«Плюс один»
Название на русском: Плюс один
Перевод: Serenix
Сверка: helenaposad
Бета-коррект: Дарья Дмитриева
Оформление:
Eva_Ber, Skalapendra
Глава 1
Между высокими зданиями Мидтауна гулял лёгкий ветерок, и я убрала от щек и накрашенных губ выбившиеся из повседневного пучка пряди. Защищая глаза от вечернего солнца, я подняла взгляд на огромное здание из природного камня. Через несколько минут я собиралась встретиться со своей лучшей подругой и соседкой по комнате на последнем этаже одного из новейших, шикарнейших ресторанов на Манхэттене - в «Гастонс».
Это место было у всех на устах. «Гастонс» мог похвастаться лучшим панорамным видом города из патио на крыше. Также там обещают непревзойдённое обслуживание и блюда от всемирно известного шеф-повара. И это только малая часть того, что я слышала. С момента торжественного открытия получить места в баре, а тем более забронировать столик, могли только избранные.
Вот почему глядя наверх, я только и могла удивляться, что же я здесь делаю. Что Шана здесь делает? Такое изысканное место не похоже на те, где мы обычно бываем.
Стоя в лучах заходящего солнца, обдуваемая весенним ветерком, предвещающим лето, я продолжала формулировать вопросы.
Как же Шана заполучила столик в «Гастонс»?
И, что более важно, почему она не предупредила, чтобы я оделась поприличнее?
Я пришла прямиком с работы, ответив на её неожиданное сообщение. Не имея возможности пойти домой и переодеться, я всё ещё была в сером облегающем платье и чёрных туфлях. Это было то, что надо для фармацевтической логистической компании, в которой я работаю, но судя по слухам об этом ресторане, чувствую, я буду выглядеть откровенно скучно на фоне публики в «Гастонс».
По крайней мере, если бы я знала, что собираюсь на ужин в подобное место, то захватила бы несколько забавных аксессуаров. Я — фанат ожерелий, серёжек и даже туфель всех цветов радуги.
Тряхнув головой и пригладив платье, я решила перестать беспокоиться о наряде, а вместо этого наслаждаться неожиданным вечером и прекрасным ужином. Только я собиралась войти в огромную стеклянную вращающуюся дверь, которая вела в мраморное фойе, как мой телефон начал пищать и вибрировать.
Глубоко вдохнув, я открыла сумочку и отошла от толпы. Вжавшись в огромную стену из известняка, я приняла вызов и поднесла телефон к уху.
— Алло, — ответила я, не глядя на экран.
Свист ветра, шум машин и бормотание суетящихся вокруг меня людей заглушали голос на другом конце. Повернувшись к зданию, я прикрыла свободное ухо и повторила:
— Алло?
— Алло, — раздался пронзительный крик моей мамы. — Ты. Меня. Слышишь?
Я покачала головой и заговорила громче.
— Слышу.
Несколько прохожих оглянулись, будто я кричала на них.
— Кимберли Энн? — спросила она, её голос всё ещё был громче, чем требовалось.
— Мама? Это я. Всё в порядке?
— Ты меня слышишь?
— Да, мам. Что стряслось?
— Знаешь, — ответила она, растягивая слова так, что мне стало ясно, этот звонок затянется надолго. — Ты мне совсем не звонишь.
У меня нет на это времени.
— Это неправда. Мы только на прошлой неделе разговаривали. Папа в порядке?
— Скоро выясним. У него назначена встреча.
Я напрягла мозг, пытаясь вспомнить, что за встреча была у моего отца.
— Встреча?
— С урологом. Мы собираемся...
Я оборвала её. Не потому, что не заботилась об отце, а потому, что загорелись уличные фонари, а солнце опускалось за горизонт. Шана забронировала столик на шесть часов. Не хочу заставлять её ждать в одном из лучших ресторанов города.
— Извини, мам. Я собираюсь поужинать с Шаной. Давай я завтра перезвоню?
— Хорошо, только не забудь. Ты же себя знаешь. Но сначала...
Я задержала дыхание, размышляя, что же могло быть таким важным.
— Сначала, — продолжила она, — не могла бы ты сказать мне, какой у Тимоти размер пиджака, обхват запястья и длина штанов?
Я сильнее прижала ладонь к свободному уху, уверенная, что неправильно расслышала её вопрос. Мы с Тимоти встречались много месяцев назад. Точнее, мы расстались много месяцев назад. Почему же её волнует его размер костюма?
— Мам, зачем тебе?
— Друг Курта из Калифорнии сломал ногу. Несчастный случай во время катания на лыжах. Насколько я слышала...
Курт... я пыталась понять, о каком Курте речь. В Нью-Йоркской отделении, где я работала, есть один, и ещё один в нашем Чикагском офисе, но всё это не имеет смысла.
— ...в трёх местах, — продолжала она. — Можешь себе представить? Курт убит горем. А ты знаешь Скарлетт. У неё шесть подружек невесты и будет неправильно, если у Курта останется только пять друзей жениха. К счастью, в магазине смокингов сказали, что он может взять другой размер, а твоя тётя спросила, не согласится ли Тимоти присоединиться. Ты же знаешь, что Кевин уже приглашён, а ещё Джимми...
Свадьба!
Над моей головой вспыхнула воображаемая лампочка.
Курт долгое время был парнем и женихом моей двоюродной сестры Скарлетт. Дерьмо. Скоро их свадьба. Как скоро? Я боялась спросить.
— ...рада, что ты кое с кем встречаешься, хоть с кем-то. Вся семья ждёт не дождётся познакомиться с Тимоти. Все так взволнованы, что у тебя будет "плюс один".
Я сгорбилась от стука в висках. Я никогда не рассказывала ей, что мы с Тимоти расстались, потому что не хотела слышать, что я никогда не найду мужчину, что мне следует вернуться домой или даже, что Дэррин МакКинли, который учился со мной в старшей школе, всё ещё одинок и владеет обувным магазином в Картерсвилле. Единственным обувным магазином. Он единственный, потому что в городе только один светофор и одна бакалейная лавка. Зачем им вообще нужен обувной магазин?
— Мам... иду... Тим... завт... — говорила я, стуча пальцем по микрофону телефона.
— Что это, милая? Тебя плохо слышно.
— Плохо... проблема...
— Кимберли Энн? — спросила она, снова начиная кричать.
Я положила трубку.
Нет, у меня не было проблем со связью. Палец на микрофоне — старый приём, который, можно подумать, к этому моменту она уже разгадала. Я вдохнула и выдохнула, оглядевшись вокруг, и напоминая себе, что я в одном из крупнейших и самых волнующих городов мира. Я собираюсь поужинать с лучшей подругой, и я люблю свою жизнь. Я не позволю мыслям о свадьбе моей идеальной двоюродной сестры или о том, что нужно рассказать маме, что Тимоти не сможет присутствовать или моему окончательному принятию того, что у меня нет «плюс одного» разрушить вечер.
Может, мне выдумать несчастный случай вроде того, что произошёл с другом Курта? Два несчастных случая на лыжах — будет не слишком подозрительно?
Поднимаясь на специальном лифте в «Гастонс», я постукивала пальцами по подбородку и придумывала возможные отмазки. Может, в результате нескольких неудачных событий Тимоти шагнул с бордюра, и его сбила машина? Я мысленно проговорила эту историю.
—Так грустно. Он не заметил такси, а оно не заметило его. Ты же знаешь, какое в городе движение...
У меня на губах появилась улыбка, когда я добавила кровавых деталей: сломанная нога, рука, может, одно или два ребра. Это могло сработать, но всё зависит от даты свадьбы — этот ужасный несчастный случай должен произойти в ближайшее время. От обдумывания последствий его кончины мое настроение приподнялось. Нет, кончина не пойдёт. Просто травма. Все детали вставали на свои места. Выдуманный несчастный случай с Тимоти может быть полезен не только, чтобы избавить его от необходимости ехать на свадьбу. Он может избавить от этого и меня. В конце концов, что я буду за девушка, если оставлю моего несуществующего парня выздоравливать после того, как с ним произошёл выдуманный несчастный случай?
Когда двери лифта открылись, меня наполнило чувство облегчения. Вот так просто мысли о свадьбе двоюродной сестры и травме моего бывшего парня растворились в роскошной обстановке «Гастонс». Шагнув в тускло освещённый вестибюль, я была очарована интерьером. Высокий потолок был усыпан маленькими мерцающими огоньками, похожими на звёздное небо. Возле входа в пятне голубого света стояла администратор. Пара, вышедшая из лифта вместе со мной, двинулась вперёд и заговорила с ней.
Чтобы попасть внутрь, гости должны не только преодолеть охрану на первом этаже, но также пройти мимо этой женщины. Ожидая, пока она освободится, я посмотрела через широкую арку, которая вела к главному призу — «Гастонс». У меня перехватило дыхание, когда я увидела, как там красиво. Позади множества столов, покрытых льняными скатертями и освещённых мерцающими свечами, не было стен. Вместо них были окна от пола до потолка, за которыми открывался самый прекрасный вид из всех мною виденных.
Последние оранжевые и фиолетовые всполохи заката освещали ресторан и придавали ему бронзовое сияние. За стеклом сверкали в ослепительном великолепии огни зданий Манхэттена.
Даже после почти трёх лет я не могла не восторгаться тем, что именно здесь я живу, что повсюду меня окружает величие Нью-Йорка.
— Мисс?
Администратор вернула моё внимание к текущей миссии — пройти через арку.
— Да, я здесь, чтобы встретиться с Шаной Прайс. Думаю, у нас бронь на шесть часов.
Быстро проверив электронный планшет, девушка улыбнулась.
— Да, вижу. Давайте я покажу вам столик. Мисс Прайс уже на месте.
Я следовала за изящной девушкой, пока она лавировала между столами. Даже в столь ранний час большинство мест оказались заняты счастливыми клиентами. Их негромкое бормотание добавило чувство причастности к элите, когда я подумала о Шане.
Мы с ней были соседками с тех пор, как обе перебрались в Нью-Йорк. Это было счастливое совпадение. Обе недавно выпустились из колледжа, обе из маленьких городков, мы оказались в паре на сайте недвижимости, когда обе последовали за работой своей мечты в большой город.
Моя работа — в «Бьюкенен и Уиллис Фармацевтика», а её — в «Сакс». Да, «Сакс» на Пятой Авеню, той самой Пятой Авеню на Манхэттэне. Хотя при виде Шаны вы могли поклясться, что она выглядит как модель, её мечта — работать продавцом.
Когда она не в Нью-Йорке, то летает по модным показам и инспектирует компании по производству одежды.
Получив её сообщение, я спросила, почему мы идём в «Гастонс», и как ей удалось заполучить столик. Она ответила, что мы празднуем, и деньги решают всё.
Я уже слышала про деньги; однако, когда я оглядела окружение, то была уверена, что даже если все мои деньги соберутся и позовут друзей, это будет шёпот по сравнению с шумом денег других клиентов.
Возле огромного окна, за которым виднелась величественная линия горизонта, я приметила Шану. Наши глаза встретились, её фирменная улыбка стала ещё шире, а рука взлетела вверх, чтобы махнуть в моём направлении.
— Ваш столик, — сказала администратор, выдвигая для меня стул.
— Спасибо.
В ответ девушка слегка кивнула — возможно, только дёрнула подбородком, я не уверена, — развернулась и исчезла в лабиринте столов.
— Я так рада, что ты смогла со мной встретиться, — сказала Шана, её голубые глаза сверкали.
Я покачала головой и подняла атласную салфетку.
— Что же случилось? Ты выиграла в лотерею? — я наклонилась ближе. — Я даже не знала, что ты играешь.
— Нет, но играла.
— Я не понимаю.
— Ну, это было что-то вроде выигрыша в лотерею, и нам нужно отпраздновать.
Слово "отпраздновать" всколыхнуло воспоминания о свадьбе Скарлетт. Я оттолкнула мысли о звонке мамы и сосредоточилась на Шане. Когда я это сделала, салфетка выскользнула из моей руки. Я быстро сползла с сиденья, чтобы вернуть её.
— Извините, — произнёс низкий голос, когда чёрные кожаные лоферы остановились рискованно близко к тому месту, где я сейчас стояла на коленях, спасая свою салфетку.
Рассмотрев обувь, я подняла глаза и резко втянула воздух.
Надо мной возвышались длинные ноги, одетые в сшитые на заказ брюки. Когда я проследила по ним взглядом, они привели меня к подтянутой талии, чёрному ремню и белой рубашке, застёгнутой на широкой груди. Я с трудом сглотнула ком в горле, когда узнала широкие плечи, затянутые в подходящий по размеру пиджак. Сжав салфетку, я поднялась на ноги, внезапно оказавшись лицом к лицу с одним из владельцев компании, в которой я работаю.
Моё лицо вспыхнуло от смущения, когда он прищурил мерцающие зелёные глаза и наклонил голову. Всего несколько сантиметров отделяли меня от одного из самых красивых мужчин из всех, которых я когда-либо встречала. Ему бы украшать обложку GQ, а не коридоры «Бьюкенен и Уиллис».
Его твёрдые губы сложились в сдержанную ухмылку, а скулы приподнялись в изумлении.
— Мисс Джонс.
Уставившись в изумрудные моря, я пыталась притвориться, будто только что не стояла на коленях в шикарном ресторане прямо перед Дунканом Уиллисом.
— Мистер Уиллис, — проскрежетала я. Нервничая, я отступила на шаг. Будто момент и так не был достаточно неуклюжим, я рискованно пошатнулась на высоких каблуках.
Без промедления он потянулся и схватил меня за локоть, придавая устойчивости. Хотя он только что спас меня от того, чтобы выставить себя ещё большей дурой, впечатавшись лицом в то, что — могу только представить — является твёрдой хорошо очерченной грудью, от этого прикосновения через мой мозг внезапно прошло электричество. Его хватка задержалась на мне, и эта энергия опалила мою кожу.
Когда я наконец оторвала от него взгляд, то заметила позади него женщину, Дженнифер Миллер. Её только недавно приняли в «Бьюкенен и Уиллис» в отдел маркетинга. Поскольку я работала в отделе кадров «Бьюкенен и Уиллис» с тех самых пор, как приехала в Нью-Йорк, то в нашем офисе не было ни одного сотрудника, кого я не знала бы в лицо и по имени. Также не было никого в наших региональных офисах, кого я не знала бы по имени.
Хотя мой разум заполнило тепло его прикосновения, я тут же предположила, что план мисс Миллер на сегодняшний вечер включал сделать всё, что в её силах, чтобы вскарабкаться по карьерной лестнице. По слухам, никто не говорил мистеру Уиллису "нет". И потом, я не уверена, зачем кому-нибудь делать это.
— Мистер Уиллис, мисс Миллер, — сказала я с кивком, освобождая свою руку и заполняя повисшую паузу.
Дженнифер выглядела также неловко, как я себя чувствовала. Она права, думая, что сотрудник отдела кадров только что поймал её с начальником — хотя я обдумаю эту мысль позже, поскольку сейчас меня переполняет шок от ощущения кожи мистера Уиллиса.
— Хорошего вечера, мисс Джонс.
— И вам.
Я прижала салфетку к груди и с облегчением опустилась на свой стул.
Когда они ушли, Шана наклонилась ко мне.
— Это был... это тот Дункан Уиллис, о котором ты мне рассказывала?
Я небрежно пожала плечами.
— Может, я упоминала о нём раз или два.
Глава 2
Шана глядела на меня с такой многозначительной ухмылкой, что я потянулась за стаканом воды. Прозрачная жидкость плескалась в хрустале, пока я делала всё, что в моих силах, чтобы успокоить нервы, надеясь не добавить залитую льняную скатерть к своим сегодняшним выходкам.
Эта внезапная встреча была бы не так плоха, будь на его месте кто-нибудь другой.
Вместо этого я онемела, пытаясь охватить то, что в шикарнейшем ресторане Мидтауна я стояла на коленях перед Дунканом Уиллисом. Он не только умён — у него в голове половина всех мозгов в «Бьюкенен и Уиллис Фармацевтика» — но он ещё и неприлично богат и настоящий секс-символ. Недавно его назвали одним из самых желанных холостяков Нью-Йорка. То, как он носит на своём шестифутовом теле сшитые на заказ костюмы, должно быть объявлено вне закона. С его черными, как смоль волосами и потрясающе зелёными глазами он может расплавить трусики одной только ухмылкой.