— Пусть понимают, как хотят! — Макс остался непреклонен. — Я предпочитаю иметь чистую совесть в собственных глазах, а не в глазах окружающих!
Николай только головой покачал, глядя, как майор уходит в сторону своей машины. Агафья появилась несколько минут спустя. Она снова натянула джинсы и безразмерную футболку, и стала похожа на девчонку-заморыша.
— Наконец-то переоделась, — сказала она с улыбкой, усаживаясь в старенький Жигуленок.
— Ты не обижайся на Макса, — тихо проговорил Николай, пытаясь завести мотор. Машина чихала, кашляла, но ехать не желала. — Он вовсе не такой придурок, каким выглядит.
— Я и не обижаюсь, — ухмыльнулась Агафья. — Он мне неприятен, не спорю. Но мне вообще не нравятся мачо. Никогда не понимала девушек, которые фанатеют от подобных роковых красавцев. Обычно это самодовольные бабники, считающие особ женского пола глупыми, слабыми, ни на что не способными гусынями.
— Да это совсем не про него!
Девушка вдруг внимательно посмотрела на капитана.
— Значит, подполковник солгал, когда сказал, что у майора Реброва чуть ли не каждые полгода новая сожительница, и в подружках у него побывала половина женского состава нашего отделения?
— Не солгал, — вынужден был признать Николай, мысленно проклиная всюду сующего свой нос Ильина, — но…
— Что и требовалось доказать, — отрезала девушка, снова отвернувшись.
Копейка, наконец, завелась, и мужчина, вынужденный сосредоточится на дороге, не нашелся с ответом.
Глава 13
Четверг
На следующий день парочка подошла к дверям кабинета одновременно с майором.
— Здравия желаю, товарищ майор, — рявкнула девушка над ухом у Макса, когда он пытался подрагивающими с похмелья пальцами отпереть замок. Мужчина подскочил от неожиданности, ключи и папка, которую он прижимал локтем к боку, полетели на пол.
— Зачем же так кричать? — страдальчески сморщился он, потирая виски.
— Согласно указу Петра Первого от девятого декабря одна тысяча семьсот девятого года, который пока никто не отменял, подчиненным, перед лицом начальствующим, должно иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство! — не понижая голоса, отрапортовала нахальная девица.
Николай отвернулся в сторону, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Майор промолчал, кое-как подобрал с пола свое имущество и, наконец, отворил дверь. Агафья промаршировала внутрь, громко бухая тяжелыми бутсами по доскам пола.
— Разрешите приступить к изготовлению бодрящих напитков для младшего начальствующего состава? — снова проорала девушка, делая вид, что не замечает перекошенную физиономию «начальника».
— Разрешаю… — едва не простонал майор, в то время, как Николай снова уткнулся в стену, трясясь всем телом от беззвучного хохота. Агафья простучала башмаками в обратном направлении с чайником в руках. Каждый ее шаг отдавался в больной голове Макс ударом кувалды. Наконец, дверь за ней закрылась.
— Это исчадье ада, а не девушка, — проговорил майор, прижимая пылающий лоб к холодному оконному стеклу.
— Сам виноват, — хмыкнул Николай, утирая выступившие на глазах слезы. — Как думаешь, правда был такой указ, или она его выдумала, чтобы тебя позлить?
— Думать я сейчас не способен. Если тебе интересно, поищи в интернете… — пробормотал Макс и, заслышав в коридоре шаги, снова страдальчески сморщился. — О, Боже, она идет обратно…
Оживший кошмар майора прогрохотал к подоконнику, и вскоре перед Николаем и девушкой дымились две кружки.
— А мне? — удивленно ляпнул Макс и тут же пожалел о том, что вообще о себе напомнил. Агафья подскочила и, вытянувшись по стойке смирно, снова заорала:
— Точное выполнение приказов вышестоящего начальства является обязанностью всего личного состава! Мне было дано разрешение приготовить кофе для младшего начальствующего состава! Служащие в звании майор и выше относятся к старшему начальствующему составу!
— Все. Все, — взмолился Макс. — Понял. Не хочу никакого кофе. Ничего не хочу. Только замолчите, лейтенант.
— Есть замолчать! — рявкнула напоследок девушка, снова усаживаясь на свое место. Николай, не в силах сдержаться, повалился на стол, оглашая комнату своим басовитым хохотом.
— Что у вас тут за веселье? — сунулся в двери недовольный Ильин.
— Майор Ребров анекдот рассказал, — сквозь смех проговорил Николай.
— Лучше бы делом занялись, — буркнул подполковник. — Лейтенант Полозкова, сходите в оружейку. Разберитесь там с ними, Вы табельное оружие будете в отделе оставлять или домой забирать. Во всем должен быть порядок.
Агафья, насмешливо поглядывая на Макса, набрала в грудь воздуха, будто собираясь снова заорать, но ответила нормальным тоном:
— Сейчас схожу, Иван Феликсович. Спасибо, что напомнили.
Ильин и Агафья покинули кабинет.
— Исчадье ада… — пробормотал Макс, как только они ушли.
— Кто из них? — насмешливо уточнил Николай, наливая кофе для друга.
— Оба! — буркнул майор, забрасывая в рот несколько таблеток анальгина.
— Дурень… Ладно, оставим это. Давай мне адреса, которые Агафья вчера притащила. Я возьму дежурную машину и туда скатаюсь. Может, девчонка опять окажется права, сразу и повяжем фигуранта. А ты сиди тут и не высовывайся хотя бы до обеда. Не хватает еще, чтоб Бурундук просек, что ты опять с бодунища. Он и так уже на тебя косо поглядывает.
Когда вернулась из оружейки Агафья, Николая уже не было. Макс сидел, уставившись в какой-то протокол. Но спроси его, что там написано, он бы не смог ответить. Девушка прошла на свое место и, не обращая на майора никакого внимания, бодро застучала по клавиатуре, набирая какой-то текст из вчерашней бумажной горы. Они просидели так часа два, делая вид, что не замечают друг друга, когда в кабинет без стука сунулся взъерошенный Ильин:
— На выезд, — бросил он. — Корбов звонил. Просил подкрепления. Стрельба у него.
Макс подорвался, забыв про больную голову, и взглядом осадил дернувшуюся одновременно с ним девушку.
— А вам, лейтенант Полозкова, что, особое приглашение на гербовой бумаге требуется?! — рявкнул снова появившийся в дверях подполковник, — На выезд, живо!
— Корбов сказал, что явился туда с намереньем опросить возможных свидетелей, — сухо вводил их в курс дела Ильин, пока они тряслись в раздолбанном полицейском уазике. — Только представился, а по нему прямо через дверь палить начали…
— Он цел? — перебил Макс, наплевав на субординацию.
— Цел, цел, — отмахнулся начальник. — Квартира на первом этаже, двухкомнатная. Судя по всему, там засели террористы. И появления капитана Корбова они явно не ожидали. Благо окна выходят только на одну сторону дома. Пэпээсники перекрыли входы-выходы. Территория перед балконом отлично просматривается. ОМОН я уже вызвал. Наша задача не выпустить их из дома и не допустить жертв среди гражданских, пока подкрепление подъедет. Все ясно?
— Так точно, — отозвались слушатели в один голос.
Когда они вывалились из салона, Ильин сразу побежал к стоявшей чуть дальше дежурной машине. Макс крепко схватил Агафью повыше локтя и быстро повел в сторону от балкона, с которого доносились редкие выстрелы. Он утащил девушку на противоположную сторону девятиэтажки и отпустил только возле палисадника на заднем дворе, куда даже звуки выстрелов едва доносились.
— Вот тут стоишь, — приказал он.
Девушка недоумевающе оглядела пустую детскую площадку, толстый ствол корявого, недавно обрезанного тополя, куски которого все еще лежали вокруг, и перевела взгляд на майора:
— Тут же никого нет. Окна квартиры выходят на противоположную сторону…
— Вот именно, — прошипел Макс, раздраженный необходимостью возиться с девчонкой. — Окна и пули там, а ты тут. И только попробуй отсюда уйти, пока я лично за тобой не приду! Рапорт подам, чтоб тебя уволили за неподчинение приказу! Все ясно?
— Но…
— Я спрашиваю, вам ясен приказ, лейтенант Полозкова?! — рявкнул майор, потеряв всякое терпение.
— Так точно, — сдалась девушка.
Не тратя лишнего времени, Макс порысил обратно. Рядом с домом уже стояла скорая, и фельдшер как раз перевязывала окровавленную руку Николая.
— Во, блин! — воскликнул майор, моментально забывая про строптивую девчонку. — А Ильин сказал, что ты цел! Сильно зацепило?
— Да ерунда, — быстро ответил Николай. — Только царапнуло. Новую футболку мне испортили, сволочи!
— Кто там засел? — спросил Макс, присаживаясь на подножку. Открытая дверца прикрыла его от ветра, и он закурил.
— А черт его знает, — пожал плечами Николай, вызывая возмущенные протесты девушки, которая орудовала бинтом. — Извините. Я только и успел сказать, что из полиции, как они прямо через дверь палить начали. Но голос вроде был с акцентом. Я сразу в отдел позвонил. Дом большой, а нам только заложников не хватало.
— Ильин сказал, что ОМОН на подходе. Сейчас возьмут уродов тепленькими.
— Да пора бы уж. А то что-то они там затихли.
Макс только сейчас обратил внимание, что действительно уже какое-то время почти не слышит выстрелов:
— Может, патроны кончаются, — предположил он.
— Может. ОМОНовцы разберутся.
В этот момент подъехал автобус, из которого горохом посыпались крепкие парни в масках и с автоматами. Через полчаса все было кончено. В дверях появился капитан ОМОНовцев с разочарованной миной на лице.
— Взяли террористов? — нетерпеливо спросил Ильин, перехватив его прямо на крыльце. Во время операции он не высовывался из-за корпуса дежурной машины, которая стояла от опасного балкона на самом большом расстоянии, но явно уже готовился крутить дырочку под орден за раскрытие террористической группировки в самом центре Санкт-Петербурга.
— Какие там террористы! — отмахнулся усталый мужик лет сорока. — В комнате целая химическая лаборатория. Похоже, экстази штамповали уроды или что-то такое.
Подполковник бодро нырнул в подъезд — нарколаборатория, конечно, не так круто, как террористы, но тоже сойдет. Макс проводил карьериста насмешливым взглядом. Командир ОМОНовцев пошел к машине, но заметив, что Николай курит, свернул к нему.
— Сигареткой не разодолжите? — спросил он подходя. — Забыл свои, а мои орлы, как назло, подобрались некурящие.
Николай протянул пачку, а Макс, поднявшись с подножки машины, подал зажигалку. ОМОНовец вздрогнул:
— А я вас не заметил за дверцей, — усмехнулся он, прикуривая.
— А химиков-то этих взяли? — поинтересовался Макс, убирая зажигалку обратно в карман.
— А черта с два, — спокойно отозвался ОМОНовец. — Ушли, суки.
— Как? — поразился Николай. — Все выходы же перекрыты!
— На балконе — магнитофон стоит, он нам уже минут пятнадцать эту канонаду хренову играл. А пока мы ушами хлопали, эти твари через подвал ушли. Они люк заранее прямо из комнаты прорубили. Дом большой, а в подвале уже пусто. Мы проверили. Вон сколько окон, — мужчина кивнул на длинный ряд подвальных окошек у самой земли, некоторые из которых были приоткрыты. — На другую сторону дома вышли. Ищи их теперь…
— А… — Макс побелел, как полотно, смял в кулаке тлеющую сигарету и, оттолкнув ОМОНовца, бросился к дому. Николай побежал за ним.
— Куда ты? — капитан нагнал друга возле угла здания и схватил его за плечи, не пуская дальше. — Ты, что, свихнулся? Они уже давно ушли!
— Пусти! — попытался вырваться тот. — Там девчонка! Я туда девчонку поставил!
— А, черт, — выругался Николай, и на задний двор они влетели вдвоем.
Палисадник был пуст. Где-то в ветвях обрубка тополя чирикали птицы. Доносился глухой шум машин с дороги. И никого. Макс ткнулся спиной в стену, не находя в себе сил идти дальше.
— Они ее убили. Эти ублюдки. Они ее убили, — прошептал он, хватаясь за голову. — Я решил, что здесь ей ничего не угрожает. И оставил ее здесь. Одну…
— Майор Ребров, — проговорила выходящая из-за ствола дерева девушка. — Операция уже закончена? Мне можно покинуть свой пост?
— Слава Богу, — выдохнул Макс, пряча лицо в ладонях.
— Агафья… А мы уж испугались, что ты потерялась, — улыбнулся Николай, заслоняя своей широкой спиной друга, который все никак не мог прийти в себя.
— Нет. Я не потерялась, — усмехнулась девушка, показывая, что нарочито веселый тон капитана ее не обманул. — А вот место дислокации пришлось сменить. Не хотелось, чтоб меня подстрелил какой-нибудь придурок.
— Ты уже знаешь, что фигуранты смылись? — удивился капитан. — Откуда?
— Никуда они не смылись, — спокойно ответила она. — Вон, за бревнышком загорают. Но я же не могла знать, сколько их всего. Вот и убралась с линии возможного огня, как велит инструкция.
К машине они вышли втроем, пинками подгоняя перед собой двух неопрятных лохматых парней. Один сквозь зубы ругался матом, потирая разбитый затылок, а второй, сильно смахивающий на гориллу, не переставая, бормотал: «Как так? Ну как так-то?».
— Как же ты их взяла? — спросил Николай, пока пэпээсники паковали клиентов в уазик.
— Да много ли им надо, наркошам болезным, — легкомысленно отмахнулась девушка. — Стою себе, на солнышке греюсь, птичек слушаю, смотрю, а из подвального окошка кто-то лезет. Думаю, мол, алкаши чей-то погреб обобрали. Один, тот, что на обезьяну похож — вылез, осмотрелся и меня заметил. Говорит: «Ты ничего не видела, сука». И отвернулся. Наверное, второму хотел помочь. А я не люблю, когда меня обзывают. Дала ему по дурной голове, он и упал. Второй вылез и на товарища своего уставился, как баран. Я-то, пока он в подвале шуршал да матом ругался, за дерево спряталась. Почесал этот сморчок репу и потащил своего дружка в палисадник. Как раз к моему тополю. Согнулся в три погибели, задницу выставил, пистолет из кармана торчит, матерится, хрипит, но тащит, старается. Как до меня добрался, так я его и приложила по затылку. Улеглись они рядышком. А пистолет вообще в сторону отлетел. Мне только и осталось, что пукалку подальше пнуть, да браслетами их к тополиному бревну прицепить. Потом я этих гавриков быстренько обхлопала на предмет дополнительных подарков и обратно за дерево встала. Мало, ли, может, там еще третий есть. А я пока на тот свет не собираюсь.
— А что ж ты на помощь не позвала?
— Кого? Господа Бога? Кто бы мои вопли услышал, если до меня даже выстрелы едва-едва долетали.
Тут к ним подошел хмурый Ильин:
— Возвращаемся. Ребята из отдела по борьбе с наркотиками уже подъехали. Они тут сами разберутся. — Начальник был явно не доволен, что обещающее быть громким дело уплыло из рук. — А от вас, лейтенант Полозкова, я жду подробный рапорт о вашем геройстве. Кстати, и ваш, майор Ребров, рапорт по этому вопросу я буду читать с большим интересом.
Начальник злобно покосился на молчаливого майора и уселся в патрульную машину. Оперативники утрамбовались в уазик. В полном молчании они доехали до отделения, и подполковник сразу побежал в кабинет Бурундука.
— Ты иди наверх, — подтолкнул Николай девушку. — Мы перекурим и подойдем.
Агафья ушла, а капитан повернулся к другу.
— Успокоился? Или полчасика вокруг конторы погуляем? Тебя трясло всю дорогу, как в лихорадке.
— Да нет, нормально уже. Покурим и пойдем. Надо рапорт написать. А, то, кроме выговора за то, что девчонку подставил, получу еще и за несвоевременность.
Но заняться рапортами им не удалось. Едва они поднялись наверх, как в кабинет снова сунулся Ильин. Досада на его физиономии сменилась злорадством:
— Вы трое. К полковнику на ковер. Расскажете, как все это вышло.
— Если Ребров выставит меня лгуньей, я из него котлету сделаю, — шепнула девушка, проходя мимо Николая. — Предупреди его.
Ничего не понимающий капитан, пропустив девушку и, пользуясь тем, что Ильин пошел по коридору рядом с ней, обернулся к другу:
— Макс, Агафья что-то задумала. Не подставь ее.
Майор поднял голову на его тихий голос, но ответить ничего не успел. Подполковник заворчал, поторапливая друзей. Так они вошли в кабинет начальника убойного отдела, впереди довольный Ильин с девушкой, а следом Макс с Николаем. Бурундук стоял у окна спиной к двери и обернулся только тогда, когда посетители расселись за длинным столом для совещаний.