Ладно, другой план. Я осторожно снял переноску с плеча и поставил ее в сторонке, борясь с желанием сказать Рейчису: «Сидеть!» Затем я вернулся к гиене, двигаясь очень медленно и осторожно.
— Слушай, мой деловой партнер — белкокот — может понимать обычных людей. Надеюсь, можешь и ты. Мы тут, чтобы помочь, ясно? Я сейчас сниму с тебя веревки, и ты пойдешь к своему хозяину. Ему, если ты заметила, мы тоже пытаемся оказать помощь. Поэтому не надо меня есть. Ладно?
Гиена неотрывно смотрела на меня, но хотя бы перестала рычать. Я присел рядом и принялся распутывать тугие узлы. Когда я снимал последнюю веревку, она нечаянно прижалась к раненой ноге зверя. Гиена укусила меня — даже сильнее, чем это делал Рейчис.
— Ой! Ай! — прокомментировал белкокот. — Говорил же тебе: никогда не доверяй вонючим гиенам.
Зверь показал зубы и похромал туда, где Фериус возилась с путами мага, все еще лежащего без сознания.
— Привет, приятель, — сказала она гиене и протянула руку, чтобы погладить зверя.
Несправедливость космических масштабов! Гиена не только не укусила ее, но даже лизнула в лицо. А потом улеглась рядом с хозяином.
Я подобрал переноску Рейчиса. Тот все еще потешался надо мной:
— Лучше приложи к укусу эту замечательную заживляющую мазь, Келлен. Готов поспорить, ты заразился бешенством. А еще ты…
— Воняю гиеной. Я в курсе.
Я присел напротив Фериус, так что освобожденный, но неподвижный маг оказался между нами. И снова меня изумил его странный выбор одежды: кожаные штаны и сапоги для верховой езды под длинным дорожным плащом, шелковый платок, закрывающий рот и нос, и шляпа жителей приграничья. Судя по полосе загорелой, обожженной солнцем кожи, которую можно было разглядеть между платком и шляпой, этот творец амулетов был не старше меня.
— Кто он такой? — спросил я вслух. — И почему болтается тут, называясь моим именем?
Фериус посмотрела на меня, прищурившись, а потом ухмыльнулась.
— Вот что. Почему бы тебе не снять этот платок и не дать магу вдохнуть свежего воздуха?
Я потянулся к платку. Гиена предупреждающе заворчала, и вдруг рука схватила меня за запястье. Ощущение от этой хватки было каким-то странным… неправильным. Я опустил взгляд и увидел, что на руке недостает двух пальцев. Это объясняло, почему он стал творцом амулетов, а не нормальным магом. Нельзя управлять высшей магией, если тебе не хватает пальцев для магических жестов.
— Келлен? — сказал голос — такой тихий и хриплый, что слова больше напоминали кашель.
Я посмотрел в темные — странно знакомые — глаза.
— Разве мы…
Я не успел договорить. Творец амулетов стянул платок, и я увидел губы. Бесспорно, женские.
А потом она поцеловала меня.
— Ладно, — послышалось бормотание Рейчиса, — такого я не ожидал.
Глава 10
ВОССОЕДИНЕНИЕ
— Келлен! — крикнула девушка. Она сощурила глаза, а голос ее сделался резким. — Я больше не ношу имя Нифарья. Я Нифения. Совет клана отнял имя мага в тот день, когда изгнал меня.
Да неужели? Несколько месяцев назад моя сестра Шелла рассказала, что Ниф обручилась с Панэратом и обрела покровительство его дома. Я знал Пана. Он никому не позволил бы изгнать ее.
— Убери эти порошки, Келлен. Твоя татуировка начинает светиться.
И точно. Узоры на моем предплечье окружил слабый серебристо-голубой свет. Нифения — или тот маг, что прикидывался ею, — сунула руку под плащ. У творца амулетов может быть припрятано много зубодробительных штуковин. Впрочем, я был уверен, что среагирую быстрее. Только с такого расстояния я ее скорее всего убью.
Белкокот и гиена рычали все громче. Кровь шумела в ушах. Левую глазницу жгло все сильнее и сильнее, и перед мысленным взором плыли видения — огонь и смерть, гибель магов, которые приходили за мной прежде и наверняка придут снова. Сасуцеи в правом глазу, в свою очередь, обожгла меня холодом, призывая остановиться. Я не знал, какому инстинкту верить, но мне до смерти надоели люди, пытавшиеся меня одурачить, обмануть или убить. Не в этот раз. Хватит!
— Келлен, не вынуждай меня…
Пять блестящих стальных пластинок просвистели в воздухе и вонзились в землю у наших ног. Фериус стояла в нескольких футах от нас. Солнце светило ей в спину, и тень от ее фигуры падала на нас. В руке Фериус держала колоду стальных карт.
— Я думала, что вы разобрались между собой, но, похоже, ошибалась. — Аргоси вытащила еще одну карту. — Слушайте-ка сюда. Если меткий маг, творец амулетов, белкокот или гиена двинется с места, получит вот этим прямо промеж глаз. Я очень устала, меня избили, и здравый смысл подсказывает, что пора положить конец этой белиберде.
Мне стоило больших усилий не ответить какой-нибудь резкостью, но я заставил себя сделать несколько медленных глубоких вдохов-выдохов. Наконец видения померкли, а назойливые голоса в голове притихли. Притихли — но не умолкли совсем.
— Откуда нам знать, что она не самозванка?
Аргоси, прихрамывая, приблизилась к нам.
— Покажи ему, кто ты есть, детка.
— Он уже знает, кто я, — ответила Нифения. — И буду благодарна, если вы перестанете называть меня «детка».
— Он знает, кем ты была. Покажи ему, кто ты сейчас.
Девушка сдернула шляпу, демонстрируя шрамы, которые покрывали ее голову и лицо. Глядя на нее теперь, я понял, почему сперва не узнал Нифению. Кожа на лице была сухой и сильно загорела от долгого путешествия по пустыне. Очертания скул стали резче. Нифения всегда была худощавой, но теперь выглядела просто тощей… Будучи посвященным, я долго учился запоминать картинки до мельчайших деталей — того требовала эзотерическая геометрия некоторых заклинаний. Потому-то, даже спустя многие месяцы, проведенные в изгнании, я мог описать длинные блестящие волосы Нифении прядь за прядью. Теперь эти волосы были коротко обрезаны; темные клочья торчали во все стороны, напоминая больше шерсть гиены, чем прическу девушки, которую я помнил.