– Иван Макарович, вы же умный человек, должны понимать, что Россия войну проиграет, начнутся потрясения, – аккуратно наколов вилкой отрезанный кусок отбивной, проговорил Гюнтер.
– Гюнтер, ты меня пытаешься переманить? – удивленно спросил я. – Не ожидал, что так прямолинейно и глупо к данному вопросу подойдешь! Война вещь неблагодарная и непредсказуемая. Не стоит забывать, что союзники могу обещать одно, делать другое, а потом неожиданно напасть.
– Это не моя прерогатива вести с вами такие беседы, – поморщился мой собеседник. – Простите, что затеял данный разговор. Просто, вы мне симпатичны, помогли внучке Брауна, он себя чувствует обязанным вам.
– И? – чуть подался я вперед. – Для чего меня стали преследовать? Почему не отпустили с миром?
– Приказ сверху, – коротко ответил он, подняв глаза к потолку.
– И каковы дальнейшие планы? Учтите, скандал поднимать не хочу, но утаить мой арест невозможно, и, даже если, на реакцию Российской империи вам плевать, то, что скажут другие империи?
– Простите, разговор зашел не в то русло, давайте просто пообедаем, – отвел взгляд мой собеседник, а потом бросил взгляд на стоящие у входа часы.
– Кого-то ждем? – проследил за его взглядом.
– Да, мы должны явиться на прием в городскую управу, там с вами желают побеседовать.
Ага, теперь уже становится кое-что понятно. Гюнтер пытался меня навести на определенные мысли, чтобы посеять зерно сомнения. Глупо! Должны же были понять каких взглядов придерживаюсь и что из себя представляю. Впрочем, большинство привыкло считать себя выше остальных. Интересен момент про городскую управу, там кто-то высокопоставленный меня ожидает, следовательно... хм, так и есть, в ресторане, если присмотреться, не менее пяти человек вызывают подозрения, они пришли не покушать, а прикрыть Гюнтера, если поведу себя как-то не так. Но для чего же тогда показуха в полицейском участке? Так, где-то мои выводы неверны или чего-то недопонимаю.
– Гюнтер, а что производят в том поселении, откуда вы меня забрали? – поймав взгляд собеседника, задал я прямой вопрос.
– Иван Макарович, там варят пиво, – медленно ответил тот.
Блин, прокол! Не стоило мне показывать виду, что заподозрил неладное. Но слова вырвались и теперь назад их не вернуть.
– Скажи, а мой груз будет доставлен в Москву? Или с ним приключится какая-то неприятность? В ходе последних событий, я уже ничему не удивлюсь, – взяв чашечку кофе, уточнил я.
– Груз доставят в целости и сохранности, – пожал тот плечами. – Господин Чурков, вы заплатили деньги, а бизнес стоит выше политики, а если говорить точнее – бизнес политикой правит.
Черт, точное определение, не поспоришь! Зато можно не волноваться о судьбе рентгеновской установки, а это хорошая новость. Увы, но на этом все хорошее закончилось. В ресторан вошли трое военных и остановились у нашего столика. О чем-то коротко переговорили с Гюнтером и тот виновато мне сказал:
– Господин Чурков, прошу простить, но вам предстоит отправиться с данными господами.
– С чего бы? – хмыкнул я, предчувствуя драку, даже костяшки пальцев зачесались. – Меня арестовали?
– Гм, не арестовали, а задержали для беседы и выяснения некоторых подробностей, – повторил уже когда-то сказанное Гюнтер.
Медленно встаю, оценивая свои шансы на драку. Народу немного, пространство дает мало маневра, зато много подручных средств, которые могут помочь. Кого вырубить первым, кто опаснее? Одно знаю наверняка, отправляться на допрос никак нельзя, вероятность того, что там и сгину – высока.
– А в туалетную комнату, на дорожку, могу заглянуть? – неожиданно для самого себя спрашиваю.
Гюнтер мои слова переводит, военные переглядываются, тот, что в центре, неуверенно кивнул. Хм, да это еще проще, чем могло показаться на первый взгляд! Направляюсь в туалет, за мной данная троица, краем глаза вижу, как «гости» ресторана расслабились, их принадлежность к ищейкам очевидна, похоже, они сделали свое дело, передав меня другой конторе. Контрразведка? Черт, плохо разбираюсь в знаках отличия и не могу сказать в каком звании военные, что теперь меня сопровождают.
Мля! Вот для чего делать такие большие туалетные комнаты?! Рассчитывал, что меня дождутся за дверью, а сам я через окно сигану, но сортир что тот зал. Чего по виду ресторана не скажешь, кстати, Марте нужно идейку подкинуть, пусть в своих заведениях что-то подобное сделает. Прошел в небольшую комнатку, там умылся и облегчился, размял мышцы и вытащил из ножен на лодыжке нож. Да, есть у меня еще парочка козырей в запасе, когда собирался в Германию, то к вооружению подошел с вниманием и, как говорится, чувством и толком. Несколько стальных полос загнал в подошвы ботинок, а вот найти компактный пистолет, для ближнего боя и скрытого ношения – не успел. В оружейной лавке ничего нужного в наличии не оказалось, а наган на теле спрятать возможности не представляется. Ну, пора выбираться! Дальнейшие шаги уже просчитал. Если удастся из ресторана уйти, то отправлюсь к смотрящему за городом, Анзор дал мне пару адресов, где того можно отыскать. Нож в карман, руки еще раз смочил водой, но вытирать не стал. Выхожу из уборной комнаты и говорю:
– Что за сервис? Полотенца грязные! Почему тут к клиентам так плохо относятся?!
Один из военных что-то залопотал по-немецки, а я махнул руками, с которых во все стороны полетели брызги воды. Как и предвидел, служивые подобного не ожидали, один отшатнулся, второй прикрыл глаза руками, а почему-то присел. Бью носком ботинка по подбородку военного, который на карачках, в развороте достаю кулаком того, кто отшатнулся. Третий с удивлением отводит руки от лица, а я, заканчивая разворот, ребром левой ладони бью в основании шеи. Нет, удары не смертельны, болезненны и на некоторое время лишают сознание, на это расчет. Получивший носком ботинка в подбородок отлетел на метр и затих, а вот остальные оказались крепче, а может мои удары слабее. Оба стоят на ногах. Один выпучил глаза и схватился за шею, дыхание я ему перебил, а вот второй покачивается и пытается вытащить пистолет.
– Н-на! – хрипло выдыхаю и бью в солнечное сплетение офицера, который успел-таки достать оружие.
Военный выпустил пистолет, который с лязгом упал на пол, и стал воздух пытаться вдохнуть. Несколько ударов в корпус, лишают того сознания, добиваю держащегося за шею и укладываю рядом со вторым. Хм, это оказалось легче, чем представлял. Неужели они не ожидали нападения? Наскоро обыскал, а потом и связал служивых их же ремнями и порадовался, что у каждого нашлись носовые платки для кляпов. У меня в запасе минут десять – максимум.
Створка рамы поддалась легко, петли смазаны и не издали скрипа, правда, никто бы его и не услышал. Офицеры уже в себя пришли, следят за моими действиями и молчат, даже не мычат.
– Господа, простите, но у меня дела, – вполголоса сказал я и выпрыгнул в окно.
Оказался позади ресторана, территория ухоженная, но стоящий в отдалении высокий забор меня расстроил. Пришлось обойти данное заведение и встретиться взглядом с Гюнтером, у которого рука с папиросиной застыла в воздухе.
– Мля, – ругнулся я и стал озираться по сторонам, прикидывая в какую сторону рвануть.
Вновь бросил взгляд в окно, а Гюнтер демонстративно отвернулся и невозмутимо продолжает курить. Не понял... Он сделал вид, что меня не заметил! Почему? Ответа нет, да и не время раздумывать. Прячу руку в карман, чтобы никого не заинтересовали сбитые до крови костяшки и решаю действовать в наглую. Перехожу через дорогу, захожу в ворота полицейского участка и хладнокровно вытаскиваю из багажника машины свои вещи. Никто ко мне с воплями не бросается, из ресторана, а его выход стараюсь держать в поле зрения, не выскочил. Подхожу к машине Анзора, которой ему дали пользоваться, кидаю вещи в салон и сажусь за руль. Блин, ну не могу я бросить в беде товарищей! Умом понимаю, что лучше всего сейчас сбежать, пока не хватились офицеров.
– Дебил, твою в печень! – бью кулаком по рулю и выхожу из авто.
Неспешно иду в сторону здания, часовой на меня смотрит с интересом и даже попытался что-то спросить. Делаю «морду кирпичом», пренебрежительно, одним пальцем указываю, чтобы открыл мне дверь и говорю:
– За своими друзьями я, не мешайся на пути.
Служивый еще какой-то вопрос задал, открывая дверь, но я его проигнорировал, да и ни слова не понял. По коридору идет какой-то полицейский, изучая на ходу бумаги и больше никого нет. На все про все у меня не более десяти минут, такое отвел время на безрассудный поступок. В голове словно секундная стрелка тикает, но скорее всего это пульсирует выступившая вена виске. Где могут находиться заключенные вопрос не стоит, судя по зданию и уходящей вниз лестнице, то они в подвале. Если ошибаюсь, то... Нет, не хочу об этом думать. Сбегаю по лестнице и вижу впереди решетку у которой стоит, зевая пожилой мужик в форменной одежде и большой связкой ключей на поясе. Он на меня удивленно посмотрел и что-то спросил.
– Я-я, – киваю ему и доброжелательно улыбаюсь.
Необходимо сделать всего пару шагов и не вызвать подозрений. А тёртому служаке что-то в моей внешности не понравилось. Он вновь задает вопрос, но уже в голосе угроза и брови нахмурены.
– Я-я, – опять повторяю и правую руку запускаю во внутренний карман пиджака, словно хочу что-то достать, надеясь на мгновение сбить подозрение.
Гм, только хуже сделал! Тюремщик резко наклонился и схватился за стоящую у стены винтовку. Но я действовал быстрее. Да и толку-то ему от винтовки? Пока патрон дошлет, на меня наставит – времени пройдет вагон и маленькая тележка, а в моей левой руке уже нож и лезвие у горла служивого.
– Брось бяку! – со смешком говорю, понимая, что тюремщик слов не поймет, но смысл и так понятен.
Пожилой служивый разжал пальцы, винтовка так и осталась прислоненной к стене.
– Мне нужны люди, которых недавно в камеры заселили, – киваю в глубь тускло освещенного коридора за решеткой.
Тюремщик озадаченного пожимает плечами, косясь на нож в моей руке. Лезвие от горла сразу отвел, как только тот в покое оружие оставил. Но вот языковой барьер не дает изъясниться, придется на пальцах показывать, чего хочу. Язык жестов в данном случае не подвел. Ну, если не считать, что в первой камере, к которой меня тюремщик подвел, сидят дамы легкого поведения с исцарапанными мордашками и порванной одеждой. Отрицательно покачал головой и показав два пальца и огладил как бы бороду. Тюремщик пожал плечами, но когда я медленно повел в его сторону руку с ножом, то яростно закивал, что-то залепетал и указал на дверь в конце коридора. В подвале всего десять камер, каждую осматривать не хватит времени. Подойдя к указанной двери, вновь заглянул в глазок и радостно улыбнувшись сказал:
– Что сидельцы, хватит дрыхнуть! Срок заключения истек!
Анзор и Жало, о чем-то до этого момента переговаривающие удивленно посмотрели на дверь. Ну, меня-то им не видно, а кричать я не собирался, могли и не узнать. Кивнул тюремщику на замочную скважину и ткнул пальцем в его связку ключей. Делать вид, что он меня не понимает, служивый не стал и через пару мгновений Анзор со своим подручным уже вышли в коридор.
– Иван Макарович, ты как здесь? – удивленно спросил меня вор.
– Потом! – отмахнулся я и указал на тюремщика: – Жало, свяжи его и кляп сооруди, он со мной сотрудничал.
– Понял, – хмыкнул подручный вора и размахнувшись засветил тюремщику в глаз.
– Ты чего делаешь? – возмутился я.
– Чтобы остались метки на лице и его не обвинили в пособничестве, – прокомментировал Анзор. – Не переживай, Жало знает свое дело.
Действительно, подручный вора действует шустро. Скрутил ремнем тюремщика и кляп соорудил, толкнул в камеру и закрыл на засов.
– Остальных выпустим? – поинтересовался Анзор. – Под шумок и свалим.
– Нет, – отрицательно махнул я рукой, устремляясь к выходу. – Пока не хватились, попробуем уйти не прощаясь, тихо и молча.
– Как ты говоришь – не вопрос, – хмыкнул Анзор.
Мы поднялись по лестнице. В коридоре двое в штатской одежде о чем-то спорят и машут друг перед другом бумагами. Судя по импозантному виду – адвокаты. Мужики представительные, с тросточками, а рожи раскраснелись, слюной брызжут в разные стороны. Мы прошли мимо, а они и не заметили. Выйдя на крыльцо, первым делом устремил взгляд в сторону ресторана, а потом на машины – никого! Охранник и тот курит в сторонке и на крыльцо не смотрит.
– Я за руль, вы указываете дорогу, – сказал я, направляясь к машине, где мои вещи лежат.
– Черт, если удастся сбежать – напьюсь! – буркнул Анзор. – Так нагло еще ни про один соскок не слышал!
Движок завелся с пол-оборота, про себя порадовался что кто-то неизвестный, не стал экономить и приобрел уже авто не с ручкой для завода. Нам сейчас лишнее внимание ой как не нужно.
– Гони, гони Иван Макарович! – воскликнул Жало с заднего сиденья, не выдержав напряжения.
– Нельзя, – сцепив зубы, ответил ему, медленно разворачивая и направляя машину в створки ворот.
Честно говоря, ожидал, что какие-то препятствия будут. Сам не верил до последнего, что авантюрный план удастся, ожидал подвоха, но, нет, никто за нами не погнался. Машина медленно поползла по улице, а Анзор, наморщив лоб и всматриваясь в вывески, начал указывать куда рулить.
– Метнулся и ворота открыл! – приказал Анзор своему подручному, когда мы остановились на глухой улочке, перед каким-то участком обнесенным высоким каменным забором увитым плющом.
– Понял! – выскочил из машины Жало.
Ворота он не стал открывать, пару раз в калитку кулаком грохнул, после чего та открылась и выглянула какая-то небритая личность, с фингалом под глазом и взлохмаченными волосами. Мужик, увидев авто и сидящего рядом со мной Анзора, засуетился: распахнул калитку и посторонился. Жало тому что-то в сердцах сказал и на ворота указал. Мужик кинулся к створкам, почему-то с нашей стороны и попытался их внутрь распахнуть, навалившись всем телом.
– Да он на ногах не стоит! Пьян в дымину! – догадался я.
– Тебе чего велел?! – открыл дверь автомобиля Анзор и погрозил кулаком своему подручному. – Дебил! Если сказал открыть, значит открыть, а не надеяться на местных пьяниц.
Жало головой закивал, вошел в калитку, а потом ворота распахнулись, потянув местного алкаша за собой и тот свалился на землю. Привратник, если его так можно назвать, как упал, так и подниматься не спешит, но что-то выкрикнул, а потом песню загорланил. Мы въехали во двор, Жало ворота закрыл, втащив алкаша и устроив того на тропинке у калитки, которую тоже запереть не забыл. Мы медленно поехали в сторону одноэтажного особняка.
– И где же Крап? Если бы дома был, то такого бардака он бы не допустил! – покачал головой Анзор, глядя на стоящий у крыльца стол, за которым сидят трое мужиков в одних штанах, с всевозможными наколками на теле и тискают полуобнаженных девок. Четвертая, в чулках и лифчике, но без трусов пляшет на столе, время от времени прикладываясь к бутылке шампанского.
– И чего мы тут забыли? – поинтересовался я, не глуша машину.
Анзор не ответил, вышел из машины и гаркнул на «честную» компанию:
– Крап где?!
– Старик укатил из города! – икнув, ответила ему девица на русском языке. – Мальчики, вы вовремя, наши кавалеры так набрались, что кроме как потискать ничего не могут. Ублажите дам!
– Вон пошли! – хмуро гаркнул Анзор, словно хозяин, подходя к столу и тыча в одного из бандитов пальцем.
Увы, диалога не получилось, мужик попытался встать, отшвырнул в сторону обнимающую его девицу и вытащил револьвер. О его намерениях мы с Жало так и не узнали, рассвирепевший Анзор, который до этого момента выглядел спокойным, заехал своему оппоненту в лоб и выхватил у падающего револьвер. Рукоятью ударил что-то пытающего сказать второго мужика, который что-то лепечет и водит из стороны в сторону указательным пальцем. Третий же мужик, покачивая головой из стороны в сторону поднял руки, потом зажал свой рот и блеванул прямо на стол. Девицы завизжали, но стоящая на столе и покачивая в руке бутылку шампанского, гаркнула: