло уже дважды, но Наследнику, он не мог высказать своих претензий.
— Именно. Она освоилась?
— Да вроде бы, — Шеридан пожал плечами. О рабах он говорил неохотно — какой интерес могут представлять рабы, когда есть вопросы куда важнее. Например, какого цвета будут скатерти завтра вечером. — Ведет себя прилично. Разве что молчит все время. Мы уж думали, она немая, Трема ее схватил и разжал рот, так та заорала, как резаная. И язык на месте оказался…
Тобиас поморщился. В руках здоровяка Тремы любой бы заорал.
— Я думаю, ее не стоит приставлять к столу, — сказал Тобиас.
— Но лорд Тамидар приказал, чтобы именно эта рабыня была при нем завтрашним вечером. На приеме будут гости из Меридана, — Шеридан был в замешательстве. Он не знал, как угодить двум господам сразу.
— Хорошо, — Тобиас всерьез опасался за поведение странной девчонки. А если она помешанная? Вдруг на ней заклятье, наложенное недоброжелателями, чтобы поссорить Криаду с Мериданом? Наместник специально приказал, чтобы та была при нем, чтобы выказать мериданцам удовольствие от подарка. Если рабыня выкинет что-нибудь, возможен скандал. — Я хочу ее увидеть.
Она развешивала шторы в одной из гостевых зал. Надо сказать, что делала она это действительно умело. Тонкие руки неожиданно легко справлялись с тяжелой материей, и она при этом умудрялась удержаться на шаткой стремянке. Тобиас дождался, когда та покончит с занавешиванием окна, и только потом позвал ее.
— Сьерра, спустись-ка вниз.
Та осторожно преодолела хлипкие лесенки до пола и замерла перед Тобиасом, уперев взгляд в паркетные доски. В комнате они были одни, и Наследник не стал приглашать рабыню для разговора в свой кабинет.
— Посмотри на меня.
Впервые за все те разы, когда он ее видел, она подняла взгляд, и медные волосы перестали занавешивать ее глаза.
У Наследника перехватило дух. Насыщенный коричневый цвет с медными, как в волосах, отблесками. Чистокровная каро. Возможно, даже член королевской семьи, судя по глубине цвета. Одна из немногих выживших — этот гордый народ был истреблен подчистую, а те, кто попали в плен, долго не жили. Почему нигде в документах к рабыне не было ни слова о ее происхождении? Каро очень ценились в деле работорговли за свою редкость и изящество. За исключительный гипнотизм глаз и их цвет, не встречавшийся больше ни у одного из жителей Империи. И теперь в этих удивительных глазах плескалось отчаяние и страх. Ни о каком заклятии не шло и речи. Теперь были понятны все ее странности. Каро. Невероятно.
— Долго ты пробыла в мериданском Храме Воспитания? — неизвестно зачем спросил Тобиас. Он даже забыл, зачем пришел. Девочка каро, даже схваченная за подбородок в порыве неверия, умудрилась спрятать глаза. Возможно, это было вовсе не достоинством ее воспитания. Может быть, она привыкла прятать то, что привлекало ненужное внимание.
— Три года, мой господин, — теперь все, даже голос, казалось особенным.
— А прежде?
Та промолчала.
— Отвечай, — в некотором замешательстве приказал Тобиас.
— Я не помню, мой господин, — произнесла Сьерра, и Тобиас прищурился.
— Я не выношу лжи. Говори правду.
— Я не помню, мой господин.
В голосе не было вызова, но Тобиас понял, что та готова твердить это до бесконечности. Разумеется, она не ответит. Именно это и не позволяло выжить народу каро в рабстве — они слишком тяжело и болезненно поступались своими принципами. Своими странностями.
— Ладно. Я не о том пришел поговорить, — Тобиас осознал, что все еще крутит лицо рабыни из стороны в сторону, как будто пытаясь разгадать ее тайну, и разжал пальцы, и та тут же сделала шаг назад. — Завтра ты будешь прислуживать Наместнику и его гостям. Я тебя уже предупреждал, но скажу снова: воля гостя закон. Ты должна будешь выполнять все, что тебе будет сказано. Все. Поняла?
— Да, мой господин.
Тобиасу не нравилась та безжизненность, с которой она отвечала. В ее голосе как будто вовсе не было эмоций. Если бы он не видел ее глаза и ее смущение, не заподозрил бы неладное.
— Если что-то пойдет не так, тебя наградят таким количеством плетей, что выживи ты, себя не узнаешь. Ясно?
Та вновь ответила утвердительно.
— Вот и хорошо, — Тобиас хлопнул ее по плечу. — Я буду рад тебя как-нибудь отблагодарить, если все пройдет хорошо. А теперь можешь продолжить вешать свои шторы.
Он ушел, но на душе у него было неспокойно.
Глава 2
Весь следующий день Тобиаса занимали важные дела. По поручению Наместника, своего отца, он мотался из одного конца города в другой, едва улучив час, чтобы отобедать. Необходимо было посетить несколько влиятельных Домов, решить вопрос со строительством виадука в западной части города, да разобраться с задержкой налогов — торговец шелком не так давно потерял караван, и теперь был не в силах расплачиваться по своим долгам. Да еще Долиш, управляющий его Храмом Воспитания, обещал показать что-то необыкновенное.
С Долишем он так толком и не пообщался, пообещав взглянуть на новых воспитанников завтра утром. Поставив подписи на нескольких не терпящих отлагательства документах Храма, Тобиас поспешил во дворец.
Ужин был в самом разгаре, когда он с извинениями появился в трапезной. Тамидар был в хорошем расположении духа и не стал упрекать сына за опоздание. Вознеся хвалебную речь гостям, Тобиас выпил подогретого вина за их здоровье и опустился на стул. Это был тяжелый день, он здорово проголодался, однако принял живейшее участие в разговоре за столом. Болтали о всяких пустяках — погоде в Меридане, бойкой торговле между двумя городами, да участившимися случаями разбоя на северной границе Империи. Разговоры о настоящих делах состоялись ранее, и все сделки уже были заключены. Обсуждать их подробности за ужином считалось дурным тоном.
Тобиас вспомнил о рабыне каро и своих опасениях, только когда та в третий раз приблизилась, чтобы наполнить его тарелку и долить вина в кубок. Внешне Сьерра была спокойна и безукоризненно выполняла свои обязанности. Она лишь едва заметно вздрогнула, когда рука Каритара, главы одного из влиятельнейших Домов в Криаде, схватила ее за шею, пока она обслуживала гостя.
— Что за дивная у тебя рабыня, мой друг. Неужто это та самая, что принесли тебе в дар наши друзья из Меридана? — его рука уже была в волосах каро, и та застыла, как стояла, с тарелкой в руке. Тобиасу показалось, что она даже не дышит.
— Все верно, — степенно ответил Тамидар, с довольной усмешкой поглядывая на мериданцев.
— Мериданский Храм Воспитания составит хорошую конкуренцию Криадскому, верно? — подначивал Каритар, впрочем, беззлобно.
— С этим нужно обращаться к моему сыну Тобиасу. Всеми делами Храма заведует он, — сказал Наместник своим гостям.
— И нам будет, что выслать в дар славному Наместнику Меридана в честь его дня рождения, — Тобиас уже заметно расслабился от еды и вина, и теперь с вальяжным аристократизмом развалился на своем стуле, спокойно глядя на гостей. Опасения насчет рабыни почти исчезли — та вела себя превосходно. — Только сегодня мой управляющий раздобыл, по его словам, что-то ценное и не поддающееся описанию.
Каритар выпустил девушку, и та, закончив с тарелками, несколько поспешно отступила назад. Разговор за столом закрутился вокруг работорговли, и Тобиас живо включился в дискуссию — все же эта тема была близка ему.
Ужин прошел отлично. Часам к одиннадцати мериданцы поднялись к себе в гостевые залы, а прочие гости принялись разъезжаться по домам. Тобиас вышел на крыльцо, проводить оставшихся, и встал рядом с Фолом, который следил, чтобы всем вовремя были поданы повозки, и никто из гостей ни в коем случае не был забыт внутри дома.
— Как идут дела? — спросил Наследник, наблюдая за тем, как у одной из повозок расшаталось колесо, и теперь слуги и рабы суетились рядом, пытаясь ее починить.
— Ужасно, — управляющийбыл не в духе, — эти гости сожрали половину недельных запасов. И чего вашему отцу приходит в голову приглашать такие толпы.
— Не забывай, он все же Наместник, ему положено общаться с людьми.
— Вот и ходил бы по гостям, меньше бы убытков было, — ворчал Фол, а потом, завидев кого-то, недовольно рявкнул: — И сколько тебя можно ждать?
К ним подошла рабыня каро. Тобиас забеспокоился. Неужели кто-то из гостей все же решился взять ее с собой?
— Простите, мой господин, меня задержали на кухне, — она остановилась в нескольких шагах от них, как всегда, глядя себе под ноги.
— Не хочу слышать никаких оправданий! — Фол привычно занес было трость, но передумал. — Сегодня поедешь с гостем. Лорд Каритар пожелал взять тебя на ночь.
Та снова вздрогнула, как тогда, за ужином, и, не иначе как забывшись, подняла взгляд на Тобиаса. В широко открытых глазах было написано столько мольбы и страха, будто бы ее собирались четвертовать.
— Прошу вас, не отправляйте меня с ним, мой господин!
Тобиас замер в растерянности и пропустил момент, когда трость Фола хорошенько приложила каро.
— Что ты себе позволяешь, засранка? Быстро в повозку!
Та не двигалась с места и, казалось, не дышала, очевидно, ожидая его решения. Даже в неверном свете огней, освещавших крыльцо, была заметна неестественная бледность ее лица — с него как будто смыли все краски. Тобиас остановил Фола, уже готового наградить ее еще одним ударом.
— Я не могу ничего с этим поделать, — мягко сказал он. — Ты должна поехать. Желание гостя закон.
Каро прерывисто выдохнула, мольба в ее глазах сменилась безнадежным отчаянием. Как раз в этот момент к крыльцу подошла повозка, и Фол, схватив девчонку за плечи, грубо запихал ее внутрь. Тобиас покачал головой, пытаясь отогнать мысли, что он сделал что-то непоправимо ужасное.