Вид мужичок имел испуганный и был весь какой-то выцветший, лучшего определения мне в голову не пришло. Бледная серая кожа, тусклые глаза неопределенного цвета, да еще на шее я успела заметить россыпь каких-то язвочек.
Придвинулась поближе к Рею, а тот, брезгливо махнув рукой, взял меня под локоть и с величавым видом свернул на боковую улочку.
— Кажется, пронесло, — сказал он негромко, когда мы углубились в тень низких домов. — Похоже, оружие здесь говорит о высоком статусе, да и одежда нам досталась неплохая. Но все равно, людных мест будем по возможности избегать.
Точно в ответ на его слова, в ближайшей хибаре приоткрылась дверь, и показалась чья-то зеленоватая рука. Под ноги нам выплеснулась какая-то бурда, то ли испорченное вино, то ли еще что похуже. Резкий запах ударил в нос, дверь хлопнула, закрываясь, а я, тихо застонав, с трудом сдержала рвотный позыв.
— Смотри, там, кажется, колодец, — невозмутимо произнес мой спутник, и я, проследив за его рукой, увидела круглое каменное сооружение с деревянной перекладиной поверху. В горле запершило, и я поняла, что готова отдать что угодно за глоток свежей холодной воды. Все же сладковато-приторный сок Исполинского древа утолял жажду не лучшим образом.
Ингирвайзер стащил с перекладины деревянную бадью. Рукав балахона задрался, открывая мускулистое предплечье с сеткой вен, а я почувствовала, как что-то мягко ёкнуло в груди. Удивленно вскинула бровь — даже и не вспомню, когда со мной в последний раз происходило что-то подобное. Разве вот, когда совсем сопливой девчонкой была. Обычно крепкое мужское тело вызывает во мне совсем другую реакцию.
В глубине колодца гулко плюхнуло, я огляделась и, убедившись, что на улочке мы одни, приоткрыла лицо. Как же хочется залезть по шею в какую-нибудь речку, смыть с себя липкий пот и эту противную пыль, лезущую даже в нос…
Рейнар вытащил ведро. Я с наслаждением подставила ладони под холодную струю, и пила жадно, и полоскала горло. Сама не заметила, как почти всю воду потратила, а остатки капитан вылил нам на ноги. Прикусила губу, чтоб не взвизгнуть, а Рей, коротко бросив: «Прикройся!», снова взялся топить бадью.
Бодрости у меня заметно прибавилось и даже настроение поднялось. Я, прищурившись, глянула в пронзительно-синее небо, в вышине которого парила черточка-птица, а потом, пользуясь передышкой, с интересом стала разглядывать окрестности. То, что это был бедняцкий квартал, сомневаться не приходилось. Тесно стоящие хибары — каменные коробки с плоскими крышами. Небольшие, примерно в треть обычного солькорского дома. Интересно, как местные живут в такой тесноте? А вон у того дома навес из выцветшей ткани совсем порвался, болтается провисшим парусом. Да и не мудрено, улочка такая узкая, тут и двое не разойдутся. Хотя, нет, разойдутся, пожалуй, вон тем мужчинам теснота не особо мешает, идут плечо к плечу, а вот третий… ой!
Я встревоженно обернулась к ингирвайзеру, дернула за рукав и просипела:
— Ре-ей…
Но он и без меня уже всё заметил. Осторожно, даже лениво, поставил бадью на землю, и только скользнувшая к поясу рука выдала напряжение и готовность сразиться с чужаками.
Хотя, чего это я? Чужаки здесь мы…
Рейнар без лишней деликатности ухватился за веревку, потянул меня в сторону и сделал шаг вперед, закрывая собой от непрошеных гостей. Те двое, которых я заметила первыми, немного придержали шаг, перекинулись парой слов и вразвалочку пошли вперед, не сводя с нас настороженных глаз. И, пока местные не подошли впритык, чтобы мне пришлось опускать голову, я успела разглядеть третьего эврийца. Ростом немного ниже спутников, одеждой — куда хуже, а еще по лицу его расползлась черная татуировка. Она сильно отличалась от изысканной вязи спутников и смотрелась некрасиво, точно бельмо на глазу. Похоже, это был круг, в центре которого находилось еще что-то, правда, черты лица мужчины изрядно портили симметрию татуировки.
Идущий впереди эвриец что-то коротко сказал Рею, а я, спохватившись, уставилась в землю. Лужицы, оставшиеся от умывания, быстро впитывались в землю, а возле основания колодца чахла незнакомая травка. Мать Прародительница, спаси нас! Очень надеюсь, что Рейнар сумеет отвязаться от этих типов.
Ингирвайзер с ответом медлил, и я сжала кулаки, надеясь, что боль от впившихся в кожу ногтей прогонит подступающий ужас. Наконец, Фрей произнес короткое слово, отдаленно похожее на «кша!». Эвриец недовольно засопел, а потом в поле моего зрения попали ноги, обутые в сандалии. Хамелеон шагнул в сторону, кажется, пытаясь обойти капитана. Ох, чую, мною тут заинтересовались…
Благодаря стараниям Рейнара, стояли мы спиной к солнцу, но я на всякий случай зажмурилась. Закусила губу и с тоской вспомнила родной Солькор. Хочу в снег!
Резкий голос ингирвайзера произнес раздраженную тираду, а потом я почувствовала чужие когтистые пальцы на щеке и от неожиданности открыла глаза. Встретилась взглядом с ухмыляющимся эврийцем и брезгливо отпрянула. Этот гад мне что, в зубы заглядывать собрался?
— Ашшти! Ашшти! — завопил рядом другой голос, резкий и неприятный, а меня снова толкнули, впечатав в стену дома. На секунду я задохнулась от удара, а потом увидела, как с двух сторон на ингирвайзера бросаются Хамелеоны. В руке одного блеснул нож, но Рей был настороже. Коротким ударом выбил оружие, а противник заорал, когда плеть с оттяжкой прошлась по оголенному запястью.
Я присела, обхватив колени, стараясь сделаться как можно незаметнее. А ингирвайзер отражал удары уже второго нападавшего. Тот крутил в руках короткую деревянную дубину, и на губах его блуждала страшная ухмылка. Краем глаза я заметила третьего местного — того, с отвратительной татуировкой. Он отчего-то не спешил ввязываться в драку, а заинтересованно следил за бойцами, небрежно прислонившись к древку матерчатого тента у дома напротив.
Рейнар хлестнул плеткой, но, то ли оружие было ему непривычно, то ли просто не повезло, но тип с дубиной ловко ушел от удара и, вынырнув вплотную из-под руки капитана, двинул тому оружием в челюсть. От удара чалма слетела с головы ингирвайзера. Брызги крови окропили лицо и золотистую хламиду нападавшего.
Все случилось очень быстро. Раненый эвриец как раз очухался, бросился к отлетевшему в сторону ножу, но добраться до него не успел. Я сама не поняла как, но парень с татуировкой, до того безмятежной наблюдавший за дракой, вдруг оказался рядом и опустил увесистый камень на затылок горе-вояке. Тот тюкнулся носом в землю, дрыгнул ногами и затих.
А наш неожиданный союзник подхватил с земли нож и крикнул:
— Эй, антреец! Лови!
Рей уклонился от опускающейся на его макушку дубины и перекатом ушел в сторону. Тут же вскочил на ноги, точно кот на четыре лапы, и ловко поймал брошенный клинок. Короткий взмах — и хищный оскал хамелеона сполз с лица, зеленоватая кожа налилась бледностью и, поперхнувшись кровью, эвриец упал с распоротым горлом.
Рей стремительно обернулся в сторону оставшегося местного. Настороженно замер, тяжело дыша и сжимая в побелевшей кисти боевую плеть.
— Я вам не враг, — негромко произнес парень и, усмехнувшись, поднял вверх пустые ладони.
А я заметила еще одну деталь. Кожа у него, в отличие от павших сородичей, была нормальная. Чуть смуглая, но без присущей ингирам зеленцы или желтизны. А еще волосы. Грязные свалявшиеся косички, что покрывали всю голову. У большинства Хамелеонов, что мне довелось видеть, головы были бриты. Волосы если и имелись, то росли по центру, от лба и до самой холки. Кое-то заплетал их в косы, кто-то стягивал в диковинные узлы. Странная же шевелюра незнакомца вызвала недоумение. И, кажется, не у меня одной.
Рей прищурившись рассматривал нашего неожиданного союзника, насквозь прожигая того чернильным взглядом. Я бы на месте парня испугалась. Но тот отчего-то лыбился во весь рот. Будто старого знакомого встретил, не иначе.
— Полукровка? — в конце концов, задал вопрос капитан, а новый знакомый радостно кивнул.
— А то! Можете звать меня Шед.
Рей сразу расслабился. Я заметила, как опустились плечи и ослабился хват на рукояти плетки. Ингирвайзер быстро подобрал с земли потерянный платок и обмотал вокруг головы. Глотнул воды прямо из бадьи. Парнишка тоже не растерялся. Живо метнулся к одному из тел и выудил из-за пояса Хамелеона связку ключей. Я только сейчас разглядела, что следом за парнем волочится цепь. На ноге его красовался железный обруч. Полукровка провернул ключ в замке и с видом величайшего удовольствия избавился от обузы.
Кажется, наш новый знакомый оказался еще и рабом. И выходит, что это не он нас выручил, а мы избавили его от хозяев?
Откуда-то сбоку донеслись приглушенные голоса. Фрей и, теперь уже беглый, раб подобрались и синхронно обернулись на звук.
— Идем, я отведу в безопасное место, — кинул парень и, подавшись в сторону, скользнул в узкий проем меж тесно стоящих домов.
Рейнар настороженно глянул ему вслед. Я бы на месте капитана тоже не стала доверять первому встречному. Мало ли, куда он нас заведет. Но голоса все приближались, и другого выхода у нас попросту не осталось.
Рей высвободил мои кисти и, крепко взяв за руку, потащил в проем вслед за скрывшимся пареньком. Тот ушел недалеко. Ждал нас буквально за следующим поворотом. И, как только мы приблизились, началась беготня по узким кривым улочкам нищенского квартала. Думать о том, куда нас ведут, времени не было. Я только и успевала, что смотреть под ноги, чтобы ненароком во что-нибудь не вляпаться. По земле были разлиты помои, раскидан мусор и обвалившиеся кладки домов, через которые приходилось буквально перепрыгивать. А если учесть, что мы оба босиком… В общем, пришлось нам не сладко. Хорошо хоть Рей поддерживал, ни на секунду не выпуская моей руки.
Через несколько минут бешеной гонки мы, наконец, остановились в каком-то закутке. Впереди был тупик. С трех сторон нас окружали стены и развевающееся по ветру тряпье. И я сама ни за что в жизни бы не догадалась, что где-то тут есть дверь или проход.
Полукровка же ориентировался на местности превосходно. Отодвинул в сторону кусок обветшавшего навеса и скользнул в образовавшийся темный провал. Мы с Реем переглянулись и, не имея вариантов лучше, двинулись следом.
Халупа, в которую привел нас Шед, была убогой хуже некуда. В такой только бродяге ночевать. Окон нет. Свет сочится через единственную дыру в прохудившейся крыше. В углу пылится какой-то тюфяк. У стены — косо сбитый стол с сиротливо стоящей плошкой. Всюду царит жуткая пыль и разруха. У меня аж в носу засвербело и пришлось прикрыть лицо ладонью, чтобы не чихнуть.
— Что это за место? — тут же осведомился Рей, с подозрением оглядывая тесную комнатушку. Все это время ингирвайзер держал ладонь на рукояти плетки, готовый в любое мгновение воспользоваться оружием.
— Какая разница? Можете считать это моим тайным убежищем, — было ему ответом.
— А я думал рабам нельзя отлучаться от своих господ.
— Нельзя. Но попыток бегства это не отменяет, — ухмыльнулся Шед, демонстрируя чуть удлиненные клыки. Потом схватил какую-то грязную тряпицу и несколько раз лупанул ей по тюфяку, выбивая пыль. — Прошу! — широким жестом махнул полукровка, предлагая присесть.
У меня такого желания не возникло. У Рея тоже.
— Воздержимся, — за нас двоих ответил ингирвайзер, Шед же, пожав плечами, с удовольствием плюхнулся на указанное ложе.
— Ну что, обсудим наше сотрудничество? — с широкой улыбкой начал эвриец. Звериные глаза его сверкнули в полумраке, отчего у меня невольно пробежала дрожь по телу.
— Да не бойся ты, не съем, — со смешком кинул парень, проследив за моей реакцией. Он вообще как-то слишком пристально на меня пялился. Будто ощупывал взглядом, и от этого становилось не по себе.
Благо Рей уловил нездоровый интерес нашего нового знакомого и чуть сдвинулся в сторону, закрывая меня от чужих глаз. Собственнический жест, по сути, но сейчас я была ему даже рада.
— Откуда ты знаешь наш язык? — начал капитан. В отличие от собеседника, он был предельно серьезен и собран. И тоном голоса сразу давал понять, что не намерен разводить дружеские беседы.
— Мать научила. Она была из ваших. Ее держал наложницей один из местных богатеев. А меня, как исполнилось семь, продали в рабство.
Я с трудом смогла воспринять услышанное. Почему-то, когда Рей назвал Шеда полукровкой, никаких ассоциаций у меня не возникло. Зато сейчас, когда парень заговорил про мать, внутри все похолодело от ужаса. Я даже близко не могла представить себе столь противоестественную связь. Человек и Хамелеон. Вряд ли, конечно, девушка делала это по собственному желанию. Но от того становилось еще гаже.
Что же это за звери такие? Делают с нашими женщинами, что вздумается. Похищают, берут в наложницы… Да и рабство. Кажется, оно здесь на каждом шагу. Дикий, варварский мир. И сейчас я, как никогда прежде, уверилась, что необходимо сделать все возможное, чтобы не допустить этих тварей в Антрею.
— Еще вопросы будут? — меж тем со смешком осведомился Шед.
— Да. Чего ты хочешь?
— Того же, чего и все рабы. Я хочу свободы.
— А мы тут при чем? — резонно спросил капитан. Я и сама не поняла, куда клонит полукровка, пока он не пояснил:
— Боюсь, что вы как раз единственные, кто может дать мне желаемое. На Эвре полукровок ждет незавидная участь. Мы все рабы, и другого пути у нас нет. Сбежишь в город — поймают. Силком притащат к хозяевам и накажут. Хорошенько. Подашься в пустыню — сдохнешь от голода и жажды. Вариантов никаких. А вот у вас…
— Ты что же, хочешь, чтобы мы взяли тебя в Антрею? — Рей от удивления аж глаза вытаращил. А я и вовсе лишилась дара речи. Как представила, что эдакое чудо будет гулять по солькорским улицам, так не знала, смеяться или плакать.
Кажется, этот парень совсем спятил!
— Именно. А еще обеспечите защиту. Чтобы меня не пришили в первую же минуту пребывания в вашем славном мирке.
— Губа не дура… — хмыкнул ингирвайзер и покачал головой. — Что мы получим взамен?
— Мою всяческую поддержку и содействие. Не знаю, за каким лядом вы сунулись в Эвру, но без моей помощи вы тут и больше часа не продержитесь.
Ингирвайзер скептически поднял брови, но перечить не стал. Прошелся по комнате, посмотрел на дыру в потолке, а после, заложив руки за спину, обернулся к Шеду.
— Ну, предположим, я соглашусь. Хотя, честно говоря, учитывая стечение обстоятельств, возможность вернуться в Антрею видится мне довольно призрачной.
Рей стрельнул взглядом в мою сторону, а я, несмотря на духоту, царившую в помещении, зябко поежилась. В самом деле, а вдруг портал, Ключ к которому капитан угробил, был единственным? Или, может, Рей просто осторожничает и не спешит открываться перед эврийцем?
— Вся наша жизнь, по сути, призрачна, — пожал плечами полукровка, — но это не повод опускать руки.
— Пусть так. Но я сильно сомневаюсь, что ты можешь быть нам полезен. С таким-то клеймом через всю рожу. Небось, ничего кроме цепи и ног хозяина в жизни не видывал.
— Обижаешь… Пусть я и раб, но это не значит, что у меня нет глаз и ушей. А слухи в Каххаре распространяются быстрее, чем бежит шипохвостая ящерица в полуденный зной. Уж поверь мне.
— И какие нынче ходят слухи? — так это невзначай бросил Рей, но я слишком хорошо его знала, чтобы поверить в это напускное безразличие.
Шед вальяжно откинулся на своем тюфяке, заложив руки за голову, и мечтательно прикрыл глаза.
— Разные… Говорят видели недавно одного из ваших. Светленького. Вроде как даже на бабу смахивает, — хохотнул Шед, а Рей весь подобрался. — Вы, случаем, не знакомы?
— Знаешь, где его держат? — строго спросил ингирвайзер, тут же сбросив всю расслабленность.
— А как же не знать? Знаю. Все важные птицы обитают в Золотой башне. — Пояснений тут не требовалось. Я сразу поняла, что парень толкует о той медной пирамиде, что высится в центре ингирского города. Такую только слепой не заметит. — А особо ценных узников держат в тамошних казематах. И уверяю, самим вам туда точно не пробраться.