— Я перемещаю несколько предметов из своей коллекции, — сказал Малкадор менторским тоном. Рубио следовал за звуком голоса, идя к нему вдоль длинной, обитой кожей скамьи. Всё вокруг освещалось мерцающим светом, отбрасываемым языками плазменного пламени, которое горело в конструкции из черного металла на навершии посоха. Из огня выглядывал железный Имперский орел, а посох стоял неподвижно, словно копье, воткнутое в землю. У Сигиллита в руке был инфопланшет, который он выключил движением пальцев и, бросив его на ближайший стол, поднял взгляд.
— Я отправляю их в более безопасное место.
— На Терре есть место более безопасное, чем Императорский дворец? — Рубио внимательно посмотрел на одну из полок, и его глаза сузились, когда он понял, что не может прочитать названия на корешках книг. Дело было не в том, что они были на языке, которого он не знал, но скорее в том, что слова были расплывчатыми и искаженными, а очертания символов лишь создавали впечатление букв.
— Нет, — согласился Малкадор и указал на книги. — Не смотри слишком пристально. Чары, наложенные на эти работы, оказывают пагубное воздействие на тех, у кого нет разрешения их изучать, — он улыбнулся, но его улыбка была слегка издевательской. — Библиарий в величайшей библиотеке, и всё же ему не позволено читать. Какая трагедия.
Сделав свое дело, теперь уже полностью нагруженный механоид умчался на колесах, спрятанных в подошвах его ног, оставив их вдвоем.
— Эти знания под запретом, — сказал Рубио. — Разве не так всегда говорят тираны? Чтобы помешать низшим сословиям узнать слишком многое, дабы те не бросали вызов их господству.
Улыбка Малкадора, скрытая капюшоном, стала едва заметной.
— Когда ты увидишь мир с моей точки зрения, то поймешь, что некоторые вещи не должны были быть известны обычным людям.
— Кто решает, где проходит граница между обычным и необычным? — Тайлос ощутил воздействие легкого телепатического сканирования Сигиллита на свой разум, но даже в такой форме оно все равно ощутимо подавляло его своей силой.
— Однажды ты будешь среди них, — сказал ему Малкадор. Легионер отвел взгляд и только сейчас заметил бархатную сумку на соседнем столе.
На ней лежало несколько серебряных монет, их поверхность была покрыта замысловатыми узорами. Воину внезапно захотелось подойти поближе и взять одну из них, но он проигнорировал этот импульс.
— Что ты здесь делаешь, Рубио? — продолжил Малкадор. Сигиллит, несомненно, знал ответ, но хотел услышать его от воина.
Тайлос перевёл дыхание и начал рассказ. Он поведал о Малиде Джидасиан, поясняя приказы Гарро, отданные ему; о том, как это привело его и остальных в скрытый лагерь контрабандистов. Легионер рассказал Малкадору о том, что они нашли там, о спасенных выживших и о жертве Йотуна.
Сигиллит фыркнул, услышав это имя.
— Это больше похоже на тебя, — сказал он, прерывая поток слов отчитывающегося воина. — Он был несгибаемым.
— Он думал, что меня зовут Койос.
— Неужели?
— Я не знаю этого имени.
Малкадор посмотрел на монеты.
— Пока нет, — Рубио стиснул зубы, устав от туманных намеков Сигиллита, но прежде чем он успел сказать что–то еще, собеседник в капюшоне продолжил. — Значит, ты отправил их на Белую Гору. Логичный выбор. Я отдал бы такой же приказ, если бы ты обратился ко мне, — произнес он, холодно взглянув на воина. — Но ты действуешь по собственной воле, и это не оправдывает твой поступок, — Малкадор откинулся назад, его лицо исчезло в тени капюшона. — Ты перенимаешь дурные привычки Натаниэля. Я этого не одобряю.
Рубио не позволил Сигиллиту запугать себя его огромным псионическим присутствием.
— Я вернулся в Императорский Дворец не просто так, а чтобы объяснить Вам свои действия. Но теперь я задаюсь вопросом, не напрасно ли совершил свое путешествие. Знаете ли Вы, что происходит с Сестрами Безмолвия, которые были похищены? Или Вы знаете, но считаете нас слишком заурядными, чтобы поделиться этим?
— Нет, — Малкадор тихо рассмеялся, и его смех прозвучал искренне. — По правде говоря, Рубио, я действительно не знаю, — он вздохнул. — Это в некоторой степени занятно.
Тайлос услышал, как позади него с шелестом открылась дверь, и полуобернулся, ожидая увидеть серебряного механоида, вернувшегося за новыми книгами. Однако фигура вошедшего в комнату была другой и поразительно знакомой ему. Человек в мантии, похожей на облачение Малкадора, но стройный и долговязый, с песочной кожей и овальными глазами цвета морской волны.
Новоприбывший бросил на воина любопытный взгляд, но в нём не было узнавания, только страх перед тем, что его так пристально разглядывает легионер.
— Я принес… амасек, — запинаясь, сказал он.
— Спасибо, Эйл, — Малкадор подозвал его поближе, и тот, держась на почтительном расстоянии от Рубио, принес к столу серебряный поднос с изысканной бутылкой и парой стеклянных бокалов. — Через минуту мы продолжим наш разговор, — добавил Сигиллит.
Рубио пристально посмотрел на человека. Он стоял абсолютно здоровый и, по-видимому, совершенно невредимый, но все же несколько дней назад легионер видел, как этот человек был охвачен животной паникой, видел, как тот же самый человек бросился вниз с Орлиного Виадука.
— Ты — Винтор, — медленно произнес он.
Мужчина поставил поднос и отступил ближе к Малкадору.
— Верно. Простите меня, Сир Рыцарь, но я Вас не узнаю.
«Я видел, как ты умер». Слова почти слетели с губ Рубио, но Сигиллит едва заметно покачал головой, и они так и не были сказаны.
— Ты пришел сюда, потому что у тебя есть кое–что для меня, — Малкадор стал немногословным. — Тогда давай ближе к делу. По мере того как проходят дни, и Магистр Войны приближается к Терре, время становится все более ценным ресурсом, который мы не можем тратить впустую.
Рубио достал из подсумка на поясе цилиндр с записывающей пленкой и передал его Малкадору. Сигиллит с любопытством посмотрел на катушку, затем подсоединил ее к инфопланшету, которым он пользовался. Через мгновение запись начала воспроизводиться.
— Гор, — произнесли голоса, их тембр был хриплым и беспорядочным. — Приди, Малкадор. Просим. Просим мира.
Винтор заметно вздрогнул при упоминании имени Магистра войны, но выражение лица Малкадора оставалось бесстрастным. Он слушал воспроизводящуюся запись, дважды перематывая на начало, прежде чем остановил ее и отсоединил катушку.
— Наконец–то, — пробормотал он. — Я подозревал, что в конце концов появится подобное сообщение. Но содержание… — Малкадор сухо рассмеялся и посмотрел на Винтора. — Что ты об этом думаешь, Эйл? Не бойся, говори то, что думаешь.
— Было бы глупо озвучивать свою первую мысль, — печально сказал другой человек. — Но хорошо, я все же выскажу ее, — он вздохнул. — Это звучит почти как… предложение перемирия.
— «Просим мира», — эхом повторил Малкадор. — Я должен копнуть историю поглубже, чтобы вспомнить пример чего–то подобного.
— Если это послание от Гора Луперкаля, — сказал Рубио, — то ясно только одно. Это какая–то ловушка.
— Вполне возможно, — Малкадор встал и потянулся к посоху из черного металла. Тот беззвучно скользнул к нему в руку, и он воспользовался им, чтобы выпрямиться во весь рост. — Так что, конечно, я должен убедиться в этом сам.
Рубио скрестил руки на груди.
— Я не для того принес эти данные Вам. Я пришел, чтобы…
— Предупредить меня, да, спасибо, — Малкадор отмахнулся от этой идеи взмахом руки. — Но вместо этого ты сыграл ту роль, что всегда была тебе предназначена. Шестеренки крутятся… — он сделал круговое движение пальцем. — Часы бьют. Время почти пришло, — он вздохнул, на мгновение закрыв глаза и заглянув внутрь себя. — Я действительно думал, что у нас будет больше времени, но все признаки налицо. Перебежчики уже действуют. Гадюки среди нас зашевелились.
— Вы не должны покидать Императорский Дворец, — настаивал легионер. — Лорд Дорн отрубит мне голову, если я это допущу.
— У Рогала и так хватает забот, — Сигиллит подозвал Винтора. — Эйл, подготовь мой личный шаттл к немедленному вылету. Мы с братом Рубио уходим.
Винтор моргнул.
— Какой… пункт назначения мне указать?
— Белая Гора, — ответил Тайлос, произнося это название так, словно кто–то другой говорил через него.
Солнце висело над горизонтом, но лишь малая часть его света достигала воинов, собравшихся в зале глубоко внутри горы — старой, забытой твердыни. Это было широкое, гулкое помещение — естественная пещера, которая была расширена с помощью камнедробителей и других инструментов геоформирования, а пустая порода переработана в платформы и множество прямых углов, которые никогда не возникли бы без вмешательства человека.
По всему помещению вычислительные устройства и когитаторы-сервиторы с вращающимися медными механизмами и бледными лицами, освещенными блеклым сиянием больших гололитических панелей, работали в щелкающей, жужжащей гармонии. Полупрозрачные экраны висели в холодном неподвижном воздухе, словно огромные живые гобелены с водопадами текста и цифр, бесконечно перекатывающимися сверху вниз.
Гарро огляделся, и каждая панель, на которой он останавливал взгляд, давала ему не больше понимания, чем предыдущая. Он посмотрел на ученого, женщину по имени Брелл, украдкой бросившую взгляд в его сторону, и, как только их взгляды пересеклись, она отшатнулась.
Локен указал на большой голографический дисплей почти под потолком мрачной комнаты — массивную проекцию земного шара, медленно вращающегося вокруг наклонной оси. Индикаторы, напоминающие длинные золотые иглы, пронзали поверхность моделируемой планеты в десятках различных мест.
— Вот, — сказал он. — Это все места, где находили измененных.
Варрен и Галлор стояли прямо под мерцающей сферой. Бывший легионер Пожирателей Миров впился взглядом в дисплей, словно ожидая, что тот оскорбит его, в то время как молодой воин увлеченно смотрел на проекцию. У них не было возможности поговорить с тех пор, как они прибыли на Белую Гору со своим багажом из недавно спасенных пленников, и краткий отчет Варрена вызвал у Гарро больше вопросов, чем ответов.
Гарро кивнул им и остановился перед гололитом, пристально рассматривая его.
— Так много, — выдохнул он, и его тон стал жестче. — А если бы обстоятельства были другими? Что, если бы это были наши братья-легионеры, восставшие из мертвых, а Сестринство скрывало это от нас?
— Это могло быть проявлением осторожности, и не было бы ошибкой, — прорычал Варрен. — Но Неприкасаемые не дураки. Они бы нам сказали…
— Или убили тех, кого нашли и замели следы, — заметил Галлор.
Локен проигнорировал это замечание и снова указал на дисплей.
— Вы хотели увидеть, откуда они взялись, и вот вам ответ. Как я уже говорил, нет никакой видимой закономерности в похищениях и обнаружении парий. Они принадлежат к десяткам различных групп Ведьмоискательниц, все разного ранга и возраста. Места, где они были замечены в последний раз, и те, где они были найдены, не имеют очевидной связи, — пока он произносил эти слова, загорались различные индикаторы, всплывали и гасли панели данных. На каждой из них мелькало лицо Сестры Безмолвия, а также личные данные и полевые сводки.
Гарро увидел проплывающий мимо образ Малиды Джидасиан и нахмурился.
— Вопросы остаются все те же. Кто это сделал и почему?
— Если можно? — Брелл откашлялась и рискнула подойти ближе, огибая группу легионеров по краю сияния, отбрасываемого парящей сферой. — С самого начала восстания Магистра Войны мы знали, что есть те, кто поддерживает Гора Луперкаля на Терре и в колониях Солнечной системы. Сеть шпионов и изменников.
— Мы убиваем их, а они продолжают выползать, — сказал Варрен, шмыгнув носом. — Корни сорняков уходят глубоко. Конечно, если бы Сигиллит и Имперский Кулак время от времени отпускали нас с цепи, это была бы совсем другая история.
— Продолжайте, — сказал Локен, кивнув ей.
Брелл глубоко вздохнула.
— Война дорого обходится как лояльным силам, так и мятежникам. Гибельный шторм вызвал замешательство по обе стороны раскола. Смятение, разрушение и…
— Вам нет нужды рассказывать о том, что мы пережили, — тихо сказал Гарро. — Какова Ваша точка зрения, как ученой?
Она посмотрела прямо на него, и он увидел странное чувство в ее глазах. Надежда, или так ему показалось?
— Вы слышали о тексте под названием «Лектицио Дивинитатус»? Это рукопись, написанная примархом-предателем Лоргаром Аврелианом в лучшие времена, когда он считал свой долг перед Троном священным.
— Я знаю, что это такое, — сказал Гарро.
Внутри его доспехов был спрятан потрепанный буклет из дешевой бумаги и красных чернил, который не видели и о котором не знали его собратья из Странствующих Рыцарей. Впервые он нашел копию среди личных вещей своего верного хускарла Калеба Арина, после того как тот отдал свою жизнь, чтобы спасти своего командира.
Слова, заключенные в тексте, и просвещение, что они давали, в конечном итоге привели Натаниэля Гарро в общество Святой и наставили его на путь, по которому он шел сейчас. Книга, где говорилось об Императоре Человечества, представляла отца примархов и господина его бывшего командира, Мортариона, никем иным, как Богом во плоти. Божество, первое и единственное по-настоящему заслуживающее это имя.
На этих страницах Гарро снова обрел цель. Но часть воина-ветерана боялась того, куда эта цель приведет. Он ничего так не хотел, как узнать, чем закончится этот разрушительный конфликт. Он был готов умереть, как того пожелает судьба, если только это знание будет даровано ему.
Брелл все еще говорила, и Гарро заставил себя успокоиться.
— Сначала мы думали, что среди последователей этого так называемого «Имперского культа» существует некая форма психической обработки, — продолжала она, — но реальность гораздо более прозаична. Тревоги и неуместные страхи тех, кто устремляется в лоно этой церкви, облегчаются словами из книги и надеждой, которую она даёт. Надеждой на выживание в неспокойной галактике под защитой Императора.
— Нет нужды принимать богов и молиться какому–то медному идолу, чтобы верить в это, — усмехнулся Варрен.
— Для некоторых — есть, — заметил Локен.
— Имперский культ — это непредсказуемый фактор, — сказала Брелл раздраженным тоном. — Они поддерживают главенство Императора и идеалы Империума, но это негативно отражается на Его видении рациональной вселенной! И этим они делают себя уязвимыми для разрушительной деятельности со стороны врага.
— Мы подозревали, что эти подпольные церкви — на самом деле прикрытие для повстанческих ячеек, — добавил Локен. — Некоторые действительно были таковыми. Но большинство из них просто… последователи.
— Не имеет значения, — сказал Варрен. — Они все равно привлекают этих мутантов-паразитов. Будет лучше, если мы избавимся от них.
Где–то на одной из консолей когитатора прозвучал звуковой сигнал, указывая на обнаружение приближающегося шаттла, и Брелл поспешила в тень, чтобы сопроводить его, в то время как Локен проигнорировал комментарий Варрена и продолжил.
— Каковы бы ни были их мотивы, эти группы выступают центрами для сосредоточения воли темных сил. И в этот сумасшедший дом попадают пропавшие парии, чей разум находился на грани безумия, но затем был изменён. Возвращаясь к нам, каждая из них несёт в себе фрагмент большого послания.
Галлор посмотрел на него.
— Чьё послание, Локен? Ты говоришь с такой убеждённостью, словно уже знаешь ответ.
— Гора, — ответил тот, кивнув самому себе. — Я знаю обычаи моего примарха. Я слышу фрагменты его речи в их голосах, — Гарвель указал подбородком на панели, на которых были изображены лица измененных Сестер.
— Ты слышишь его голос? — осторожно спросил Гарро.
— А ты разве нет? — Локен встретился с ним взглядом, и на какое–то тревожное мгновение Натаниэль увидел тень измученного существа с дикими глазами, которое он нашел в пепле Истваана. Он увидел Цербера, сломленную душу, которая почти поглотила бывшего Лунного Волка. — Это глас Гора. Я уверен.