— Мисс Ева… Мисс Грудденс… — нерешительно позвал он.
Внезапно доктор Роулинсон и мистер Пилмотт услышали, как он сломя голову сбегает по лестнице.
— На помощь! — вопил Шорт. — Она в углу галереи. У нее лицо бледное, как мрамор, а в глазах ужас. Быть может, она умерла!
Директор и преподаватель бросились на второй этаж. Шорт не обманул. Бедная мисс Ева неподвижно лежала в углу.
— Нет… она не мертва… она дышит! — крикнул мистер Пилмотт.
Он взял женщину на руки и спустился по лестнице. Когда все вернулись в гостиную, доктор Роулинсон протер лоб и виски несчастной спиртом. Наконец мисс Ева вздохнула и открыла глаза.
— Мисс Грудденс! — воскликнул директор. — Что с вами случилось.
— Что со мной случилось, — пробормотала мисс Ева, — не знаю… я не помню! Ах!.. — и зарыдала. — Да, да, знаю… Ах, доктор, это так ужасно… я не переживу этого…
— Да, говорите же, — умолял директор, вливая ей в рот несколько капель рома.
Спиртное творит чудеса. Постепенно мисс Ева пришла в себя.
— Выйдя из комнаты мистера Орвилла, — прошептала она, — я почувствовала сквозняк в холле второго этажа и подумала, что распахнулось окно. Я пошла по коридору… вы знаете, который ведет к…
— К комнате № 11! — застонал мистер Шорт.
— В комнате горел свет, — заикаясь, выдавила мисс Грудденс. — Я хотела убежать, но выронила подсвечник, и свеча погасла. Я оказалась в полной темноте. Я нагнулась, чтобы поднять подсвечник, и машинально глянула в сторону коридора. Дверь комнаты № 11 открылась, и… вы не поверите мне… но я его увидела. Я увидела его, — в ужасе повторила она. — Он был хорошо освещен. Это был…
— Кто, кто?! — хором воскликнули все трое.
— Чикни, — разрыдалась мисс Ева. — Он вышел в коридор, и свет в комнате погас.
Глава 5
Книга, нож и невидимое присутствие
Следующий день доктор Роулинсон объявил «днем самостоятельных занятий», что означало, уроков не будет, а ученики могут заниматься в учебном зале любым делом. Не стоит говорить, что мальчики сочли его днем отдыха. Учиться никто не собирался. Из пюпитров достали карты и кости. Утро прошло без происшествий. Полуденный завтрак подал Сэм Клаттербукк, а не мисс Грудденс. Ни доктор, ни мистер Шорт, ни мистер Пилмотт на нем не присутствовали. Поэтому дисциплину и тишину в обеденном зале поддерживал слуга Сэм.
— Сэм, что происходит? — осведомился Гордон Саммерс.
— Клянусь бородой, не знаю, — проворчал старик, — и мне наплевать. У Грудденс голова обмотана шалью, толстой, как попона лошади. Я подал завтрак мистеру Пилмотту в комнату, поскольку он спал. Так он сам говорит. А директор и мистер Шорт с утра уехали в Карлайл.
Сэм говорил насупившись, как обычно. Вдруг он замолчал и гневно оглядел учеников.
— Кто украл мой новый стул? — проворчал он.
— Ну, нет, — хором ответили мальчишки, — не начинай!
— Это был хороший стул, — обрезал Сэм, — и он исчез. Я ненавижу, когда забирают мебель из моего рабочего помещения, не спросив у меня разрешения.
Льюис Олтуотер охотно продлил бы дискуссию по поводу таинственного и ужасающего исчезновения, но остальные его не поддержали.
— Хватит про эту темную историю. Нам хочется развлечься, — запротестовали они.
Вернувшись в учебную комнату, Гордон и Олтуотер затеяли партию в картишки, Перси Орвилл и Саундерс сели играть в шахматы. У Белла не оказалось партнера. Он вообще не любил азартные игры и потому отправился в библиотеку. Библиотека всегда тянула его к себе, ибо она располагалась на границе между старым и новым зданиями. Их разделяла стена, полностью изолируя от древнего замка. Если доктор Роулинсон редко посещал библиотеку, то очень ею гордился и расхваливал посетителям на все лады. В эпоху двадцати пансионеров она играла первостепенную роль и производила сильное впечатление на родителей…
Это был громадный зал с многочисленными уголками и оконными нишами. В них лежали груды древних книг и прочего антиквариата. Стены украшала дюжина выцветших картин. На некоторых остались только пятна красок, что позволяло разыгрываться воображению. Одни картины представляли битвы, другие — пейзажи на берегах Темзы, а кое-какие изображали интерьер шотландского дома. Но одна картина выглядела нетронутой временем. Это был портрет сурового мужчины в бархатном берете. У мужчины была густая черная борода. Каждый раз, когда Эдмонд оказывался в библиотеке, он обязательно замирал перед портретом, считая, что у мужчины на редкость умное лицо. Он даже назвал портрет «Сэр Синяя Борода». Доктор Роулинсон сказал ему, что это был один из его предков, владелец замка.
— Сэр Грегори Ситленд был весьма эрудированным человеком и великолепным горным инженером. В начале восемнадцатого века он оказал множество услуг королю Георгу I, — объяснил доктор.
Зал был холодный и влажный, поскольку в громадном камине огонь разводили редко. Эдмонд застегнул пиджак и принялся бегать между стеллажами, чтобы немного согреться. Так он очутился перед портретом сэра Грегори. Поскольку у него не было иного собеседника, он тихо заговорил:
— Сэр Синяя Борода, в вашем замке происходят весьма таинственные вещи. Я решил провести свое маленькое расследование, но это будет нелегко. Были ли в вашу эпоху сыщики? Сомневаюсь. Шерлоку Холмсу и Гарри Диксону надо ждать еще целый век, чтобы пролить свет на криминальный Лондон. — Эдмонд с удобством разместился в кресле кордовской кожи напротив портрета. — Абнер Шорт буквально ужаснулся вчера, когда вечером заметил меня у двери маленькой желтой гостиной, ибо вы понимаете, сэр Синяя Борода, я подслушиваю у дверей, как истинный сыщик. И услышал разговор про Чикни… Меня здесь не было, когда он бесследно исчез. А теперь этот славный человек стал призраком этих мест. Глупость, не так ли, сэр?
Вдруг мальчугану показалось, что глаза на портрете впились в его глаза, и он ощутил себя не в своей тарелке. Но поскольку он обладал острым умом и хладнокровием, несмотря на юный возраст, то упрекнул себя в мимолетной слабости.
— Чикни, — мечтательно продолжил он. — Хотелось бы побольше разузнать о нем.
В это мгновение что-то с глухим шумом упало на пол. Испугавшись, юный сыщик вскочил, с опаской глядя вокруг. Никакого движения. Опустив глаза, он увидел темный предмет около стены, на которой висел портрет. Со стеллажа свалилась книга.
— Хм, — проворчал Эдмонд, — как могла упасть эта книга?
Немного поколебавшись, он поднял книгу и подошел к окну, чтобы рассмотреть ее. Это был древний, изъеденный временем фолиант. Часть названия отсутствовала. «Шахты для разработки в горах Кумберленд с очень важными заметками по поводу…»
— Очень важные заметки отсутствуют. Чтобы узнать их, надо набраться мужества и прочесть всю книгу. Сомневаюсь, что у меня есть такое мужество, — прошептал Эдмонд и продолжил чтение. — …Сэра Грегори Ситленда, королевского инженера. Ого-го, а это интересно! Не сам ли Синяя Борода послал мне свою книгу?
В библиотеке стало быстро темнеть, и юный любитель книг увидел в окна зала, как зажегся свет в учебной комнате. Он продолжал листать драгоценный том.
— Боже! — вдруг вскричал он.
На одной из чистых страниц книги выцветшими буквами было написано имя: Антон Чикни! Эдмонд подозрительно глянул на портрет. Черты мужчины едва различались в сгущающейся темноте.
— Все святые рая, неужели это действительно история призрака! — пробормотал он, оглядываясь вокруг.
Все было тихо и мирно. Но грудь стиснула тоска. Он был довольно далеко от двери зала, который погрузился почти в полную темноту. В столовой зажгли большую люстру, и ее свет пересек двор и проник в библиотеку через боковое окно. Этот слабый свет вернул мальчику мужество, и он твердым шагом направился к двери. Свет нарисовал квадрат на полу. Эдмон застыл, словно прикованный к месту. В слабом свете что-то двигалось. С места, где он стоял, он не мог видеть окна, закрытые высоким стеллажом. Значит, движущееся нечто находилось между окном и стеллажом и бросало смутную тень на светлый квадрат. Осмелится ли он пойти дальше? Он на мгновение задумался. В два прыжка можно проскочить мимо стеллажа и окна. До двери останется три прыжка. Когда он решился ринуться вперед, его взгляд оторвался от пола и поднялся к потолку. Юного сыщика охватил ужас. Он заметил в нескольких дюймах от стенки библиотечного стеллажа блеск лезвия ножа. Эдмонд закричал и отступил. Нож ринулся к нему острием вперед. В то же мгновение у уха мальчика просвистел тяжелый предмет. Огромный том, пущенный с другого конца зала сильной рукой, ударил по ножу, и тот упал на пол с металлическим звоном. Послышался яростный крик, а потом грохот поспешного бегства. Одним прыжком Эдмонд проскочил окно и ринулся к двери. На пороге он услышал позади себя громкий издевательский смех.
— Комплименты от ученика-невидимки, мистер Белл!
Глава 6
Ночная вылазка
Эдмонд Белл твердо решил: он разгадает тайну Роу-Хауз во что бы то ни стало. Будучи достойным сыном знаменитого офицера Скотленд-Ярда, вкус к приключениям был у него в крови. В этот вечер, когда он входил в свою комнату, он еще никому не рассказал о случившемся. Он собрался написать отцу. Но не сделал этого. Дэвид Белл был человеком добрым и честным, но строгим и мог не разделять авантюрного духа сына. А какая исключительная оказия для тринадцатилетнего мальчугана самому раскрыть тайну. Крутясь в постели с боку на бок, он думал, как действовать дальше. У кого просить помощи, если она окажется нужной? Товарищи были не теми, кто может помочь, а директор и персонал не внушали ему доверия после подслушанного разговора у двери желтой гостиной. Был еще старый ворчун Сэм Клаттербукк, но он не мог оказать ему большой помощи. Он не знал истории школы и был на службе всего один год. Эдмонд уже засыпал, когда ему в голову пришла новая мысль: почему бы не спросить совета у Мейпла Хиггинса, одного из лучших офицеров полиции соседнего города Карлайла? Эдмонд хорошо помнил друга отца, который содействовал его направлению в Роу-Хауз. Молодой жизнерадостный человек, с которым он провел немало занимательных часов, слушая рассказы о полицейских загадках, которые раскрыл Мейпл Хиггинс. Вот кто был ему нужен! Но как связаться с ним? Эдмонд был близок к тому, чтобы считать весь окружающий мир враждебным. Написать письмо? А если письмо перехватят?
Он долго думал… Шли часы. Он слышал, как их отбивали большие часы в холле. И вдруг… Вдруг он хлопнул себя по лбу и едва не завопил от радости. Эврика… нашел! Он действительно нашел.
Свои планы Эдмонд Белл смог осуществить только через два дня. Два спокойных дня. Все, похоже, вернулось на круги своя. Уроки возобновились, мисс Грудденс вновь занялась питанием учеников. Ученик-невидимка больше не объявлялся.
В субботу у мальчишек была свободная вторая половина дня. Они могли развлекаться. Весь дом был в их распоряжении. Никто не удивился, что Эдмонд, по обычаю, рыскает повсюду. Он соорудил небольшое укрытие у внешней стены класса естественных наук. Изредка он смотрел, не наблюдают ли за ним. Закончив работу, он тайком проскользнул в класс. Там в застекленных шкафах хранились все физические приборы, которые мистер Пилмотт использовал на своих уроках. Мальчуган осмотрел разные инструменты и остановил свой выбор на маленьком магнитном телефоне. Он молниеносно открыл шкаф, схватил аппарат и спрятал под пиджаком, не забыв прихватить моток медного провода. Через минуту он снова работал в своем укрытии.
Десять часов. В комнатушке погас свет. Одиннадцать часов. Свет погас и в желтой гостиной. Полночь! Эдмонд Белл выбрался из Роу-Хауз и двинулся по проселочной дороге, которая шла от служебной калитки и выводила на большую дорогу в Карлайл. Крохотный полумесяц висел над вершинами деревьев. Иногда его скрывали быстро бегущие тучи. Сердце мальчугана отчаянно билось. Эдмонд шел, забыв о ветре и сумраке, пока не увидел петлю большой дороги. Слабый лунный свет позволил различить длинные тонкие тени — телеграфные столбы. Он остановился у одного из них. Будет ли ему сопутствовать успех? Не переоценил ли он свои возможности? Быстрый, как обезьяна, он вскарабкался по столбу до фарфоровых изоляторов, подключил медные провода к линии и быстро соскользнул на землю.
— Лишь бы заработало! — выдохнул он.
Подключив два провода к магнитному телефону, Эдмонд нервно крутанул ручку. Аппарат затрещал. Дрожащей рукой он схватил рожок. Никакой реакции. Тишина на том конце провода. Он снова крутанул ручку, еще раз и еще раз… Ничего…
— Э-э-э… Что такое? Треск! Наконец!
Эдмонд обрадовался. Связь установлена. Через несколько секунд послышался далекий голос:
— Телефонная станция Карлайла.
— Пожалуйста, соедините меня с полицейским отделением, — пробормотал мальчуган.
— Хорошо. Соединяю.
Через некоторое время быстрый голос сказал:
— Полиция Карлайла… Что вы желаете?
— Вы, случайно, не Мейпл Хиггинс? — радостно спросил Эдмонд.
В наушнике послышался смех.
— Сожалею, сэр, но капитан Хиггинс давно покинул службу в Карлайле и переехал в Лондон. Доброй ночи, сэр.
Связь прервалась.
Эдмонд Белл разочарованно выпрямился. Он проиграл. Великая надежда рассеялась как дым. Но он не стал унывать. Он снова вскарабкался на столб, отсоединил провода, спустившись, спрятал их вместе с аппаратом в заброшенную кроличью нору.
— Кто знает, — прошептал он, — может, еще пригодится.
Мальчик неторопливо вернулся в Роу-Хауз. Однако было предопределено, что небольшая ночная экспедиция не оказалась напрасной. Перебравшись через стену и пройдя через парк до большого портика двора, он остановился. В густом кустарнике мелькнул свет и исчез, двигаясь вдоль стены. Юный сыщик тут же спрятался за густой сосной. Свет шел от кучерского фонаря, который держали у самой земли. Свет медленно приближался к нему. Эдмонд сдержал дыхание. Он заметил две тени, скользившие по узкой тропинке. Слышались глухие шаги людей, обутых в тяжелые сапоги. Наконец тени стали ясными. Два человека шли, сгибаясь под тяжелым грузом веревок и металлических инструментов. Они были так близки, что мальчик слышал тяжелое дыхание людей. Он осторожно раздвинул сосновые ветки. То, что он увидел, едва не вырвало у него вопль величайшего удивления. Он узнал мистера Роулинсона и мистера Шорта, с которых градом лил пот. Дойдя до поворота, они остановились, а потом внезапно исчезли, словно их поглотила земля.
Эдмонд выждал несколько минут, потом выскользнул из укрытия и осторожно приблизился к месту, где исчезли два человека. Посреди кустов калины он увидел статую — лесной бог на ногах с раздвоенными копытами словно бросал ему вызов. Но никаких следов двух мужчин!
Глава 7
Очень странная проповедь
Воскресный день в Роу-Хауз всегда проходил мирно. Регулярно приезжал проповедник из Карлайла, пастор X. Тотледж, и произносил поучительную проповедь, которая никогда не была продолжительной, поскольку священник спешил отведать несколько бокалов старого портвейна в желтой гостиной в компании с Роулинсоном, Пилмоттом и Шортом.
В воскресенье 25 октября проповедник Тотледж простудился и не приехал в школу. Однако он позаботился отправить вместо себя своего собрата, пастора Лонгмера, доктора и священника сурового облика. Проповедь обычно проходила в учебном зале, куда по этому случаю притаскивали лучшие кресла со всего дома. Доктор Роулинсон занял место в первом ряду вместе с профессором Пилмоттом и заведующим учебной частью Шортом. Мисс Ева Грудденс держалась чуть в стороне от них. Второй ряд предназначался для учеников. Позади всех на школьной скамье сидел Сэм Клаттербукк.
В камине весело пылал огонь. В заполненном зале царила приятная атмосфера. Не стоит говорить, что никто не мог предугадать, насколько необычной станет эта проповедь.
Пастор Лонгмер взошел на эстраду и встал за учительский пюпитр. Пастор Тотледж обычно ограничивался тем, что открывал Библию и прочитывал несколько страниц, почти не комментируя текст, а заменивший его священник поступил иначе. Он выбрал тему: «Да оградит нас Бог от ночного ужаса».
Доктор Роулинсон вздрогнул, а два преподавателя заерзали на своих местах. Мисс Грудденс пододвинула стул к сидящим, словно ждала внезапного появления этой «ужасающей вещи».
Пастор Лонгмер был явно настроен говорить о мрачных делах. Он завел речь о неприкаянных душах, которые подвергаются мучениям в загробном мире и которые с позволения Господа возвращаются на места своих грешных деяний.
— Несчастье тому, кто ответственен за отчаяние и вечное скитание этих страдающих душ! — выкрикнул он пронзительным голосом. — Ибо ночь населена этими бедными душами. Они и есть те ужасающие создания, о которых повествует Святой Царь Давид в своем псалме. Иногда они стучат…