Пока мужчина плескался в душе, Агафья непостижимым образом успела завести тесто и, налепив пирожков, сунула их в духовку. Потом ванну заняла девушка, а капитан сидел на кухне и, принюхиваясь к аппетитным ароматам корицы и еще чего-то незнакомого, но очень вкусного, раздумывал над ее словами. Действительно, получалось, что те, кто мог бы убить Порошенко, по той или иной причине поступили бы как-то по-другому.
Агафья появилась на кухне в махровом халате и тут же закрутилась у плиты.
— Тебе помочь? — спросил он, желая нарушить долгое молчание. Но девушка неожиданно согласилась:
— Да, достань протвень, пожалуйста.
Николай полотенцем вытащил железный лист, на котором расположились полтора десятка румяных ватрушек с корицей. Вскоре они уже с аппетитом ужинали, запивая ароматную выпечку крепким горячим чаем. Мужчина поймал себя на том, что вот конкретно сейчас он полностью счастлив. На улице в кои-то веки светит яркое солнце. В понедельник его ждет иногда грязная и опасная, но такая любимая работа. Рядом сидит веселая, все понимающая девушка, с которой можно обсудить любое дело. И дома снова пахнет пирогами, как тогда, когда он еще мальчишкой на пару с Максом таскал у матери горячие плюшки. Николай помрачнел, вспомнив о друге. Как он там? Один в пустой квартире. Очередная козочка пока не появилась…
— Агафья, ты не против, если я позвоню Максу? Надо бы и с ним обсудить твои мысли на счет Порошенко.
— А почему я должна быть против?
— Я хочу позвать его сюда.
— Ты хозяин, — безразлично пожала плечами девушка, хотя было заметно, что идея ей не очень понравилась, — и волен приглашать к себе кого угодно. Я уйду в свою комнату и мешать вам не буду.
— Зачем уходить? — беспомощно проговорил Николай. — Все равно нам по этому делу вместе работать… и вообще…
— Неудобно тебе между нами, да? — с каким-то сочувствием сказала она, глядя ему в глаза.
— Да! — выдохнул капитан, решив отбросить всякие политесы.
— Не жалеешь, что взял такую квартирантку?
— Нет! Даже в мыслях не было! Но ты пойми, мы с Максом, как братья! Я его всю жизнь знаю…
— А меня — всего месяц, — закончила девушка. — Я понимаю. Я поищу другое жилье.
— Да нет же! — возмутился Николай. — Все ты неправильно понимаешь. Я и тебя как будто всю жизнь знаю. С тобой просто. Понятно. А он — брат. Мы вместе через такое прошли… А вы грызетесь, как кошка с собакой. Ну, что мне, разорваться между вами?
Он уронил голову на руки, не зная как еще объяснять необъяснимое. Девушка встала и вышла в коридор. Вскоре оттуда донесся ее голос.
— Здравствуйте, товарищ майор. Это Полозкова беспокоит. Если у вас нет планов на сегодняшний вечер, то, может быть, Вы подъедете? Видите ли, полковник приказал думать, вот мы и думаем, но без вас как-то плохо получается. Нет, я не шучу. Вы единственный из нас, кто видел Порошенко при жизни. Да, спасибо. Тогда мы Вас ждем.
Агафья снова вернулась на кухню и с улыбкой посмотрела на ошарашенного капитана.
— Он приедет через полчаса.
Макс появился только через час.
— Прости, брат, задержался. Я машину не стал брать, — возвестил он, входя в прихожую. — Зато прихватил вот это.
Майор показал другу бутылку коньяка.
— Да ты с ума сошел! — возмутился Николай и, воровато оглянувшись в сторону кухни, сунул компрометирующую емкость в ботиночницу. — Агафья тебя бабником считает! Хочешь, чтоб она еще и решила, что ты алкоголик?
— Нет, ну, а выпить за знакомство, прописаться, так сказать?
— Я тебе выпью, — проворчал капитан, сообразив, что друг уже успел накатить, хоть и немного. — Послушай, майор. Мне надоело между вами буфер изображать. Девчонка первый шаг сделала, вот и не усугубляй. Никакого бухла. И донжуанские замашки свои засунь куда подальше. Понял?
— Да ладно, ладно, — хмыкнул Макс, — я вообще-то сюда думать приехал, а не замахиваться. Тем более было бы на что замахиваться.
— Болтун, — проворчал Николай, пропуская его на кухню.
— Майор Ребров по вашему приказанию прибыл, — шутливо козырнул юморист.
— К пустой голове руку не прикладывают, Максим Андреевич, — усмехнулась девушка поднимаясь. — Вам ли этого не знать?
— Ну и язва Вы все-таки, Агафья… Как Вас по батюшке?
— Кузьминична, — подсказала она. — А вы чего ожидали, коли начальство меня Ваш высокий профессионализм перенимать обязало. С кем, как говорится, поведешься…
— Брэк! — вмешался Николай, опасаясь, что словесная пикировка зайдет слишком далеко. — Шпаги в ножны, господа.
— Все в порядке, Николай. Это у нас с Максимом Андреевичем сложился такой стиль общения.
— Знаю я ваш стиль общения, — проворчал капитан.
— Да, Коль. Агафья Кузьминична все правильно поняла. Кстати, прошу прощения за излишнюю резкость пару дней назад, Агафья Кузьминична, — Максу, похоже, очень понравилась называть девушку по имени-отчеству, — не приучен за чужие заслуги похвалу получать-с.
— Стечение обстоятельств, Максим Андреевич, — Агафья даже насмешливо присела в подобии реверанса.
— Так. Хватит, — снова вмешался Николай. — Макс, угомонись. Агафья, отшлепаю.
Все трое расселись за столом. Кинув на майора быстрый взгляд, девушка пододвинула ему блюдо с ватрушками:
— Вы успели поужинать, Максим Андреевич?
— Разумеется, — отозвался Макс.
— Интересно, чем? — как бы невзначай, пробормотала девушка, наблюдая, как он плотоядно вгрызается в румяное тесто.
— Пища богов, — прочавкал Макс, не обративший внимания на ее слова.
— Давайте все-таки исполним наказ высокого начальства и немного подумаем о нашем деле, — заговорил Николай.
— Вы уже наелись, вот вы и думайте, — отмахнулся майор. — Агафья Кузьминична, если я попрошу у Вас кружку чаю, это будет расценено как проявление неуставных отношений?
— Будет, — усмехнулась девушка, снова поднимаясь, — но чай Вы все-таки получите.
— Благодарствую, Агафья Кузьминична.
— Блин! Хватит реверансов! — не выдержал Николай, но, увидев веселые рожи друзей, замолчал. «Черт с ними, — подумал он. — Пусть лучше прикалываются, чем грызутся».
Пока Макс уничтожал ватрушки, капитан рассказал ему, что надумала Агафья.
— Получается, — закончил он, — что такие дорогостоящие сложности, как снайперка или киллер, не нужны.
— Получается, так… — протянул Макс, закуривая. — И что мы имеем в результате?
— А в результате получается несколько групп версий, Максим Андреевич, — вмешалась Агафья, выкладывая на стол папку. — Но это потом. Для начала, исходя из материалов дела Порошенко, я составила примерный перечень тех, кто мог желать ему смерти. Надо признать — впечатляет. А теперь давайте подумаем, сколько стоил наш труп.
— В каком смысле? — опешил Николай.
— В самом прямом. Сколько стоит нанять высококлассного киллера с качественной снайперской винтовкой, который настолько виртуозно с ней обращается, что днем, как минимум из арки, если не из двора, пристрелил жертву в подъезде напротив? Учитывая то, что стрелять ему пришлось через два тротуара, набитых людьми, и поток машин на дороге. И никто ничего не заметил.
— Очень дорого, — признал Макс. — Даже для ничтожной цели типа Порошенко.
— Вот вариант подешевле. Предположим, что стрелял не наемный киллер, а мститель с хорошей боевой подготовкой. Но ему бы потребовалось оружие. Возьмем перечень винтовок, из которых могла вылететь подобная пуля. Даже без баллистической экспертизы выбор ограничен. Ценовая категория, учитывая оптический прицел, колеблется от трехсот тысяч рублей и выше. Итого мы имеем, что наш труп стоил как минимум эти триста тысяч рублей. Среди тех, чьи имена всплыли в деле, ни у кого не было таких денег.
— Может, там не все всплыли, — предположил Николай.
— Не спорю, — согласилась Агафья. — И это первая версия. Снайпер мстит Порошенко, но пока рядом с ним не засветился ни прямо, ни косвенно. Второй вариант. Кто-то из списка достал необходимую сумму. Продал квартиру или машину, например. Это легко проверить.
— А есть еще и третий? — поинтересовался Макс.
— Есть, но он маловероятен. Порошенко мог влезть куда-то или узнать что-то уже после того, как его арестовывали. Впутался в серьезные дела серьезных людей, и его убрали. Вопрос: куда мог влезть мелкий никому не нужный дилер? Что он мог такого узнать, чтобы его потребовалось так картинно убирать? Ведь большие дяди не путаются с мелкой падалью типа него.
— А конкуренты?
— Я уже говорила Николаю. Конкуренты — самая слабая версия. Не тот уровень.
— В логике Вам не откажешь, Агафья Кузьминична, — усмехнулся майор. — Но что это все нам дает?
— Да, в общем-то, ничего, — признала Агафья. — Кроме явного несоответствия между затраченными усилиями и результатом.
— Надо бы с Ильиным поговорить об этом случае… — протянул Макс.
— А он-то при чем? — удивился Николай. Агафья смотрела на майора так же непонимающе.
— Вы, Агафья Кузьминична, у нас недолго работаете, и Вам позволительно этого не знать. Но ты, Коля, мог бы и сообразить. Ильин у нас был штатный извиняльщик. Если кого-то якобы зря за задни… прошу прощения… за филей взяли, «отпускал с извинениями» именно Ильин. Он же и выслушивал возмущенные вопли потерпевших по этому поводу.
— А вот это, боюсь, пока не получится, — девушка вдруг нахмурилась. — Я слышала, как сегодня ругался Дмитрий Константинович. Похоже, подполковник пропал.
— Не понял… В каком смысле «пропал»? Куда? — опешил Николай. Подполковник Ильин славился своей педантичностью и четким соблюдением всех правил и предписаний. С шести до семи его каждый день можно было застать на стадионе, плановая пробежка. В восемь он всегда был на работе. Все бумаги у него постоянно были оформлены вовремя и лежали в сейфе аккуратной стопочкой. На рабочем столе всегда царил идеальный порядок. И еще тысячи таких «всегда» жестко регламентировали его жизнь. Жена от него сбежала еще лет пятнадцать назад, заявив, что не может жить с автоматом, а подчиненные волком выли от проверок документации. Если такой человек пропадал, то он просто обязан был заблаговременно подать рапорт в трех экземплярах с указанием сроков и причин.
— А вот черт его знает, — пробормотала девушка, явно думая о чем-то своем. — Его с пятницы никто не видел, и мобильный вне зоны.
Мужчины заговорили, прикидывая, куда мог подеваться, никому не сказав, педантичный и до смешного предсказуемый начальник. Агафья же молчала, не обращая на них внимания, и все больше хмурилась.
— Как думаете, Агафья Кузьминична, существует снежный человек? — вклинился в ее мысли веселый голос Макса.
— Кто? — недоуменно подняла голову девушка.
— Не хорошо, уважаемая Агафья Кузьминична, пропускать мимо ушей гениальные версии старших по званию, — усмехнулся майор. — Мы как раз с капитаном Корбовым обсуждали, мог ли подполковник Ильин отправиться на поиски снежного человека в Сосновке, чтобы арестовать его за следы в неположенном месте.
— Когда версии старших по званию перестанут походить на статьи в «Желтухе», я буду слушать более сосредоточенно, — парировала Агафья. — А скажите мне, такой невнимательной, часто подполковнику приходилось извиняться?
— Ну, бывало, — осторожно, не понимая, куда клонит ехидная девчонка, отозвался Макс.
— А заслуженно?
— Почти никогда! Это только в дурацких сериалах полиция хватает кого попало и сажает на нары. На самом деле, пока прокурор подпишет нужную бумажку, семь пар сапог стопчешь и ворох доказательств в зубах принесешь. Вы же, Агафья Кузьминична, юрфак с отличием закончили. Вам полагается знать все тонкости процессуального…
— А ругаться к нему часто приходили? — перебила Агафья, вопреки обыкновению, не ответив на шпильку.
— Может, и не часто, но громко, — усмехнулся майор. — Весь отдел слушал.
— А на счет того, что отпустили Порошенко, приходил кто-нибудь возмущаться?
— Вроде отец девочки-наркоманки, которая заявление писала, был. Не помню, — немного посерьезнел Макс.
— А еще были такие случаи?
— Да к нам постоянно кто-то ругаться приходит! Ко мне вот второй год ходит бабка и требует посадить соседей по коммунальной квартире. Якобы они ее смертельным излучением травят, чтобы квадратные метры отхапать. И как только в управу попадает, болезная. Вот если я удостоверение забуду, меня черта с два пустят, хотя десять с гаком лет уже знают, а психи просачиваются…
— Не о Вас речь, Максим Андреевич, — девушка даже не улыбнулась. — Меня интересуют случаи, когда ругаться приходили к подполковнику Ильину.
— А ему вообще последнее время не везло, — отбросил, наконец, шутливый тон майор. — Несколько кристально ясных дел не дошло до суда — развалились по дороге. Фигуранты, которым светили нехилые сроки, разгуливают на свободе с чистой совестью. Я точно знаю три таких случая за последние полгода. Дело Порошенко — один из них. Ильин просто бесился, поносил нашу судебную систему последними словами, но сделать ничего не мог.
— Хмм… продажный следователь? — предположила Агафья.
Макс покачал головой:
— Насколько я помню, следователи были разные. Я бы скорее сказал, полоса неудач. Орудие убийства из одного дела в экспертном отделе случайно уронили в кислоту.
— Ох, нифига себе, — обалдел Николай. — Это как?
— А вот так. И никакого криминала. Случай нашумевший. Там все через мелкое сито пропустили — чисто. Да и запись с камеры видеонаблюдения была. Уборщица-алкоголичка оставила под лабораторным столом ведро с раствором средства для очистки засорившихся труб. Средство убойное, широко разрекламированное, а, по сути, просто кислота. В общем, ведро стоит, поломойка шваброй шурует. Хрясь — подшибла ножку стола, стол перекосило, и все полетело на пол, по большей части как раз в ведро. Сам понимаешь, после такой ванны о следах можно было забыть. Дура, естественно, промолчала, с работы удрала и дома с горя напилась.
— А какого рожна вещдоки без присмотра валяются?! — возмутился Николай.
— Обычное наше головотяпство. Из той квартиры два десятка ножей забрали. Тогда вообще еще неизвестно было, что орудие убийство среди них — привычная рутина, не более. Потом уже спохватились, забегали. Только поздно. Даже непонятно, случайность это, или поломойке заплатили. В тот же вечер ее нашли мертвой — отравилась каким-то денатуратом.
— Оригинально, — протянула Агафья.
— Или еще один случай в том же духе. Видеозапись принесла мать потерпевшей… А на ней признаки монтажа. За этот монтаж адвокат дело об изнасиловании гражданином Пруйко со товарищи несовершеннолетней девицы по бревнышку раскатал. Уродов в зале суда освободили. Потерпевшая, кстати, повесилась. Вот мамаша несколько раз приходила к Ильину. Просто бешеная тетка, но он-то в чем был виноват? Подполковник тогда волком на всех смотрел — переживал, что не удосужился кассету проверить. Но кто ж знал?
— Невезуха, — констатировал Николай. Он не понаслышке знал, от каких порой случайностей может зависеть удачное завершение дела, и от всей души сочувствовал Ильину.
— Ага, она самая, еще именуемая Непруха, — кивнул Макс.
— А не много ли невезухи, господа офицеры? — Агафья, вопреки обыкновению, потянула из пачки сигарету и закурила. — Подумайте. Такая черная полоса кого угодно с ума сведет. Ильин, хоть и… Как бы это сказать помягче? Уставная душа, но опер крепкий, это даже я знаю. Все-таки двадцать лет безупречной службы. Может быть, у него от бессилья того… Крышу рвануло? И решил он сам суд вершить?
Мужчины расхохотались одновременно.
— Ильин — народный киллер? — простонал повалившийся на стол от смеха Макс. — Я скорее поверю в затянувшуюся охоту на снежного человека.
— Нет, Агафья, — Николай, не желая обидеть девушку, с трудом подавил смех. — Ильин от пунктов устава ни на шаг не отойдет. Он даже улицу исключительно на зеленый свет переходит.
— Я тоже, — пожала плечами она. — И что это доказывает?
— Ну, как бы Вам доступно объяснить, Агафья Кузьминична? — майор кое-как справился с бурными проявлениями веселья. — Не тот человек наш Деревянный Феликс, чтоб на такое дело пойти. Не тот, и точка. Где бы он снайперку взял, когда бы научился так виртуозно стрелять? В горячих точках он не был — точно знаю. Когда бы он успел выследить Порошенко? Он же постоянно был на виду. Нет, забудьте эти бредни.