Карен уже потянулся курсором закрыть надоевшую страницу, когда вдруг заметил, как замигала новая цифра в строке комментариев. Кто-то отозвался на его игру. Отчего-то у Карена болезненно сжалось в тот момент от дурного предчувствия сердце, словно тень сгущающейся над головой беды, черным крылом мазнула его по лицу. Брезгливым жестом вытерев о штанины вспотевшие вдруг ни с того, ни с сего ладони, Грант щелкнул мышкой открывая комментарий.
"Давай я вместо него с тобой встречусь".
Коротко и по делу, вместо подписи стандартный Аноним. Карен улыбнулся, похоже, клюет. Налетевшая было, тревога рассеялась, как дым, ведь именно ради таких вот моментов и затевались сетевые провокации.
"Тоже хочешь пососать большой кавказский член?"
Карен спешил, пальцы тыкали мимо нужных клавиш, и послание то и дело приходилось править. Предощущение грядущей удачи заставляло раздувать в охотничьем азарте ноздри. Похоже, в капкан шел крупный зверь.
"Люблю отрывать таким, как ты головы. Так что, встречаемся?"
Ответ не заставил себя долго ждать. Рыба заглотила наживку, оставалось лишь правильно подсечь.
"Конечно. Предлагаю дуэль. На пистолетах!"
Ну-ка! Согласишься, или нет?
"Ебанись, какие пистолеты? Откуда?! Давай по-нормальному, на руках".
Нет, родной, что мне с твоих рук? С чем потом к куратору пойду?
"Какие руки? Мы вроде не в песочнице играем? Нет пистолета, может быть ножи?"
Херня, конечно, но хоть что-то, что позволит зацепиться. Ношение холодного оружия, статья лажовая, кто по нашим временам его не носит? Но если сделать все с умом, то позволит провести предварительное задержание, а там, мало ли что еще выплывет…
"Хорошо. Время и место?"
"Метро Ахматовская, у самого памятника, завтра, девятнадцать часов".
"Там народу в это время полно. Это же почти центр. Может, более подходящее место выберешь?"
"Обоссался, герой?"
"Нет".
"Тогда жду".
С удовлетворением вздохнув, Карен отвалился от компьютера. Можно было звонить куратору, рыбка клюнула. Наверняка это какой-нибудь скинхед, уж больно борзо общался, уверенно. Наверняка на стрелку явится с целой командой таких же отморозков и на карманах у них будет оружие, скорее всего не только оговоренные ножи. Собственно и все, можно брать. Агент Грант взял в руку холодную на ощупь трубку мобильного телефона и принялся листать адресную книгу, перебирая абонентов одного за другим. Вот окошечко выбора высветило запись "Вадим Сергеевич", замерло на ней на несколько секунд и скользнуло дальше, на имя Вахид, только после этого палец Карена нажал кнопку дозвона. Куратору можно было позвонить и позже…
За несколько километров от уютной комнаты Карена у старенького компьютера с громоздким лучевым монитором сидел молодой коротко стриженный под машинку парень, перечитывал с начала до конца ленту комментариев и улыбался самым краешком плотно сжатых губ. Его пальцы меж тем непривычно с опаской дотрагивались до затертых клавиш допотопной Svenовской клавиатуры, пролистывая ленту комментариев вперед-назад. На крепкой с плоскими, характерно сбитыми костяшками кисти синела неумелая кривая татуировка: "ВАРЯГ".
Станция бурлила народом. Впрочем, для Карена это не было неожиданностью, не зря выбирал это время и место. Операция для него должна пройти максимально безопасно, а уж в такой толпе, конечно, ни один нацист не рискнет на него напасть. Слишком много людских глаз вокруг, слишком много свидетелей. Да и Ваха с ребятами чутко отслеживают всех мало-мальски подозрительных славян появляющихся в поле зрения, страхуют Гранта, хотя он и так не хило подстрахован "акабами", почти, как спецагент в американских боевиках. Карен невольно нырнул быстрым движением во внутренний карман легкой кожаной куртки, дотронулся чуткими быстрыми пальцами до пластиковой поверхности упрятанного под ней микрофона. Куратор сейчас слышит все, что происходит вокруг его агента и, конечно, в случае чего незамедлительно придет на помощь. Несколько оперативников ФСБ, рассредоточились наверху на входе в станцию, Вадим Сергеевич там же, с ними. А за углом в неприметном проулке уже дожидается автобус с затемненными стеклами. Внутри в полной боевой готовности скучает спецназ, это на случай возможных осложнений. Десять огромных как танки, рослых парней закованных в бронежилеты и титановые сферы, затопчут кого угодно, шутя справятся и с гораздо более серьезным противником, чем банда несовершеннолетних скинхедов. Так что Карен чувствует себя уверенно, как никогда, абсолютно спокойно и ненапряжно. Страха нет, нет…
Вот только почему-то то и дело слабнут ноги в коленях, становятся ватными мышцы и неприятно часто колотится в груди сердце… Вроде и роль живца он играет не впервые, и подстраховка сегодня двойная. Не только "акабы", но еще и свои друзья-единомышленники, что гораздо надежнее… Нет, не отпускает непонятное волнение, тоска накатывает смертная, так хочется плюнуть на операцию и бежать отсюда, куда глаза глядят, бежать, забыв про все, не останавливаясь и как можно дальше… Муторно, страшно… Нет, нет, страха нет. Я спокойный и сильный, рядом друзья, я ничего не боюсь… Минутная стрелка ползет со скоростью беременной улитки, до назначенного времени пять минут. Позвоночник продирает мелкой противной дрожью… Господи, да что со мной?
Железяка стоял перед входом в метро и, ежась под порывами холодного ветра, тоже смотрел на часы. Без пяти минут, пора бы им появиться, однако… И как угадал, в кармане куртки противно откашлявшись всхрапнула рация.
– Это "третий". У меня пошло движение. Около десятка бритых, идут к метро.
Ну что, началось, похоже, Железяка хищно ухмыльнулся, уже не скрываясь, вытянул рацию из кармана и поднес к губам.
– Внимание, это "первый", приготовиться к работе…
План был прост и уже неоднократно обкатан на подобных же ситуациях. Ключевым моментом тут выступал выбор для стрелки людного места, в котором даже самый отмороженный скин не решится напасть на агента. В данном случае – станция метро в самом центре города практически в час пик. Отличный выбор. Все подходы к станции отслеживались оперативниками в штатском, спецназ в автобусе ждал своего часа в сторонке, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и вместе с тем в случае необходимости мгновенно оказаться рядом. Бритые – противник серьезный и опасный именно своей идейной заряженностью и безрассудной храбростью, вполне могут оказать весьма ожесточенное сопротивление. Впрочем, в данном случае это только в плюс, чем больше будет оснований подольше оставить задержанных за решеткой, тем больше шанс на плодотворную с ними работу. Возможно, кого-то из тех, кто душой послабже удастся даже взять на связь, сделать агентами внутри движения. А с остальных хотя бы контакты стрясти – телефоны с мобильников, адреса и клички из записных книжек, все пригодится, любая мелочь когда-нибудь может оказаться полезной.
Итак, все подходы к месту встречи по земле надежно перекрыты, есть еще правда незначительный шанс за то, что скиновская бригада подъедет на самом метро, прямо до указанной станции. Вряд ли, конечно, куда без предварительного сбора и разведки? Но тоже возможно… На этот случай на Гранте надет специальный микрофон, просто так же не бросятся, к тому же прямо среди толпы. Сначала начнут разговор, кто такой, мол, почему такой борзый, станут разогревать себя, настраивать на предстоящее избиение. Вполне хватит времени среагировать и спуститься вниз. Да и спускаться, скорее всего, не придется, надо быть сумасшедшим, чтобы устраивать драку прямо на станции, слишком много ненужных свидетелей, слишком близко патрули милиции метрополитена, спалишься так и не доведя дело до конца. Потому, три к одному, сами поднимутся наверх в поисках удобного местечка для продолжения разговора, а тут их уже будут ждать.
Короче все варианты просчитаны и отработаны. С некоторых пор подобные операции уже превратились в привычную рутину. Вон и от доклада засекшего скинов оперативника ничуть не веет обычным тревожным азартом, просто ленивая констатация факта, расслабленная, нерабочая интонация… Надо бы взбодрить товарища, все же не на курорте.
– Внимание, "третий", это "первый", доложи обстановку!
В принципе докладывать особо нечего, все и так ясно, но "третьему" не помешает слегка напрячься для профилактики.
– Восемь бритых, оружия не наблюдаю, вид характерный, возраст до двадцати… – быстрой скороговоркой забубнил оперативник. – Вышли с Кривоколенного, идут в мою сторону, темп движения средний, можно перехватить в следующем квартале…
"Я и без тебя соображу, где перехватывать", – неприязненно скривился Железяка, однако голос в эфире прозвучал абсолютно бесстрастно, не выдавая чувств командующего операцией:
– Понял тебя, "третий", понял. "Орбита", выходите на вторую исходную, там будет встреча, как поняли?
– Понял тебя, "первый", выдвигаюсь, – в ответ прохрипел эфир, голосом командира группы спецназа.
Бойцов милицейского спецназа в народе за их экипировку и, особенно за круглые титановые шлемы-сферы, прозвали "космонавтами". Прозвище быстро прилипло и въелось в повседневную жизнь отряда, порой и сами бойцы употребляли его в разговоре между собой. Вот и сейчас, Юрка Колесниченко, командовавший спецурой, не без юмора выбрал себе именно космический позывной.
Однако пора было двигаться и Железяке, если он, конечно, хотел принять личное участие в назревающем спектакле. А он, разумеется, хотел, иногда по горячему, сразу после силового задержания удается получить такие признания, на которые потом опомнившегося и пришедшего в себя арестанта уже не раскрутишь даже самыми хитроумными уловками. Момент упускать никак нельзя, да и проконтролировать ситуацию лично тоже стоит, "космонавты" ребята резкие, как бы не покалечили кого. Отписывайся потом… Бритые через одного несовершеннолетние, хотя возраст не делает их мене серьезными противниками. Но вот закон ничего не говорит о том, что у пятнадцатилетнего пацана может быть при себе настоящий боевой нож, а то и пистолет, плюс навыки владения оружием на уровне не многим хуже, чем у бойца спецподразделения. Наоборот, дословно одна из ведомственных инструкций по применению табельного оружия гласит: "… запрещается применять оружие против несовершеннолетних, если возраст их очевиден, или известен". Вот тебе и весь сказ. И следующее дальше: "за исключением случаев совершения ими группового, или вооруженного нападения, угрожающего жизни и здоровью сотрудника, или граждан…", уже не очень спасает ситуацию. Любой мент доподлинно знает, как, при желании, выворачиваются в суде эти фразы опытными адвокатами. Так что до серьезных разборок с малолетками лучше не доводить. Себе дороже может выйти.
Бесцеремонно расталкивая поток спешащих к станции метро людей, Железяка быстрыми шагами двинулся по улице, благо идти не далеко, один квартал. Краем глаза засек мелькнувших у входа в подземный переход на той стороне коллег. Правильно, пока рано сниматься с точек, вдруг бригада не одна и сейчас подвалят еще. Хотя вряд ли, скиновские команды, как правило, не многочисленны, ведь чем больше народу в группе, тем выше вероятность провала. Так что справедливость принципа: "лучше меньше, да лучше" здесь усвоили на отлично.
А вот и спецы, "ПАЗик" с затемненными до полной непрозрачности снаружи стеклами и голубыми милицейскими номерами тихонько припарковался у самого тротуара. В зоне действия знака "остановка запрещена", между прочим, невольно отметил Железяка, недовольно куснув губу. Надо будет пояснить водителю, что на операциях не стоит привлекать к себе лишнего внимания такими демонстративными жестами. А лучше Юрке объяснить, пусть сам со своими дуболомами разбирается, они один хрен нормальных слов не понимают. А указывать его бойцам на косяки на их внутреннем диалекте, то есть в ринге с перчатками на руках, Железяке откровенно слабо, несмотря на всю спортивную подготовку. У этих ребятишек практики немеряно, чуть не каждый день выезжают, да и возраст уже не тот, чтобы силушкой богатырской меряться.
Задние двери автобуса разъехались в сторону и три ловкие фигуры в сером ментовском камуфляже выпрыгнули на асфальт. Ага, первые пошли… Бойцы постояли несколько секунд осматриваясь, потом неспешной рысцой направились за угол дома, аккуратно придерживая закинутые через плечо короткие автоматы. За ними появилась следующая тройка, эту уже возглавлял сам Колесниченко, огромный с медвежьими повадками добродушный здоровяк, приехавший откуда-то с Украины и на этом основании то и дело сбивавшийся на мягкий хохляцкий акцент.
Хоть на бойцах, как и положено, в таких случаях, были надеты скрывающие лица маски, но любой хотя бы раз лично видавший Колесниченко опознал бы его среди них в два счета. Поведя богатырскими плечами, словно разминая перед дракой затекшие мышцы, спецназовец махнул своим рукой, и тройка неспешно, вроде даже лениво двинулась к проспекту. За ней последовала еще одна. Водитель остался при машине.
Железяка еще ускорил шаги, чтобы успеть пересечься со спецназом до того, как они дойдут к перекрестку. Всегда лучше быть поближе при первом контакте, уж больно скоротечен обычно этот момент, когда в дело вступают ребятки Колесниченко. Несколько секунд кажущейся со стороны абсолютно бестолковой суеты, беготни и криков и вот уже злыдням навешали по соскам, и волокут их, сломленных, взятых под полный контроль болевыми приемами в автобус. И невдомек стороннему зрителю, что вся эта кажущаяся суета на самом деле четко распланирована и отработана многочасовыми до пота и крови тренировками. От того и нет, как правило, у бандюков ни единого шанса оказать милицейскому спецназу достойное сопротивление.
Он не успел совсем чуть-чуть, до перекрестка с узким, примыкавшим к проспекту переулком осталось всего несколько шагов, когда из людского потока на той стороне показались те, кого они ждали. Молодые, уверенные в себе, спортивные… Они подобно акулам легко бороздили толпу, разрезая ее на части. Им уступали дорогу, с неприкрытым страхом поглядывали в след. Даже на расстоянии сразу ощущалась жесткая агрессивная энергетика, сбитых в стаю подростков. Естественно, никто из мирных граждан оказаться у них на дороге не жаждал. Жались к стенам домов, косились исподтишка с опасливым интересом. До синевы выскобленные головы вызывающе поблескивали под лучами закатного солнца, тяжелые ботинки гулко били мощными подошвами в асфальт, форсистые кожаные куртки, неизбежный "Лонсдейл", небрежно распахнуты, открывая обтянутые плотной тканью футболок литые грудные мышцы. Да, и как это "третий" определил, что перед ним несовершеннолетние? Непонятно… Разве что по едва тронутым первым пушком растительности лицам. Если смотреть по суровости комплекции, так никакие это не детки – матерые мужики, под стать "космонавтам" только без шлемов и броников.
Колесниченко со своими бойцами выплыл из-за угла, когда бритым оставалось до него буквально пару метров. Встретились лоб в лоб неожиданно, на то и был расчет.
– Стоять, орлики! – зычно скомандовал хохол. – А ну отходим к стеночке! Руки держим на виду! И не дергаться!
Бойцы за спиной командира напряглись, готовые с ходу пресечь на корню, вбить тяжелыми ботинками в асфальт любую попытку сопротивления. Однако, скины, против ожидания, настроены были, кажется, мирно.
– Иди в жопу, орлик! – вяло пискнул кто-то из задних рядов.
– Опа, кто здесь? Акабы? – дурашливо вылупил глаза один из стоящих впереди.
Вот собственно и вся реакция, ни попыток рвануть в сторону, ни нервозных движений по карманам, чтобы сбросить все неположенное, пока не начали шмонать, ни агрессии… Странно, не типично… Железяку впервые с начала операции пронзило изнутри острое предчувствие фатальной ошибки, ощущение непоправимости всего происходящего… Он даже глаза на секунду прикрыл и застонал тихонько, настолько явственным было это зародившееся внутри чувство.