— Хикари-тян, ты не обратила внимания как сегодня на тебя смотрел Окотто-чан? — как всегда, с веселым прищуром, спросила меня Эри.
— Он смотрел не на неё, а на доспехи в окне, наша Хикари заслоняла ему вид на интересную игрушку, — Тоши покачала головой, — мальчишки всегда остаются мальчишками.
— Ну знаешь, не часто можно увидеть подобное в обычной обстановке, — с жаром произнесла Сиидзу, — вот у нас в клане мобильных доспехов целых три, но я ни разу ни одного не видела, они всегда где-то пропадают.
— Конечно, подобная техника не должна гнить на складе, ее предназначение отстаивать интересы клана в горячих точках и на спорных территориях, — заметила я.
Остаток большой перемены прошел в ничего не значащих разговорах. Последующие уроки пролетели мимо моего сознания витающего где-то в облаках, хотелось чего-то необычного.
На занятиях в клубе, она отбросила недошитый проект и на эмоциях принялась за новый. Вдохновенно раскраивая и сшивая лоскуты ткани, она совсем не следила за временем.
Только взяв в руки готовую игрушку, словно очнулась от какого-то наваждения. Вертя в руках антропоморфного кота с явно человеческими чертами мордочки, напряжённо пыталась понять кого он мне напоминает. Так и не вспомнив, просто убрала игрушку в сумку и попрощавшись с несколькими задержавшимися допоздна девочками отправилась домой.
Чайная комната в пастельных тонах.
Трое мужчин в традиционных нарядах сидели за низким столиком и не спеша потягивали чай.
— Всё-таки “императорских бархат” имеет неоспоримые преимущества по части терпкости перед “Золотой лилией”, - держа в обеих ладонях исходящую паром кружку, заметил невысокий, плотно сбитый мужчина средних лет, сидящий с правой стороны стола.
— Вы можете вести этот спор бесконечно господин Су, — мягко прервал его словоизлияния, довольно высокий широкоплечий мужчина, по внешнему виду которого невозможно было определить его возраст. Люди его типа практически одинаково выглядели и в двадцать и в пятьдесят. Так что он мог оказаться гораздо коварнее и опытнее чем можно было предположить, если ошибиться с его возрастом.
Сидящий во главе стола сухонький старичок, одетый в просторные белоснежные одежды, одним плавным, тягучим движением поставил на стол опустевшую чашку и медленно повернув голову сначала к одному, затем к другому собеседнику заговорил. Голос его несмотря на сухонькое тельце и абсолютно лысую голову был очень мощным и, казалось, нес в себе какие-то инфразвуковые нотки, потому что пробирал до самого нутра. Некоторые, непривычные к такому собеседники, терялись и не могли собраться с мыслями. Нынешние же его визави, мало того что долго и хорошо его знали, так ещё и являлись очень непростыми людьми, которых мало что по-настоящему могло заставить растеряться.
— Господин Су, Господин Тайо, несомненно стоит отдать дань этому прекрасному напитку, но собрались мы здесь, для того чтобы обсудить недавние события.
Достав из широкого рукава несколько распечатанных снимков он выложил их на стол.
— Вот какие кадры были получены со спутника.
Его собеседники с лёгким интересом рассматривали распечатки на которых была изображена человеческая фигура в эпицентре мощного огненного протуберанца.
— Ничего особенного, — со скучным выражением лица, пожал плечами, сидящий справа, — экспрессивно-деструктивная активация таланта, да уровень неплох, верхняя планка мастера, или даже может быть нижний порог учителя. Но скорее всего перегорит или сойдёт с ума от столь сильно проявившегося таланта.
— Это ведь вчерашнее происшествие в приюте для не одарённых? — осторожно спросил широкоплечий. И тут же продолжил, но ведь это в ведении клана Тайо.
Старик немного пожевал губами и выложив на стол ещё несколько снимков продолжил:
— Нам всем не хотелось бы чтобы возникли какие-то недопонимания. Во-первых, на снимке D1 полученном с высотного разведчика вполне видно лицо мальчишки, это перемещенный из приюта Л11, клана Су, что подтверждается логами систем контроля граждан. Технически он именно их собственность, так как перевод официально не был зарегистрирован. Социальный работник заверяющий документы о переводе просто не успел этого сделать, так как сгорел вместе с остальными пятью тысячами жителей квартала. Я никогда бы не стал устраивать личное собрание из-за, как справедливо заметил уважаемый Господин Су, пусть и сильного, но скорее всего бесполезного мальчишки, если бы не одно НО. Посмотрите на распечатки Е1 и Е2, особенно на графики Е1.6, Е1.7 и Е2.3.
Мужчины внимательно рассматривали выложенные на стол материала, с каждой минутой всё сильнее хмурясь. Наконец тот которого старик называл господином Су немного откинулся от стола и произнес:
— Как верно заметил наш глубокоуважаемый председатель, этот образец находится в юрисдикции клана Су. И исходя из этого, Мы просим вернуть нам нашу собственность, в качестве жеста доброй воли Мы компенсируем пострадавшему клану все понесенные издержки и предоставим компенсацию в виде трёх одарённых рангом не ниже учителя, на срок не менее двух лет.
— Это даже не смешно. Вы сами перевели мальчишку к нам, а подтверждение перевода можно доказать фактологически, — спокойным голосом, но с некоторой ноткой угрозы начал говорить глава клана Тайо (а это был именно он).
— Вот именно для решения этого тонкого вопроса я и позвал Вас, господа. К тому-же есть одна проблема, — Мужчины оторвали взгляды друг от друга и уставились на председателя, — мы пока не можем найти мальчишку. По понятным причинам его сетевые идентификаторы больше не работают, а искать его по гетто и трущобам всё равно что крысу в помойной куче.
— Рано или поздно его засечет один из стационарных или мобильных пунктов контроля, тревожная группа будет на месте в течении двух минут.
— Вы видели коэффициент J15? Боевики тут противопоказаны. Необходимо чтобы он был настроен на сотрудничество и был лоялен к нам.
— И чем вы предлагаете обеспечить его лояльность?
Вы помните себя в 16 лет? Мотивируйте соответствующим образом нескольких девушек из ваших кланов. За одно и выясним кому он достанется.
Глава клана Тайо задумался, — с одной стороны, подослать к мальчишке пару девчонок и заманить его в сладкую ловушку действительно не плохой вариант, но гордость клана этого не позволит, пара мобильных подразделений быстрого реагирования притащат его за шкирку какой бы уровень у него ни был, а там… и не таких обламывали.
Похожие мысли крутились в голове и его оппонента.
Старик сидящий во главе стола только качал головой глядя на нахмуренных собеседников. Им кажется, что они сильны, что по одному их велению за ними станут неисчислимые силы и средства. Но это не так. Он не раз видел как целые плеяды сиятельных, могучих и обильных кланов исчезают, разбившись о чью нибудь волю или силу. Возможно так будет и в этот раз, а может быть эти волки действительно схватят и пережуют мальчишку, впрочем, это уже не его проблемы. Со своей стороны независимого наблюдателя он сделал всё что, мог. Теперь на сцену пусть выходят другие, а он умывает руки.
Николай Хворост
С трудом открываю залепленные чем-то глаза. Поднимаюсь на руках, руки дрожат и постоянно соскальзывают. Похоже лежу в какой-то грязной канаве среди мусора, ила и каких-то органических отбросов. Вокруг довольно темно, поэтому сложно что-то разобрать. Пытаюсь понять что произошло и как я здесь очутился. Последние воспоминания связаны с заточением в холодной камере, где мерзавцы пытались меня уморить. Но благодаря режиму берсерка, похоже я активировал в себе то что местные называют “Талантом”.
— Эй Синдзи это то что ты хотел?
Странно, не отвечает. Пробую позвать его ещё несколько раз, но безрезультатно. Может это последствия активации внутренней силы, а может ещё чего. Ладно разберусь потом. Сейчас нужно понять где я и не сильно ли я набедокурил. А то в голове смутные воспоминания о ревущем огненном шторме, надеюсь это всё-же просто галлюцинации воспаленного воображения.
С кряхтением поднимаюсь и осматриваюсь по сторонам. Стою в грязной сточной канаве. Вокруг какие-то задворки промзоны. Рядом забор из-под которого и вытекает бурая жижа, дальше водоотводной канал. С двух других сторон стены зданий. Канава перед тем как впадает в канал, проходит под улицей. Выхожу на слабо освещенный участок, на всём видимом отрезке, горит от силы три фонаря. Рядом темнеют корпуса цехов, откуда-то валит то ли пар, то ли дым, слышны звуки работы промышленного оборудования. Вдалеке видны огни города. Людей рядом нет, и это к лучшему, потому что на мне кроме грязи и прилипшего мусора ничего нет.
Будет нехорошо, если меня в таком виде кто-нибудь встретит. Крадучись иду по улице держась в тени. В первую очередь надо найти какую нибудь одежду, чтобы прикрыть срам, затем что-нибудь пожевать, а то у меня уже от голода живот сводит.
Ладно, думаю что даже если не выйду к людям, уж в мусоре найду хоть какую-нибудь одежонку, а там посмотрим. Около одного из зданий стоят мусорные баки. Добравшись до них начинаю рыться в мусоре. К сожалению мне не везёт. Мусор только строительный и производственный. Переходу к следующему баку — то же самое. Наконец когда я уже совсем отчаялся. На самом дне последнего бака нахожу относительно чистый кусок нетканого материала. При скудном свете ощупываю его руками — похоже это пароизоляционная мембрана. То что нужно, а то я уже изрядно озяб. Зажав находку подмышкой спускаюсь к воде. Вода в канале грязная, и пахнет какой-то химией, похоже местные совсем не задумываются об экологии, впрочем, это характерно для общества потребления. Стенки канала не очень крутые и выложены бетонными плитами, там где бетон уходит под воду всё заросло какой-то скользкой слизью, поэтому встаю на четвереньки у самой кромки воды и кое-как ополаскиваюсь. Большей частью смыв грязь заворачиваюсь в нетканку.
Шагая по улице напряжённо размышляю: у меня нет денег, одежды, документов и понимания где я нахожусь. В прошлой жизни я бы пошёл за помощью в отдел полиции, может такая ситуация и не их профиль, но просто по-человечески мне бы помогли. Тут же по комментариям пропавшего прежнего обитателя этого тела, данная идея не самое лучшее. Таким людям обычно не оказывают помощь, а просто используют все кто, обладают властью или силой. Да даже если бы и не так, я уже столкнулся с местной социальной службой и ее гостеприимством. Ладно наверняка всё равно тут есть бомжи или какие-нибудь местные бродяги. В работающие цеха соваться не решался, скорее всего погонят прочь, да ещё и наподдадут, чтоб не шлялся. Ладно будем рассуждать логически. Текущее моё состояние и положение — самое дно, это плюс, значит ничего хуже со мной случиться не может и любое моё действие будет только улучшать ситуацию. Мой гид и помощник куда-то пропал не успев разъяснить всех местных реалий, значит мне нужен новый помощник, желательно добровольный и бескорыстный. Ко всему прочему во мне скрыта некая сила, по заверениям Синдзи открывающая двери к славе богатству и признанию, ну или хотя бы к куску хлеба и работе не заканчивающейся смертью работника через пару месяцев. Подведем итог — мне необходимо найти помощника прямо заинтересованного в моём социальном и статусном росте, и достаточно заинтересовать какой-нибудь клан чтобы мне сразу предложили вступить на привилегированных условиях. Самому просить о вступлении — плохая идея, потому что даже классик сказал: “сами всё предложат и сами всё дадут”. Так что первоочередная задача исследовать свою силу, желательно в процессе чего нибудь не спалить. Единственная проблема в том что я в теле худого, слабого, голодного и замерзающего подростка бредущего ночью по задворкам какой-то промзоны. И мне дико хочется, спать, есть, отдохнуть и непонятно чего сильнее. Решив что утро вечера мудренее заваливаюсь в груду каких то картонных упаковок, по всей видимости приготовленных к выбросу. Разворошив кучу поглубже закапываюсь в воняющий чем-то кислым картон, засыпаю.
Глава 10
Утро начинается с лязга каких-то механизмов и громкой ругани. Похоже моё убежище перестало быть таковым и его необходимо срочно покинуть. Высовываю голову наружу. На улице раннее утро. Солнце только-только показалось над горизонтом. Вся улица затянута сероватым туманом поднимающимся от близко расположенной воды. Рядом с моим пристанищем стоит пофыркивая грязная и ржавая колымага с большим коробом сзади водительской кабины. По всей видимости это местный мусоровоз. Пожилой человек в грязной робе собирающий разлетевшиеся по улице упаковки заметив меня разражается новой порцией ругательств. Плевать на него, выбираюсь из кучи и уныло бреду прочь, он поначалу делает попытку рвануть следом, но махнув рукой возвращается к своей работе.
Желудок сводит от голода. Сосущее чувство пустоты внутри настолько велико что напрочь растворяет все вчерашние мысли о способах исследования дара. Надо что-то поесть, плевать что и как главное еда. Никогда раньше не сталкивался с таким чувством как голод, теперь же абсолютно не знаю как ему противостоять. В прошлой жизни мне приходилось пропускать несколько приемов пищи в разных ситуациях, например перед сдачей анализа крови, в таких случаях я просто пил воду. Она наполняет желудок и позволяет приглушить голод. Сейчас же у меня нет даже воды, а той что течёт в канале даже мыться было страшно, не говоря уж о попытке утолить жажду.
Наверно придётся совершить не совсем благовидный поступок и просто стащить что-нибудь съедобное. Проходя мимо какого-то ветхого забора, в одну из дыр вижу как на территорию цеха идёт цепочка работяг. Видимо начало смены. Это хорошо, где люди там и еда и одежда. Конечно стыдно и плохо воровать у, итак, небогатых людей, но сейчас я в безвыходной ситуации. Даю себе крепкий зарок что как только стану богатым и займу полагающееся мне по праву силы положение в сильном клане буду помогать бедным и бесплатно кормить голодных. Сквозь дыру в заборе пробираюсь на территорию и скрываясь за различными преградами пробираюсь в сторону двери куда все заходят. Наверняка там бытовка. Подожду пока они не разойдутся по рабочим местам и проникну внутрь. Ждать пришлось около часа. Люди постоянно то заходили внутрь, то выходили из неё, в общем не представляли мне удобного шанса. Благо за всё это время меня никто не заметил. Моя хламида была отличным маскировочным плащом для местных реалий. Повсюду валялся мусор, обрывки пленки и подобных вещей, так что грязный кусок пароизоляции не привлекал ничьего внимания.
Наконец улучив удобный момент, когда все вышли из помещения и поблизости никого не было, я выбрался из-за своего укрытия и со всех ног бросился к заветной двери, но меня ожидал облом. Дверь была заперта, при том она не имела какого либо замка, и за всё время наблюдения мною не было замечено чтобы хоть кто-то из воспользовавшихся ею делал какие-либо манипуляции похожие на отпирание или запирание замка. Потеряв несколько минут в безуспешных попытках открыть эту проклятую дверь, я опрометью бросился бежать заслышав чей-то окрик. С разбегу проскочив дыру в заборе отбежал на безопасное расстояние. Оглянувшись убедился что меня никто не преследует. Похоже что карьера похитителя ценностей мне не подходит.
Может быть удастся кого нибудь разжалобить и что-нибудь выпросить. Но попрошайничать тут глупая идея. Тут одни работяги, а любой работающий человек негативно относится к побирушкам. Я конечно не собираюсь вечно побираться, а только сейчас мне нужно разжиться едой и одеждой, а дальше можно и работать. Ладно, пока действуем по новому плану. Беру курс на виднеющиеся вдалеке небоскрёбы и бреду по улицам туда. Где больше людей там и больше шансов на то что что-нибудь дадут. По пути подбираю небольшую картонную коробку. Надеюсь вид грязного мальчонки завернутого в обрывок материала, сидящего с коробкой будет достаточно жалким чтобы мне накидали немного монет. Главное не нарваться на профессиональных нищих — от них могут быть проблемы.
Через пару часов наконец достигаю более обжитых мест. Ну что-же попробуем новую тактику. На одной из улиц с достаточно плотным пешеходным движением решаю приступить к своей задумке. Пока шел, думал что каждый встречный — поперечный будет показывать пальцем, а то и кидать камнями, но всем абсолютно всё равно. С одной стороны это помогает избегать проблем, с другой — рождает вопрос, а будут-ли подавать? Сначала я хотел написать на коробке что-то вроде “Помогите люди добрые, голодающим”, но оказалось что я не знаю местную письменность. Если читать, местные закорючки, я хоть и по слогам, но мог, а вот писать нет. Знание родной письменности у меня сохранилось, но привычные мне символы в корн отличались от местных закорючек.