Входная дверь зловеще захлопнулась, оставляя маленького Пи наедине с новым, суровым миром знаний.
ГЛАВА 2
До пяти часов Ослик ИА успел сбегать домой за планшетом. Вернулся сказочник уже не в костюме, а в серых брюках со стрелочками и белой, идеально отглаженной рубашке.
— Ваня, а ты почему не в костюме? — тут же отреагировала Леночка.
— Дядя Ваня, — машинально поправила Маргоша.
— О, я как-то не подумал… — смутился Иван. — Наверное, это было излишне фамильярно с моей стороны: прийти в дом к двум очаровательным дамам в таком неформальном виде…
По мнению переводчицы, вид у Ослика Иа был вполне симпатичный.
— Леночка, в костюме и бабочке не так удобно, как в брюках и рубашке, — невозмутимо объяснила она.
— А почему тогда ты гулял в костюме? — не отставала девочка.
При этом она то скакала, то кружилась вокруг Вани с такой скоростью, что у известного писателя вскоре замельтешило в глазах.
— Вы. Гуляли, — с нажимом поправила Маргоша. — Ленка, оставь дядю Ваню в покое. Он от тебя уже устал.
— Ослик ИА не может устать от ребенка, — поучительно и совершенно нелогично заявила Леночка. — Он же сказки пишет.
— Да что вы, Маргарита! Я совсем не устал, — мужественно заверил Ваня, пытаясь не смотреть на мелькающую перед глазами девочку в ярком синем платье. — Вероятно, я несколько странно выглядел в парке в таком виде. Просто я как раз возвращался со встречи с читателями, а на такие мероприятия я хожу только в костюме. Надеюсь, вы не воспримете как неуважение, что я явился сюда без пиджака.
К полному восторгу Маргоши он изобразил нечто, похожее на поклон.
Разговор прервала соловьиная трель дверного звоночка. Переводчица отправилась открывать. Вслед ей летел комплимент Вани по поводу услаждающего слух звонка и её, Маргошиного, высоко развитого чувства прекрасного.
В коридоре переводчица притормозила перед зеркалом. Своим видом Маргоша осталась довольна. В сером брючном костюме и с аккуратной «дулькой» на голове она смотрелась строго и по-деловому. А если работа не затянется надолго, вечером Маргоша наденет зеленое обтягивающее платье со скромным вырезом и пойдет с Леночкой в развлекательный центр на соседней улице. Молодая мама обещала дочке сводить ее в какую-то «детскую комнату», о которой с восторгом рассказывали Леночкины подружки из детского сада. Можно будет на полчасика оставить пятилетнее сокровище под опекой работников скакать на батутах, пускать огромные мыльные пузыри и плясать под детские песенки. А молодая мама в это время посидит с Ваней в какой-нибудь симпатичной кафешке.
Соловьиная трель прозвучала ещё раз: заказчик оказался нетерпеливым. Маргоша согнала с лица неуместную мечтательную улыбку и распахнула дверь.
На пороге стоял букет на ножках. То есть внизу были нормальные человеческие ноги в начищенных до блеска ботинках и классических черных джинсах, а от пояса начинался огромный букет сирени. Сверху над ним виднелся козырек черной кепки.
— Доброго вечера, сударыня Маргарита! — знакомым голосом поприветствовал букет. — Здравы будьте!
Маргоша слегка растерялась: не каждый день странные заказчики являются к ней с цветами. Да что говорить — такого букетика и от поклонника не всегда дождешься.
Из-за сирени выглянуло раскормленное лицо, больше похожее на поросячью ряшку, с тонкими усиками и бакенбардами.
«Нехорошо, подруга! — мысленно одернула себя переводчица. — Заказчик все-таки».
Все же Маргоше с трудом удалось сдержать улыбку: казалось, канадец явился прямиком из позапрошлого века. Выглядел Михаил Баринов лет на тридцать пять-сорок. Тем забавнее звучали из уст молодого мужчины лексические изыски о сударыне Маргарите, зело древней грамоте и толмачах.
— Дозвольте войти в ваш дом? — с поклоном спросил заказчик.
— Конечно, прошу, — Маргоша отступила вглубь коридора.
Баринов шагнул за порог и провозгласил:
— Мир этому дому! В честь нашего знакомства примите от меня, сударыня, сей скромный дар.
Заказчик торжественно вручил хозяйке цветы, продолжая цепко удерживать в руке небольшой чемоданчик.
— Спасибо.
Маргоша приветливо улыбалась, пытаясь сообразить, в какую из имеющихся в доме емкостей поместится букет такого размера. Единственным возможным вариантом оказалась пятилитровая пластиковая канистра для питьевой воды. Канадец поначалу ошарашенно косился на импровизированную вазу, но потом, похоже, привык.
Однако свыкнуться с присутствием Леночки и, главное, Вани для заказчика оказалось несколько сложнее.
— Сударыня Маргарита, я был в неведении, что в вашем доме есть чадо! — испуганно воскликнул он при виде девочки.
— Ребенок не будет мешать, — спокойно ответила переводчица. — Я работаю дома, Леночка к этому привыкла.
— Да, но грамота… Ее зело просто изничтожить… — пролепетал канадец.
— Не волнуйтесь, девочка не подойдет к вашей бумаге, — вмешался Ваня. — Она посидит со мной.
Он привстал с кресла. Михаил повернулся к Ослику ИА. Глаза заказчика округлились.
— Сударыня Маргарита, простите мою дерзость, но я не ожидал, что при вашем труде толмаческом будет присутствовать мужчина, — с тревогой в голосе проговорил он.
Ваня чуть приподнял бровь.
— А что вас, собственно, не устраивает? — спросил он.
— Дело в том, что я просил сударыню об уединении… Такой документ, такой артефакт, можно сказать… Для меня стало неожиданностью, что при вручении рукописи присутствует семья сударыни… — взволнованно закудахтал канадец.
Ваня немного нахмурился.
— Простите, а вы сами оставили бы супругу наедине с незнакомым человеком? — уточнил он.
Маргоша на секунду аж забыла о предстоящей работе и одарила «мужа» нежным взглядом: так хорош был Ослик ИА, изображающий ее «строгую половинку»! Правда, спустя пару секунд профессионал победил красивую женщину. И обе они были вынуждены сдерживать неуместное хихиканье при очередной реплике света-Георгиевича:
— Я не сочетал себя узами брака, — сообщил Баринов.
Ослик ИА невинно опустил глаза, а заказчик продолжал:
— Я понимаю, должно быть, мой визит компрометирует вашу супругу. Но для меня стало неожиданностью, что мы будем заниматься рукописью не наедине…
— Михаил, рукописью буду заниматься я, — наконец не выдержала Маргоша. — А вы с Иваном и Леночкой можете выпить чаю…
— Я никоим образом не могу оставить столь ценную грамоту, — нервно дернулся Баринов. — Я должен все время быть рядом с вами, пока вы работаете. Сударыня Маргарита, не по злой воле, токмо по завещанию покойного дедушки… — сбивчиво объяснял он.
Переводчица прикусила губу, сдерживая смешок.
— Мой пращур завещал, чтобы его потомок постоянно находился близ грамоты до тех пор, пока не принесет ее в дар музею на исторической Родине. Но сначала по завещанию мы должны узнать, что написано в древней рукописи.
Маргоша взглянула на настенные часы. Время шло, а «зело ценную грамоту» она так и не видела. Что ж заказчик, собирается рассказывать о предках и завещаниях до глубокой ночи?
В голове переводчицы мелькнула мысль, что ценного свитка, в принципе, не существует, а выгодный заказ — нелепый розыгрыш от шутника Сереги. Маргоша «нацепила» очаровательную дежурную улыбку и произнесла:
— Давайте уже перейдем к делу. Хотелось бы посмотреть на рукопись и оценить объем работы.
— Сергей Володимирович говорил, что вы — зело чудесный толмач и можете справиться за один вечер, — ответил Михаил. Он бережно поставил чемоданчик на компьютерный стол. — Прошу покорно, только очень осторожно: грамота вельми хрупка и в обращении трепетна…
Ваня подошел чуть ближе, придерживая Леночку за плечо. Все вытянули шеи, глядя, как канадец достает из чемоданчика матерчатый мешок, как толстенькие короткие пальцы Баринова развязывают тесемки. Заказчик достал из мешка объемистый сверток и принялся неторопливо его разворачивать. Китайская хлопчатая бумага шуршала и ароматизировала благовониями так, что вызвала интерес даже у обычно флегматичного Чака.
Маргоша с каменным лицом наблюдала за процессом и готовилась сообщить изображавшему канадца клоуну, а потом — по телефону — и Сереге Карпову, что шутка с выгодным заказом более чем неудачна.
Баринов отложил последний слой бумаги и торжественно провозгласил:
— Вот она!
— Вау! Ничего себе! — совершенно непрофессионально брякнула переводчица.
— А это настоящее? — спросила Леночка, глядя на содержимое горящими глазами.
— Что это? — с легкой брезгливостью поинтересовался Ослик ИА.
— Грамота, — выдохнула Маргоша. — Похоже, и впрямь, древнекитайская.
Баринов нежно, как младенца, прижимал к груди сокровище покойного дедушки.
* * *
Давным-давно, когда драконы еще спускались с неба…
Спустя много лет, став взрослым, почитаемым и уважаемым членом общины, господин Пи Ец часто вспоминал школьные годы.
— О да, — кивая головой, на которой согласно подрагивала в такт косичка, говорил он, — именно там, во вместилище сокровищ мудрости, я приобрел уверенность в себе и знания, приличествующие благородному мужу.
На самом-то деле мальчик Пи провел в школе первой ступени целых пятнадцать лет вместо положенных семи, и так и не сдал экзамен для перехода на вторую ступень. Даже терпеливый и монетолюбивый старший учитель не выдержал и предложил любящим родителям забрать отпрыска из школы, дабы не смущал он ростом великим и умом особенным соучеников.
В тот памятный день любящие родители Пи, глядя, как обожаемый сын заглатывает пятую плошку лапши подряд, решили, что их необыкновенный мальчик заслуживает и учителя необыкновенного. И, снарядив караван волов, ослов, слуг, подарков и нужных вещей, отправили юного Пи в далекий северный край, где, по преданию, посреди бамбуковой хижины восседает мастер Кун Фу-Цзы и читает проповеди преданным ученикам, наставляя их на путь четырех добродетелей.
Благородный муж и наставник благородных юношей принял Пи Еца в число учеников, но не прошло и двух лунных месяцев, как караван волов, ослов, слуг, нужных вещей и даже подарков снова стоял во дворе дома почтенных родителей, а любящий сын с рыданиями обнимал папу и маму.
Оказалось, что великий Кун Фу-Цзы заставлял своих учеников мести полы, варить рис и даже — о ужас! — ходить на реку за водой, вместо того, чтобы наставлять жаждущих просветления на путь благородного мужа. Такого оскорбления юноша Пи перенести не мог, потому и вернулся в отчий дом.
С тех самых пор юный Пи, принявший имя Мудрый Пи Ец, проживал в доме своих ещё не старых родителей, занимаясь предсказаниями будущего и изготавливая свитки, фонарики, костяные, бумажные и прочие талисманы и амулеты, призванные осчастливить своих владельцев и подарить им радость и благополучие.
* * *
В тот удивительный день, перевернувший с ног на голову все спокойное течение жизни, мастер Пи Ец отправился на реку: поискать брошенных ловцами жемчуга перламутровых раковин, на которых можно писать изящные и красивые иероглифы, соединять их переплетением ветвей и обрамлять цветами, а потом продавать очаровательным дамам, что частенько приходят в дом предсказателя за любовными талисманами. Может быть, однажды одна из этих дам почтит своим вниманием скромного, но мудрого прорицателя Пи Еца, и тогда жизнь его изменится.
Замечтавшийся мастер брёл по берегу, глядя под ноги в поисках раковин и не замечая, как налипает мокрый песок на сандалии. Мудрый Пи так погрузился в свои мысли, что не обратил внимания и на большой булыжник, полузасыпанный песком, споткнулся об него и упал.
Стоя на четвереньках, вытирая кровь из расквашенного носа перепачканной рукой, мастер ругательными словами ругал и мокрый песок, и неровный берег, и, конечно же, булыжник — причину всех бед.
Внезапно раздался легкий свист, и прямо перед носом почтенного Пи Еца из-под камня вынырнула змеиная головка. Мастер замахал руками, плюхнулся на пятую точку, но быстро сообразил, что перед ним — не булыжник и не змея, а крупная морская черепаха, бог весть как попавшая в пресную воду.
Обрадованный Пи Ец схватил черепаху за шею, и, закинув в заплечную суму, помчался домой: сегодня он отведает приготовленного матушкой вкуснейшего супа! А из панциря редкого, золотисто-зеленого цвета можно будет сделать роскошный талисман, одаряющий долголетием и благополучием.
ГЛАВА 3
Маргоша зажмурилась, поморгала, а потом снова уставилась через лупу на мелкие иероглифы.
Эта рукопись полночи снилась переводчице! Вчера Маргоша просидела над грамотой четыре часа — и перевела чуть больше половины. Она никак не ожидала, что текст окажется в таком плачевном состоянии. Некоторые знаки почти полностью сливались с зеленоватым фоном, другие наполовину стерлись. Работу усложняло и то, что иероглифы были написаны чернилами разных цветов.
Маргоша уже расшифровала первую фразу: это оказалась одна из известных цитат великого Конфуция. Теперь нужно было перевести вторую. Работа пошла веселее: переводчица догадывалась, что должно быть в этой фразе, но следовало проверить каждый иероглиф.
Хорошо, что дома тихо. Леночка в садике, а Ваня читает на литературных курсах какие-то лекции. Заказчик дремлет в кресле с благостным выражением лица. Недоверчивый Чак охраняет хозяйку, устроившись у ног Баринова.
Маргоша медленно переводила слово за словом, сверяясь с выписанной цитатой из Конфуция. Пока что все совпадало.
Что-то толкнуло переводчицу в ногу: Чак с поводком в зубах неслышно подошел к хозяйке и боднул ее лбом.
— Подожди, — строго сказала Маргоша.
Чак тихо заскулил и снова боднул хозяйкину ногу.
Переводчица взглянула на часы и тихо выругалась. У нее удивительно терпеливый пес: Чаку уже давно пора на улицу.
— Сударыня Маргарита, вы что-то сказали?
Баринов вздрогнул и приоткрыл глаза.
— Простите, Михаил, мне нужно отлучиться минут на двадцать — на полчаса. Может быть, выпьете чаю с печеньем? — предложила Маргоша. — Или вы предпочитаете кофе?
— Благодарю, сударыня. Предпочитаю кофе, — Баринов потер сонные глаза. — Сколь вы продвинулись в трудах?
— Осталось совсем немного, — с чистой совестью ответила переводчица. — Думаю, через час-полтора закончу.
Когда заказчик неторопливо прошествовал на кухню, его уже ждал любимый набор Мальчиша-Плохиша — банка варенья и пачка печенья. Электрический чайник тихо шипел, готовясь отключиться. Маргоша вручила Баринову только вчера открытую банку растворимого кофе и отправилась выгуливать Чака.
Честно говоря, обратно она не слишком торопилась. Погода стояла теплая, солнечная, и переводчица с наслаждением бродила по тихим дворикам, стараясь не выходить на загазованные дороги. Уставшие глаза отдыхали, из головы на время вылетели все мысли о работе. Маргоша с улыбкой представляла, как сегодня все-таки пойдет с Леночкой и Осликом ИА в развлекательный центр. А перед этим получит очень неплохую сумму за перевод черт знает как и кем накарябанных и трудночитаемых старинных иероглифов.
Мысль о гонораре заставила переводчицу повернуть к дому. Полчаса истекали, нехорошо, если заказчику придется ждать дольше.
Переступив порог, пес напрягся и глухо зарычал.
Ну, начинается! Чак, как всегда, старательно показывает, какой он прекрасный охранник.
— Тихо ты, — буркнула Маргоша. — Тут заказчик, ты его уже видел. Пошли!
Чак первым вошел в комнату и снова зарычал. Михаила не было.
«До сих пор кофе пить изволит, что ли? — подумала Маргоша. — Или уснул на кухне? Ну и ладушки, мне же лучше! Когда свет Баринов сидит над душой — это раздражает».
Она подошла к рабочему столу. Еще какой-нибудь час — и перевод будет закончен. После этого можно будет забыть и о странном канадце, и о ценнейшем имуществе его покойного дедушки.
Переводчица нахмурилась: рукопись со стола исчезла. Неужели клиент настолько трясется над документом, что утащил его с собой?