— С бомбой разобрались, но меня все равно под белы рученьки сопроводили обратно домой. За документами. Посмотрели, откозыряли и вручили мне хвостатого террориста. Мол, пока склерозная бабка не объявится, я единственный владелец!
— Что за веселье, господа офицеры? — осведомился заглянувший в кабинет Бурундук.
— Да, так, товарищ полковник, — отозвался Николай, неодобрительно поглядывая на друга. — Обсуждаем меры по борьбе с международным терроризмом.
— Что там обсуждать? Убрать с политической карты Пиндостан, и никакого терроризма не будет… — проворчал начальник и тут же спохватился: — Это я так. В порядке шутки. Никаких призывов к межнациональной вражде, понятно?
— Так точно, товарищ полковник. Никаких призывов, — отчеканил Макс, кое-как навесив на физиономию серьезную мину.
— Цирк уехал — клоуны остались, — покачал головой Бурундук. — Международный терроризм они обсуждают. Ты, Ребров, документацию для планерки подготовил уже? Или опять на Полозкову спихнул?
— Как раз над этим работаю, товарищ полковник, — кивнул Макс, тут же растеряв всю свою веселость.
— Смотри мне. Запрягли девчонку и довольны. И так уже непонятно, когда она, собственно, работает.
— Так, может, лейтенанта от подготовки еженедельной аналитической справки для министерства освободить? — с едва заметным ехидством поинтересовался майор. — Она, бедная, по четвергам столько всяких сводок перелопачивает…
— Ты мне еще поумничай! — рассердился Бурундук, одновременно, впрочем, слегка смутившись. Нахальный болтун попал точно в цель: справки для министерства были обязанностью самого полковника. — Будете Полозкову своими бумажками загружать, я ее у вас заберу. Все ясно?
— Так точно, товарищ полковник, — четко ответил Николай, незаметно показав другу кулак.
— То-то, — проворчал, выходя, начальник.
— Нарвешься ты когда-нибудь из-за своего ехидства, Макс, — с осуждением буркнул капитан, когда за полковником закрылась дверь. — Вот кто тебя за язык тянул?
— Что позволено Юпитеру, то не позволено быку? — ухмыльнулся майор.
— Именно так. А если глупый бык этого не понимает, то у Юпитера для него всегда найдется парочка тореадоров.
— Ну, ладно, не нагнетай, — отмахнулся Макс. — Я же это просто так сказал. В порядке рационализаторского предложения. Не приняли, и не надо. Все равно писать Бурундуку свои справки самому, когда уже я ее у него заберу.
— Что ты заберешь? — уточнила, входя Агафья.
— Да, так, бумажку одну, — тут же пошел на попятный майор.
— Бумажку, значит, — недоверчиво посмотрела на любимого девушка.
— У меня есть кое-какие новости по делу Голикова, — быстро ввернул Макс, пока ей не пришло в голову начать выяснять подробности.
— Выкладывай! — воскликнула магичка, разом забыв про насторожившую ее фразу. — А то я сегодня опять зря полдня по городу бегала.
— Заодно и меня в это посвяти, — добавил Николай. — Или ты оперативной информацией только со своей невестой делишься?
— Извини, просто не успел. Да, и какой мне смысл дозировать информацию? Она все равно все тебе расскажет. Ведь моя невеста по какому-то странному, недоступному моему пониманию стечению обстоятельств до сих пор живет в твоей квартире, — многозначительно глядя на Агафью, проворчал Макс.
— Пожалуйста, ближе к делу, — с нарочитой строгостью отозвалась девушка.
— Для меня наша свадьба очень важное дело, — съехидничал майор. — Куда уж ближе то?
— Я имела ввиду уголовное дело, Максим Андреевич, — с нажимом уточнила магичка.
— Ну, вот. Я опять Максим Андреевич! Ты меня еще «товарищ майор» обзови!
— А я предупреждал, что чрезмерное ехидство тебя погубит, товарищ майор, — ухмыльнулся Николай.
— Двое на одного? Так нечестно, тогда я сразу сдаюсь! — поднял руки Макс и, заметив, что магичка начинает хмуриться уже всерьез, продолжил: — Возвращаюсь к Голикову. Утром приходил гражданин Пояркин. Он несколько лет вел с матерью покойного, так сказать, совместное хозяйство, не отягощенное печатями в паспортах. Все было хорошо, пока из горячей точки не вернулся Голиков, оставивший в горах здоровье, веру в людей, а также собственную крышу. И нефиг хмыкать, Коля, я дословно цитирую свидетеля.
— И в чем же выражалась утеря веры в людей?
— В том, что спецназовец по пьяному делу пару раз обвинил отчима в желании оттяпать жилплощадь. После очередного спора, закончившегося визитом в травматологию, Пояркин собрал монатки и съехал. Через пару лет несостоявшийся пасынок нарисовался на пороге его квартиры с сообщением, что мать умерла, выпил за упокой, занял денег на похороны и испарился на полгода. Дальше последовала душещипательная история о собственной болезни и деньгах на операцию, потом на памятник для матери, чуть позже на ремонт залитого из-за гнилой трубы богатого и злобного соседа… Пояркин, заподозрив, наконец, что из него сделали дойную корову, навел справки и выяснил, что Голиков ни разу не лежал в больнице, так и не поставил памятник, а квартиру давно пропил. Естественно, деньгопровод засорился. Печальная история, как мужик дошел до жизни такой, нам неинтересна. Важно только, что, исчерпав кредит, родственничек больше не показывался. И, вот, три недели назад племянник заявился после годичного отсутствия и неожиданно вернул все деньги, которые был должен. За бутылкой, распитой по такому знаменательному поводу, Голиков хвастал, что взялся за ум, и даже обмолвился, что скоро купит квартиру. Вечером он ушел, чтобы больше не вернуться.
— И что нам это дает? — скептически поинтересовался Николай.
— В общем-то ничего, если бы у гражданина не потек сливной бачок, — ухмыльнулся Макс.
Агафья недоуменно подняла бровь, ожидая продолжения.
— В бачке нашелся пакет, замотанный в несколько слоев газеты, полиэтилена и скотча. Пояркин струхнул, мало ли, что подсунул горе-родственник, и потащил находку к участковому, а когда там его вежливо отфутболили — к нам.
— Отфутболили человека, который принес пистолет? — не поверила Агафья.
— Да там никто и не стал разбираться, что у дяди в пакетике. Он только начал говорить про Голикова, ребята посмотрели по сводкам и отправили его прямиком к нам. Упаковку уже наши вскрывали. Нашли пистолет ТТ и качественный винчестер, варварски выдранный из какого-то компьютера.
— Что на винчестере?
— Черт его знает. Спецы сказали, что информация зашифрована, и сроки назвать отказались.
— Печалька, — нахмурилась девушка. — Раскодировка — это надолго, а, может, и вовсе навсегда. Пальчики?
— На пистолете нашлись неизвестные отпечатки, по нашим базам не проходят. На упаковке — Голиков и Пояркин. Последний, естественно, отметился только снаружи.
— То есть, — вмешался в разговор Николай, — нам это ничего не дает, пока не разберутся с этой компьютерной хренью?
— В общем и целом, так и есть, — пожал плечами майор.
Агафья в это время деловито шуршала обрезками пакета, лежавшего в мусорном ведре у стола майора.
— Это отсюда извлекли наследство Голикова? — между делом поинтересовалась она, аккуратно разглаживая рваный газетный лист затянутыми в резиновые перчатки пальцами.
— Ага. Резину, кстати, можешь не натягивать. На упаковке ничего интересного нет, проверяли.
— Кроме разнообразных микробов, — поморщилась девушка.
— Мы не колдуны, нам их не видно, — усмехнулся Макс.
— А людям, чтобы заметить очевидное, необходимо воткнуть в каждый глаз по микроскопу? Иначе логика отказывает? — не приняла шутку магичка. — Тебе не приходило в голову, какие еще следы на газете мог оставить опустившийся бомж?
— Жирные пятна от гнилых селедочных хвостов?
— Ага, и всякие мелочи. Кишечную палочку, например, — буркнула Агафья.
Макс, разом потеряв желание шутить, пошел к рукомойнику. Пока он яростно натирал руки куском антибактериального мыла, девушка сунула обрывок газеты в прозрачный файл и обратилась к Николаю:
— Снимки с места обнаружения тела Голикова у следователя?
— Нет, у меня, — отозвался тот, с интересом глядя на Агафью. Это, чуть отрешенное, выражение ее лица он прекрасно знал — подруга что-то нащупала.
— Так давай сюда, — нетерпеливо протянула руку магичка.
Капитан, пожав плечами (все равно ничего не скажет раньше времени) достал из сейфа толстую папку.
Довольно долго тишину нарушали только шорох перекладываемых фотографий и плеск воды. Наконец, Агафья с улыбкой подняла голову:
— Нашла!
Николай выбрался из-за стола и подошел к ней.
— Что ты там нашла? — проворчал Макс, все еще стоя возле умывальника и пытаясь решить, стоит ли намылить руки в третий раз, для верности. — Если палочку Коха, то любуйся на нее сама.
— Иди сюда, покажу, — отозвалась девушка, не обращая внимания на его ворчливый тон. — И оставь мыло в покое. Не было на газете заразы, я пошутила.
— Ну, и шутки у тебя! — с заметным облегчением буркнул майор, подходя к столу.
— Вот! Угол, где Голиков устроил себе отхожее место. Хороший фотограф был, не поленился отщелкать.
Макс недоуменно посмотрел на вложенный в файл мятый газетный лист, затем перевел взгляд на фотографию:
— И что мы должны тут увидеть?
— Да вот же, присмотрись, — настаивала магичка, постучав карандашом по матовому прямоугольнику.
Разобравшись, куда именно ткнулся кончик карандаша, майор брезгливо скривился:
— Намекаешь, что у Голикова были еще и глисты, и предлагаешь на них посмотреть в естественной, так сказать, среде обитания?
— Тьфу, ты! — Агафья вытащила из ящика стола здоровенную лупу и сунула ее в руки непонятливому коллеге. — А так увидишь? На поля обрывка газеты смотри, а не на… обиталище глистов!
Друзья послушались, и, едва не стукнувшись лбами, склонились над снимком.
— Вроде, буквы какие-то, — неуверенно сказал Николай.
— Так. Отставить, господа офицеры, — хмыкнула магичка. — Вот газетка, которую Голиков, судя по дате, читал за две недели до смерти. Через шесть дней после выхода этой бумажки из типографии он появляется в квартире Пояркина и прячет там пакет с пистолетом и винчестером, так?
— И?
— А еще через неделю его убивают.
— Ну, и что? — взорвался майор. — Ты можешь прямо сказать?!
— А я о чем?! Вот газета, в которую был завернут ТТ. Точнее, ее большая часть. Вот здесь снизу угол оборван, а рядом что написано?
Макс взял в руки файл с газетой:
— «Вася Козел», «Лена Су…» Последние две буквы отсутствуют, но догадаться не сложно…
— Догадливый ты мой… — нежно заулыбалась девушка. — А почему эти ласковые прозвища написаны с большой буквы?
— А я почем знаю?! — возмутился Макс, чувствуя какой-то подвох. — Наверное, этот Вася, в понимании Голикова, был козлом с большой буквы, а Лена…
— Погоди, Макс, не кипишуй, — прервал Николай.
Магичка молча вырвала из блокнота страницу и, приложив ее к файлу, ловко вырезала ножницами недостающую часть газетного листа.
— Коля, продиктуй, пожалуйста, буквы с фотки. Для чистоты эксперимента… — попросила она.
— «К»… «О»… Вроде как «в»… «А». Дальше цифры: один и два. Так вот что ты имела ввиду! Строчкой ниже: «в»… «о»… Кажется, «р»… «о»… «в»… «а»… И в конце шестерка.
Агафья приставила свой листочек к оригиналу:
— Дошло, Макс? Вася Козелкова 12, Лена Суворова 6.
— Преклоняюсь перед твоей зрительной памятью, — улыбнулся майор. — Но даже если Вася не козел, а всего лишь живет на улице Козелкова в доме номер двенадцать, то, что нам это даст? Мало, ли, адреса каких собутыльников записал на рваной газете покойный Голиков?
— Может быть, ты, конечно, и прав, — задумчиво протянула магичка.
— Давай, выкладывай, что надумала, — попросил Николай. — Одну я тебя по этим адресам не пущу, даже и не надейся.
— Ладно, — не стала спорить девушка. — Я не верю в версию Макса.
— И чем же она тебе не угодила? — слегка обидевшись на такую категоричность, уточнил майор.
— Всем. Главное, она грешит против логики, — отрезала Агафья. — Если память мне не изменяет, Голиков явился отдать долги Косому накануне своего визита к Пояркину, так?
— Так, — согласился майор.
— Но бомжи на стройке не сказали вам, что у мужика вдруг появились деньги. Мало того, его лежку даже не перерыли до нашего появления.
— Мало кому захочется копаться рядом с полуразложившимся телом.
— Сомневаюсь, что, если бы бомжи думали, что у Голикова есть заначка, их испугал бы труп. Нет, Макс, бывший спецназовец деньгами на стройке не светил, его всем известная скрытность проявилась и тут. Соответственно, долги он там никому отдавать не собирался. Жалея стольник для Лешака, он, тем не менее, друг за другом посещает Косого и Пояркина. Одному отдает пятьдесят баксов, другому — девятьсот. Почему именно им? Почему не отдал сто рублей Лешаку? Думаю, ему нужен был предлог, чтобы попасть в эти две квартиры. Теперь, дальше. Откуда у него такие деньги, если за пару недель до того он бухал на стройке и ничем не отличался от местных маргиналов?
— Украл, — пожал плечами майор.
— У кого? — хмыкнула девушка. — Лично я не ношу в сумочке месячную зарплату…
— У тебя и сумочки нет, — парировал Макс.
— Не в этом суть, — отмахнулась магичка. — Голиков спокойно отдает девятьсот пятьдесят зеленых. А дальше на что ему жить? Вроде, как даже квартиру покупать собирался? Значит, либо он рассчитывает добыть еще, либо украл гораздо больше, что уж вообще из области фантастики для обычного бомжа.
— Думаешь, что он спер у кого-то этот винчестер и решил шантажом поправить свое материальное положение? — сделал вывод Николай.
— Почти уверена, — кивнула магичка. — Ему нужно было где-то заныкать пистолет и жесткий диск. Он идет к Косому, но, видимо, решает, что тайник будет ненадежным. Кому надо — легко узнает об их дружбе. Тогда Голиков вспоминает про Пояркина. Вот уж с кем его трудно связать. И прячет сверток в его квартире.
— По-моему, это притянуто за уши, — проворчал Макс. — Думаю, все было намного проще. Голиков по пьяному делу протрепался про бабло, и местные бомжи его пристукнули. Но даже если ты права насчет шантажа, при чем тут имена с газеты? С чего ты решила, что они важны, если даже сам Голиков подтер ими зад? Может, это вообще не он писал, а просто подобрал старую газету.
— Писал — Голиков, — безапелляционно отрезала Агафья. — Потом фотки повнимательнее посмотришь. Есть там парочка образцов «наскальной живописи», убедишься. А насчет важности… Голиков планирует нечто, что должно принести ему большие деньги. Какие уж тут собутыльники? Ручку при нем не нашли…
— Тем более! — начал горячиться майор. — Он просто притащил откуда-то старую газету в качестве туалетной бумаги!
— Ну, как ты не понимаешь очевидного?!..
— Стоп! — вмешался Николай, хлопнув ладонью по столу. — Макс, угомонись! Агафья, та же просьба. На ваши вопли сейчас Бурундук прибежит. Возможны обе версии. Для начала надо выяснить, связаны ли эти двое с Голиковым. И если связаны, то как.
— Да никак они не связанны, — проворчал майор.
— Макс, тебя, кажется, ждет-не дождется план мероприятий, — прервал капитан. — Вот и займись. Агафья, ты считаешь, что есть связь? Тогда найди ее, а потом затевай споры. Базы, сводки и прочее тебе в помощь. А я поеду и вдумчиво побеседую с хозяйкой квартиры, где до убийства жил Лакс. Если нечего будет доложить завтра на планерке, Бурундук нам головы поснимает. Или кто-то из вас горит желанием объяснить ему, что мы угробили полдня на разглядывание кучи дерьма? Вопросы есть, господа офицеры?
— У меня есть один, — вдруг тихо сказала Агафья, которая во время «обличающего монолога» стучала по клавиатуре со скоростью профессиональной машинистки.
— Ну? — повернулся к ней капитан.
— Считать ли связью с Голиковым то, что Лена с проспекта Суворова, шесть, месяц назад пропала без вести, а два месяца назад от Васи нашли обгорелый труп с пулей в затылке?
— Что?! — в один голос воскликнули мужчины.
— Я пробила адреса по нашим базам. Это — результат.