Почему-то именно эта последняя мысль прочно застряла в голове девушки.
— Мне надо удостовериться в том, что герцог АшНавар действительно сказал все то, что сказал! — громко произнесла она и кивнув собственным мыслям, направилась к двери.
Кьяра плохо понимала, что именно собралась сейчас делать, куда идти, но резко рванула ручку двери, выскочила в коридор и запнулась, почти врезавшись в грудь гвардейцу.
— Шиисса? — учтиво поинтересовался страж. — Что-то случилось? вас кто-то напугал?
— Н-нет, — замотала головой девушка, заполошно оглядываясь по сторонам.
В коридоре помимо этого стражника было еще несколько гвардейцев. Трое охраняли вход в покои герцогини АшНавар, а трое стерегли ее, Кьяру. Стояли прямо возле ее дверей.
— А… — она хотела было поинтересоваться, зачем они здесь стоят, но затем передумала. Кто как не гвардейцы у двери являются признаком того, что тот разговор с герцогом АшНаваром на самом деле имел место быть?
Кьяра резко развернулась и скрылась в собственной спальне, не отказав себе в удовольствии хлопнуть дверью с такой силой, что с потолка тоненькой струйкой посыпалась побелка. Скрестила руки на груди и задумалась.
Шесс дознаватель привел ее не куда-нибудь, а в рабочий кабинет самого герцога АшНавара, брата Его королевского Величества, Индаро Второго. Сразу Кьяра очень сильно растерялась, она не знала, зачем здесь оказалась и чего эти господа ждут от нее. Но герцог был так мил, так предупредителен, так галантен. Он предложил Кьяре присесть, и пока она приходила в себя и хлопала глазами от удивления, принялся выражать сожаление о том, что с ней, шииссой ШиДаро, произошли такие жуткие события.
— Вы должны понимать, — говорил герцог, расхаживая по ковру в кабинете и не глядя на Кьяру, — что мы весьма скорбим из-за
случившегося. Никто и представить себе не мог, что вы пострадаете, да еще так сильно, — тут он покосился на ее опухшее от удара об стену лицо, скривился так, словно его напоили чистейшим уксусом и отвернулся, чтобы не видеть синяков и
кровоподтеков. — Я уже отдал распоряжение, и королевский лекарь вас осмотрит после нашего разговора, — тихо произнес герцог.
И тут стоит признать, что Кьяра немного утратила суть событий. Она была настолько удивлена этими словами, таким странным поведением брата короля, что просто отрешилась ненадолго от происходящего и задумалась о том, что все это значит?
Почему Его Высочество предложил ей присесть, в то время как сам стоял? И с чего бы ему приглашать к ней, по сути, обычной фрейлине, королевского лекаря? Ведь всем известно, что шиисс ШиРаураш — маг. И его услуги стоят так дорого, что никто во всем Шархеме не может себе позволить даже проконсультироваться у шиисса королевского лекаря. Да и сам Индаро Второй не очень-то поощряет заработок для своего мага на стороне. Королевский лекарь служит только тем, в ком течет кровь правящего рода, ну или тем, кто приравнен к ним.
Вот именно после этих размышлений, Кьяра и стала задумываться о том, что с ней не все в порядке.
— Я хочу, чтобы вы знали, шиисса, — продолжал тем самым герцог, — ваша судьба небезразлична ни мне, ни моей супруге. Ее
Высочество весьма расстроена тем, что с вами произошла такая неприятность, и она желает принять самое активное участие в вашей судьбе…
Кьяра взглянула на герцога из-под ресниц. Это такая завуалированная угроза? Этими словами, Его Высочество дает понять, что он был заодно со своей супругой? Или же, наоборот, уверяет ее, Кьяру, что, несмотря на неосторожные слова и
обвинения в адрес герцогини, они не держат на нее зла? Как же во всем этом разобраться? Как понять, что они все от нее хотят? Куда бежать и у кого стоит просить помощи?
Кьяра так запуталась, так сильно погрузилась в свои невеселые размышления, что совершенно перестала обращать внимание на то, что происходило вокруг. Она не слышала ни слова из того, что говорил ей герцог, и лишь бессвязно кивала время от времени.
— Я понимаю, что Пограничье — суровый край. Близость Великого Разлома наложила на него свой отпечаток. Но, тем не менее, уверен, что никакой опасности для жизни там нет и быть не может, — эти слова герцога заставили Кьяру вынырнуть из невеселых размышлений.
— Пограничье? — удивленно спросила девушка, вскидывая на брата короля взгляд. — А…
— Граф ШиДорван старый военный, бывший вице-адмирал королевского флота, герой последней войны с Леоринией, — не обращая никакого внимания на жалкую попытку Кьяры задать несколько вопросов, продолжал Его Высочество. — Его род не менее древний, чем ваш, а благородство графа-наместника поистине не знает границ, как и его смелость.
— Простите, — Кьяра все-таки встряла в монолог герцога, когда он на миг остановился. Чтобы перевести дыхание, — но почему вы мне все это рассказываете? Какое отношение я имею к графу ШиДорвану и Пограничью?
Герцог посмотрел на нее как на умалишенную, чем подтвердил собственные подозрения Кьяры.
— Как? — наконец он удивленно воскликнул. — Вы меня не слушали? Завтра, вам предстоит стать графиней ШиДорван.
Шиисса, боги с вами, это такая честь! Вам оказано королевское благоволение. Сам Его Величество, мой брат, король Шархема, принимал самое активное участие в устройстве вашей дальнейшей судьбы!
И все, вот после этих слов, Кьяра совсем перестала воспринимать действительность. Она просто сидела, глядя прямо перед собой невидящим взором и пыталась осознать то, что только что сказал ей герцог АшНавар.
Замуж. Завтра она должна выйти замуж за… имя ее жениха напрочь выветрилось из головы, и как Кьяра ни старалась, не могла припомнить, называли ей его или же нет. Все, что она запомнила из разговора — это то, что ей придется уехать из столицы, покинуть королевский двор и провести остаток своих дней в Пограничье.
Пограничье. Это слово отзывалось набатом в ушах, вызывало страх. Ледяной поземкой осыпалось на кожу. Суровый край. Беспощадный. Опасный.
Кьяра немного знала о Пограничье, но тех слухов и историй, которые достигли ее ушей, было достаточно, чтобы понимать -
ей там не место. Вот совсем. Она привыкла к яркой роскоши королевского дворца, к его высоким потолкам и позолоте. Кьяра
выросла здесь, здесь был ее единственный дом и другого она не хотела. И тем более она не хотела ехать в Пограничье. Очень сильно не хотела. Далекая провинция в представлении Кьяра выглядела мрачно и неуютно. А если вспомнить уроки истории, то и вообще, опасно.
Когда-то, лет пятьсот назад, когда в их мире магии было намного больше, чем теперь, Пограничья как такового не было. То есть земля эта, конечно же, была, и люди там жили, но принадлежала она вовсе не Шархему. Там, где теперь находится последний оплот родного королевства Кьяры, когда-то было расположено княжество Вантару. Небольшое, его можно было пересечь верхом всего за одни сутки, но удивительное тем, что жители его владели особенной
магией — магией Возрождения или как-то так, Кьяра не очень помнила из уроков истории. Вантарцы могли разговаривать с
душами, оживлять мертвецов или же наоборот, отправлять в преисподнюю живых. По крайней мере, так говорили. А правящий род этого княжества — имени его Кьяра, конечно же, не помнила, — обладал удивительным даром перемещения в пространстве. Как такое возможно, Кьяра не знала, да и не очень интересовалась. Она не была магом и все равно не смогла бы понять, как это все происходит, что требуется для того, чтобы открыть переход из одного уголка королевства в другой и пересечь огромные расстояния всего за несколько ударов сердца, потому и не интересовалась историей Вантару, но кое-что слышала даже Кьяра.
Кто первым развязал ту войну: вантарский князь решил напасть на Шархем или тогдашний король Шархема решил завоевать своего северного соседа — этого Кьяра тоже точно не знала, но суть сводилась к тому, что это противостояние длилось почти полвека и унесло с собой многие жизни. Оба государства были почти разрушены, истощены, но никто не желал сдаваться первым. Шархем превосходил своего противника размером и численностью армии, а Вантару были сильны, как маги, чем и уравновешивали шансы.
И вот однажды, в голову шархемским магам пришла удивительная идея — объединиться в круг и таким образом воздвигнуть по периметру Вантарского княжества непроходимую магическую преграду, изолировав, таким образом, всех жителей непокорного государства.
Как решили, так и сделали. Но не учли того, что и вантарцы были магами, и намного более сильными, и совершенно не хотели, чтобы их накрыли колпаком, словно подопытных мышей, а потому, стоило магам Шархема начать возводить преграду, как вантарцы со своей стороны тоже что-то там начудили. И как это часто бывает ничего хорошего не вышло.
Взрывной волной княжество Вантару стерло с лица земли подчистую. На том месте, где когда-то располагалась его столица осталась огромная трещина, которая, по слухам доходила до самой преисподней. А вокруг — только мертвая выжженная пустыня, на которой не было никакой возможности селиться людям. Что-то там с магическим фоном произошло такого, что теперь не только маги, но и простые люди просто умирали, если долго находились вблизи Великого Разлома.
Вот потому и возникло Пограничье. Оно стало последним оплотом тихой и мирной жизни в Шархеме. Первое время туда отправляли на поселение осужденных преступников, воров, убийц. Но вот уже триста с лишним лет, как Пограничье разрослось, и получило статус свободной тринадцатой провинции Шархема. Арестантов туда уже давно не ссылают, но по слухам, в Пограничье все еще небезопасно. Из Большого Разлома то и дело вылезает разная пакость, а магия все быстрее и быстрее покидает их мир и людям становится все сложнее противостоять выходцам из преисподней.
Кьяра вздохнула тяжело, всплеснула руками и плюхнулась на кровать, чтобы тут же подскочить с криком. Покрывало было
густо усыпано стеклянными осколками от графина.
— А это еще что такое? — удивленно воскликнула она, отряхиваясь от налипшего на юбку стекла.
Пребывая в растрепанных чувствах, Кьяра сразу не обратила внимания на то, в каком состоянии находятся ее покои. А теперь вот осмотрелась. Шкафы и сундуки были выпотрошены и все ее наряды, белье, нижние юбки небрежно свалены в кучу. Кое-какие вещи были просто разломаны или разбиты, шкатулка с драгоценностями открыта, и часть содержимого вывалено на ковер.
— Ого! — Кьяра присела на корточки и принялась собирать свои немногочисленные богатства. Она не хранила в спальне дорогих украшений, но даже то, что пропало, тянуло на кругленькую сумму. — Вот мерзавцы! — выругалась Кьяра себе под нос.
Она не знала, кого благодарить за то, что теперь стала намного беднее, но чувствовала, что еще немного и ее выдержка рассыплется, как карточный домик.
— И как это понимать?! — злость сменилась растерянностью, негодование — обидой.
Она, Кьяра ШиДаро, не была богата. И все, что у нее было, принадлежало когда-то ее матери. И пусть шиисса Марлена не
страдала благочестием и никогда не являлась примерной супругой и матерью, но она все же умудрилась обеспечить свою дочь.
От отца Кьяре досталось совсем мизерное содержание, которого, правда, вполне хватило бы на непритязательную жизнь, где-нибудь в деревне, но шиисса Марлена ШиДаро как-то умудрилась вложить эти деньги и теперь процентов Кьяре вполне хватало на жизнь при дворе. Роскошных нарядов она, конечно же, позволить себе не могла, но все ж таки, выглядела не намного хуже большинства фрейлин. К тому же, ей не требовалось содержать дом в столице, да и собственного выезда Кьяра не имела. А драгоценности у нее остались от матери. И весьма неплохие, стоит признать, некоторые из них вполне могли посоперничать с украшениями Ее Высочества Аделины. Мотовкой Кьяра никогда не была, картами не увлекалась, на любовников состояния не тратила, так что вполне могла
обеспечить сама себя. И теперь ей было обидно, что кто-то вот так небрежно отнесся к ее вещам. Ее не просто обокрали — проведя ревизию, Кьяра уже представляла себе величину ущерба — но и большинство ее нарядов теперь было непригодно для того, чтобы их носить.
Дорогой плащ, с горностаевой опушкой превратился в тряпку, по нему не только потоптались грязными сапогами, но и изорвали всю подкладку, некоторые платья были просто смяты и порваны.
— И ведь даже не пожалуешься никому, — всхлипнула Кьяра, опускаясь на пол.
Пока она плакала и жалела себя, дверь скрипнула, и с порога раздался тихий писк. Резко обернувшись, Кьяра заметила свою горничную Агнесс. Девчонка была всего на год моложе самой Кьяры и работала у нее чуть более года. Шиисса ШиДаро наняла ее после того, как ее предыдущая горничная скончалась от кровотечения,
пытаясь избавиться от нежелательного ребенка.
Агнесс была неплохой девушкой и довольно старательной, но особой привязанности к своей госпоже не испытывала. Она давно нашла бы себе госпожу побогаче, да вот беда — у них у всех были свои горничные.
— Г-госп-пожа? — удивленно пискнула Агнесс, заметив Кьяру в комнате, и попятилась, словно хотела сбежать. Но бдительные
гвардейцы уже захлопнули дверь и девушка лишь впечаталась спиной в деревянное полотно.
Кьяра почувствовала, как внутри нее разгорается настоящий пожар. Буря! Шторм! На этой мерзавке горничной было надето ее платье. Одно из лучших ее платьев! На горничной!
— Ах ты, мерзавка! — точно змея, прошипела Кьяра, поднимаясь с пола. Теперь она уже не сомневалась в том, кто именно облегчил ее шкатулку с драгоценностями. — Ах ты, тварь!
Агнесс всхлипнула и принялась дергать за ручку, но дверь, как назло заклинило, или гвардейцы просто-напросто заперли ее.
— Г-госпожа, — понимая, что выхода нет, Агнесс бросилась в ноги Кьяре. — Госпожа, прошу вас, я не хотела!!!
— Что ты не хотела?!! Обворовывать меня? Вот я тебе сейчас покажу! — в руках у Кьяры откуда-то появился тонкий витой шнур
— такими обычно подвязывают портьеры или балдахины над кроватью. Впрочем, шиисса ШиДаро вовсе не собиралась раздумывать, что это за штука. Она изо всех сил принялась хлестать проворовавшуюся горничную по рукам и спине. — Дрянь! Мерзавка! Воровка! Я тебя… вот тебе!!! Вот!!!
Кьяра хлестала ее и хлестала. В каждый удар вкладывала всю свою ненависть, весь страх и растерянность перед будущим. Наконец-то, ей попался хоть кто-то, кому сейчас может быть еще хуже, чем ей.
Агнесс уже не кричала, и не молила пощадить ее, она лишь закрывала голову и лицо руками и тихонько всхлипывала. Удары,
наносимые Кьярой, были не такими уж сильными или болезненными, но синяки после них грозили остаться надолго.
— Госпожа. Госпожа, прошу вас, — всхлипнула горничная, — я… я не хотела… я…
— Что ты не хотела? Обворовывать меня? — Кьяра почувствовала усталость и с досадой отшвырнула от себя шнур, которым
хлестала горничную. Хотела было сразу оттаскать воровку за волосы, но затем плюнула. Усталость, отчаяние, неизвестность
перед будущим навалились на нее каменной плитой. Воровство горничной стало последней каплей, переполнившей чашу терпения, но теперь, когда первая волна злости и негодования схлынула, на смену ей пришла опустошенность и безразличие.
— Я… я… я только колечко, — всхлипывала Агнесс, — с камушком. И платье вот… а все остальное, это не я госпожа. Тут же ужас что творилось. Гвардейцы, стражники… все потоптали… искали что-то…
Кьяра лишь безразлично пожала плечами и, отбросив покрывало, усыпанное стеклом, плюхнулась на кровать.
— Свечи зажги, — устало приказала она горничной, а сама закрыла глаза и прислонилась к стойке, поддерживающей балдахин.
— И приберись здесь. Вещи запакуй.
Агнесс поглядывала на свою хозяйку из-под ресниц. Девчонка понимала, что отделалась малой кровью. Подумаешь, пара
синяков. Неделя и от них не останется и следа, а ведь госпожа могла и страже ее сдать или вообще вышвырнуть на улицу. И куда бы тогда она, Агнесс, пошла? Деньги-то вырученные от колечка припрятаны, да вот только как надолго бы их хватило? А найти работу в столице не имея рекомендаций почти невозможно, разве что в бордель податься. А в бордель Агнессе не хотелось. Да и потом, если подумать, не так уж и плохо ей жилось в королевском дворце. И работа не пыльная, да и хозяйка у нее не злая и не жестокая. Подумаешь, отхлестала. Так за дело же.